Часть III. Военнопленные. гл. 13

Глава 13. Вздохов мост.

                ...Но немые кричат обелиски.
                Не сочтешь, не упомнишь солдатских  могил.
                Поклонись же по-русски им низко-низко,
                Тем, кто сердцем тебя заслонил.
                Юлия Друнина


     Название Вздохов мост я слышала от мамы много раз. Про свое послевоенное детство мама рассказывала немного и неохотно: жили они с сестрой у бабушки в городе Демидове, бабушка не разрешала в доме шуметь, поэтому с утра уходили на улицу играть с соседскими ребятами. Недалеко от бабушкиного дома был овраг глубокий, обрывистый. Зимой ребятня любила кататься со склонов оврага на санках, у кого они были, конечно. А у кого не было, обходились тем, что было: дощечками, картонками и просто своими ногами. Склоны оврага соединял между собой мост. Летом этот мост служил местом встречи влюбленных парочек, потому и обрел романтичное название Вздохов мост.
     Мне всегда хотелось посмотреть мамину родину, побродить по местам ее детства. И вот в 2020 году такой случай выдался. Мы с мужем возвращались на машине из Санкт — Петербурга, и я предложила построить маршрут через Смоленскую область, чтобы заехать в город Демидов. Так и сделали.
     Скажу сразу, что Демидов не произвел на меня такого впечатления, какого я ожидала после маминых рассказов. Он оказался маленьким провинциальным городком с разбитыми дорогами. Но люди нам встретились отзывчивые, и это сгладило негативное впечатление. Мужчины, занимавшиеся уборкой возле мемориала «Журавли», узнав, что мы едем издалека на поиски старого бабушкиного дома, согласились помочь и проводили нас до самого Гуреевского переулка, который когда-то носил название Кривой переулок. Поэтому блуждать нам не пришлось, приехали сразу в нужное место.
      Бабушкин дом мы нашли быстро и удивились, что он такой же маленький, на два окна, как обычно строили в деревнях. Мы прошли к началу переулка и оказались у оврага. Овраг тоже был обычным, глубиной чуть более двух метров. Видимо, он казался глубоким и страшным моей маленькой маме после ее голодного военного  детства. А для нас с мужем, взрослых и сытых людей, повидавших другие города и земли, он не представлял ничего особенного.
      Мы решили пройти по мосту, сделать несколько фото для мамы на память о ее родных местах и ехать дальше. Но когда мы остановились на середине моста и фотографировали окрестности, то на другой стороне оврага увидели странное сооружение. Решили подойти и посмотреть поближе.
      Непонятное сооружение из металлических столбиков с цепями оказалось памятным знаком. На закрепленной табличке мы прочитали скупые строки надписи: «На этом месте в период оккупации района фашистами находился пункт временного размещения советских военнопленных».
      В годы Великой Отечественной войны в оккупированном городе Демидов в овраге под Вздоховым мостом фашисты устроили концлагерь. По воспоминаниям очевидцев лагерь был переполнен людьми. Больные и раненые, истощенные они находились под открытым небом за колючей проволокой. Часовые, охранявшие лагерь, стреляли без предупреждения из пулеметов, установленных на вышках. Сколько здесь томилось пленных советских солдат, сколько из них погибло, удалось ли кому-нибудь выжить — неизвестно. Ведь в пунктах временного размещения регистрация пленных фашистами не велась. Учет начинался в стационарных лагерях — Шталагах, где на военнопленных заводили личные учетные карточки.
      Жители города старались помочь пленникам: рискуя собственной жизнью, бросали в овраг сухари, хлеб, вареный картофель… В Демидовском городском музее хранится записка на клочке бумаги, написанная рядовым красноармейцем 45-й танковой дивизии 59-го полка Крутовым С.М.: «...нас захватили в плен раненых. Истекаем кровью, нас морят голодом, издеваются над нами, гонят нас насильно в Починки. А что дальше будет, — не знаем. Много народа уже померло от голода и погибло… Может быть, останутся люди живы, кто-нибудь на русской земле. Не может быть, чтобы эти гады всех перебили. Кто после нас будет живой, пусть помнят, что люди боролись за свою родину, любили ее, как мать. Мы непобедимы...»
      Тогда, в 2020 году, стоя на мосту вздохов и слез, я еще не знала, что займусь поисками братьев бабушки, которые пропали без вести в годы Великой Отечественной войны. Не знала я и о том, что в немецких архивах сохранятся  до наших дней и дойдут до нас сведения о трех военнопленных, братьях Беловых, взятых в плен в первую неделю войны — Александр, Алексей, Валериан.
      Жители Демидова, пережившие восемьсот дней фашистской оккупации, привыкли молчать. О родственниках, пропавших без вести на фронте, не принято было говорить даже в послевоенные годы. А о том, что кто-то из родных попал в плен, говорить можно было шепотом и только с надежными людьми — ведь  в 1941 году приказом Ставки Верховного Главного Командования Красной Армии № 270 от 16.08.1941 военнопленных объявили вне закона, признали трусами и дезертирами, несмотря на то, что они тоже воевали, даже не имея оружия, иногда голыми руками и зубами. Защищали родину, как могли, но в первые месяцы войны силы  были явно неравными…
      И если глава государства отрекся от сына, попавшего в плен к фашистам, то разве могли простые граждане страны советов позволить себе иное?! Такие жестокие были времена, что нам сейчас даже трудно это представить.
      Видимо, поэтому и возле Вздохова моста установили не памятник, не скорбный мемориал, а невзрачную суровую конструкцию из металла и колючей проволоки, - кто знает, тот поймет.
      А я теперь часто думаю о своей прабабушке, проводившей на фронт пятерых сыновей, жившей в десяти метрах от Вздохова моста, ставшего мостом горя и слез пленников.Какие душевные муки пришлось ей испытывать каждый день, видя в овраге рядом с домом измученных и израненных мужчин — защитников страны, оказавшихся в неволе? Могла ли она спать ночами, когда из оврага под Вздоховым мостом доносились стоны раненых солдат и крики людей, истязаемых фашистами? С чем можно сравнить страдания этой несчастной матери? Наверное, только со страданиями Богородицы, вынужденной смотреть как изверги распинают на кресте ее измученного безвинного сына...
      Только о старшем своем сыне, Александре, узнала мать солдата много лет спустя, что он умер в плену. Двоих сыновей, Ивана и Валериана, считала погибшими в Белостоке. А об Алексее сведений не было вообще никаких, просто пропал, без вести...