Перевоспитать Санту

Друзья знают, что моё отношение к Санте - резкое неприятие. При наличии собственного же шикарного Деда Мороза, не вижу ни одной причины, чтобы надевать длинный колпак с помпоном, сапоги, красные штаны и подпоясываться ремнём. Ну, разве что, кроме завалов китайской новогодней атрибутики. Китайцам вообще до лампады, кто есть кто.

И надо же было такому случиться, что из мигающего огнями заведения общепита прямо лоб в лоб на меня вышел Санта, дохнул в лицо совершенно отечественным перегаром и, выпучив глаза за зачем-то затемнёнными очками, грозно заорал: «Хо-хо»!

Первым позывом было вломить. Вторым тоже. Но, как рассудительный и вежливый человек, я ограничился коротким «Б@дь» и последующим вопросом: «Чего орёшь, орясина заморская»?

Тут офигел Санта. Не знаю, чего он ожидал, может быть, вселенского счастья на моём интеллигентном (хо-хо) лице. Или бурной радости от встречи с откровенным иноагентом. Но полученная обратная связь его явно обидела.

«Ты чего грубый такой?» - сходу перешёл на «ты» Санта. Настала моя очередь удивляться. Это я грубый? Я - сама милота. По крайней мере, по сравнению с тем, что в глубине души хотел с ним сделать.

Но воспитание... Как же я страдаю от хорошего, правильного воспитания меня. Поэтому, вместо желанных зверств, я нудно и педантично перечислил в отвисшую бороду Санты список отличий его от настоящего, посконного Деда Мороза. И внешних, и внутренних. Не забыл про бессовестную эксплуатацию эльфов, наглые генетические эксперименты над оленями, омерзительное «хо-хо» и про вероятную ориентацию бородатых мужиков, заправляющих красные штаны в кожаные высокие сапоги.

В процессе объяснений Санта как-то сник и хлюпнул носом. После чего вытащил откуда-то из глубин полушубка тонкую сигаретку с кнопкой, щёлкнул зажигалкой и зубами, и на меня повеяло чем-то мятно-персиковым.

После пары затяжек и глубоких расстроенных вздохов Санта горестно заявил: «А я думал, Дед Мороз я». И из-под затемнённых очков выкатилась скупая слезинка.

В этот трагичный момент нас окружила бурно веселящаяся компания, привлечённая помпоном на колпаке и красными штанами. Увидев пьяненького плачущего Санту, от меня потребовали ответа, зачем я дедушку обидел. Но ответить я не успел. Прозревший Санта, отпихнув меня, вышел вперёд и торжественно заявил: «Не дедушка я, а долбаный Санта, шпиён вражеский в красных лосинах. Меня и вовсе отп@дить надо».

Я уронил челюсть. Компания затихла и уставилась на Санту в ожидании разъяснения. Шмыгая носом и затягиваясь мятно-персиковой цигаркой, Санта поведал историю своего прозрения. После чего из глубин полушубка появилась характерная бутылка с коричневой (хорошо-хорошо, янтарной) жидкостью, и её содержимое целеустремлённо перелилось в кудрявую бороду засланца.

После недолгих дебатов компания решила расшириться на одного прозревшего Санту и перевоспитать его в Деда Мороза. Как именно пройдёт перевоспитание, я понял, когда компания устремилась в дверь того самого общепита. Санта обнял меня, прошептал на ухо: «Спасибо, братишка, я исправлюсь» и бодро посеменил следом. Нормальный мужик оказался, с пониманием.