Из старой записной книжки 85

                ИЗ  СТАРОЙ  ЗАПИСНОЙ  КНИЖКИ /85/.


      Борис Аркадьевич все свои долгие 60 лет прожил как сверчок за печкой или премудрый пескарь. Почитывал  «Опыты» Монтеня, получал минималку и гордился, что ему,  как и Диогену Синопскому, ничего не надо. Кроме того, он гордился, что без страха ожидает смерти, надеясь после неё на всё хорошее, но не в религиозном плане, а в плане Мастера и Маргариты, обретших Покой. Таково влияние умных книг, особенно если вы дурак.
     А как-то вечером слушал Борис Аркадьевич песню Шаде «Hang on to your love» по своему четвёртому айфону и вдруг так ему захотелось денег, да много, пусть не миллиардов, но достаточно для жизни на каком-нибудь Антигуа - чтоб бунгало средь бананов и гамак у океана; да хватало чтоб с избытком, было и не убывало - на лангустов и омаров, на сигары и гитары, на любовь Кончиты-девы и шестнадцатый айфон; таким камнем свалилось осознание, что жизнь прожита зря, что он ошибся, что нужно было как все - биться за место, толкаться, кусаться, темы мутить и баблом напихаться, выжить в бою, горлы грызть ягуаром, в горы Скалистые мчать Боливаром! Так ему стало больно за Монтеня, так обидно, что скоро подыхать, что Борис Аркадьевич скривился, задрожал губой и слеза тихо скатилась но его щеке.   


     Самые дорогие папиросы в СССР в 30-40 гг. были не «Казбек» и даже не «Герцеговина Флор», а «Совьет Юнион» в красной пачке, на крышке которой была вытеснена мухинская композиция «Рабочий и колхозница». Длинные, буржуйские, из серии: «Метр курим, два бросаем». Это было написано в одном романе. Не знаю, правда или нет – за что купил, за то продаю.