Говорят, под Рождество...

«Говорят: под Новый год, что ни пожелается - всё всегда произойдёт, всё всегда сбывается», - продекламировала Настя детский стишок Сергея Михалкова. Она пришла в гости к однокласснице Гале. Теперь сидят в её комнате и думают, чем бы заняться, каким интересным делом?

     - Что за время такое волшебное, когда всё сбывается? – спросила подруга у Насти.
     - Я думаю, это - рождественская неделя, когда принято было загадывать желания, гадать на женихов. Вообще-то, по церковным правилам любое гадание - грех.  Но в старину, на весёлое Рождество, совмещали церковные службы и гадания.

Мы же недавно Гоголя прошли в школе и прочли его «Рождественскую ночь». Теперь же все забыли про Рождество, и оно нигде не упоминается в нашей жизни, - ответила ей начитанная Настя. - И Михалков, наверное, вместо слова «Рождество» написал «Новый год».

     - Слушай, давай погадаем? – предложила Галя.
     - Как, на чём? На кого, на женихов?
     - Ну, хотя бы на женихов!
     - Вдвоём не интересно, давай ещё наших девчонок позовём!

А гадать девчонки любили с детства. В пионерском лагере они гадали на ножницах. Вызывали духов писателей, поэтов. Чаще всего вызывали дух Пушкина - он охотнее других приходил:
 
     - Вызываем дух Пушкина, вызываем дух Пушкина, - приговаривали или заклинали девчонки, - дух ты здесь? Покажи, что ты здесь!

И книга со вставленными в неё ножницами, перевязанная бинтом, поворачивалась. Ножницы девчонки держали за кольца на одном пальчике. Когда Пушкин переставал отвечать, они его спрашивали:
     - Дух Пушкина, ты устал?

Он показывал, что «да», устал. Гадалки развязывали бинт, раскрывали книгу, внутри она была совсем мокрой. Пушкин устал, даже вспотел. Вот откуда взялась там вода? Ножницы-то прятали в сухую книжку, все это видели!

Ещё в пионерском лагере они играли с чёртом. Кто-нибудь из ребят ложился на пол, пионеры окружали его, тоже сидя на полу, кому как удобно: на коленках, на попке. Прикладывали по одному пальцу к телу пацана. И начинали считать:

     - Чёрт идёт раз, чёрт идёт два, чёрт идёт три…

И так далее, пока эту фразу не произнесут все. Как только последний пионер скажет, например: «Чёрт идёт десять» - поднимали лежащего мальчика над полом сантиметров на двадцать, тридцать. Едва касаясь, каждый на одном пальце!

Ну что за чертовщина такая или гипноз? Какая сила поднимала, отрывала человека весом килограммов в сорок-пятьдесят от пола? Выше поднимать дети боялись - вдруг товарищ упадёт? Больно будет. Но он не падал, пока они сами не опускали его на пол. Вот чем занимались пионеры, когда их вожатые спали или обжимались по углам.

А нынче летели над планетой Земля, в Советском Союзе, восьмидесятые годы – в реалиях социализма, мечтах о коммунизме, который, как обещано, наступит скоро, в 1980 году. Какой он будет, коммунизм?

И вот они, ученицы седьмого класса, по осени принятые во Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз Молодёжи (ВЛКСМ): Настя, Иринка, две Галки, Танюха и Ольга, задумали погадать в рождественскую ночь. Решили–постановили, как на комсомольском собрании.

Но расскажем сначала о жизни в леспромхозовском посёлке, их восьмилетней школе, об их девчачьей компании.

Танюшка у них замечательна тем, что умеет рисовать лошадей, чуть хуже – собак. Домик нарисовать не может, а лошадь из-под её карандаша выходит, как живая. Учится она средненько и рисование у неё – любимый предмет, по нему у неё пятёрка.

Таня переросла всех подружек, мальчишек и на физкультуре стоит в строю первой. Светлые голубые глаза, небольшой чуть вздёрнутый носик, прямые русые волосы, стройная фигурка делают её довольно привлекательной.

У Иринки смешная фамилия от отца, Блинбур. Она из приезжих, из Сибири - родители приехали на Дальний Восток на заработки. Они работают в передвижной механизированной колонне (ПМК): отец водителем самосвала ЗИЛ-130, мать – в конторе. Организацию прислали сюда, чтобы строить жильё в леспромхозе. Иринка говорила, что её отец - украинец, а мать - немка. Интернационализм интернационализмом, но каждый знает своё происхождение.

Отец - симпатичный брюнет. Мать светлая, выше него ростом, крупная. Ирка больше похожа на неё: голубые глаза; длинные и густые, светло-каштановые, ближе к рыжим, волосы; большой, прямой нос. Крепкая фигура, такие же крепкие кисти рук; ноги тоже крепкие, слегка изогнутые в голенях. Но, в целом, она симпатичная и нравится мальчишкам.

Подружка как-то призналась, что больше любит отца, а мать злая. Не понравится ей, как Ирка полы вымыла, выльет ведро воды или два на пол, та со слезами ползает, вытирает. Обед с вечера или утром мать не готовит, спит долго. И приходится Ирке до занятий в школе, кроме уроков, ещё и обед родителям варить.

Насте дико было это всё слушать. У них мама не такая, не заставляет их готовить еду, сама всё делает. Проснёшься, а завтрак уже на столе. Чаще это что-нибудь молочное - молока много, от своей коровы. Или яичница на сале, яйца и сало тоже от своих кур и свиней. Но больше ей нравится, когда мать отварит на завтрак картошку вместе с полукопчёной колбаской. Запьёшь сладким чаем и айда в школу!

Они с сёстрами, конечно, помогают по дому: посуду моют, полы, в магазин ходят за продуктами, на пекарню - за хлебом, воду из водовозки носят огромными вёдрами. Летом в огороде грядки могут прополоть, полить их из лейки. Картошку ещё помогают сажать-выкапывать.

Оля. Заядлый двоечник, её придурковатый двоюродный брат – по кличке Хрущёв, потому что налысо пострижен всегда, называет сестру Лёлей. Оля единственная в их классе, а, может быть, и в школе, носит очки от близорукости. Брат, хихикая, обзывает её «очкариком». Но на больных, как говорится, не обижаются.

Веки глаз девочки часто воспалены. Но она фотогенична. На фото большие подведённые чёрным карандашом глаза и крупные губы хорошо смотрятся. По рекомендации московских врачей всюду ездит на велосипеде, чтобы исправить зрение. На велике накачала себе икроножные мышцы. При её тонкой фигурке икры по объёму почти равны бёдрам. Но очки не показатель отличной учёбы. Лучше всего ей даётся алгебра. Это единственная пятёрка в её дневнике.

Оля с детского сада, и с первого класса, дружит с Галей. У той громкая фамилия, известная. Был в Великую Отечественную войну такой лётчик, трижды Герой Советского Союза.
     - Случайно, не родственник он тебе? - шутя, спрашивали подружки у Гали.
     - Нет, не родственник, однофамилец! Хотя неплохо было бы иметь такого родственника, - отвечала та, смеясь.

Галя курносая, полненькая блондинка, с вьющимися волосами, тонкими ржаными бровями и пухлыми красными губами. Голубые глаза тоже красивые, такие - прозрачные. Носит высоко завязанный хвост или распускает пышные волосы по плечам. Учится хорошо, в основном, на «четвёрки».

Настя среднего роста. Распущенные светло-каштановые волосы достигают лопаток, золотятся на солнце. Чаще делает хвостики из них, выше или ниже завязывая их бантиками. Синие глаза. Тонкие пальцы, запястья и щиколотки. Красавицей себя не мнит. Брови широкие, как у матери. Губы тоже, как у мамы - верхняя тоньше нижней. И у брата такие же.

Где-то в пятом классе ей не нравился собственный нос. Она часами сидела у зеркала и мечтала о другом носе. Играя ноздрями, пыталась придать ему то одну форму, то другую, раздражая этим младшую сестру.

     - Ирка, смотри, какой у меня нос, - в очередной раз сидя перед зеркалом, говорила она ей.
     - Дура, это ты сама таким его делаешь! – отвечала вредная сестра.
     - Давай, измерим, у кого нос шире! – предлагала Настя.

Это был её коронный номер. Измерив ширину носа сестры пальцами, она, неся их к своему лицу, раздвигала пальцы. И когда прикладывала их к своему носу, получалось, что Иркин нос намного шире.
     - Ну ничего себе, какой у тебя широкий нос!- говорила Настя сестре, подавляя смех.
Та сначала не врубалась в этот её «фокус» - она была младше на два года, а когда до неё дошло, злилась:
 
     - Ты обманываешь! Раздвигаешь пальцы!

А Настя в ответ смеялась. Теперь, став старше, глядя в зеркало, она говорит сама себе:
     - Нос как нос, нормальный, не хуже, чем у других. Можно сказать, даже красивый. Тонкий, хорошей формы. Не длинный и не короткий.

Собирались девчонки всегда у кудрявой веснушчатой Галки Недосеевой. У неё – голубые глаза, пышные рыжие кудри и крупные «конопушки» по всему лицу и рукам. Но они её не портят, а придают задорный вид этой умной, общительной девчонке. Походка у неё такая энергичная и характер весёлый. 

Их семья приехала в леспромхоз на заработки из республики Коми, получила квартиру в новом деревянном доме, обитом струганными дощечками, выкрашенном двумя цветами краски: жёлтым и зелёным.

Эти новые дома, которые строит для приезжих работников леспромхоза "пээмка", теперь так и красят снаружи в два цвета. У Ирки, приехавшей из Кемерово, дом розово-голубой.

     - У вас там, в Коми, все такие - конопатые и весёлые? - спрашивали одноклассницы у новой подруги.
Галка не обижалась на «конопатых» и рассказывала в школе:

     - Мы коми-пермяки, всю жизнь на колёсах!
Мальчишки, особенно Валерка Иванов, дразнили её.
     - Ха-ха, «всю жизнь на колёсах!».

Квартира у Недосеевых, по местным меркам, большая, в три комнаты. Городской планировки: комнаты раздельные, с дверями. Плюс небольшая кухня, прихожая, коридоры. К старшей сестре "падает на хвост" только одна её младшая сестра, такая же конопатая и пухлая. 

И родители у Галки хорошие, простые, из рабочих. Они сами уходят в гости к знакомым, оставляя жильё в распоряжении дочерей. Прочие родители девчонок тоже не препятствуют сборам школьников, не воспитывают их строго.

*

Вот у Галки они и встретили недавно Новый год чуть ли ни всем классом, с мальчишками вместе. Раньше такого не было, а тут школьницы решили, что уже доросли до совместных вечеринок. В их восьмилетке они тоже уже старшеклассники. За столом пили лёгкое белое импортное вино, как сок. Его и было-то всего две бутылки на всех - родители Галки купили.

Но мальчишки выходили во двор, где в снегу у них, как оказалось, была спрятана водка. Сколько там было, бутылок этих? Неизвестно. Пришёл на их вечеринку, хотя его и не приглашали, Вовка Зараев, восьмиклассник, звезда местной школы, воображавший, что ему везде рады.

Он нравился многим девчонкам из его класса и Галке Недосеевой тоже. Играл на гитаре в клубе, во взрослом вокально-инструментальном ансамбле, и уже попробовал с музыкантами напитки покрепче вина. Частенько от него попахивало спиртным.

"Наверное, это он и подговорил наших пацанов на водку. Может быть, сам и принёс,  - строили догадки девчонки. - Мол, чего вы эту мочу пьёте, не мужики что ли? Давайте водяры хлопнем!

А ему её могли купить товарищи по ансамблю: Ванька Лобода, гитарист, залётный хохол, или Сашка Бю, ударник, местный кореец. Вовка знает, что ему-то ничего не грозит, у него мать - учительница, он всегда выйдет сухим из воды".

Об этом Вовке надо рассказать подробнее. Довольно неприятный, заносчивый тип. Учится хорошо, но отец для него не авторитет - делает, что хочет. Настя слышала от соседки, тёти Ани Пороховой, рассказывавшей её матери «по секрету», что Вовка, напившись, устроил как-то матери скандал, называя её нехорошими словами, оскорбляя. Корейская подстилка и т.д. Мол, связалась с корейцем. Ну и что, что кореец? Он же твой отец.

"Разве можно такое говорить родной матери? Что хорошего из такого человека может вырасти, получиться? Неужели он так страдает, что полукровка, непонятно какой национальности?" – размышляла Настя.

Да, отец Вовки - кореец, небольшой, худощавый, симпатичный. Кстати, дядя Володя, как его называли, с виду - замечательный человек. Работает водителем небольшого леспромхозовского автобуса. Не пьёт, не курит. Очень вежливый, ни с кем не ругается, здоровается с детьми. Одним из первых в посёлке купил личный автомобиль, «Москвич».

Другой батя разве позволил бы сыну скандалить, оскорблять мать? Как поддал бы ему! Например, Настиного отца многие взрослые мужики боятся...Но кто знает, что в Вовкиной семье творится? Чужая семья - потёмки.

Вовка высокий, выше отца. У него большие некорейские глаза, такой же большой прямой нос. Родной он отцу? Или в породу матери пошёл? Он и похож на мать. А она, как говорили в посёлке, из татар.  Да, смесь кровей ещё та!

Хотя, при нынешнем интернационализме национальность никого не волнует, но записывается в паспорте. По матери полукровки все - русские.

Старший брат Насти, Сашка, уже сейчас предостерегает её выходить замуж за инородцев: корейца, грузина, армянина и ведёт об этом разговоры с ней:

     - За сестру не буду считать, - говорит домашний «националист». - Вот за Кешку - сопливого нанайца, можно! Они наши, местные!
     - Сам женись на Кешке! - не обижаясь, со смехом отвечает она брату.

Без Вовки не обходилось ни одно школьное мероприятие. Вот, например, осенью седьмой класс пошёл в поход на Пятую, под сопку, с новым учителем английского языка, Александром Николаевичем - Джоном. Кличку придумала ему Настя, хотя ей нравилось изучать иностранный язык и новому учителю была рада.

Настя быстро запоминала новые слова, вставляла в них пропущенные буквы, легко переводила и пересказывала «топики» - маленькие тематические тексты, на «отлично» писала словарные диктанты. Наверное, она, единственная в классе, делала домашние задания. К этому её приучила ещё в пятом классе их бывший классный руководитель, тоже «англичанка» - Алла Николаевна Пыткина.

Их классным руководителем она была два учебных года, но летом переехала жить в краевой центр и ей на замену прислали вот этого, Джона. Заславский сразу заметил старательную девчонку и по английскому у неё всегда в дневнике стояли «пятёрки».

А в походе было интересно: пока ставили палатки для ночлега, уже стемнело. Осенью рано темнеет. Развели костёр, поужинали едой, что принесли из дома. Сидели кружком у огня. В начале октября воздух чист и по-осеннему свеж, какой-то прозрачный. Ребята надели тёплые куртки. В высоком тёмном небе сверкали звёзды, большие и яркие.

Заливала землю ярким светом полнощёкая, розовая Луна. Вот, правда, розовая и такая большая... Она подошла к земле на близкое расстояние, что, казалось, протяни руку и достанешь её. Джон увлекался фотографией и поделился со школьниками своей мечтой - сфотографировать Луну в полнолуние. Говорил, что для этого нужно правильно установить какую-то "выдержку".

Потом стал рассказывать им про собаку Баскервиллей из произведения Конан Дойля. Книги такой в их библиотеке не существовало и было очень интересно послушать рассказчика. Молодец, Джон. Рассказывал с выражением, меняя свой голос. Школьникам, завороженным сюжетом, стало страшновато, за пределами костра – чёрная непроглядная тьма. Казалось, вот-вот и завоет, засветится неподалёку ужасная, намазанная фосфором зелёная собака.

И тут, в кустах, послышались крадущиеся шаги. Стало ещё страшней - кто это забрёл на огонь? Медведь? Оказалось, Вовка Зараев. Как же он пропустит такой поход, куда его не позвали? И не лень же ему было топать пять километров одному, по темноте? Нормальные люди в это время дома, спят в тёплой постельке. И вот на Новый Год припёрся он к Галке Недосеевой, куда его не звали.

Их новогодняя вечеринка прошла тогда, в принципе, неплохо, весело - танцевали у ёлки быстрые и медленные танцы под пластинки. «Несёт меня течение сквозь запахи осенние, всё дальше лодку круужит, на мелиии», - пел Юрий Антонов. Настя помнит, как била дрожь Сашку Прошина, обнимавшего её за талию и плечо.

Потом девчонки разошлись по домам. Мальчишкам же захотелось приключений на свои худые, как солдатские пилотки, задницы. Они потащились в поселковый клуб, на новогодний вечер для взрослых. Наверное, Вовка уговорил их. Что там было - история пока умалчивала.

Но уже дошли слухи, что мальчишки на взрослой ёлке «отличились», их там заметили, и девочки жили в ожидании школьных репрессий, считая дни до окончания зимних каникул.
 


Поэтому, на Рождество «этих алкоголиков» звать не стали.

     - Пролетают они, как фанера над Парижем! Их приглашать – себе дороже! – решили подружки.
Тем более, что гадать на пацанов лучше без них, без свидетелей.

Если бы девчонки собрались у кого-нибудь дома, зажгли свечи, расставили зеркала и стали высматривать в них суженых, родители бы их не поняли.

Те, в основном, люди простые, не отягощённые знанием религиозных правил, молитв и народных традиций, которые почти утрачены. Но, благодаря тому, что ещё живы их дореволюционные предки, чтут Пасху и Троицу, Родительский день. Отмечают их наряду с Первомаем и Днём Революции.

А детям нравятся все праздники, революционные и религиозные. Праздники - это вкусная еда: домашняя колбаска, пельмешки, холодец, котлетки мясные или рыбные, из кеты, пирожки, булочки, куличи, облитые взбитым белком с сахаром, с крестом посередине; накрашенные куриные яйца: у кого-то разноцветные, у кого-то отваренные в луковой шелухе, коричневые; побелка квартиры и весёлые родители.

Мать Насти белит «хату» к каждому празднику. Запах известки – запах свежести и чистоты. Тётка Матрёна, жена старшего брата отца, то бишь родного дядьки,  упоминает ещё какие-то Покров и Сретенье. Тоже, наверное, церковные праздники?

Матрёна как-то умеет высчитывать, когда наступит очередной религиозный праздник (их в календаре-то не указывают). Сообщает дату отцу-матери Насти. Они с дядькой Гордеем намного старше её родителей, много чего знают из религии – сосланные из Приморья на Амур "кулаки". И другие старики, наверное, знают даты праздников, неугодных советской власти.


Поэтому для рождественского гадания девчонки одобрили способ, который предложила Танюха. Способ не домашний, уличный. Дома девчонки лишь написали имена женихов на бумажках, кто сколько хочет, свернули их. Собрались около местного клуба во время сеанса художественного фильма на девять часов.

 И пока большинство взрослого населения посёлка в слезах переживает историю любви очередного индийского фильма, у столба с фонарём закопали шпаргалки в снег. Брат Сашка называет такие фильмы - «слёзы и сопли».

В Рождество на улице скучали напару редкий снегопад и несильный ветерок. Во время снега всегда теплее. Но мороз хотя и не такой сильный, как при ясной погоде, но всё же чувствительный. Поздно уже и другие односельчане, нелюбители кино, сидят по домам, печки топят. Дымы светлыми столбами уходят в тёмное беззвёздное небо.

Крупные снежинки, как живые белоснежные мотыльки, роятся в светлом пятне раскачивающегося фонаря. Падая, они, почти невесомые, увлекаемые завихрениями воздуха, чудесным образом снова взмывают вверх, описывают круг под колпаком фонаря, и лишь потом, обессиленные, устремляются вниз.

Девчонки любовались танцем снежинок. Смеялись, роясь в пушистом рыхлом снегу:
     - Галка, ты чего свои записки закапываешь рядом с моими? Потом перепутаем женихов!
     - А ко мне тут Танька подлезла со своими бумажками!
     - Ирка, ты что там, золото нашла? Такую глубокую яму роешь! Закопаешь, потом не найдёшь!

Хорошо, что никто из односельчан их не видел, а то полюбопытствовали бы: "А что это вы там делаете, а? Чего закопали?".

Договорились утром собраться здесь, всем в одно время.
     - Ну, что дальше? Во сколько завтра собираемся, часов в десять? В девять, наверное, рано? – предложила Таня. – Только не опаздывать.
     - Ну, хорошо, в десять, так в десять, не проспим, - согласились с ней подружки и отправились по домам спать.
 
Настя пошла на свою улицу Советскую, она проходит рядом с клубом. Остальные свернули направо, на Лесной живут: Ольга, Галка, Танюшка. Галка с Иркой - немного дальше, на Набережной, в этих выкрашенных разноцветными красками, так называемых, пээмковских домах.

На следующее утро все девчонки, как штык, собрались в десять часов. На улице уже светло, но пасмурно. Серый воздух, не колышась, висит над посёлком, солнца не видно. Мороз, как и вечером, щиплет нос и щёки гадалок.
 
     - Прохожих, слава Богу, нет. Спят ещё многие, в некоторых домах печки ещё даже не топятся, - сказала Галя.
     - Условие гадания такое - вытаскиваем только по одной записке из всех своих. Какое имя вытащишь - такое и будет у твоего будущего мужа, - распорядилась Танюшка.

     - А если не понравится имя, можно его «перегадать»? – уточнила нерешительная Ирка.
     - Нет, нельзя перегадывать! – сказала, как отрезала, Таня.
     - Да, так будет нечестно, - поддержала её Оля.
 
Настя вытащила из снега бумажку с именем «Гена». Такой вариант ей понравился. Она с пятого класса дружит с Генкой Ким, одноклассником. Генка симпатичный, хотя тоже наполовину кореец: мама у него русская, а отец – кореец.

Есть в их посёлке несколько таких смешанных браков или семей. Откуда здесь взялись корейцы? Когда их сослали власти в эту таёжную глушь на берегах Амура?



И вот после каникул все пришли в школу, и была проведена линейка, на которой Чача, учитель алгебры, геометрии, она же – биологии, химии, у которой полномочий, похоже, было больше, чем у директора школы, опозорила семиклассниц перед всеми школьниками:

     - Бессовестные девочки седьмого класса, споили мальчиков-одноклассников на Новый год!
     - Вот это фокус! Надо же - мы их споили! – возмущались девчонки уже в классе, после линейки.  - Какого чёрта вы потащились в клуб? - спрашивали они мальчишек.

Те виновато опускали глаза, бубнили себе под нос:
     - Мы вас не сдавали!
     - А откуда Чача узнала, где вы напились? Больше вас не позовём, алкаши проклятые! Ещё родителям Галки попадёт из-за вас, что они разрешили нам погулять у них дома!

Лина Николаевна, директор школы, их классный руководитель, на линейке молчала. Наверное, ей было стыдно за свой класс. Она вела у них историю, а на классных часах разговаривала с ними по душам, всегда рассказывала что-нибудь интересное или воспитывала своих подопечных.
 
Вот, например, был у них в классе Витька Пищенко. Ему дали кличку «Писька» за его писклявый голос. А может, по фамилии: Пищенко - Писенко. Так и получился «Писька».

     - Сегодня я слышала, как Валера выкликал Витю из дома, называя его по кличке, - рассказывала она в целях воспитания.
(Лина Николаевна жила в том же четырёхквартирном доме, что и пацаны).

Девчонки захихикали, мальчишки заржали, представив себе эту сцену: "Писька! Писька! Выходи!"

     - Вот представляете, станет он взрослым, будет идти с женой, с детьми. И встретит одноклассника. И тот ему скажет: «Привет, Писька!». Что Виктор будет чувствовать? И его семья?
Класс опять заржал, представив такую картину.

     - Нельзя так относиться к своему товарищу! – говорил классный руководитель. – Некрасиво.

Она, кстати, не произносила его кличку, когда рассказывала об этом случае. Школьники сами всё додумывали. Старшеклассники любили Лину Николаевну. Она из малых коренных народов Севера: то ли ульча, то ли нанайка.

Небольшого роста, не толстая, короткая стрижка тёмных густых волос. Косметикой не пользовалась, ну, может, губы слегка подкрасит. Чаще надевает жакет с юбкой или блузку с жилеткой. Аккуратная такая. А фамилия русская, самая распространённая, как у Валерки. Вот и теперь, придя в класс после линейки, она их не ругала. Видно, решила, что с них уже хватило позора перед всей школой.

(Забегая на много лет вперёд, скажу, что Витьку, уже взрослого, семейного так и называли той самой «некрасивой» кличкой. Потом он, кажется, уехал с семьёй из родного посёлка. Надеюсь, что на новом месте никто не прознал про его анатомическую кличку?).

*
В десятом классе, когда они жили в интернате, девчонки гадали на блюдце. Не в Рождество, а так просто. Собирались на гадание в комнате воспитателей в ночную смене Динки. Так они за глаза называли ночную няньку.

Дина -  крупная женщина вроде цыганки, с густыми чёрными бровями и такими же чёрными длинными волосами, собранными в конский хвост. В отличие от других воспитателей - бывших учителей, похоже, была без всякого образования.

И после отбоя сама приходила к ним, в комнату на четырёх человек, под номером шесть (девчонки прикалывались: "Палата № 6", как у Чехова"). Включала свет и рассказывала страшные истории из своей жизни.

Например, как застрелился её брат. Это на ночь-то глядя! По ходу рассказа подбегала к высокому окну, распахивала яркие жёлтые шторы, изображая сцены действием. Девчонки ахали и с головой прятались под одеяла. Жутко!

У Дины был сын – Анатолий, красавчик, "хорошист" в учёбе, накачанный спортсмен с хорошим поведением. Мать называла его только полным именем - "мой Анатолий", гордилась им. И в кого он такой красивый? Прямо - картинка. Наверное, в отца? Но рос он без отца. С девчонками почему-то не дружил, никому не оказывал знаков внимания.
 
Гадая в «воспиталке», они водили блюдцем по большому разрисованному листу плотной бумаги. Настя сначала не верила, что блюдце двигается само по себе, что никто его не двигает, пока сама не села за стол.
        - Вот попробуй сама! - говорили подружке неверящей в мистику Насте.
Прикосновение её руки было лёгким, а блюдце, действительно, двигалось по ватману само. Она его, точно, не двигала. Вот чем объяснить такой феномен? Из букв слагались слова, из цифр – даты. Ещё были какие-то рисунки, например - могила с крестом.

Тогда Насте нагадали мужа Юру-хирурга и трёх сыновей. Девчонки смеялись, намекая - был здесь такой, в Циммер-ке,  зубной техник Юрий.
        - Вот дуры, - тоже смеялась она в ответ, - он женат, у него дети.
 
Этот Юрий был, мягко сказать, странноватый. Одна их подружка уже в десятом классе делала у него железные коронки на зубы. Как-то рано испортились у неё собственные.

И Юра при ней разглагольствовал: "К гинекологу женщины идут, хоть подмоются, - чем вводил целомудренную девчонку в краску. - А тут придёт дядя, половину огурца вытащишь из его зуба".

А когда сделал "железки" на весь рот, напутствовал её следующим образом: "Захочешь топиться, иди на Амур смело - утонешь запросто!".
Ну и юмор у него!

*
Поступив после школы в институт, Настя часто знакомилась с парнями. Недостатка в них у неё не было. Институт их политехнический – много раз технический, и парней в нём – море. В каждом семестре у неё был новый ухажёр. Но отношения были лёгким, платоническими. Легко знакомились, легко и расставались.

Девушка не торопилась замуж - мать не разрешала, пока не окончит институт. Она слушалась родителей, ведь была на их денежном содержании и уважала отца-мать. Мать считала своим долгом предостеречь дочь от «глупостей» и как-то обмолвилась:
 
     - Замуж выйдешь, дети пойдут, а я не смогу помогать нянчиться с ними, после тебя ещё трое.
 
Хотя сёстры Насти - не малолетки, разница в возрасте у них всех по два года. Насте уже двадцать два, самой младшей – шестнадцать. Мать просто устала от шестерых детей, ей никто не помогал их растить. Поэтому внуками она не торопилась обзаводиться.

     - Я ещё от вас не отдохнула, - как-то призналась она.

Знакомые парни-студенты Насти были приличными ребятами. Они чувствовали, что их подружка – девушка серьёзная, девственница и не были настойчивы по части секса, не ставили ей условий. И если считали, что жениться им рано, то сами постепенно, безболезненно отваливались, как бородавки.
 
Настя и думать забыла про то, почти детское, рождественское гадание в седьмом классе, про мужа-то Генку. И не старалась познакомиться со студентом-медиком или молодым хирургом. Не подбирала себе Юру под второго нагаданного супруга.
 
На четвёртом курсе, весной, на свадьбе своей старосты Лены (её ещё в группе называли Федей, «Федя» – получился от фамилии), познакомилась с её другом Генкой, спортсменом, гитаристом. Тот часто приходил к Ленке и её подружкам в гости.

Одногруппницы  хвалили его за игру на гитаре, песни. Однажды они потеряли где-то ключ и не могли попасть в свою комнату, приехав вечером из кинотеатра в центре города.

Генка каким-то образом забрался по наружной стене общаги без балконов, на четвёртый этаж, залез в форточку или окно и открыл им дверь изнутри.
        - Какой он смелый, ловкий, - восхищались девчата.
Вот всё, что Настя о нём знала.

Как-то само собой получилось, что после свадьбы все как-то быстро разбежались, а им с Генкой пришлось провожать подружку Насти, которая жила не в общежитии, а на квартире, в Северном микрорайоне. Потом Гена проводил и её до общежития инженеров-экономистов. С того дня у них завязались отношения с поцелуйчиками, свиданиями.
 
Через неделю после защиты диплома, она вышла замуж за своего Генку. Её первым мужчиной он стал чуть раньше, когда они подали заявление в ЗАГС:
        - Сколько можно беречь своё сокровище? – решила Настя.

Вот и что это? Сбылось давнее рождественское гадание насчёт имени будущего мужа? Выходит, сбылось. В их семье родились две дочери. А супруг рассказал ей историю своего рождения, которую ему рассказала его старшая сестра.

Оказывается, он родился прямо на Рождество. Но его отец, заядлый коммунист, зарегистрировал сына не седьмым января, а шестым, на день раньше - когда тот ещё не родился. Сам так решил или в ЗАГСе посоветовали?

Вот было такое в советские годы предубеждение против этого церковного праздника. Настя посмеялась: "Ну ничего! На один день раньше на пенсию выйдешь".

Недавно со школьной подругой, Галей, они вспомнили то рождественское гадание. Галя рассказала, что тоже хорошо помнит, как вытащила из снега бумажку с именем «Витя», и оно ей не понравилось:
 
        - Фууу, Витя! Какое противное имя!

Тем не менее, уже около сорока лет она живёт в счастливом браке со своим Виктором, её первым и единственным мужем. Поехала работать по распределению в низовья Амура, там и вышла замуж. Родила ему двух сыновей.

Верней, уже не живёт. На днях умер он – бывалый охотник и рыбак. Умер ни в лесу, ни на реке - дома. Скоропостижно, сидя в кресле, от сердечного приступа.

Как-то быстро ушли на тот свет их приличные одноклассники-пацаны, не дожив до шестидесяти лет или прожив чуть-чуть больше: Генка, Колька, Ванька и вот, недавно, Валерка. Неприличные сгинули ещё раньше: одного зарезали в драке, другой повесился сам, третий – всё по тюрьмам; четвёртый - пропал без вести.
 
Работая в отделе статистики и потом много лет в районной администрации, в отделе по экономике, Настя отслеживала и знала статистику численности постоянного населения своего района и может сказать, что рождается мальчиков и девочек одинаковое количество, но после  сорока пяти лет численность мужчин резко снижается.

Это легко объясняется - они больше рискуют: погибают на войне и в горячих точках, на тяжёлых, опасных производствах, в автомобильных катастрофах, на охоте; тонут на рыбалке, умирают от алкоголя и наркотиков. И 70-летние - это, в основном, женщины-вдовы, а уж 80-90-летние, тем более.

Вывод какой? Мужчин надо беречь! Хотя слабым у нас считается женский пол. Но в современных условиях слабым его можно назвать с большой натяжкой. Изменились времена, жизнь и женщины тоже.

«Даже самый крупный начальник, политический деятель, принимая решение, - думает Настя, - как оказалось, советовался с женой. А который не советуется, совершает необдуманные поступки. На женщинах и держится всё хорошее в нашей стране. Нам бы президента-женщину! Россия-то женского рода».

26 апреля 2021