Тропой неведомой силы. Гл. 26. Выставка в Москве

С утра у Центрального выставочного зала Москвы задолго до открытия выстроилась очередь из желающих посмотреть работы мастеров практически незнакомой флорентийской мозаики. Среди посетителей тут стояли журналисты и искусствоведы, художники и деятели кино и литературы. Накануне по телевизору показали короткий сюжет о предстоящей выставке. Оператор бегло пробежал по выставленным работам и ненадолго задержал камеру на картине Бориса Кузьмина «Взгляд в бездну неведомого». Почему-то она привлекла его внимание, и он выделил ее среди других.

И в выборе он не ошибся: большинство зрителей пришли посмотреть именно эту работу. Было в ней что-то завораживающее и манящее к себе. То ли тема космоса, активно осваиваемого в последние годы, так подействовала на подсознание людей, то ли в ней привлекало бескрайнее звездное пространство с плывущими по небу планетами. А, возможно, было что-то другое. На этот вопрос никто ответить не смог бы, но тем не менее все хотели увидеть эту картину, созданную в стиле флорентийской мозаики.

На открытие выставки приехали чиновники из правительства и других значимых ведомств, среди них были и депутаты Государственной Думы, посчитавшие своим долгом посетить это мероприятие. Открыл выставку министр культуры.
— Уважаемые зрители, уважаемые участники выставки! От имени министерства культуры и от себя лично я поздравляю вас с открытием Всероссийской выставки! В нашем городе много прекрасных картинных галерей и музеев, — начал он свое выступление, — в них представлены работы выдающихся художников со всего мира, но нет работ, выполненных в технике флорентийской мозаики. Поэтому Министерство культуры посчитало своим долгом открыть такую выставку в нашей прекрасной столице, пригласив на нее лучших российских мастеров практически из всех регионов страны, как говорится, от восточных до западных окраин.

Эта выставка отражает достижения мастеров мозаики ХХ века. В это нестабильное время возродились старые и открылись новые камнерезные мастерские, созданные в разных уголках страны, особенно в местах добычи яшмы, лазурита, родонита, чароита и других самоцветов России. Рождению мозаичных картин мы обязаны людям, безгранично влюбленным в камень. Художественные панно из самоцветов редко встречаются на выставках и музеях. В настоящее время в мире насчитывается полтора десятка коллекций с флорентийской мозаикой. Организаторы выставки поставили себе цель показать мозаичное искусство России и сделать его доступным для многих.

На выставке представлены работы даже из таких мест, в которых нет поделочных камней, но разве это может помешать нашим талантливым мастерам создавать свои произведения искусства. Как в Древней Византии, Древней Греции и в Древнем Риме они собрали мозаичные картины из разноцветной гальки, кусочков стекла, дерева и других материалов. Конечно, основное место в мозаичном искусстве занимают работы из камня.

За последние годы в ряде регионов Российской Федерации художники и камнерезы открыли целые творческие школы флорентийской мозаики. Есть они в Хабаровске, Санкт-Петербурге, Москве, Уфе, Сибае, в Якутии и в других местах. В нашей стране первопроходцем в этом виде изобразительного искусства является народный художник России Геннадий Зайцев. Еще в конце 1970-х годов им создано монументальное панно в технике флорентийской мозаики «Поэма о Приамурье», в которой показана красота Уссурийской тайги. Площадь этого шедевра составляет 12 квадратных метров.

Мозаика украсила холл правительственного здания города Хабаровска. Вследствие этого мы не смогли привезти ее на нашу выставку. Но тут представлены другие работы Геннадия Петровича, которые, наряду с мозаичными картинами разных авторов, вы сможете увидеть в экспозиции выставки.
Далее он передал слово директору выставки и, перерезав красную ленточку, гости устремились в просторные залы.

— Камни всегда привлекали человека, из них делали орудия труда, оружие, украшения, предметы быта, использовали в строительстве, — остановился он посреди холла. — Назначение определялось свойствами камня, а именно: его прочностью, долговечностью и эстетическими свойствами. Еще в доисторические времена камни стали применять для украшения интерьеров жилищ с помощью разных мозаичных панно. Одним из самых сложных и редких видов декоративно-прикладных искусств является флорентийская мозаика. Ее можно назвать каменной живописью. Используя твердый каменный материал, рожденный природой, художники по камню, создают неповторимые произведения искусства.

Войдя в зал, директор выставки поднял руку вверх с просьбой остановиться.
— Как и положено по рангу, выставка открывается работами Геннадия Зайцева, — повел тот экскурсию. — Здесь представлены картины «Снежный барс ирбис», «Натюрморт с виноградом», … В дебрях Дальневосточной тайги среди густой растительности на толстом стволе поваленного дерева отдыхает пятнистый хищник, напоминающий большую кошку. Поражают его глаза, ирбис смотрит прямо на нас, будто живой. В картине прорисована каждая деталь — это и ствол поваленного дерева, и лоза дикого винограда и каждый листочек. Возле этой работы можно стоять часами, и каждый раз открывать что-нибудь новое. «Натюрморт с виноградом» можно назвать новаторской работой. Плоскостная мозаика тут сочетается с объемной, подчеркивая и рельефность и глубину. Грозди винограда выполнены из жадеита, сливы — из лазурита. Есть тут и родонит, и чароит, и нефрит. В столешнице народного художника мы также видим палитру многих дальневосточных камней.

Экскурсовод пошел дальше, за ним толпой последовали многочисленные зрители.
— В работах башкирских мастеров Уфы и Сибая представлена богатая палитра яшмы. В камне ими воспроизведены полотна Семирадского, Поленова, Васнецова, Сальвадора Дали и других известных живописцев. Среди выставленных работ я остановлюсь на мозаичных картинах Марата Амбарова и Александра Горбенкова, выполненных из тончайших деталей. Посмотрите, вот «Никольский собор», «Руины древнего города», «Всадник», «Танец среди мечей». В картинах этих признанных мастеров можно увидеть многообразие использованных камней и их удивительное сочетание. Наряду с красноцветной и пестрой яшмой здесь есть лазурит, нефрит, а также серпентинит и чароит. Букет садовых цветов, представленный на этой мозаике, напоминает картину старых голландских мастеров. В старинной роскошной вазе с ангелочками мы видим великолепные цветы.

— А вот эти две работы, можно сказать, уникальные в своем роде. На них изображены Александр Сергеевич Пушкин и Лев Николаевич Толстой. Картины созданы из разноцветного янтаря художественным руководителем проекта по восстановлению Янтарной комнаты. В силу физических свойств камня, техника их исполнения отличается от обычной и довольно трудоемкая. Впечатляют работы Уральских мастеров мозаики, выполненные в стиле импрессионизма, модерна, сюрреализма. В мозаичных панно мастеров из Кунгура дано оригинальное видение мира и

неповторимой стилистики. Совершенно новое направление флорентийской мозаики можно увидеть в мозаичных абстрактных панно мастера из Санкт-Петербурга Бориса Ошкуркова. Работы из коллекции «Абстрактные миры», как магические символы, несут в себе информацию из его невероятно богатого подсознания. Все мозаичные композиции не похожи друг на друга, выполнены из камней с различной палитрой.
После просмотра бесчисленных работ зрители немного устали, но услышав о работах Кузьмина, сразу воспрянули духом. Экскурсовод провел их в зал, разделенный перегородками, и остановился в центре объемного пространства.

— Перед вами картины Бориса Кузьмина, — он обвел рукой зал. — Представлены они республикой Саха, с которой у автора тесные связи. Там автор начинал свою трудовую деятельность, работая геологом. Изучению горных пород и минералов он посвятил всю жизнь. Геологическими маршрутами Борис Кузьмин прошел несколько тысяч километров по тайге и горно-таежным просторам Якутии и Дальнего Востока, Прибайкалья и Забайкалья. И, кстати, там он сделал свою первую работу —

шахматную доску из якутских самоцветов. Картина «Старый орлан», выставленная в этой экспозиции, поражает своей точностью и тонкостью подборки деталей. Следует отметить, что орлан собран из двадцати пяти разновидностей окаменелого дерева, о применении которого во флорентийской мозаике я не слышал. Возможно, это использовано впервые. Тончайшие коричневатые оттенки окаменелого дерева передают цвет оперения хищной птицы. Благодаря удачно подобранным агатам облака выглядят воздушными, и на их фоне орлан кажется еще более величественным и красивым, чем в живой природе.

Мужчина в черном костюме и белой рубашке восхищенно вздохнул, и со всех сторон послышалось шушуканье. Женщина в красном платье что-то возвышенно говорила мужчине, стоявшему рядом с ней, а тот сдержанно возражал, задумчиво посматривая на молодую девушку.

— А этот букет гортензий создан в технике крупномодульной мозаики, — повысив голос, произнес экскурсовод. — Иными словами, картина собрана из крупных частей. Обратите внимание, как гармонично они сочетаются друг с другом. Со вкусом подобранные камни создают красивую композицию. Цветы из светло-серого кружевного дальневосточного скарна и розового уральского родонита на фоне темно-серого саянского мрамора. Эта работа показывает сочетание окраски и текстуры поделочных камней.

Экскурсовод показал на другую картину, висевшую на противоположной стене.
— Как все вы узнали, на этой мозаичной картине мастер показал красавца и гордость дальневосточного тайги уссурийского тигра. Автор запечатлел крупного хищника на лежке среди причудливых экзотических растений. Он отдыхает и сейчас очень спокоен, но в его взгляде просматривается готовность напасть в любую секунду. Зверь словно затаился, поджидая добычу.

Борис про себя улыбнулся. Как экскурсовод смог проникнуть в душу тигра и услышать его мысли, автор мог только догадываться?
«По-моему, на картине четко видно, что тигр ни одной извилиной своего мозга не думает на кого-то нападать. У него очень добрый взгляд, чего я долго добивался.
По его внешнему виду ясно, что это не обычный хищник».

— Работы Бориса Кузьмина отличаются разноплановыми сюжетами. Обратите внимание, как много у него картин с цветами. Тут и гладиолусы, и сирень, и тюльпаны, и гортензии. И, конечно, есть букет полевых цветов. Особое место в работах Кузьмина занимает тема космоса. В его мозаиках можно увидеть вселенную с планетами солнечной системы на фоне темного неба рядом с мерцающими звездами.
Еще одна тема, на которой я не могу не остановиться — это подводное царство.

Борис Николаевич создал его таким, каким его можно увидеть в кино. Кстати, тут есть автор этих работ, — заметив Кузьмина, он показал на невысокого скромно одетого мужчину в темно-сером пиджаке и в черных джинсах, стоявшего в стороне. — Все, что вас интересует, Борис Николаевич расскажет сам, а мы пойдем дальше.
Экскурсовод сделал несколько шагов по направлению к другому залу и оглянулся назад. Вся толпа осталась на месте. Вначале он растерялся, но быстро сориентировался.

— Ну, тогда и я послушаю, а потом продолжим.
Кузьмина сразу окружили плотным кольцом и почти прижали к стене. Желая поближе подойти к автору, задние нажимали на передних и те невольно двигались вперед. Кузьмин не знал, что предпринять, чтобы вырваться из плена. Выручил директор. Громким голосом он попросил всех отодвинуться назад, а автора встать посреди зала. Стихийно возникшая толпа так же быстро, как образовалась, схлынула. Пока зрители перестраивались, впереди оказалась молодая темноволосая женщина в светлом жакете с золотистыми пуговицами и в белоснежном платье.
— Борис Николаевич, расскажите, пожалуйста, о мозаике «Живой космос». Я думаю, это будет интересно всем.

— Да-да, конечно, — загудела толпа. — Мы вас слушаем…
Кто-то выкрикнул что-то еще, но Кузьмин уже не слышал. Собравшись с мыслями, он приготовился рассказывать. И в какой-то момент поймал себя на том, что втайне он надеялся на такое внимание к своим работам. Сейчас наступил его звездный час.

— Картину, назовем ее так, выполненную в стиле флорентийской мозаики, я назвал «Взгляд в бездну неведомого. Живой космос». Почему живой? — вправе спросить любой из вас. Ведь космос нам представляется холодным и безжизненным. Долгие годы люди пытаются найти следы жизни в галактике, отправляют космические корабли на другие планеты и на Луну, но доказательств того, что там есть жизнь, мы пока не получили. И тут вдруг я заявляю, что космос живой. Что это игра слов, или моя фантазия?

На этот вопрос, я думаю, пока не ответит никто…
— Фантазия. — Выкрикнул кто-то из задних рядов. — Конечно, фантазия.
Со всех сторон зашумели, но, не обращая внимания на реплику, автор продолжал:

— Создавая эту работу, я хотел, чтобы люди задумались о возникновении нашей планеты Земля и других планет Солнечной системы, задумались о возникновении и развитии жизни на Земле. Чтобы люди не просто верили на слово космогоническим гипотезам Канта-Лапласа, Отто Шмидта, Василия Фесенкова и других ученых, а напрягались сами. Если вы обратили внимание, в мозаике есть агат. Это кремниевая порода с концентрическими кольцами. Вот она.

Он подошел к мозаичному изображению «Живого космоса» и рукой показал на мерцающее светлое пятно в верхней части черной бездны.
— К, сожалению, у меня нет указки, — извинившись, сказал он. — Повернув голову из стороны в сторону, вы его сразу заметите. Он как бы изменяет окраску от направления света. Почти как иризирующий лабрадор.
Вся толпа непроизвольно стала поворачивать головы из одной стороны в другую.
— Ой, правда, вот он, я вижу. — Послышались голоса. — А какие яркие лучи исходят от него! Просто поразительно, какое свечение!

— Когда наступила тишина, Кузьмин рассказал, что в этом агате он впервые заметил признаки кремниевой жизни и стал работать над этой проблемой. Пробившийся вперед мужчина с диктофоном в руке спросил, как он пришел к идее кремниевой жизни.
— Может, этот вопрос сейчас не по теме, но раз вы сами упомянули об иной жизни на Земле, я спросил об этом. До сих пор, насколько я знаю, ученые утверждают, что есть только органическая жизнь. А про кремниевую жизнь я никогда не слышал.

— Тем не менее, она имеет место, — тоном, не вызывающих сомнений, жестко сказал Борис. Журналист замолчал, а тот продолжал. — В моих работах, особенно в последних, использовано много агатов. С этим камнем у меня связана необычная и, можно сказать, даже фантастическая история. Создавая свои произведения, я заметил различные признаки и особенности кремниевой жизни. В срезах агатов, как будто на фотографиях, можно увидеть картины развития иной жизни. Хочется отметить, что это не моя фантазия, а реальность. Над этой проблемой я сейчас усиленно работаю, поэтому не буду на ней останавливаться.
Журналистка с микрофоном в руке подошла к нему вплотную и сказала:

— Расскажите, пожалуйста, о себе. И, если можно, поподробней. — Она передала ему микрофон.
— Ну что рассказывать о себе? — его голос эхом разнесся по залу и вышел за его пределы. Борис заговорил тише:
— Обо мне практически все уже сказали. Я только дополню. Родился в городе Орле. После окончания школы поступил в Московский геологоразведочный институт. И дальше…

На полуслове он остановился. Рядом с журналисткой стоял Геннадий Петрович Зайцев. Узнав Бориса, он улыбнулся и приветливо помахал рукой.
«Я понял, что он меня поздравил, — промелькнуло у него в голове. — Зайцев не ожидал увидеть меня среди участников этой выставки. Молодец Коробков…»
— А потом я принимал участие в геолого-съемочных, поисковых и научно-исследовательских работах на разные полезные ископаемые, работал в Иркутске в геологическом институте, — слегка кивнул он головой Зайцеву, — там же защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата геолого-минералогических наук.

Автор более 100 научных работ, включая монографии, научные и научно-популярные статьи. Кроме того, мной написаны и защищены более 20 производственных отчетов по разным исследованиям. В заслугу себе могу включить также открытие структуры горного хрусталя. А сейчас я посвятил себя изучению кремниевой жизни.
Никто из присутствующих, наверно, не понял, что это за структура горного хрусталя, поэтому вопросов не последовало, и он стал рассказывать о флорентийской мозаике, которой занимается почти десять лет.
— Скажите, а что вас подвигло к созданию такой сложной работы как «Взгляд в бездну неведомого»? Можно сказать, что эта картина с большим философским смыслом.

В женщине, задавшей вопрос, Борис узнал Аллу Трошину. В какое-то мгновение закрались сомнения.
«Откуда бы ей тут взяться?» — подумалось ему. Он посмотрел на женщину внимательней, и все сомнения сразу отпали. Это была Алла с Порожистого, которую он до сих пор любил. Это она подарила ему магический кристалл, который помогает по жизни. Со времени последней встречи Алла изменилась, но была такой же красивой, как прежде.

«Алла пришла посмотреть мои работы. Вот это встреча!» — крутилось в голове, мешая сосредоточиться. Он улыбнулся и, пересилив себя, стал отвечать:
— Если кратко, то вся моя жизнь и постоянная работа с минералами и горными породами привели меня к этой работе. В картине действительно заложен философский смысл. И еще я могу добавить: созданию этой мозаики мне помогли встречи под луной на берегу одной горной сибирской реки.

Он улыбнулся, и она сразу поняла, что Борис говорит о ней. Высокий подтянутый мужчина спортивного вида, стоявший рядом с Аллой, спросил, где можно приобрести его работы. Борис ответил, что его мозаика нигде не продается. Тот как-то скривился и пробурчал вроде того, что жаль.
Когда остались только журналисты, он извинился и, попросив их подождать, подошел к Алле.

— Привет! — Он ее обнял и поцеловал в щеку. — Ты как сюда попала?
— Как все.
— Вот не ожидал. У меня даже в мыслях не было, что мы можем здесь увидеться. Хотя знал, что ты москвичка. Если честно, что-то мне подсказывало, что мы обязательно где-нибудь встретимся.

От переполнявшей радости он весь сиял и засыпал ее комплиментами. Непредвиденно случился двойной праздник, и какой из них важней, по его виду трудно было сказать. В отличие от него, Алла была сдержанна. В душе она обрадовалось не меньше его, но вида не подавала.

— Я тут не одна, — сказала она, будто извиняясь, — приехала со своим шефом. Как рассказала об этой выставке, он сразу загорелся и захотел попасть на открытие. Больше не буду тебя отрывать, пойду догонять Самородова, а ты иди к журналистам. Возьми мою визитку. Когда освободишься, обязательно позвони, мы где-нибудь пересечемся. Не забудь, я буду ждать твоего звонка.