Адольф Лобанов против Адольфа Гитлера

   «Адольф Лобанов против Адольфа Гитлера». Думаю, именно так можно озаглавить этот материал. Ибо главным делом, главной заслугой фронтовика Адольфа Николаевича Лобанова был его вклад в победу над Гитлером, гитлеризмом. Причём в его боевой биографии есть  реальный случай, когда наши доблестные воины были близки к тому, чтобы уничтожить фюрера. Впрочем, об этом ниже. А сейчас – о самом ветеране.
   Адольф Николаевич Лобанов – человек, достойный глубочайшего уважения. В первую очередь потому, что он – из Великого Поколения Победителей, из поколения тех, кто брал Берлин – кто отстоял нашу страну и мир, спас их от фашизма.
Участвовал в освобождении Украины, Польши, Чехословакии. Награждён орденом Отечественной войны II степени, медалями «За боевые заслуги», «За взятие Берлина», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За освобождение Праги», юбилейными медалями и медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени.
   Заслуженный учитель профтехобразования РСФСР, отличник профтехобразования РСФСР, отличник физической культуры и спорта СССР. При этом человек необыкновенно скромный, порядочный, доброжелательный, никогда не выпячивал своих заслуг. А их у него немало. Адольф Николаевич Лобанов внёс большой вклад в развитие системы профтехобразования, физкультурного движения, патриотического воспитания молодого поколения, общественную деятельность. Его заслуги отмечены многочисленными почётными грамотами, благодарственными письмами. Многое Адольф Николаевич сделал для факультета физической культуры и спорта ЮУрГУ (ныне Институт спорта, туризма и сервиса ЮУрГУ), где трудился на кафедре «Спорт, туризм и двигательная рекреация».
   В 2025 году мы отмечаем юбилей Великой Победы. Ветерану, о котором этот рассказ, могло бы исполниться в будущем году сто лет.
   Мне повезло неоднократно беседовать с фронтовиком Адольфом Николаевичем Лобановым. С ним было приятно работать: он был хорошим, добрым человеком, хорошим рассказчиком. Последняя встреча с ветераном состоялась в декабре 2015 года, когда ему исполнилось 90 лет. К огромному сожалению, спустя непродолжительное время, он  ушёл из жизни.
   Привожу его воспоминания.

      О себе с самого начала

   – Родился 13 декабря 1925 года в Челябинске, – вспоминал ветеран. – В семье был 13-м ребенком. К сожалению, выжило нас только четверо: старшая сестра Лидия и три брата, остальные умерли детьми. Отец – главный кормилец в семье, умер, когда мне было 10 лет. Жилось, конечно, очень трудно.
   Когда началась война, я и мои товарищи все в едином порыве твёрдо решили идти на фронт: Родина в опасности! В конце ноября 1942 года попал в Троицкую военную авиационную школу механиков. Учёба стала для нас первой серьёзной проверкой на прочность. После домашней жизни привыкать было нелегко. Когда мы туда прибыли, стояла поздняя осень, считай, зима – а отопления в зданиях нет! Чтобы во время занятий мы окончательно не замёрзли, устраивались физкультурные паузы. Разогрелись – и снова за парты.
   Со снабжением вплоть до весны 1943-го было плохо. Кормили, в основном, кашей, как правило – пшёнкой или перловкой, редко овсянкой. Спали на нарах. Правда, баню нам устраивали регулярно: сначала раз в месяц, а потом чаще – раз в неделю или две,
там и одежду меняли. Носили мы обычные кальсоны, рубахи, солдатские гимнастёрки и брюки, зимой – ватники. Летом – пилотки, в холода – шапки-ушанки.
   Хотя жизнь была не сахар, мы не унывали, были хорошие товарищеские отношения с однокашниками. Осенью 1943-го начались экзамены, а в марте 1944-го состоялся выпуск. Распределили всех кого куда.

     На фронте

   Я попал в штурмовую авиацию, в 110-й гвардейский штурмовой авиационный полк, который впоследствии получил почётное наименование Висленского и был награждён орденом Александра Невского. Какие там служили мужественные люди! Как их уважали и любили! Среди лётчиков – Герои Советского Союза: Николай Иосифович Зубанев, Иван Иванович Морозов, Пётр Андреевич Сибиркин, Александр Яковлевич Суворов.
   Полк наш участвовал в ряде крупных военных операций, в том числе летом 1944-го в Львовско-Сандомирской, а в 1945-м, зимой – в Висло-Одерской и Нижне-Силезской, весной – в Берлинской и Пражской. На вооружении стояли прославленные штурмовики ИЛ-2 – «летающие танки», «чёрная смерть», наводившие ужас на врага.
   В сутки, если погода позволяла, совершалось, бывало, и до пяти боевых вылетов, каждый – часа на два. Вернулись самолёты – технический состав всех служб авиаполка – механики, электрики, оружейники, мотористы и другие – начинают готовить их к следующему вылету. Пока машина заправляется топливом, нужно почистить стволы – у каждого «ИЛа» по две пушки и два пулемёта, зарядить их, подвесить бомбы – фугасные, осколочные или противотанковые, смотря по цели, и реактивные снаряды. Это тяжёлая физическая работа. Загрузка боеприпасов на штурмовик Ил-2 требовала большого физического напряжения. Тяжело было в самом буквальном смысле слова. На каждом штурмовике требовалось для каждой из двух пушек заправить по 180 снарядов, по полторы тысячи патронов для двух пулемётов, подвесить четыре реактивных снаряда, загрузить 400 килограммов бомб (в зависимости от цели – четыре фугасных бомбы по 100 или 16 осколочных по 25, или 280 противотанковых). Но разве мы думали об этом! Скорей нужно готовить самолет к вылету. Помогая друг другу, мы, механики и мастера по вооружению, снаряжали в бой штурмовик за штурмовиком. Была поддержка, взаимовыручка. Потому сообща и победили сильнейшего врага. Сердце радостно билось от сознания того, что каждый снаряд, каждая пуля, каждая бомба с наших самолётов несли месть врагам. За нашу страну, наших родных, друзей, за сожжённые деревни, разрушенные города!
   Однажды наши захватили крупные вражеские склады. Там было полно боеприпасов. Помню,трофейные немецкие авиабомбы – тяжёлые, килограммов по 200–250, которые применялись против крупных укреплений, – приспособили для сбрасывания с ИЛ-2. Вот так зло, что фашисты готовили для нас, обернулось против них самих.
   За каждым из нас было закреплено звено самолётов. В одиночку машину не снарядишь – боеприпасы-то тяжёлые. Без дружбы, взаимовыручки не победили бы: мы помогали друг другу – подготовим один штурмовик, потом следующий и так далее. Во время наступления, когда шли постоянные бои, уставали страшно. Батальон аэродромного обслуживания подвозил боеприпасы к местам стоянки самолётов. Помню, что грузовики были американские – «студебеккеры». Разгружаем бомбы, снаряды, патроны, кладём всё аккуратно, так, чтобы далеко потом не носить. Подрулят самолёты к стоянке, мы их снарядим, можно отдохнуть. Правда, бывало и так: подготовим «ИЛы» к вылету, например, работать по живой силе противника. И вдруг приходит приказ: лететь на штурмовку вражеских укреплений. Нужно срочно менять боезапас, снимать одни бомбы, подвешивать другие. Это и физически тяжело, и просто неприятно переделывать работу.
   Аэродромы использовали, в основном, полевые, а когда отбивали, то и немецкие, стационарные. А в Германии, случалось, самолёты взлетали и садились и на шоссейные дороги, и даже на широкие улицы. На ночь штурмовики обязательно маскировали: укрывали
брезентом, а сверху клали всё, что было под рукой – траву, ветки, чтобы никто и не подумал, что тут спрятаны боевые машины.

     Боевые будни

   На войне как на войне: спали, в основном, в землянках, которые сами и рыли. На Сандомирском плацдарме, правда, помню, квартировали в какой-то деревушке. А когда было тепло,а работы много, часто мы, техники, механики, устраивались на ночлег прямо под самолётами. Подготовим штурмовики к вылету, а сами ложимся под крылья. Вылеты-то, как правило, рано: в четыре-пять утра. Обедали в солдатской столовой, нередко её устраивали в большой палатке. Кормили, в основном, кашей, иногда давали американскую тушёнку. Как и все, я ходил в наряд, патрулировал территорию с винтовкой. Но главной нашей задачей было обслуживание машин.
   Выдавались на войне и минуты отдыха. Помню, приезжали к нам фронтовые концертные бригады, выступали – не часто, но случалось. Фамилии этих артистов уже стёрлись из памяти, но как для нас пела знаменитая Лидия Андреевна Русланова, не забуду никогда.

     И вот был случай на войне...

   Летом 1943 года наш штурмовой авиационный полк дислоцировался в селе Великом, что рядом с городом Андреаполем, на Калининском фронте. Рядом с нами стояла отдельная разведывательная авиационная эскадрилья. Однажды экипаж Пе-2 отправился в разведывательный полёт. Дальность полёта не позволяла прикрывать Пе-2 истребителями. Полёт проходил нормально. Фотографирование закончилось, на КП эскадрильи по радио
поступили необходимые сведения. При возвращении на аэродром на одиночный самолёт внезапно напали два немецких «мессера». Они пытались повернуть его и вести на свой аэродром. Командир экипажа всячески маневрировал, прибавляя газ, чуть-чуть оторвался, а потом, включив форсаж, перешёл на бреющий полёт. Зенитчики шквальным огнем сбили один «мессер», второй, избегая опасности, повернул восвояси. Наш самолёт над макушками деревьев с душераздирающим рёвом, напоминающим истеричный рёв человека, влетел на аэродром. Экипаж с честью выполнил боевое задание. Но этот рёв стоит в моих ушах и памяти до настоящего времени…

     Про бомбёжку

   Я уже говорил, что во время войны служил в штурмовой авиации. Известно, что фашистам она нанесла серьёзный урон. «Летающими танками» называли наши Ил-2 – они были лучшими самолётами-штурмовиками в годы Второй мировой войны. Недаром фашисты прозвали их «чёрной смертью». Конечно, немцы за нашими самолётами охотились не только в воздухе, но и на земле. Так что не единожды испытал, что такое бомбёжка.
   Вот один из самых запомнившихся эпизодов. Летом 1944 года намечалось большое наступление в районе Львова. Мы стояли под городом Луцком. Там был большой аэродром, куда прибыли наши самолёты разных авиационных частей: истребители, штурмовики, бомбардировщики. Оттуда крылатые машины должны были отправиться на полевые аэродромы. Но не все успели.
   Помню, погода стояла тёплая. Было, наверное, часов семь или восемь вечера. Наши истребители барражировали в воздухе, поэтому вражеских стервятников не было видно. Затишье. Группа наших истребителей приземлилась, а другая, которая должна была её сменить, ещё не взлетела. Прошло всего несколько минут после их приземления. И вдруг налетела стая вражеских «мессеров». Подкрались незаметно, пронеслись над аэродромом на бреющем полёте и успели сбросить смертоносный груз – так называемые мины-лягушки.
   Потери большие: были убитые и раненые. Под крылом одного из наших самолетов сидели три генерала: одного убило, двоих ранило. Спасло меня и моих товарищей то, что успели забежать в столовую, укрыться там. Особенно тяжело вспоминать погибших женщин.
У войны не женское лицо – это общеизвестная истина. Женщине на войне не место.
   Сгорели новые, только что прибывшие бомбардировщики «Бостоны» (поставлялись из США по ленд-лизу). Горели склады.
   Потом мы узнали, что навели вражеские самолёты следившие за нашим аэродромом украинские националисты, сотрудничавшие с фашистами, – бандеровцы: сообщили немцам, те налетели внезапно и так же внезапно улетели. После этой бомбёжки наши
лётчики старались немцам отомстить. Как раз началось наступление.

     Два товарища. Уничтожить Гитлера!

   Тяжело вспоминать о потерях боевых друзей. На войне часто случалось видеть примеры настоящей дружбы. Немало видел славных лётчиков, героев.
   В эскадрилье, где я был механиком по вооружению, служили два товарища – два лётчика: заместитель командира эскадрильи Виктор Хмыров и его друг Виктор Шустов (или Шутов – его фамилию, к сожалению, точно не вспомню). Оба асы, каждый награждён орденом Красного Знамени и другими орденами и медалями.
   Летали парой, Хмыров – ведущим. На воздушную разведку отправлялись почти каждый день. Чуть свет, уж поднимают свои самолёты – штурмовики Ил-2, пока на нашем участке фронта затишье. А часа через два возвращались, очень часто – с ценными сведениями.
   И все удивлялись, как у них сил хватало: почти каждый день с раннего утра в разведку. И всегда вместе: и в полётах, и на земле. Такая дружба была. Оба летчика – хорошие ребята, душевные, весёлые, спортивные. В общении благожелательные, ровные. Оба пользовались большой популярностью и большим авторитетом.
   Помню, зимой 1944 года мы стояли в Польше недалеко от Люблина. Намечалось наступление. И вот разведка донесла, что Гитлер должен прибыть в город Кельце. Видимо, чтобы вдохновить свои войска, мобилизовать их, призвать остановить наше наступление. Потом мы узнали, что Гитлер действительно приезжал тогда в Кельце. А этот город совсем рядом с Люблиным. Помню, Хмыров просил командование полка и дивизии совершить вылет, чтобы разбомбить место пребывания Гитлера. Наверное, в 1812 году наши предки так же мечтали поймать Наполеона.
   От одной такой мысли сердце билось радостнее: вдруг бомба или снаряд накроют главного фашиста – врага всего человечества. И радостно было думать, что, может быть, это будет снаряжённый тобой снаряд или та самая бомба, которую подвешивал ты. Но мечтам этим не суждено было сбыться: командование разрешения не дало, посчитав это нецелесообразным. А незадолго до начала наступления заместитель командира эскадрильи Виктор Хмыров не вернулся с задания. Через два дня погиб и его товарищ.

     Падение Берлина

   Войска 1-го Украинского фронта перешли в наступление утром 16 апреля 1945 года. Авиация не только уничтожала врага на земле и в воздухе, но и вела пропаганду. В разгар боёв по прорыву вражеской обороны советские лётчики, поддерживавшие
войска 8-й гвардейской армии, сбросили на парашютах четыре больших ключа, сделанных
подобно историческим ключам от Берлина, которые противник вынужден был вручить русским войскам во время Семилетней войны. К каждому из них была прикреплена дощечка с надписью: «Гвардейцы-друзья, к победе, вперёд! Шлём вам ключи от берлинских ворот». Боевой призыв лётчиков вызвал воодушевление и новый прилив сил у наступавших частей.
   Вспоминается много эпизодов.
   В нашем полку служил командир эскадрильи, Герой Советского Союза, Пётр Сибиркин – любимец полка, лётчик смелый и умелый. Наше звено механиков обслуживало его самолёт. В один из дней он вернулся с задания, лицо его сияло радостью: весь боекомплект выпустил по врагу, вылет результативный. За отличную подготовку оружия к бою объявил нам благодарность. Мы снова стали готовить штурмовики к полёту. Сибиркин и его эскадрилья вновь отправились на боевое задание. И вот все вернулись – а командира всё нет. Наконец видим – медленно, еле-еле летит штурмовик. Это был капитан Сибиркин. Его самолёт попал под сильный обстрел зениток: крылья пробиты насквозь. Садился на «брюхо»: шасси выпустить было невозможно. Когда сел, самолёт осмотрели. Сколько
повреждений насчитали – сейчас уж и не вспомню, но много! К счастью, лётчик остался жив. Все удивлялись, как ему вообще удалось долететь и совершить посадку. Самолёт восстановлению не подлежал.
   Помню и такой случай. Под Берлином, во время одного из боёв, наш штурмовик попал под огонь немецких зениток. Был повреждён двигатель, его сняли и отправили в полевые авиационные ремонтные мастерские, починили, испытали на земле и вновь поставили на самолёт. Нужно было испытать мотор в воздухе. Штурмовик двухместный: спереди сиденье лётчика, сзади, спиной к нему – стрелка, на его место в тот раз сел механик. Всё шло нормально, но где-то на высоте 300 или 400 метров самолёт сорвался в штопор, упал
и взорвался. Пилот выброситься с парашютом не успел – и погиб. У механика парашюта не было – но он остался жив: выбросило взрывной волной, которая подхватила его и замедлила падение. Конечно, попал в госпиталь, но главное – остался жив! Про него
потом говорили, что механика земля не принимает.

     День Победы

   Самым незабываемым и счастливым, неизгладимым из памяти остаётся долгожданный День Победы! Мы стояли в небольшом городке Фюрстенвальде, под Берлином. В ночь с 8 на 9 мая 1945 года врывается в комнату дежурный и кричит: «Победа!». Сон как рукой сняло. Верится и не верится! Моросил дождь, но солдаты и офицеры всех частей, стоявших там, выскочили на улицу. Поднялась стрельба из всех видов оружия. Утром – митинг в честь Победы. А после него салютовали снова, подняв в небо стволы пушек и пулемётов наших штурмовиков – выпустили весь боезапас. Стреляли из ракетниц, кричали: «Ура!».

     Мир

   Служить продолжал и после войны, в других частях – в штурмовой, истребительной, бомбардировочной авиации, в Германии, Чехословакии, Венгрии, потом в Прибалтике. Демобилизовался я только в 1950 году, в звании старшего сержанта. Вернулись с фронта оба моих брата – Аркадий и Виктор – участники Великой Отечественной войны. Отмечу, что старший, Аркадий, до того был и на Финской. Интересно, что начинал он службу в кавалерии, а потом попал на переподготовку. Как и я, в годы войны был механиком, обслуживал двигатели самолётов в истребительной авиации. Виктор – артиллерист, участник битвы за Москву, Сталинградской битвы, дошел до Кенигсберга.
   Ещё до войны я серьёзно увлекся спортом, понял, что это на всю жизнь. Так оно и случилось. После войны окончил Миасское училище физического воспитания, потом Омский институт физической культуры. С декабря 1950-го по май 1956 года работал в областном совете Всесоюзного добровольного спортивного общества (ВДСО) «Трудовые резервы» инспектором, заведующим спортивными сооружениями, тренером. В декабре 1970 года избран заместителем председателя Челябинского областного совета ВДСО «Трудовые резервы». Много лет проработал в системе профтехобразования. Труд не из лёгких. В училище, где я работал, были ребята из неблагополучных семей, воспитанники детдомов, сироты, чьи отцы погибли на фронте. Ко всем нужно было найти подход, в каждом видеть личность. Были такие, которых исключали из школы за хулиганство. Просил директора училища принять их под мою ответственность, брал под личный контроль. И они становились настоящими людьми, занимались спортом, имели разряды.
   С января 1987 года работал в ЧПИ (ныне ЮУрГУ).
   Со своей супругой Галиной Александровной познакомился на работе. Поженились в 1959 году. Сын Александр по образованию инженер, окончил Челябинский политехнический институт. Внучки тоже получили высшее образование: Анна окончила факультет физической культуры и спорта ЮУрГУ, Анастасия – Челябинскую государственную медицинскую академию.
   Часто приходится выступать перед студентами, школьниками, учащимися техникумов, училищ, колледжей. Всегда старался воспитывать молодёжь в духе патриотизма. И, конечно, разъяснял необходимость здорового образа жизни, занятий физкультурой и спортом. В здоровом теле – здоровый дух! Здоровый, выносливый, физически крепкий человек сумеет преодолеть жизненные невзгоды, сможет служить своей стране, защитить Отчизну.
   Жизнь старался прожить так, чтоб быть полезным Родине. Этому учил своих потомков. Этому учил и молодое поколение.
   
   Вечная память всем, кто, не жалея себя, приближал Великую Победу!
   Земной вам поклон, наши ветераны, – за мирное небо над головой!