Источник вдохновения

Крепкий горячий чай согревает горло, в то время как дрожь в не на шутку промерзшем теле постепенно утихает. Моя верная подруга, или любовница, девушка, госпожа? — не знаю, как правильнее называть свою извечную спасительницу, — смотрит на меня пронзительным взглядом. Пытается укорить, но в зеленых глазах читается такая забота, что перед ней хочется разразиться скорее в бесконечной благодарности, чем в бесполезных извинениях за свое легкомысленное поведение.

Я люблю дождь. Мелкий, крупный; тихий, шумный; короткий, буквально на пять минут, или затяжной, на пару дней; чуть накрапывающий или льющий как из ведра. Как раз под последним я и пошел сегодня к ней в футболке и тонкой кожанке на другой конец города, конечно же, без зонта. А иначе в чем прелесть прогулок под дождем?

Когда я наконец добрался до ее квартиры, то засомневался, стоило ли вообще возвещать о своем приходе: казалось, что мои зубы стучали сильнее, чем сможет кулак. Но это такие мелочи, не правда ли?

Судя по тому, с каким беспокойством она протащила меня в квартиру, с какой быстротой стянула с меня мокрые вещи, принеся взамен теплый халат, и с какой спешкой побежала заваривать чай, она была со мной не согласна.

— Мелочи, говоришь? Ну почему ты иногда ведешь себя, как идиот? — Сказано это было, скорее, в шутку, но в каждой шутке, насколько всем известно...

— Не идиот, а творческий человек, — парировал я. — У нас другое восприятие мира. Вот для тебя прогулка под дождем — это глупость, а для меня — источник вдохновения.

На последней фразе мои зубы предательски стукнули особенно сильно. Из-за этого прозвучало не очень убедительно.

— Твое вдохновение порой слишком дорого тебе обходится.

Черт, вот как у нее получается так влиять на меня? Ни перед кем в подобной ситуации мне бы не было стыдно, даже если б меня обвиняли в открытую. А с ней... мне достаточно лишь услышать тревожные нотки в этом довольно деликатном упреке — и мое сердце уже сжимается из-за чувства вины. Ведь я столько раз заставлял ее за себя волноваться.

Прийти насквозь промокшим под проливным дождем* — это правда мелочь. Вот когда я заявился к ней под кайфом, с бесконтрольной тревогой и неотступной паникой, — это было событие. Событие, перевернувшее мою жизнь, которая, по сути, могла и вовсе легко оборваться.

Она была единственной, кто не оттолкнул меня, кто не стал ругать на чем свет стоит, говоря, какой я безответственный и ничтожный. Она просто была рядом. Помогла пережить этот момент. Помогла побороть желание прыгнуть в петлю, чтобы закончить все страдания разом. Бедная юность...* Когда я был подростком, я совсем по-другому представлял свои грядущие молодые годы.

Не знаю, было ли это чудо — или любовь? — но после того случая я твердо решил бросать. Видимо, мне просто нужно было увидеть, что кто-то в этом мире еще в меня верит. Что кому-то я еще важен, даже такой: молодой несчастный композитор, который хотел лишь выйти из творческого кризиса, давившего так нестерпимо, что я решился на крайние меры. Думал прибегнуть к этому средству только пару раз, а в итоге попался в ловушку наркотической зависимости. Так ведь происходит почти у всех, я лично видел много примеров среди своей братии. Но был уверен, что меня эта опасность обойдет стороной. Вообще, она права: я и правда идиот.

— Потанцуем? — бросаю я с улыбкой. После кружки горячего чая я наконец перестаю дрожать, отчасти вернув контроль над собственным телом. — Музыка у тебя такая классная играет.

Она беззлобно усмехается: знает, что иначе я сказать не мог. Playingtheangel, мой любимый исполнитель. Как же я его понимаю... У всех творческих людей есть что-то общее.

— Как ты танцевать собрался под лирикой?[1]

— Медленно и с чувством.

Лишая свою любимую подругу права отказа, я встаю из-за стола и, как есть, в ее розовом халате, который наверняка смотрится на мне очень смешно, подхожу к ней, протягивая руку. Она кладет свою ладонь в мою. Такая теплая. Такая родная.

Танцем это, конечно, назвать сложно. Обнявшись, мы плавно переминаемся под песню «Бедная юность», а звуки не утихающей за окном грозы* аккомпанируют давно полюбившейся мне мелодии, которая так точно описывает мою жизнь. Вернее, нашу с ней жизнь, в какую я ее поневоле втянул.

Вскоре наши губы встречаются. Забываясь в мириаде звуков и ощущений, мы ласкаем друг друга. Медленно и с чувством, как я обещал. Нам обоим это слишком нужно. Мне — чтобы было, ради чего жить. Ей — честно говоря, без понятия, зачем. Без меня она явно была бы счастливее. Но, когда я говорю ей об этом, она не соглашается.

Сами того не вполне замечая, мы перемещаемся в спальню. Как-то закономерно оно происходит, из раза в раз. Но сейчас — по-особенному романтично. Я невольно усмехаюсь своим мыслям. Она устремляет на меня вопрошающий взгляд.

— Никогда раньше не мог назвать романтикой то, чем мы с тобой занимаемся.

— Ты об этом? — буднично спрашивает она, отходя от меня и доставая из комода наручники. — Чем же не романтика?

— Встречать с тобой рассветы, привязанным к кровати?* — выдаю я с ироничным смешком. — Ну да, ты права, это действительно очень романтично.

*Здесь и далее звездочкой отмечаются фразы, заимствованные из указанных к рассказам песен, как прямые цитаты, на языке оригинала или в переводе, так и в измененных формулировках. Данный рассказ написан по мотивам песни «Бедная юность» playingtheangel, МУККА & Три дня дождя.

[1] Лирика — одно из названий прегабалина. Это лекарство запускает процессы торможения в организме, но по своей силе оно сопоставимо с наркотиками. Поэтому употребляют прегабалин не только люди, которым он показан по рецепту, но и наркоманы, которые захотели сменить вещество.