Лесничии Вселенной, кн. 1, гл. 5, 8

8

Молодая семейная пара, с нескрываемым любопытством, разглядывала космический корабль. Дтен, как капитан, взял на себя обязанности гида. Лукич решил не мешать и, на правах хозяина, готовил ужин для земной части команды. Степ, тем временем, штудировал какой-то увесистый талмуд, а его помощник Василий Теркин что-то быстро записывал в тетрадь.
-Ты что, Вась, дневник ведешь? – обратился к нему Лукич.
-Нет, на этот раз уфологам сообщение оставляю, что бы не теряли, улетел мол….
-Так камера есть, давай все заснимем, пусть смотрят.
Лукич достал камеру, которую не известно зачем взяли с собой, за пределами Земли она ни кому не была нужна, и направил объектив на Василия.
-Говори.
-А что говорить? – засмущался вдруг Василий.
Интересное все-таки создание человек, стоит направить на него объектив видеокамеры и самый болтливый замолкает, как двоечник у доски.
-Что писать собирался, то и говори.
-Короче, - решился Василий. – Лесник Лукич вернулся, как мы и предполагали…. Мне удалось вступить с ними в контакт и,… ну…, а…, короче…, нормальные люди.  А-о-э…, и это…, я, короче, улетел с ними….
-Выразительная речь. Ты хочешь сказать, что вот это так долго писал? – спросил Лукич окончательно смутившегося Василия. – Особенно тебе удались места про: «а-о-э», «и», «короче». Ты бы уж хоть по бумажке прочитал.
-Да я, если честно, вместо отчета стихотворение писал, вдохновение нашло….
-Тогда понятно. Вот что, служитель Муз, картошку мешай, что бы ни сгорела, а я за тебя послание твоему начальству сделаю.
 Лукич вышел с камерой на улицу, заснял корабль со всех сторон, по кругу. Вошел внутрь, снял: рубку, грузовой отсек, каюты. Потом опять вышел на улицу, установил камеру так, что бы было видно его на фоне корабля и, глядя в объектив, сказал:
-Люди, я не мастер говорить длинные речи, скажу просто. Пока мы, люди Земли не поумнеем на столько, что бы перестать уничтожать собственную планету. Не перестанем делить людей на первый, второй, третий сорта, а мы же обнаглели на столько, что целые нации и народы умудряемся причислить даже не к третьему сорту, а полностью выбраковываем, взяв на себя функции судьи и палача, возомнив себя Господом Богом. Пока жизнь человека не станет высшей ценностью нашего Мира. Пока…, да что я вам все рассказываю, сами всё, должны понимать. Так вот, пока мы не станем достойными звания «человек», ни одна приличная внеземная цивилизация с нами контактировать не будет. Фу, - Лукич выключил камеру. – Выдал, однако, теперь я знаю, что такое вдохновение. Слышь, Василий, у твоих, у этих, уфологов, ключи от твоего дома есть?
-Естественно, это же их дом.
-Давай камеру у тебя на подоконнике поставим, так что бы из окна корабль было видно, пусть на старт полюбуются. Я так думаю, догадаются посмотреть, что у тебя отснято будет.
После обеда, перед самым стартом, зашли в дом Василия. Лукич установил камеру на подоконнике и включил «запись». Через несколько минут корабль «Тилен» покинул планету Земля.
В рубке шла нормальная полетная деятельность. Трое молодых землян, широко раскрытыми глазами, глядели на обзорный экран.
-Мы что, уже в космосе? – спросила Марина.
-Да, - ответил Лукич.
Василий вытащил из-за пазухи тетрадь, что-то быстро в ней дописал и хотел спрятать обратно, но Лукич не дал:
-Читай, если готово, плод накатившего на тебя вдохновения.
-Готово, но я не виноват, вы сами попросили, слушайте:
                «Даль»
«Вот и все. Горделиво окуталась Даль
В синий мрак за моею спиной,
Что кому суждено, тот то взял
И остался один, каждый рядом с собой.

И ушел навсегда еще один день.
Он ушел и забрал все с собой.
От усталой Луны немая ложится тень,
От погасшей звезды вряд ли будет кому-то тепло.

А вокруг тишина гробовая стоит.
А вокруг темнота, хоть глаз вышиби вон.
А вокруг пустота неприступная, словно гранит.
Ночь, и все погрузилось в сон.

Корчась в мутном тумане, умер Закат,
И еще не известно, будет ли новый Рассвет.
Он оставил Земле только грусти печать,
Он ушел, что бы дать нам в замен:
Эту Ночь».

-Что-то не пойму я вас поэтов. Не ужели все так печально? – спросил Лукич. – Как-то странно вас вдохновляет, но, в общем, не плохо, мне понравилось.
Василий с легкой полуулыбкой и слегка покрасневшими щеками, виновато пожал плечами. Больше ни кто наступившей в рубке тишины не нарушил, не желая нарушать величественности наступившего момента.

продолжение http://proza.ru/2024/12/26/775