38 Арм дневник срочника СССР 3 часть 24 гл

Глава двадцать четвёртая

Капкан на волка в погонах — кукиш через локоть —  пропавший маячник
 
1. Капкан на волка в погонах

Юра Пиго вечно болтающийся без какой-либо специальности по казарме нашёл себе занятие поинтереснее, чем целыми днями дневалить в казарме и слыть в моих глазах ненужным балластом.
Он раздобыл где-то капкан на волка, разводил его и смотрел, как его клещи ломают палки. Словом занимался ерундой. А тут у меня случилось ЧП, какая-то сволочь повадилась воровать сливочное масло из холодильного погреба на улице. Ну, я молчу, никому ничего не рассказываю, чтобы не подумали, что это я его съел, но потом не утерпел и поделился с моим другом Юркой Чадовым. Стою как-то с ним в столовой у открытого настежь окна и высказываю своё горе, а под окном сидит Юрка Пиго и всё слышит, он там отдыхал после утомительного болтания по казарме. Ну и решил мне помочь уличить с поличным вора.

И однажды всё решилось само собой, больше ворюга не приходил за маслом, и я успокоился думая, что это подворовывает кто-то из ребят, но из боязни, что я замечу, решил прекратить тырить продукт. На другой день я узнаю, что какой-то умник поставил в леднике капкана волка и в него попал сам командир. Тут я вообще так нагрелся ещё бы покушение на командира точки, и на допросах у офицеров даже не мог сказать ничего вразумительного, чего-то мычал и тяжко сопливил.

Капитан, отдохнув с недельку дома на больничном чуть поправившись, отправился «навестить» меня, думая сначала, что это я капкан поставил. А я не в курсе, что он ко мне идёт и, подметая пол, пячусь к двери, однако, успев заметить краем глаза, как кто-то замахивается сзади. Я делаю прыжок в сторону и на то место где я стоял, обрушивается приличный дрын. Оборачиваюсь и ничего не понимаю, стоит капитан раскачивается и хромает на месте и я ему с идиотским вопросом.
— А где это вы так ногу подвернули?
Капитан снова замахивается своим костылём и орёт на меня благим матом, что прибьёт меня тварюгу такую на месте и ко мне, я прыгаю в раскрытое окно, а он не может — нога болит.
После проведённого расследования Пиго замполитом было установлено, что последним с капканом баловался Пиго. Азанов завёл его в канцелярию поговорить и после пары крепких тычков по печени тот сам во всём сознался, что это он поставил в леднике капкан. А дело было так, по его рассказу выходило  что он, случайно подслушав мой разговор с Чадовым, решил мне помочь поймать ворюгу. Вечером спустился в погреб и поставил свой капкан не от большого ума прямо под лестницу и стал ждать результата своей придумки.

А тут под вечер капитан стал спускаться за маслом — они чаи гоняли на сопке в передающем радиоцентре (ПРЦ). Нашему командиру и в голову не могло прийти, что он мог оказаться в роли вора думая, что ему положено в обход меня без согласования брать масло. Получается, что сам виноват, но и меня уберёг от капкана.

Освещения у нас в погребе холодильника не было и капитан, опуская ногу с лестницы прямо в капкан, по темноте немного промахнулся центра тарелочки и клещи капкана подскочив, вцепились только в его каблук но, успев обхватить его пятку. Фактически капитану повезло, что он не встал точно по центру тарелочки, а то бы мощные клещи сломали ему ногу пополам. Ощутив сильный удар по ноге и дикую боль, капитан от неожиданности обмочился, да так и сидел в мокрых штанах пока его не хватился Трипутин. Они договорились, что капитан возьмёт масло и будет его ждать возле кухни, а он в роли старшины пока его нет должен сделать развод солдат. Трипутин ещё мне тогда сказал, что чего-то капитан долго ходит, как бы чего не случилось. Я тогда ещё не понял о чём это он, и пропустил мимо ушей, занимаясь своими делами на кухне.
Трипутин подумал, что Назаров передумал подниматься на сопку и ушёл домой и тоже удалился по своим делам. Утром я полез в погреб и наступил ногой на спящего Назарова. От неожиданности я вылетел метеором наверх и стал звать всех, кто был поблизости. Вооружившись дубьём, мы открыли крышку и посветили фонарём внутрь. На нас смотрел, подняв лицо Назаров.
— Товарищ капитан, а чего это вы тут делаете? — спросил Дьяченко.
— Не видишь дрочу!
— И как получается? — съязвил в своей идиотской манере Дьяченко.
— Вот только поднимусь, ты мне б*ять сам будешь дрочить! — закричал Назаров, но конечно больше от  боли, чем со злости на этого дурака. — Давайте поднимайте меня в капкане я.
— В капкане? — удивился Юрка.
Он спустился вниз и увидел капкан на волка, после чего  многозначительно сказал, что кто-то доигрался в охотника.
— Кто? — спросил капитан, схватив Юрку за яйца.
— Ой, ну больно же! — завопил Дьяченко.

Мы подняли Назарова наверх и сняли проклятый капкан. На его первый вопрос кто это сделал, все молчали и только переглядывались. А я так вообще стоял как каменный.
А пока капитан лечился, замполит в тактичной форме пытал солдат на предмет установки капкана. Азанов не стал ждать, пока Щегольчин закончит своё расследование, он поступил проще, стал вызывать в канцелярию тех, кого он подозревал больше всех. Сначала вправил мозги мне как ответственному за холодильник, но я держался и не сознавался, что был знаком с Понтием Пилатом и это типа не я взял полковую кассу.  Дьяченко он расколол на раз-два, дав ему в ухо и тот, показал на Пиго. Ну, а дальше всё как в подвалах гестапо. Террорист сам во всём признался и показал, кто он поставил капкан.


А тут вскоре после лечения заходит ко мне сам капитан с дрыном, ещё не зная, кто именно поставил капкан в погребе и, думая, что это я специально насторожил на него капкан. После моего побега всё разрешилось. Замполит сам ему всё рассказал, как было дело, выставив себя в роли главного дознавателя отодвинув Азанова на задний край. А тот и так был доволен, что ему представился случай побоксировать на самых отъявленных хулиганах.

— Ну, спасибо Пиго, ну удружил, вора поймал, чуть не убил меня, твою коптильню! — приговаривал хромой капитан на утреннем разводе в казарме.

Юрка стоял сначала красный как рак, а после того как капитан его стал ругать пошёл красными пятнами.

— Да я если бы знал, товарищ капитан что это вы маслецо подворовываете, — оправдывался он, поглядывая на меня.
— Это кто подворовывает, ты на кого там смотришь, сговорились тварюги? — заорал капитан.
— Да разве я знал, что это вы туда спуститесь, — заблеял жалобно Пиго.
— А не знал, так вообще бы убил? — закричал, багровея в бешенстве капитан.

Вот это была хохма! Юрка первые дни прятался от капитана, то отсиживался на чердаке, то пилил дрова в посёлке старушкам. Когда капитан заметил, что Пиго избегает его, напрашиваясь на удалённую работу, сказал ему раздражённо.
— Хватит Пиго бегать от меня как заяц, иди вон стадион выкоси, заросло там опять всё.

И Юрка косил, но уже под присмотром капитана, который поглядывал из окна канцелярии сверху на стадион, где трудился его убийца.

2. Кукиш через локоть

Потом наступила следующая неприятность, началась повальная пропажи хлеба. Только я опустошу формы и накрою хлеба полотенцем, а он как по мановению волшебной палочки начинает пропадать пока не остаётся пустое полотенце с крошками. Сначала я подозревал Азанова этого наглеца берущего продукты без проса, а потом отпирающегося "не брал, ни видел". Потом стал присматривать за прапорщиком Мулюковым и его женой Наталией. Его уже замечали торчащего на кухне в моё отсутствие и даже видел как Наташка, схватив булку, прыгала в окно, а тот подстраховывал её на шухере. Как я не приглядывал за хлебом, булки таинственным образом постоянно исчезали, а потом я уже перестал обращать внимания на это, ушли значит надо.

И с мукой у меня была вечная проблема. И вот на моё счастье к нам приехали два полковника проводить регламентные работы на локаторных станциях. Один был Длинный другой Толстый их так и стали величать меж собой солдаты. Ну, пришлось подсуетиться пожарить грибочки, компотик там из лесных ягод и попросить через них мешок муки у командира.

Когда полковники вечером курили возле веранды, к ним присоединился Назаров и один из полковников его спросил, а чего это он поджимает белую муку высшего сорт, а отчего хлеб у повара получается каким-то невкусным. А на сопке хочется к чаю белый.
— Им и так хватит, а то разжиреют, — ответил капитан.
— Значит, по-твоему, мы должны есть твой серый хлеб, а не много ли на себя берёшь капитан, звёзды стали тяжелы, —  повысил на него голос полковник.
Назаров струхнул. А тут я иду по трапу в казарму слышу, они ругаются из-за хлеба. Я, проходя мимо задерживаюсь, и жду решения, что скажет Назаров.
— Ну чего тебе надо? — спросил он, видя, что я остановился.
— А чего, — не понял я.
— Ну, ты же чего-то хотел, нет.

Ну, я по своему разумению тут же сказал что мне надо — дров и муки. И тут Назаров в присесте исполнил кукиш через локоть и громко воскликнул.
— А вот этого тебе не хо-хо!
Это было его второе исполнение такой присядки. На что Длинный полковник удивлённо фыркнул.
— Капитан вы, что себе позволяете, полегче!
Тогда Назаров говорит мне.
— Унесёшь два мешка  в две ходки — они твои, а не сдюжишь, пойдёшь, ямы копать, ходишь тут жалуешься, твою коптильню! Но фишка была в том, что капитан прекрасно зная, что я только неделю оправился от прострела в пояснице и надеялся, что я сломаюсь.
— Ну, Серёга вся надежда на тебя, — сказал мне Дьяченко, куривший на веранде и наблюдавший на всю эту картину.
— Два мешка так это же сто килограммов! — сказал Толстый
— Забьём, что не унесёт в две ходки, на бутылку коньяка, — сказал Назарову Длинный полковник.
— Да он и так не унесёт, кишка тонка, — сказал, ухмыляясь, капитан.
— Ну что забьём? — полковники насели на него и Назаров сказал, что поставит даже два флакона, если не унесёт.
— Договор Петя? — сказал ему Длинный полковник.
Назаров, видя, что на него наседают два полковника, сдался и сказал что — договор!
— Ну, Серёга ты сам на это напросился или слабо? — спросил у меня Толстый полковник.
— Не слабо,  — ответил я.

Склад с мукой находился наискосок вправо напротив казармы через футбольное поле, окружённое рыбацкой сетью, чтобы корова Света и свиньи Федя, Коля, Зинка и Таня не загадили его.
Покручивая длинной цепью с ключами, я отправился к складу, где не спеша деловито открыл замок и, посмотрев на Назарова, скрылся внутри где выбрал мешок пожирнее и, затянув на талии ремень как штангист, по туже, взял вес на плечо. Потом попробовал пройти до двери и, почувствовав, что смогу донести да кухни этого мучного поросёнка и понёс мешок на выход.

Несу и чувствую что он какой-то  непривычно тяжёлый. Поднимаюсь по ступеням лестницы, а сам думаю, как бы подомной не сломались доски. И мешок-то чувствую, оказался какой-то нестандартный, ну не было в нём 50 кг! И замечу это не современный полипропиленовый мешок. Потом я перевесил весь мешок из интереса и удивился 90 кг, откуда столько-то! И штампа на нём не было или это какие-то расфасованные остатки. А я его сам выбрал, так как он мне показался пожирнее и длиннее.

Ну, ничего поднялся по ступенькам к флагштоку, перевёл дух и не глядя на улыбающегося капитана прошествовал мимо него по трапу. Иду, не глядя под ноги только вперёд, чтобы не слететь с трапа и думаю по шире бы его сделать ну ещё бы три доски добавить. Дошёл до поворота остановился секунд на пять и дальше до двери. Прошёл до стола и положил мешок и тут же присел от рези в пояснице. Всё-таки чуток пробивает прострелом меня моя недельная болячка!

Заходит Пиго и говорит, что я взял мешок не стандартный.
— Откуда он там такой взялся? — спросил я, осматривая мешок.
— А ты что забыл мы в него муку из драных мешков, ссыпали ну из тех, что крысы порвали. Зачем ты его взял, спинку не жалко? — спросил Юрка.
— Взял, что нашёл там же темно как в аду.
— Отдыхай, щас Чадов принесёт второй мешок.
И тут я сорвался и, прихрамывая на правый бок, побежал к складу. Сашка был уже внутри и выбирал, какой мешок взять. Я сказал, что Назаров хочет, что бы это сделал я так я и сделаю.
— Пусть гад не ухмыляется!
И Сашка тоже мне напомнил про спинку.
— Ничего донесу, и такие тяжести носил, — сказал я.
Сашка помог мне поднять мешок на плечо, и я его понёс. Назаров уже не улыбался, а полковники  хлопали его по плечу с напутствие бежать в магазин.

А потом мы что бы я больше не попадал в передрягу с провокации Назарова, муку просто воровали. Я закрывал  средь бела дня ребят в складе, а они расплетали нитки на  мешках, уменьшая их объём на пять килограммов. Таким образом, они обработали все  мешки, чтобы в случае обнаружения капитан так бы и понял что это всего лишь складской недовес. Заговорщиков было ограниченное количество так,  что это была тайна за семью замками. Я ещё тогда предложил напихать в один мешок всякого тряпья типа уменьшить объём и нести его, чтобы особо не надрываться, а потом ночью забрать настоящий целый в обмен на тряпичный. И у меня один раз такое сканало и капитан глядя из окна канцелярии ещё подтрунивал, что ещё шажок, и я свалюсь. А я, кряхтя и показывая как мне тяжело «еле» донёс мешок до кладовки и забросил его в железную бочку, чтобы крысы пасюки не добрались.

— Повар то наш вроде такой здоровый, а такой слабак, идёт еле живой, — сказал он офицерам.
— Так он не высыпается как остальные солдаты, сам ведь знаешь, сколько он спит, загонишь ты его и со званием не торопишься, — сказал ему замполит.
— Ничего на дембель поедет ефрейтором!
Это Назаров мне мстил за то, что я не списывал проданные им налево продукты и офицеры это знали.

А я по большому счёту считал, что командиром точки должен был именно  Щегольщин, мужик он был честный и солдат не унижал. Просто Назарову на тот момент было тридцать пять лет и ему было некстати подчиняться двадцатишестилетнему замполиту. К тому же у него уже снимали капитанские звёзды за большой косяк по службе, и он старался наверстать упущенное время, гоняя нас как коз. Даже Юрка Дьяченко на разводе ему постоянно язвил.
— Товарищ капитан ну чего вы так волнуетесь ну пойдёте на пенсию майором, а полковником одни расходы!
— Пошёл ты нах! — взрывался Назаров от таких подколок.

3. Пропавший маячник

Помните Костю Потехина из фильма «Весёлые ребята»? Только я пастухом не был, но имел под своим началом трёх низкорослых горных коней Мартика, Бортика и Прутика и другую животинку. Кони были послушные и к работе покладистые. Правда, характер у них был разный, но не настолько, чтобы лениться и ничего не делать.

С Мартиком надо было держать ухо в остро, этот шельмец любил пожевать чужое бельишко на верёвке. Как увидит висящую гимнастёрку тот час бежит изодрать её просто из вредности. Даже мне пришлось проститься, со своей новой гимнастёркой спижженой на складе и искать себе замену среди подменки.

Заметив мою обнову, командир как-то спросил, что это у меня с формой. Я сказал, он не поверил, тогда я показал, как Мартик это делает. Латипов мой помощник по моей просьбе повесил тряпку на верёвку, типа посушится. Мартик пасущийся у гаража как бы заметил это и не торопясь подошёл к тряпке, осмотрелся и, заметив, что никто не обратил на него внимание, сдёрнув её, побежал с ней за сарай. Командир удивился и сказал, что подумает, что сделать с конём. В тот же день ко мне пришёл прапорщик Зверев и сказал, чтобы я принёс перец с горчицей.
— Будем учить этого лошадиного козла как Родину любить! — сказал он.

Принёс я из подменки рваную гимнастёрку, и мы от души измазали её адским вареньем. К тому времени гадский Мартик снова оказался неподалёку и, увидев, как прапорщик вешает на верёвку наш капкан, радостно вскинул голову и бочком направился в верёвочной сушилке. Мы уселись под кустики и стали наблюдать за конём. Дальше случилось то, что случилось, отведав горяченького угощенья, бедная коняга, взбрыкнув ногами, помчалась к реке полоскать хайло.
— А он не дурак это Мартик, — сказал прапорщик.
И что вы думаете, после такого угощения Мартик завидев, что ему несут тряпку на рогатине, скалился и норовил удрать. А потом когда он забывал нашу науку и как только он пытался схватить кого-нибудь за рукав из озорства, так ему тут же совали тряпку с «вареньем»  в зубы.
— На падла, жри! Забыл, как Родину любить!
От чего он мотал головой и пускал слюни — невкусно.
Но вот чего он любил так это путешествовать на сопку где трава сочнее и постоянно приходил на кухню справиться, когда же его поведут наверх. Самостоятельно он туда не ходил, чтобы не нарываться на вицу по жопе. И тут случай представился, начались полковые учения, и мне пришлось доставлять на ПРЦ термоса с обедами. С завтраками и ужинами были проще — хлеб, масло, чай, а то и сами могли сбегать в столовую перехватить, что поесть.

В общем, когда я собрался на сопку, Мартика на месте не оказалось, и я нагрузил термоса на Бортика. А тот и сам весь радостный отправится в поход. Ну, мы идём мы никого не трогаем, и тут выкатывается на тропу небольшой мишка, увидел нас и дёру по кустам. Прутик сбивает меня с ног и несётся на гору, я вскакиваю и без оглядки за ним. А вдруг там маманя этого малого что тогда? Прибегаю, а Прутик уже там стоит и трясётся у входа в бункер. Я давай ногами молотить в дверь, там тишина.
— Серёга ты чего шумишь? — слышу я рядом чей-то голос, поворачиваюсь, вижу, сидит старлей Азанов и командированных инженеров в звании подполковников.
— Ты чего так долбишь, дверь сломать хочешь? — сказал один из них.
Я вытираю пот с лица и успокаиваюсь.
— Ты чего такой взъерошенный? — спрашивает Азанов.
Я отнекиваюсь и сажусь покурить. Но всего ещё трясёт. Потом разгружаю коня и заношу термосы в бункер. Там шифровальщик с радистом и остальными уже командуют чашками, и я оставляю продукты на них. Выхожу к Прутику, который стоит и щиплет траву. Закуриваю папиросину «Север» больше для того чтобы отпугнуть гуляющего где-то пестуна. Офицеры, видя, что со мной что-то неладно расспрашивают что случилось.

Ну, я рассказываю, что на нас выскочил медвежонок и где-то бегает неподалёку.
— Значит, опять порвала мамаша периметр, мёду на пасеке захотелось, — сказал Длинный подполковник. — Ну, сюда они не сунуться, сейчас позвоню Пете, пусть охотников с собаками пришлёт из посёлка. А ты не дрейфь и если что вот тебе дудка, если попрёт на тебя, дуй в неё вот так.
И подполковник дунул в белую трубку, да так сильно, что у меня уши заложило.
— Понял, ну держи на память, а то действительно слопают ещё одного повара, — сказало он.
Я как услышал его слова, так мне сразу как-то нехорошо стало.
— Да жалко парня амба даже костей не оставил, — подтвердил его слова Толстый  глядя в сторону.
— Это кого съели? — спрашиваю недоумённо я.
— Да тут одного с Единки он х*ем, кашу мешал, — и полковники залились задиристым смехом.

Проходит час, вскоре выходит Игорь и передаёт мне термоса. Я не тороплюсь уходить и разговариваю с ребятами. Тут подходит старлей и говорит, чтобы я собирался обратно. А я начинаю что-то копаться с конём, начинаю разбираться с висящими на его спине термосами. Офицеры чего начинают улыбаться, а тот подполковник, что дудку подарил и говорит мне.
— Да ладно мы пошутили, дуй до дому, хотя погоди я тебе свой наградной дам на всякий случай.
И он скрывается в бункере. Я жду думая, что он вынесет мне пистолет и такая меня начинает распирать радость. Выходит Толстый подполковник и что-то держит за спиной, ну говорит, держи на память, с мясом от себя отрываю. И суёт мне в раскрытую ладонь маринованный огурец.
— Как мамаша пойдёт, так стреляй наповал!
Тут все как засмеются надо мной, а я, схватив огурец, срываюсь с места и несусь прочь, потом останавливаюсь и зову коня.

Прутик стоит на месте, и тут Длинный полковник вызывается нас немного проводить.
— Ты чего такой робкий пора привыкнуть к тайге.
Я смотрю на него и говорю.
— А вы знаете, что медведь нашего маячника дядю Сашу утащил. Даже косточек не осталось, всё съел.
Тут вытирать испарину пришлось Длинному полковнику.
— Серьёзно, ты не шутишь?
— А вы у ребят спросите, они знают. Тут и целый отряд следопытов из полковой разведки был, всё обшарили. Нашли несколько лоскутов от одежды и всё. И собачка его Жучка, которую сюда притащили на верёвке, все руки поисковикам искусала, не хотела идти. А когда принесли к маяку обосралась от страха, вырвалась и с воем сбежала в посёлок домой.

Следователи нарисовали предполагаемую версию произошедшего медведь, пришёл на пасеку за мёдом и случайно встретился с маячником. Меж ними что-то произошло, ну вроде как маячник стал отгонять медведя, а хищник мог в отместку убить его.

А то, что Жучка боится этого места вполне понятно, когда медведь убил дядю Сашу он за ней гнаться не стал, тут была добыча покрупнее, и она это запомнила. Медведь ещё у двери аккумуляторного сарая отирался, там его шерсть нашли на косяке, хорошо, что никто из солдат в тот вечер не вышел покурить. Но вначале расследований кто-то брякнул про тигра, мол, видели там цветную шерсть, а следы медведя старые. Дядя Саша держал небольшую пасеку дальше по склону, хотя это было запрещено ну собственно, поэтому следопыты и сделали свои выводы о нападении медведя. Где пасека там и медведи. А вот тигра, каким ветром надуло на сопку оставалось загадкой.

Услышав новость о появившимся медведе-людоеде, Длинный подполковник побледнел и сообщил своим, что проводит меня до казармы и обратно мы шли вместе. Уже в казарме командир рассказал ему, что дядя Саша накануне своего исчезновения, будучи навеселе приходил к рыбакам за рыбой, и болтался потом по всему пирсу, приставая с разговорами. Он ещё хвалился своей новой шляпой, которую ему привёз сын, приезжавший на побывку в отпуск. Так вот эту шляпу замполит, спустя несколько дней выловил из реки. Как она в неё попала непонятно, может, слетела с головы пропавшего, когда он разгуливал по пирсу... Но ведь шляпа лежала напротив дома Щегольщина и как она оказалась так далеко от рыбацкого пирса непонятно.

Прибывшие поисковики в количестве тридцати человек опрашивали всех на нашей точке, в том числе и меня — кто видел маячника последним. Я сказал, что он заходил ко мне на компотик я его всегда угощал. Потом он ушёл, а вот куда я не знал, тем более что зажигать маяк было ещё рано.

Потом ко мне снова приходили поисковики, для уточнения как оно всё было, я снова всё пересказал. Помню, расспрашивали, был ли я на маяке. Я сказал, что был несколько раз, что помогал ему, когда был свободен от кухонных дел. Раз даже занёс новые колпаки для установки над осветительной лампой. Их было там несколько.

Спустившиеся на ужин полковники расспрашивали меня, как так оказалось, что маячника никто не видел последним конкретно. Ведь приехавшие следователи по минутам восстанавливали его исчезновение, и всё сходилось на мне.
— Ну, так правильно другой тропы на маяк здесь нет, и всё идут через кухню вон дорога, а выше тропа. А там сам чёрт не разберет, куда он мог пьяный податься, — сказал я.

Ещё я рассказал полковнику, что когда пропал дядя Саша, несколько дней к ряду шёл проливной ливень такое здесь часто случалось. Поливало так, словно это было в последний раз. Как раз к нам в казарму пришёл, как сейчас помню в чёрном плаще председатель поселкового колхоза, и спросил, не видели мы дядю Сашу. Когда дождь прошёл, приехали военные следопыты и стали смотреть с сопки на лес, нет ли где-то скопища чаек и ворон. Это они определяли место убитого зверем человека. Но ничего не нашли. Обшарили  всю гору без результата. Даже зверовые собаки не помогли, они постоянно жались за охотников и военных следопытов, боясь выходить дальше трёх метров, скулили и тянули обратно. По всему выходило, что маячника утащил тигр, а местные говорили, что медведь и кого слушать непонятно.

История маяка Нельма

На правильном языке он назывался автоматический светящийся навигационный знак. Маяк был установлен недалеко от мыса Безымянного. Он был предназначен для обеспечения мореплавания в северной части Татарского пролива и для входа в  бухту Нельму. Маяк находился на высоте 69 метров над уровнем моря и в 50-и метрах от обрыва. Примерно там, где я написал «ДМБ 80».

Маяк был введён в строй в 1940 году, но в некоторых изданиях он датировался 1937 годом и представлял собой железобетонное строение с четырьмя гранями с высотой башни 3,60 м. Огонь маяка был белый проблесковый. Источник питания ветро-электростанции аккумуляторные батареи. Там же была отопительная печь, чтобы человек занимающийся обслуживанием не дал дуба. В маячном фонаре была установлена лампа мощностью 250 вт и силой в 390 свечей. Дальность видимости огня 31 км. До ближайшего северного маяка Крестовоздвиженского 43,5 км.

Долгое время никто не соглашался работать на нём, но потом страсти по людоедам улеглись и всё пошло в прежнем русле. Нашли человека с отбитыми мозгами за тридцать рублей в месяц подниматься в сопку включать маяк, словно это был копеечный труд.
.
Продолжение следует…
.
Фото: капкан на волка