Идём к цели

Идём к цели

(рассказ - размышление)

Сначала традиционная "заставка" рассказа моего старшего собрата по перу, друга (его предки выходцы из Греции и, что, возможно два Алкамана, античный и современный, родственники. Как Алкмеон, Алкмена. Он мой земляк):

"НЕ ПРОТИВ ПРИРОДЫ
Эссе
 
 
Оседлый образ жизни веками воспринимался как символ цивилизации и прогресса, тогда как кочевой уклад традиционно ассоциировался с дикостью и примитивностью. За этим разделением лежат глубокие исторические предрассудки, которые из поколения в поколение подкреплялись социальной, а позже и культурной пропагандой. Оседлость гордо именовали созидательной силой, а кочевников пренебрежительно называли скитальцами, неспособными создать нечто устойчивое. Но в действительности, именно кочевой образ жизни изначально воплощал гармонию между человеком и природой. Те, кто перемещался по степям, никогда не видели в земле объект безудержной эксплуатации. Для них она была не собственностью, а временным пристанищем, нуждающимся в восстановлении после человеческого вмешательства. Их путь был стратегией сохранения, а не разрушения. Современные методы, такие как севооборот, напрямую перекликаются с этими традициями: временный отдых земли от обработки позволяет избежать её истощения. Парадоксально, но те, кого веками обвиняли в разрушении, оказались тонкими хранителями природы, чьи принципы всё чаще возрождаются в мире, столкнувшемся с глобальными экологическими кризисами.
 
Оседлый образ жизни, напротив, символизировал стабильность, но эта стабильность часто оборачивалась разрушением. Городские жители, строя дома, заводы и дороги, десятилетиями эксплуатируют одни и те же участки земли, забывая о восстановлении экосистемы. Но, несмотря на разрушительный характер оседлости, она тоже меняется. Сегодня люди всё чаще тянутся к природе, создавая дачи или загородные дома. Это новое перемещение между городом и деревней словно возвращает кочевую философию: временное оставление земли для её восстановления. Таким образом, привычный уклад жизни уже не воспринимается как однозначно прогрессивный или правильный, а оседлость постепенно приобретает черты гармонии, которые кочевники воплощали изначально. Однако ярлыки, присвоенные кочевому укладу, до сих пор влияют на восприятие. Даже в нейтральных словах, таких как «степная культура», легко прочитывается оттенок пренебрежения. Эти термины лишают самобытное мировоззрение кочевников права на равный статус с оседлой культурой. На деле же степь — это не пустота, не культурный вакуум, а богатая философия жизни, подчинённая естественным циклам природы, в которой человек является её частью, а не господином. Степь воспитала искусство, музыку, устные традиции, которые передавали тонкую связь между временем, пространством и человеком.
 
Современность, с её внешней технократичностью, спирально возвращает нас к этим старым истинам. Люди, переезжая в загородные дома или строя экологичные поселения, пытаются восстановить утраченную связь с природой. В этом, как и во многом другом, «новое» оказывается хорошо забытым старым. Сегодня, как и тысячелетия назад, возникает вопрос: кто же цивилизованнее — те, кто не покидает истощённую землю, или те, кто даёт ей отдых? Ответ кроется не в выборе одного пути, а в способности объединить лучшее из обоих миров. Оседлость и кочевничество, при всех различиях, раскрывают человеку одну истину: гармония возможна только тогда, когда он живёт не против природы, а  унисон   с  ней.
 
Мурат АЛКАМАН,
21 августа 2021 года. "

Предисловие

Обычно я пишу рассказ сразу, приехав из Церкви. А тут пишу через сутки.

Собственно рассказ: "Идём к цели"

В воскресенье, как всегда, поехал в Церковь на Проповедь Пастора Дмитрия. Это уже вошло в прочную привычку. Без этого, воскресенье - не воскресенье. "Идём к цели", - была тема проповеди. И даже запомнил главную Цель верующего человека - поиск Царства Божьего!

Библейская этика, всё больше формирует моё сознание. Помогает жить и выживать в наших непростых условиях.

Без поддержки Библейской этики (читай, Бога) я бы давно погряз в унынии серой жизни и мыслей. А так, формируются Цели, формируются знания Библейской этики - идёт прямой диалог с Богом.

Послесловие

А почему всё таки на сутки было отложено написание этого рассказа. Это трудно объяснить, но вот на углу магазина, в одной точке, вдруг пересеклись два моих товарища и я, идущий уже домой из Церкви. Мы остановились, "перекрёстно" поздоровались за руки. "Что ты сейчас говорил сам себе вслух?" - спросил меня Сергей. И, я увидел вопрос также в глазах Александра.
Я, чисто автоматически ответил: "Идём к цели. Ищем Царство Божье". И пояснил, эти фразы я проговариваю от самой Церкви. Чтобы вставить в свой рассказ по прибытию домой. "Да, ты так и "чокнуться" можешь", - сказал Сергей. И уже обращаясь к нам обоим, добавил:  "Идёмте ко мне, посидим, поиграем на баяне, споём". "А на французском будешь петь?" - вставил я фразу. "Конечно", - усмехнулся Сергей. И добавил: "А, Александр, участник Бийского академического хора, споёт нам Высоцкого".

PS: Звуки баяна "лились" до поздней ночи, как и пиво. Пока сосед не постучал увесистым кулаком в стену. Только тогда разошлись по домам. Лифт уже не работал и Александр тащил меня до самого девятого этажа, до дверей моей квартиры. И тут же зашёл в квартиру напротив, где, после развода с женой, он живёт у сына в кухне однокомнатной квартиры. Александру семьдесят два года, но он ещё работает. У него от разных жён три ребёнка: сын, дочь и ещё сын (который сейчас служит в армии). Говорит, что пока есть силы, буду ходить на работу (где он всю жизнь занимается поверкой электрических счётчиков жителей города).

23 декабря 2024

* Алкаман — древнегреческий лирический поэт VII века до н. э., один из первых представителей хоровой лирики. Он родился в Лидии, но большую часть жизни провёл в Спарте, где служил при дворе и сочинял стихи для исполнения хором. Его творчество включает гимны, парфении (песни для девушек) и различные лирические композиции.

Алкаман известен своей любовью к природе и ярким, живописным языком. Он часто описывал природные явления, обращал внимание на смену времен года, звуки и цвета окружающего мира, что выделяло его среди поэтов той эпохи. Хотя до нас дошли лишь фрагменты его произведений, их стиль и лиричность оставили значительный след в античной литературе.