Ты- Мое Вдохновение, на выдохе- реинкарнация

Гай Валерий Катулл Веронский. 
Поэт, Рим (87-54гг до Н. Э). 

Имея к Риму недвусмысленное отношение, на пути к "Нему, повстречала строки полные 

Духа и пустоты, 
Жажды и отвращения, 
Нежности и непримиримости, 
Тепла и страха, 
Любви и безысходности. 
 
–Вдох за вдохом, 
Ритм за ритмом, 
Слово- за Словом, 
А я – за тобой. Ты- мое вдОхновение 

–Поэзия Гай Катулл. 
 
Первое, что подумала я, Поэзия, отделившись от бренного моего сущего, ушла от 
меня к нему. Вселилась в юношу, который за свои тридцать лет 
успел поведать мне.. Мо; обо мне. 
Однако, чуть позже я поняла- нет, вс; произошло с точностью до наоборот. 
Войдя в меня со своим Светом, Его Поэзия, из Света не прошлого, но 
перешедшего в Настоящее, прошла для меня небезболезненно. 
Боль-как любовь к Жизни через Слово к Нему, стала нормой. Я стала Им-Словом. 
А оно Слово Гай Катулл- стало Мной. 

**********... Исчезает в сердце ярость, легковейный отходит покой. 

Вс;, что сделал, вс;, что было, вспоминает Аттис дрожа. 
Понимает ясным взором, чем он стал, куда залетел. 
С потряс;нным сердцем снова он ид;т на берег морской. 
Видит волн разбег широкий. Покатились сл;зы из глаз. 
И свою родную землю он призвал с рыданьем в груди. 
Мать моя, страна родная, о, моя родная страна! 
Я бедняк, тебя покинул, словно раб и жалкий беглец. 
Где же ты, страна родная? 
Как найду дал;кий мой край? 
По тебе душа изныла, по тебе скучают глаза... 
Я несчастный, я покинул, буду снова, снова рыдать. 
О, как я был горд и счастлив, 
О, как много я пережил.! 
Вот я-дева, был мужчиной, 
Был подростком, юношей был. 
Был палестры лучшим цветом. 
Первым был на поле борьбы.... 
И теперь мне стать служанкой, 
Стать Кибелы, верной рабой.! 
Стать Менадой, стать калекой, 
Стать бесплодным бедным скопцем. 
Стать бродягой в дебрях Иды, на хребтах, закованных в л;д. 

(А. Пиатровский. "Аттис. )
******** 
Друг Лициний. Вчера в часы досуга, 
Мы табличками долго забавлялись. 
Мы превосходно и весело играли, 
Мы писали стихи поочер;дно, 
Подбирали размеры и меняли. 
Пили, не шуткой, на шутку отвечали. 
И уш;л я, твоим, Лициний блеском, 
И твоим остроумием зажженный. 
И еда не могла меня утешить. 
Глаз бессонный в дремоте, не смыкал я. 
Словно, пьяный ворочался в постели, 
Поджидая желанного рассвета. 
Чтоб с тобой говорить, побыть с тобою. 
И когда треволнением утомленный, 
Полум;ртвый, застыл я на кровати. 
Эти строчки тебе, мой самый милый, 
Написал, чтоб мою тоску ты понял, 
Берегись же. И просьбой моих не вздумай 
Осмеять. И не будь высокомерным.