Дитя и танки, или Прекрасные цветы на дорогах войн

 

 


                                  То сердце не поймет печали безысходной,
                                  Которому взирать на радости угодно.
                                  Я не виню тебя. Так исстари идет:
                                  О тех, кто заточен, не думает свободный.
              Баба Тахир*

 

   Дейр-эль-Балах, сектор Газа, 2024 год.
 
   Прежде семья Девочки, когда пришлось покинуть родной дом, жила около школы, после во дворе больницы* мучеников Аль – Аксы*, и именно там произошло самое страшное из того, что она видела до сих пор.

   Взрыв разбудил её глубокой ночью. Выбежала, валит чёрный - пречёрный дым, а на обугленной земле обломки искорёженной машины. Горит, отбрасывая яркий свет, палатка, что недалеко от них.

   Суетятся мужчины, пытаясь вытащить из огня раненых, лежит на спине среди горящих обломков и размахивает руками молодой парень, вокруг, подбираясь к нему, бушует пламя.
   А потом она краем глаза увидела горящий факел, услышала истошные вопли и, кажется, узнала его по голосу: это был Хафиз*, молодой парень, который знал Коран наизусть, и читал из него вчера всем очень красиво и нараспев суру* о том, что враги Аллахом будут посрамлены.

   Здесь мама схватила Доченьку в охапку, прижала к животу мягкому, прикрыла до боли уши…
 
   А потом семья Девочки покинула и эти места…

   Найдя пристанище в тесном полуразрушенном доме, они, валясь с ног от усталости, расположились, кто куда да как смог, тут же провалились после долгого и опасного пути в глубокий сон.

   Когда уже покинули родные места, а покоя так и не нашли.

   Сначала добрались до Шуафата. Думали, там оставят, но велели уходить. Потом убежали в Хан - Юнис, оттуда в Аль - Магази, не задержались и там, в Дейр-эль-Балах пошли, оказались теперь в Тель - аль - Хава .

   Запертым в тесной комнатушке - Газе, только и остаётся, что бежать с одного места на другое.
   Как люди в иных краях ходят под Солнцем, они ходят под Смертью.

   Там, за забором, Светило тела греет, здесь Грозящая палит, сжигает, а потом и холодит тела бездыханные.
   Ждёт на пороге, дышит в лоб, не даст забыть о себе. Рёвом ли самолётов, внезапной ли стрельбой, скрежетом ли гусениц танковых.

   Вот и досюда, когда новая канонада, к которым никак не привыкнуть, обрушилась как гром среди ясного неба, путь они начинали, не оседлав страха: одни бегом, волоча тачки со скудным скарбом, другие на телегах, погоняя лошадей, те на мотоциклах, машинах, на такой скорости, которую только могли себе позволить на разбитых дорогах, чтобы не раздавить кого в толпе, похожей на растревоженный муравейник.
 
   От погибели они бежали и бежали всё по кругу: дороги извилисты, а прямой, чтобы вырваться из застенок Газы, которая огорожена девятиметровой бетонной стеной - забором, опоясана колючей проволокой и контрольно - пропускными пунктами, нет - враги закрыли все выходы, правители уммы*, и не только её, закрыли сердца…
   Почти все, ведь "О тех, кто заточен, не думает свободный."

                                        

                                  Я нищ, и потому я страхами богат.
                Коварно в мой сосуд судьба вливает яд
                                  Я ею осужден вздыхать, стонать и плакать,
                                  Хоть и не знаю, в чем пред нею виноват.
              Баба Тахир*
   
   Есть хочется больше, чем спать и потому не слипаются пока глаза Девочки, из - под полуопущенных ресничек смотрит Малышка через дрёму на дорогих.
   
   Бедные! Она запросто видит, хотя и скрывают те, как же плохо им, как же стыдно от того, что не могут защитить маленьких своих.

   Вот дядя Ахмад лежит на тоненьком одеяле, положив голову на сумку, похрапывает, а нос, как у орла. Раньше б она улыбалась на такой, теперь устала. Рядом тётя Айша, хромоногая жена его, повредила ногу, когда дом обвалился. Уснула, сидя и подперев левую щеку ладонью.
 
   Сбоку её брат, Умар, полусогнутое колено которого упирается в спину сестры.

   Справа от него уместилась, раскинув ноженьки, на матрасе крошечка Амаль. На пузике её покоится ручонка братика старшего, Али, а у ножек, дяденька её, Усман.

   Сама Девочка еле уместилась на матрасе, левая ступня её под спиной двоюродной сестры. Рядышком пристроилась мама. Вдвое сложенный пододеяльник под ней, свернулась от холода калачиком.
  
   в обнимку с Девочкой кукла.
   Её, уловив взгляд мимолётный, подарила Фатима из соседней палатки, когда они были ещё в Хан - Юнисе.
   - Возьми, - сказала, улыбаясь грустно, - моя золотая увидит с Небес, будет рада за тебя и за красавицу - куколку свою.

   Привязалась к простенькой всем сердечком, хотя совсем та не Фулла* , о которой тайно мечтала.Грезила, но прятала желание, зная, что неисполнимо сейчас.

   Узнает мама, так и будет печалиться, что не может купить, а разве можно её расстраивать, до того ли бедненькой?

   Имя оставила красавице прежнее, Жасмин.

   Большие карие глаза, тоненькие изогнутые брови, иссиня - чёрные волосы спрятаны под платком, врачебный халат, маска медицинская.

   Приложив губы к ушку подружки - куколки, Девочка зашептала еле слышно, боясь потревожить чуткий сон родных:
   - Милая, как же я скучаю по дому. По кроватке, где сладко засыпать и просыпаться, нежась долго - долго! Вставать, бежать к окошку. Мамочке так нравится, когда я смотрю на солнышко, жмуря глаза, говорит, что я красивая. Я устала, хочу учиться, стать врачом, как ты. Просто хочу жить.
   Мне так жалко всех, так жалко! Знаешь, Жасмин, одна тётенька из магазина, до того ещё, как всё это началось, так накричала на меня, когда я случайно рассыпала весь сахар из пакета, так накричала! Мне стало так плохо, так плохо. Но даже этой злой я и на мизинчик не сделала б плохого. Я никому и никогда не могу сделать больно! Никому и никогда! Я ненавижу тех, кто мучает нас, хочу, чтобы их поймали, привязали куда - нибудь, били плётками, били плётками, били плётками. До крови. Чтобы они не поступали с нами плохо. Когда мы в первый раз убегали, соседи сели в микроавтобус, а он взорвался. Моя мама так кричала, так кричала. Я боюсь, боюсь, боюсь!

   Как будто обручем сдавило головушку, заплакала, улетела на крыльях сна в края, казалось бы, безмятежные, но и там не отыскалось покоя.

   Но сердечко как задрожит скоро и вдруг, как забьётся: что приснилось, оказалось явью – то разрезали тишину выстрелы, и её бросило изо всех сил её вон из постельки сладкой!
   
   Воздух стал насыщен уже знакомою тревогою и невыносимыми звуками, как электричеством и разрядами перед грозой.
   
   Но если гостьи из поднебесья обрушиваются наугад, то молнии рукотворные избирают мишенью сыновей и дочерей Адама.
    У которых находились ещё силы на то, чтобы, желая обмануть Смерть, уносить как можно скорей с не насиженных ещё мест ноги.

   Вдалеке ли, вблизи ли зачиналась опасность, не разобрать, но тут и далёкое близко: схватив нехитрые пожитки, мама бросилась на улицу, торопя детей.
   Ветер, дождик моросит, как же некстати!
   А где же Девочка?
   Метнулась в дом, та плачет.

   Прижала дочурку, и солнышко как глянет снизу вверх.
 
    - Мамочка, мне страшно, очень страшно, я боюсь.

   - Вытри слёзы, золотко, ты же сильная у меня и разве впервой нам? Пора. Давай мы тебя с дядей в машине отправим, холодно.

   - Хочу с тобой!

   - Для всех нас места нет, мы пешком, скорей, моя хорошая…

   Они всегда держались вместе, были не разлей вода, а теперь вот срываются в неизвестность врозь. Мочи нет, как хочется прижать тельце дорогущее, разрыдаться над тем, что тысяча заплат на одежонке судьбы малюсенькой, из страха и ужаса сшитой, но брат сигналит нетерпеливо.
 
   Оторвалась Доченька,побежала, мама вслед.
   
   Не угналась, успела только заднее крыло резво отъезжающего авто погладить, как если б Младшенькой любовь, тепло, утешение, ласку и много чего ещё хотела передать...
   Вспомнила, как сердечко Доченьки, когда давеча обняла её, билось так, как если б хотело вырваться из груди…
   Не знала, что стук этот совсем скоро прервётся, когда машина попадёт в ловушку, став мишенью в танковой игре.


                                           Когда срывают травинку, вздрагивает
                                           вся Вселенная.

   Услышав в той стороне, куда уехала родимая, выстрелы, мама набрала дрожащими руками Красный Крест:
   - Помогите, помогите! По машине стреляют, там дети! Пошлите кого - нибудь! Ради Аллаха, пошлите кого - нибудь!

   Не секунды, не минуты, часы прошли, вдруг сердце мамино как ёкнет: звонок, вот и звонок.
    - Мы ранены, все убиты. Мы не хотим умирать. Тётя, вызови скорую, спасите нас. Мне страшно. Танки совсем рядом, едут к нам.

   - Кто ранен, кто убит?!

   Связь прервалась. Мама набирает и набирает, отвечает уже не племянница, Доченька:

   - Мама, мама, Лайан погибла. Я боюсь! Они все мертвы! Я одна осталась! Приезжай за мной!

   - Доченька, к тебе уже едут! Потерпи чуть, я выключу телефон, а тебе позвонит врач, ты скажи ей всё, объясни.

   - Тётенька доктор, они мертвы, они все мертвы.

   - Они мертвы?

   - Да!
 
   - Они сейчас с тобой в машине?

   - Да.

   - Где ты сейчас прячешься?

   - В машине.

   - Ты в машине, да? Не снаружи?

   - Да, в машине.

   - Оставайся там, дорогая, я буду говорить с тобой, я не вешаю трубку, хорошо?

   - Хорошо, но танк рядом со мной.

   - Где танк?

   - Рядом со мной.

   - Танк рядом с тобой?

   - Да!

   - Он движется или стоит на месте? Кто-то выбрался из него?

   - Да, он движется!

   - Он движется рядом с машиной? Или он подходит спереди?

   - Спереди.

   - Танк приближается к тебе спереди?

   - Да!

   - Это очень близко?

   - Да, очень - очень близко!

   - Хорошо, не бойся.

  - Пожалуйста, останься со мной!

   - Я с тобой, дорогая, я с тобой, я с тобой, пока кто-нибудь не придет за тобой, я не оставлю тебя одной.

   - Когда кто-нибудь придет, ты можешь повесить трубку, хорошо?

   - Что - что?!

   - Когда кто-нибудь придет и заберёт меня, ты можешь повесить трубку.

   - Нет, нет, моя маленькая, я не хочу совсем вешать трубку, я хочу остаться с тобой, пока я не буду уверена, что кто-то не пришел и не забрал тебя, я не повешу трубку, я здесь, я с тобой, я буду с тобой!

   - Пожалуйста, приди, забери меня, пожалуйста!

   - Что, дорогая?

   - Пожалуйста, забери меня!

   - Дорогая, клянусь, за тобой приедут!

   - Сколько времени?

   - Что - что?
   
   - Сколько времени? Уже почти ночь.
   
   - Что?
   
   - Уже почти ночь, я боюсь, приди за мной, пожалуйста.

   - Дорогая, клянусь, если бы я могла, я бы пришла и забрала тебя прямо сейчас! Врачи уже едут за тобой, а пока проси у Аллаха, проси у Аллаха, моя Дорогая!

   - Я, Аллах, мне страшно, защити мен…

   Замолк телефон…

   Оператор плакала, возносила, глотая слёзы, мольбы за душу Одинокой Крошечки, набирала вновь и вновь.
   
   Мама, цепенея от ужаса, тыкала в дисплей опять и опять, да не отозвалась больше Малышка.

   А если бы и отозвалась, то затерялся б её голосочек среди звуков леденящих душу иных: надрывного воя танковых двигателей, скрежета гусениц, частой, бешеной стрельбы пулемётной.

   Заслышав которые, стоящая рядом с мамою девушка - подросток стала биться в истерике.

   Если здесь так, каково же её кровиночке там, в пекле, одной?! О, Аллах, да что же это такое?! Дитя малое окружена, как бывает окружена армия целая.

   О, как же рвётся сердце мамино к ней, о, как же рвётся сердце мамино на куски…
Близко - то как Кровиночка, а как добежать?


                                                Есть три заветных песни у людей,
                                                И в них людское горе и веселье.
                                                Одна из песен всех других светлей
                                                Ее слагает мать над колыбелью.
                                                Вторая — тоже песня матерей.
                                                Рукою гладя щеки ледяные,
                                                Ее поют над гробом сыновей…
                                                А третья песня — песни остальные.
Гамзатов

   Не было ночи хуже в жизни мамы, но уползла наконец мрачным неповоротливым чудовищем темень.

   Заалело утром ранним небо, как если б кровью и слезами по дитя убитой заблистало, сказало несчастной:
   - Закрыла очи Душа твоя, едва успев рассмотреть мир и увидеть, что свет белый – место плохое, чёрное, ушла.

   Какая б она была плохая мама, если б поверила, если б не надеялась!..
Била кровь в виски, рыдая, звала и звала:
   - О, Дочь моя – запах цветов,
   Имя сладкое устам моим,
   Услада глаз, отрада взора
   Солнце моё днём, а ввечеру Луна!
   О, ветер, донеси хоть весточку от неё!
   О, Дочь моя, заструись ручьём, журча водою ключевою, доберись до рек слёз моих!
   Пусть тебя принесут в ранах, но только явись!
   Свет очей моих! Золотко мамино, душа истосковалась, стремится миг каждый к тебе, а телу дороги нет, прилети ты ко мне, о, Птичка белокрылая.Иль мне парить орлицею, выискивая Тебя, пусть и ослепли б глаза мои.
   Что делать, что мне делать, о, душа души моей, я не могу прийти к тебе на помощь. Стою на коленях, прошу Господа, мои руки, воздетые к Небу, не знают усталости.
   Приди, протяни руку, положи головушку на грудь, что вскормила тебя, Дитя моё, без этого не излечусь от боли, а деревце терпенья чахнет, оживи его слезами радости от встречи с мамой, о, Дочь моя, о, Дочь моя, о, Дочь моя!..

   Пока слала мольбы, по машине, где находилась Девочка и родные, было выпущено т р и с т а т р и д ц а т ь п я т ь п у л ь* …
   Срикошетили, вонзив разящим кинжалом в грудь полуживой мамы по самую ручку остриё скорби…
   Земные дали глухие не приняли Девочку, приютили небесные, низкий мир да высокие люди осиротели без неё.
 
   Только через двенадцать дней, когда враги покинули эти места, маму настигла печальная радость: не нашла жизни в Доченьке, но покрыла личико дражайшее поцелуями, а потом другие укутали её сон покрывалом нежным родимой земли…


                                      О, если б так Синай затосковал,
                                      В горах бы гулкий прогремел обвал,

                                     И если б было столько слезных рек,
                                     То, верно б, Ноев затонул ковчег!

                                     В моей груди огонь с горы Хорив
                                     Внезапно вспыхнул, сердце озарив.

                                     И если б не неистовство огня,
                                     То слезы затопили бы меня,

                                     А если бы не слез моих поток,
                                     Огонь священный грудь бы мне прожег.

                                     Не испытал Иаков ничего
                                     В сравненье с болью сердца моего,

                                     И все страданья Иова - ручей,
                                     Текущий в море горести моей.

                                     Когда бы стон мой услыхал Аллах,
                                     Наверно б, лик свой он склонил в слезах.

                                     О, каравана добрый проводник,
                                     Услышь вдали затерянного крик!*
аль-Фарид*


   Пришла однажды на могилу Доченьки одна - одинёшенька, открыла чувств кладезь, которых стыдилась перед другими, упала, обняла холмик, оросила морем слёзных слов:
   - О, Дочь моя, Стриж пугливый, какие ж муки познали глаза твои, уста, душа, сердечко в эти ужасные три часа, когда звала на помощь, а никто и не пришёл!
   О, смерть, ты изрезала Крошечку на тысячу кусков, разве для того отливают пули, чтоб стрелять в детей?!
   А ведь я сама, сама, сама посадила несчастную в машину, боясь, что простудится. Теперь остыла доченька совсем, зачем же не взяла с собой?
   О,Дочь моя, верю, верю, верю, что Аллах милосердный помог Маленькой моей, возвеличив силу духа, когда смерть кружилась вкруг, а потом и забрала тебя, сковав движения твои, остановив теченье лет.
   Каких же недолгих лет…
   О, Мечта моя красивая, Месяц Ясный без пятен, как жить, разъединясь с тобой?
   О, Аллах, смерть Доченьки и разлука - самые худшие из миллионов печальных и грустных дел на Земле. Для того ли я привела Доченьку в этот мир, я отвернулась от него, он не так хорош, как ты, приблизь и мой черёд разлуки с ним, о, Аллах...
О, Аллах, о, Аллах, убереги от мук, подобных тем, что испытываю я, даже и зверей, не разлучай их с детёнышами…
 
   Так она плакала всякий раз, когда по пятницам навещала Доченьку.

   Но однажды Та сама пришла к ней.

   Во сне.

   Сказала:
   - Мама, я не там, где ты думаешь! Я - та, что говорит сейчас с тобой! Не плачь, цветочек сердечка моего! Какая облегчение в слезах, какое утешение в досаде? И разве ты одна? Не видела ль мам и других, где рыдаешь надо мной? Прояви терпение, прояви терпение, прояви терпение, моё Солнышко, встретишь однажды хорошее. Терпение – ясный свет после тьмы…
  
   Она ухватилась за весточку: горе лютое стало вливаться в п р и я т и е Предопределения капелька по капельке, как втекает море в океан, который глубже и обширнее, и воды эти по чуть - чуть, но остужали костёр в груди её…

    Здесь и дедушка, сосед на время по новому пристанищу - лагерю для беженцев, видя горе молодой, позвал её в палатку, усадил перед собой, начал речь:
   - Внученька, смерть не оставляет нас в покое: не привыкаем к одной утрате, как настигает другая. Настигла и тебя утрата. Но не отдавайся отчаянию: не открывай дверь, которую не в силах закрыть. Если нет того, кого желаешь, вглядись в то, что есть. Загляни в самые дальние дали своего сердца, спроси себя, сама же дай ответ. Совершая пять раз на дню намаз, ты можешь представить, что оставишь его? Разве твоя жизнь мыслима без Аллаха: ты встаёшь с Его именем, засыпаешь, ешь и встаёшь из - за стола, поминая Его, молишься пять раз в день Ему, постишься в месяц Рамадан ради Него, многажды восхваляешь Его.
   Он Тот, Кто щедр к тебе, так прими же и горькое со смирением, прими даже и яд разлуки с дитём.
   Только представь, что однажды ты забыла Аллаха или Он отвернулся от тебя, как отрекается иногда от ребёнка нерадивая мать.
   Не скажешь, что дети всегда умирают от такого, но сироту не учат плачу: горек их хлеб, нет радости полной в судьбе.
   Вера – та стихия, в которой только ты и можешь жить. Как рыба, выброшенная на берег, теряет смысл жизни, лишаясь влаги живительной, так и ты потеряешь все без Всевышнего.
   И разве про Аллаха скажешь, что Он нерадив в чём - либо, насылая нам испытания, о, доченька, повернётся ли у тебя язык сказать, что Он небрежен в чём - либо?!
   Всё твоё - это Он. Ты переживёшь невзгоды только с Ним, но без Него ты станешь такою же беспомощною, как и та рыба на берегу. И неважно, как далеко в какую пучину отчаяния ты упала, главное - возвращайся.
   Огонь привязанности горяч, потерять дитя ещё горячее, горячее, чем ходить босиком по раскалённым углям.
   Но да не изрекут ни уста твои, ни душа необдуманных слов. Люди слышат только изречённое, тогда как Господь ведает и о сокровенном.
   Знай, то, что миновало тебя, не должно было с тобой случиться, а то, что случилось с тобой, не должно было тебя миновать. И знай, что нет победы без терпения, находки без потери, облегчения без трудностей*.
    И ни одному человеку не даровано ничего лучшего и более обширного, чем терпение.
   Скорбь Якуба по Юсуфу* была равна скорби* семидесяти матерей, потерявших своих сыновей, но он ни на миг не терял надежды, не осуждая Аллаха в том, что Он предопределил ему.
   Подобно тому, как ветки и плоды украшают дерево, а густой лес - гору, так и терпение не даст саду души твоей превратиться в выжженную пустынь.
   Смерть – это ИСТИНА, проживи хоть тысячу лет, она явится за тобой. Мы все от Аллаха, и к Нему мы вернёмся, догнав ушедших.
    Быть с Аллахом каждое мгновение и в неимоверной радости и не отворачиваться от Него в час великой беды - это и есть т е р п е н и е, это и есть т е р п е н и е.
   Из глаз дедушки потекли слезы, он вознёс руки к Небу, опустил голову, зашептал:
   - О, мой Господь! Испытания катятся на нас волна за волною, беды валятся на плечи горами, уходят песчинками, оставляя крупицы золота, что дороже неба и земли. Дороже всего - познание Тебя, путь к Тебе, омытый муками. Ты послал нам голод, обрек на опасности, лишил дома, родных, заставил кочевать из одного места в другое, наслал болезни и немощь, и мы принимаем всё это. Мою мать, а ей восемьдесят пять сожгли на моих глазах, она пылала,дико вопя, я видел брата Шабана, охваченного пламенем, пытался добраться до них, но люди удержали, чтобы не объяло пламенем и меня. Не запылало тело моё, но истлела душа! Я не могу описать того, что и с п ы т а л! Душа и сердце горестно рыдают, но волю Твою я принял во всех смыслах этого слова.
   Как и все люди Газы, только не предавай нас забвению, не унижай отдалением от Себя! О, Господь силы и славы! Не оставляй злобных без наказания! Ты слышишь молитвы горячие наши, внемлешь стенаниям угнетённых и лишённых крова! Пусть боятся насилья слуги неправоты! Молитва и плач угнетенных в час утренний да сломят хребты врагов!
    И не отнимай, о, Господь, уверенности в том, что однажды мы встретимся и с теми, кого любили и на время потеряли, и с Тобой! О, как Ты прекрасен, Аллах!Если Ты предпишешь нам жизнь – мы встретим жизнь, если Ты предпишешь нам смерть – мы встретим смерть, смерть свою и близких, и неблизких, всех! Встретим достойно всё! Амин!
 


        Где есть развалины,
        там есть надежда найти сокровище
       Так почему же ты не ищешь Божье сокровище
       в разбитом сердце?
Руми*

                           



   В следующий раз она пришла на могилку, желая утешить золотую вестью о перемене в себе.
   Обратилась прежде к Господу:
   - О, мой Аллах! Дитя, которое лежит в этой могиле - плод сердца моего. По милости Твоей она была усладою очей моих пять лет и восемь месяцев. Её удел и её кончину Ты дал полностью и своевременно, не допустив несправедливости ни к ней, ни ко мне. Ты вырвал её из Газы, из сердца ада на Земле к Себе, а рядом с Тобой не может быть страданий!
О, мой Аллах! Не заживает рана лишь одна: Доченька три часа испытывала ужас перед Смертью, три часа испытывала ужас перед Смертью, три часа испытывала ужас перед Смертью, умоляя помочь, в этом она для меня умерла два раза. Три часа перед танками одна как перст в целом мире; ни меня рядом, ни отца, ни дяди, некого обнять, некому приголубить ту, что полна мук. Не забыть этого, боюсь, что столбы терпения моего опять рухнут! Помоги мне и в этом! Уповая на Тебя, понесу всё, а воздаяние, если дашь за боль мою, прошу передарить Дочке. У Тебя хватит на всех ублаготворения, и всё ж прошу: мою радость отдай ей!..

   Уходя, она обратилась и к Ненаглядной:
- О, Дочь моя, возрадуйся! Слёзы - жемчужины страданья, но они же льются и в наслаждении! Плачу, что ты в Раю, что тебя приютил Аллах!..

 

                          Настоящий воин тот, у кого есть милосердие.

   
   Украина, 2023 год, солдат из Дагестана на СВО.

   - Это отложилось в памяти. Мы штурмовали дом, где было очень много мирных жителей и много этих самых… «азовцев»*.
   Мать с ребёнком выбегают, мы смотрим в бинокль, мы не можем штурмовать, мы не можем ничего сделать. Они мать ложат в спину. Мать падает, и мы кричим ребёнку:беги, беги! Со всех сторон тоже:беги, беги!
   
   Ребёнок замер в непонятках, он как бы и побежать хочет, и матери помочь хочет. И тут на!!! В голову!!! В голову!!! Мразь!!! Эта тварь ребёнку в голову бьёт!!!
   
   Именно в этот момент все мы просто - напросто забыли, что такое смерть, мы забыли, что там могут быть снайпера, просто все толпой жи есть ворвались, забросали шашками газовыми, дымовыми, чтобы нас не видели. Ворвались и разорвали всех, кто там находится. Мы зашли туда, не просто зашли, а ценой своей жизни. Полегло, солдат много полегло, но мы зашли, добились своего. Нам было наплевать на свои жизни, когда мы увидели смерть ребёнка. Когда мы поняли, что это не люди, это звери, твари просто - напросто, которые могут себе позволить убить ребёнка. Это не люди.
   Так что я считаю, что оказался здесь именно правильно, по правильному пути… И всё, что я здесь сделал, я сделал вот для этих вот людей, которые здесь живут сейчас и улыбаются, берут координаты, где я живу, там других моих боевых товарищей, хотят приехать к нам на Родину и благодарят нас за освобождение…
 


                             

   Берлин, 1949 год.

   В Берлине, в Трептов-парке стоит памятник воину - освободителю. Его высота – 12 метров, вес – 70 тонн. Скульптура изображает советского солдата, держащего в руках немецкую девочку.
  Солдат, которого увековечили в металле - старший сержант Николай Иванович Масалов. Он жил и здравствовал до 2001 года в поселке Тяжин Кемеровской области, в возрасте 79 лет оставил этот мир.
   В апреле 1945 года советские войска вели бои за Берлин. Бойцы РККА намеривались захватить район Тиргартен. У одного из мостов через Ландвер-канал советские солдаты заметили плачущую девочку, она сидела рядом с лежащей матерью, которой уже не суждено было подняться.

   Николай Масалов решил спасти ребенка. Территория простреливалась немцами, но сержант добрался до девочки и вынес её с опасного участка.

   Немцы при этом открыли огонь, но наши прикрыли Масалова.
   
   Подходы к мосту были заминированы, поэтому старшему сержанту пришлось еще пробираться в обход мин.

   Как вспоминает маршал Василий Чуйков в своей книге "Конец Третьего Рейха", описанные события происходили за час до начала советской артподготовки.

   То есть, трехлетняя девочка на самом деле была в опасности. Автор книги высказал также мнение, что женщина с ребенком пыталась уйти из района, но этого не дали сделать её же соотечественники.


   Афганистан, 1985 год.
Высоко в афганских горах, на высоте 3,5 тысяч метров, у выезда из тоннеля Саланг, построенного советскими метростроевцами в 60-х годах прошлого века, стоит небольшой каменный обелиск высотой в человеческий рост. На сером камне выбито всего несколько слов:Мальцин Сергей В. 1965-1985 гг.

   После вывода ограниченного контингента войск СССР по всей стране моджахеды и их сторонники уничтожали все памятники советским солдатам. Но в самом сердце Афганистана до сих пор стоит памятник простому советскому солдату, а местные бережно ухаживают за ним.
   Вблизи бил родник, и к гранитному постаменту подвели трубу, устроили рукотворный фонтанчик – в теплое время года здесь можно пить воду. Для путников это своего рода оазис, место отдыха. Ни разу не было случая, чтобы памятник кто-то попытался осквернить, сломать или повредить.

   В ноябрьский день 1985 года КамАЗ под управлением 19-летнего Сергея Мальцина ехал по туннелю. Саланг на проблемных участках узок и опасен – если машины движутся на скорости, счет идет на секунды, и там не развернешься.

   На выезде из туннеля солдат увидел, что навстречу несется груженый автобус, наверху которого сидят человек двадцать афганских крестьян с детьми.
Между машинами были считанные метры и затормозить не было никакой возможности.
Мальцин успел заметить пассажиров и за несколько мгновений принял решение. Резко вывернув руль, чтобы разминуться с автобусом, он направил свой грузовик прямо в скалы, прекрасно понимая, что шансов выжить у него практически нет. В противном случае КамАЗ смел бы с узкой горной дороги встречную машину вместе с сидящими на ней афганцами в пропасть.

.. Сергей Мальцин был единственным сыном у своих родителей. Хоронили его на родине, в нижегородском городе Бор, как и всех погибших «афганцев», в закрытом цинковом гробу. Отец Сергея гибель сына пережить не смог и вскоре умер.


   Пророк Иса (Иисус)(мир ему)проходил по базару, а несколько человек стали его оскорблять.
                                                
   В ответ он начал за них молиться. Кто-то сказал ему: «Ты молишься за этих людей. Неужели ты не разгневался на такое обращение?»

   Он ответил: "Я могу потратить только то, что ношу в своей суме*".

   От тех, кто дарит розы, ухаживает за ними, всегда исходит их аромат.
   Дети – те же цветы, и тот, кто являл к ним милосердие, узнает хорошую память от людей и благоухание Рая от Всевышнего,когда в День Суда день всё хорошее,
сотворённое им,наполнит чашу дел добрых на весах,скажет в его пользу и не оставит его неимущим перед Господом,расположение Которого ценнее,чем желание холодной воды в жару.
 
 

Примечания:
1)На фото(фото из Интернета, спасибо автору) Раджаб Хинд -(3 мая 2018 — 29 января 2024) — палестинская девочка, убитая в Секторе Газа, с ней погибли шесть членов её семьи и два парамедика, пытавшихся её спасти. Танк убивает шестилетнюю палестинскую девочку, которая три часа звонила в скорую помощь и умоляла о помощи. По машине, где находилась девочка и родные, было выпущено из танка триста тридцать пять пуль… Ее тело было найдено спустя двенадцать суток после гибели...
2)Баба Тахир Орьян - около 1000 - после 1055, один из
ранних представителей персидской поэзии, мистик. Большая часть его биографии остаётся не прояснённой.
3)Во дворе больницы - "Правительственная больница мучеников аль-Аксы" - больница в Дейр-эль-Балахе, сектор Газа, Палестина.
4)Аль – Акса - Аль-Масджи;д аль-Акса — мечеть, расположенная на Храмовой горе Иерусалима. Является третьей святыней ислама после мечети аль-Харам в Мекке и Мечети Пророка в Медине.
5)это был хафиз - Хафиз — хранитель Корана, знающий его наизусть.
6)…и читал суру… - Сура у мусульман — это глава или составная часть Священной Книги Коран. В Коране всего 114 глав, каждая из которых имеет своё название.
7)правители уммы* - умма (араб.) – сообщество верующих, то есть, весь исламский мир
8)Фулла – кукла, разработанная специально с учетом требований исламского общества.
9)Упанишады - санскритские тексты
10)Расул Гамзатов – аварский поэт(1923 – 2003)
11)по машине было выпущено триста тридцать пять пуль – по данным Forensic Architecture (англ. «судебная архитектура») — британская некоммерческая исследовательская организация, основанная в 2010 году израильским архитектором и активистом Эялем Вейцманом для расследований военных преступлений
12)О, если б так Синай затосковал – «Большая касыда
13)Аль Фарид - Умар ибн Али ибн аль-Фа;рид (1181, Каир — 1235, Каир) — арабский поэт-суфий, представитель западной ветви суфизма (по прозвищу — «султан аль-ашикин», царь влюблённых).
14)Что миновало, не должно было с тобой случиться, а то, что случилось, не должно было тебя миновать… -
15)Скорбь Якуба по Йусуфу – отец и сын, два Пророка, многие годы Якуб был разлучен с самым любимым сыном Юсуфом
16)…была равна скорби - Однажды Посланник Аллаха
(да благословит его Аллах и приветствует) спросил Джибриля: «Какой была скорбь Якуба по Юсуфу?». Джибриль отвечал: «Она была равна скорби семидесяти матерей, потерявших своих сыновей!". Тогда Пророк спросил:"Тогда каким было воздаяние за это?" "Равное награде ста павших на пути Аллаха, ибо он ни на миг не терял надежды на Аллаха"
17)Знай, то, что миновало тебя… - хадис, изречение Пророка (да благословит его Аллах и приветствует)
18)азовцев - Азов - подразделение Национальной гвардии Украины, с августа 2022 года Россия объявила это подразделение террористической организацией
19)Руми - Джалаладдин Руми (настоящее имя — Джалал ад-Дин Мухаммад Балхи) — персидский поэт-мистик XIII века, исламский богослов.
20)"Пророк Иса (Иисус)(мир ему)проходил по базару" - Аттар – шейх Абу Хамид Мухаммад ибн Абу Бакр Ибрахим (годы жизни и обстоятельства смерти спорны) — персидский суфийский поэт XII века, автор многочисленных поэм и стихотворений.