Куры 40

Глава 53. Уникум

Одна Курица по имени Ряба однажды утром заявила, что снесла яйцо не простое, а золотое.
— Смотрите все, что у меня получилось! — кудахтала она.  — Золотое яйцо!
— Ни красоты, ни пользы! — сказала Курица Галина.
— Тебе надо сменить диету, — сказала Курица Фугакс. — Из такого яйца никто не вылупится.
— Это выглядит вульгарно! — сказала Курица Меретрикс, которая очень сильно позавидовала яркому блеску золотого яйца.
— Ну что, все высказались? — спросила Курица Прэсес. — В таком случае ставим тебе на вид все высказанные замечания. Заседание закончено.
— Да вы что?! — возмутилась Курица Ряба. — Вам полагается восторгаться! Это же Золотое Яйцо, разве вы не понимаете?
— До Рождества далеко, так что все эти киндер-сюрпризы просто неуместны, — ответила Прэсес. — Всё хорошо в меру и своевременно. А это вот всё – и несвоевременно, и просто вопиюще безмерно! И беспримерно! Заканчивай с этим. 
— А я-то думала… — пробормотала Курица Ряба.
— Курам думать не полагается, — отрезала Прэсес. — Думают те, у кого слабо развиты инстинкты. Настоящей Курице нужны только три инстинкта – материнства, самосохранения и поиска корма. Всё остальное излишнее. 
— Но ведь есть ещё четвёртый инстинкт, — сказала Меретрикс.
—Я знаю, —отрезала Прэсес. — И я также отлично знаю, что у тебя он первый и единственный. Но тут присутствуют Цыплята! Сдерживай свою болтливость при несовершеннолетних Петушках и Курочках!
— Да какая разница, всё равно всё узнают и очень скоро! — проворчала Меретрикс и подмигнула молодым Петушкам, после чего многозначительно посмотрела на многоопытного Петуха Воманизера.
Когда все разбрелись в поисках зёрен, Курица Ряба обратилась к Петуху Локвенсу.
— Почему они не поддержали мою инициативу? — спросила она.
— Все прекрасно видели, что вчера Хозяйский сынок уронил фольгу от шоколадки на землю, и что ты её прибрала, — ответил Локвенс. —Если ты обернула яйцо фольгой, тебе не удалось никого провести. Разве что подслеповатые Дед да Баба примут это яйцо за золотое? Зачем тебе это всё?
— Я слышала, что кур, несущих золотые яйца, все очень ценят, — сказала Ряба. — Я просто хотела, чтобы меня оценили.
— Поговорка звучит иначе, — уточнил Локвенс. — Во-первых, в ней говорится не о Курице, которая единственный раз снесла яйцо, завёрнутое в фольгу, а о Гусыне, несущей золотые яйца. Регулярно.
— Гусыня! Какой ужас! — воскликнула Ряба.
— Именно так, эти мокрые недо-куры, от которых вечно пахнет тиной и болотом, у которых клювы словно башмаки, и которые дерзают пробовать не только ходить, но ещё и плавать, и даже иногда летать! — сообщил Локвенс. — Но этого мало! Я много раз слышал эту поговорку. Она звучит так: «Резать гусыню, несущую золотые яйца». Именно резать. И это было «во-вторых». Так что брось-ка ты эти фокусы. 
Курица с испугом вернулась к своему яйцу, сорвала с него фольгу и вынесла её подальше за забор Птичьего Двора.
— Так-то лучше, — одобрил её Локвенс. — Отличаться от всех прочих очень нежелательно, причём, совершенно не важно, в худшую ли сторону ты пытаешься отличиться от всех, или в лучшую. В любом случае тебе следует ожидать минутного удивления, пожизненных тягот и лишь через многие годы после твоего ухода твоя персона начнёт вызывать интерес, про тебя снимут фильм, и тебя сыграет Безруков, если ты была творческой личностью, или Нагиев, если ты прославилась какой-нибудь гадостью.
— Кто такие эти Безруков и Нагиев? — спросила Курица Ряба.
— Не знаю, я слышал про них из рассуждений хозяев, когда вечером они садятся ужинать перед искусственным окном, показывающим всякую ерунду, которую они называют телевизором. Полагаю, что у Безрукова нет рук, а у Нагиева нет перьев. Но это не точно.
— Фи! Двуногое без перьев! — сказала с отвращением Курица Ряба. — Это же надо такое придумать!