Бойцовский клуб Санта Клауса

Она знала свое место и себе цену. Так чтобы взятки напрямую брать — никогда. Подарки — да. Особенно дорогой селективный парфюм, на который своих денег всегда было жалко. И сразу предупреждала: «Без гарантии». Главный всегда принимал решения сам, и она могла только намекнуть — нужную папочку сверху положить или, наоборот, в самый низ. Или вопрос какой задать якобы невзначай, если Главный в хорошем расположении духа. А для этого она делала всё.

В углу — диффузор для ароматерапии, музыка лаунж или джаз еле слышно, кофе, конечно, если пожелает, шоколад — только «Годива» и только с апельсином и красным перцем, такой, что почти слезы из глаз. За столько лет совместной работы она изучила его вдоль и поперек. Знала, что он всегда расстроен после встреч с братом — тогда в кофе надо добавить коньяка. Знала, что у него портится настроение в дождь, и тут надо режим «уют» врубать на максимум, можно даже плед предложить или печенье имбирное. Знала о том, что в холодильнике всегда должно быть много сыра. Знала и понимала его, была ему безмерно предана и никогда не предавала. Да и кто посмел бы предать, если уж честно.

А подарки — просто бонус, тем более она ничего не гарантировала. И бралась только за то, что считала правильным.

Как и в этот раз. Она прекрасно поняла, что хотел проситель: сместить Санту из города N и занять его место. Да, у Санта-Клаусов тоже есть подковерная борьба, и доносы, и подставы, и подкуп в том числе.
Она заказала просителю By Kilian «Love Don't Be Shy» — на пробу. Иначе и пальцем не пошевелит: если нет официальных жалоб оттуда, то и нечего тратить время Главного. Проситель исчез и примчался назад с вожделенным парфюмом.

Она улучила момент, когда у Главного было плохое настроение — он вернулся с улицы с промокшими ногами.
— А вы уже слышали новости про город N? — спросила Она, подливая кипяток в тазик, где он грел замерзшие ноги. — Говорят, там Санта устроил бойцовский клуб, люди матерятся и ругаются публично, а некоторые еще и дерутся за подарки.
Тут важно выдержать максимально нейтральный тон и не торопить события. Главный, как и все мужчины, не терпел никакого давления, но, как и все мужчины, он легко заглатывал брошенный ему крючок.
— Да? — удивился он.
Она выдохнула — свой парфюм честно отработала.

К вечеру Главный объявил ей, что они вдвоем едут в командировку в тот самый город N. Инкогнито. Чтобы своими глазами увидеть этот беспредел. «Бойцовский клуб Санты, кто бы мог подумать».

Даже путешествуя инкогнито, в темных очках и кепке, низко натянутой на лоб, Главный всегда выбирал комфорт. Они жили в лучших отелях, ели в лучших ресторанах, и она любила ездить с ним — где еще выгулять свой парфюмерный гардероб? Ее удивляло, что их часто принимали за семейную пару. «Даже смешно, — думала она, — где я и где ОН, Великий и Могущественный». Но так было проще влиться в толпу и не привлекать внимание.

Прибыли в город N вечером 30 декабря, остановились в отеле, в разных, конечно, номерах. Отоспались, она часа два мокла в ванной с огромной шапкой пены.
С утра отправились на прогулку. Сразу видно — город богатый: дорогие сетевые отели, бутики, вот французская кондитерская — они как раз в такой в прошлый раз пили кофе в Париже с эклерами. Да и люди гуляют — модно и дорого одетые, и много кто с собаками, а это благосостояние города как ничто лучше характеризует, когда песели чистые, упитанные, на поводках. И красиво еще, украшено, глинтвейн продают, тут и там — взрывы громкого смеха. И она видела, что Главный доволен: ходит, оглядывается и отмечает про себя и гирлянды, и хохотавшие парочки, и бенгальские огни, и общую атмосферу праздника.

Они смешались с толпой — всегда полезно посмотреть изнутри и послушать, о чем говорят другие. Толпа принесла их на центральную площадь, всю поверхность которой занимали столы-лавки и стулья-лавки. Народ рассаживался по столам, тесненько, но дружненько, и они с Главным тоже поспешили занять свое место.
На лавках были приклеены QR-коды. Сканируя, ты мог выбрать себе еду на заказ. Меню было простым, несколько наименований, да и напитков тоже был небольшой выбор — пиво да глинтвейн. Но от тех блюд, что уже получили некоторые счастливчики, пахло очень вкусно.
Она сама отсканировала и заказала, изучив предпочтения Главного за столько лет.

Тут раздалась музыка, крики и хлопки, и на сцену поднялся Санта. Люди закричали и зааплодировали. «Да ведь его тут обожают», — подумала вдруг Она. «Вот как радуются и кричат».
— Ну что, друзья, — Санта взял микрофон, — спасибо, что пришли. Его слова были встречены криками и взрывами хохота. — Начнем, пожалуй. Вы знаете, что нужно делать.
«Так, — подумала Она, — кажется, начинается самое интересное».
Помощница Санты, девица в суперсексуальной коротенькой шубке и белых ботфортах, подошла к самой ближней лавке и дала микрофон миловидной женщине, которая сидела ближе всего к сцене.
Та взяла микрофон и закричала изо всех сил:
— Сууука!!!
Она видела, как вздрогнул Главный.
А женщина продолжала:
— Мерзкий год! Мой муж ушел от меня к своей ассистенке, подал на развод и отсудил у меня дом. И дети-подростки ушли с ним! Ненавижу тебя, год!!! — закричала она.
И передала микрофон следующему.
И он заплакал в трубку: «Умерла старушка-мама, подлый, сволочной год, жили душа в душу».
Третья, девушка-подросток: ее лучшая подруга переехала в другой город, и она чувствует себя очень одинокой. «Тварь, год, отнял подругу!»
Четвертый, молодой парень, тоже не смог сдержать слез: в сентябре его лабрадора сбила машина насмерть.

Главный слушал их всех с интересом. Он всегда любил людей и неподдельно интересовался ими.
И так, человек за человеком, стол за столом, дети и взрослые — каждому давали микрофон, и каждый должен был что-то сказать.
Слушать это было тяжело, вся площадь притихла. И слово за слово люди клеймили, ругали прошлый год, кричали, матерились, многие плакали. И им тоже с Главным пришлось говорить.

Наконец, все высказались. И снова помощница подошла к первому столу с микрофоном.
И снова первой взяла его в руки та, чей муж сбежал с ассистенкой и чьи дети переехали к мужу.
— Спасибо, год, — сказала она, — за то, что я научилась жить одна и поняла, как это круто. Я начала ходить сама с собой на свидания и в кино тоже одна. Мне не надо готовить тонны еды, ведь одной мне хватает совсем немного.
И так человек за человеком, стол за столом люди говорили, за что они благодарны прошлому году.
Тут и там раздавались взрывы хохота и крики поддержки.
Люди делились тем, что находили любовь, или работу, или путешествовали, переезжали, заводили щенков или находили на улице приблудных кошек. О том, что им весь год везло встречать приятных людей, читать крутые книги и находить новые кофейни.

И наконец, все выговорились, и снова ассистентка Санты подошла к первому столу с микрофоном.
Теперь надо было рассказать, чего же ты ждешь от наступающего года. И снова тут и там начали раздаваться крики поддержки: «Да, ты заслуживаешь этого! Да будет так! Пусть исполняются все твои мечты!!»

И вот все высказались. И слово взял Санта.
Он тоже рассказал о том, что плохого с ним произошло за год, что хорошего и что он ждет от наступающего года.
— А теперь, друзья, время праздновать победы и жить с утратами, — сказал Санта.
Он слез со сцены и пошел мимо столов, чокаясь с жителями и фотографируясь с ними. Толпа восторженно ревела.
«Да он же у них тут как рок-звезда», — подумала Она. На ее памяти ни один Санта не вызывал такого ажиотажа у народа.
Он дошел до их стола и сказал Главному: «Хорошая маскировка, я вас и не узнал бы, но голос выдал — люблю ваши подкасты слушать о добре и зле».
Они чокнулись втроем и выпили за наступающий год.

— А теперь — бойцовский клуб! — объявил Санта.
И желающие подраться выстроились в очереди — и мужчины, и женщины, и подростки. Мужчины дрались с мужчинами, женщины с женщинами. Примерно в одной весовой категории, специальный судья их распределял и объяснял правила.
И тут на площадь стали ввозить подушки.
«Подушечные бои! — вдруг поняла она. — Ну, конечно, как можно было поверить в то, что они реально бьют друг друга!»
Каждый бой длился 10 минут. Зрители кричали, вопили, улюлюкали, хохотали, везде летали перья — некоторые подушки не выдерживали, осыпая перьями бойцов и зрителей.
Пожалуй, она давно не видела Главного таким счастливым: он хохотал, бил в ладоши, кричал от восторга и, более того, даже сам принял участие в подушечных боях.

На выходе с площади каждый получал подарок. Шустрые официанты быстро убирали со столов — ведь на входе уже толпились новые желающие.
Они с Главным медленно пошли по набережной вдоль реки, она даже взяла его под руку — было скользко, и меньше всего ей хотелось навернуться на его глазах.
Дошли до ее номера, замерзли. Она начала суетиться с чаем — у нее все было с собой: и заварочный чайник, и его любимый китайский чай с розовыми лепестками, и даже варенье из османтуса она привезла. Они чокнулись чашками.
— С наступающим!
И одновременно открыли свои подарки.
И она ахнула: на ее ладони лежал маленький парфюм, 5 миллилитров, от Tom Ford. А в руках Главного был его самый любимый шоколад на свете — «Годива» с апельсином и красным перцем.
— Но как... как это возможно? — прошептала она. Ведь подарки всем выдавали из общего мешка, не выбирая, просто совали в руки помощники Санты.
— Моя школа, ах, молодец! — засмеялся Главный и вдруг взял ее за руку, притянул к себе и поцеловал. Первый раз в жизни за столько лет, что они знали друг друга. И у их поцелуя был вкус апельсинов.

А потом началась совсем другая история. Санту никуда не сместили, а наоборот — наградили его грамотой «Лучший Санта года». Оказалось, вдобавок, что у них в городе N самый низкий уровень преступности и семейного насилия, а самоубийств и вовсе нет. А уж если накопились претензии, то, конечно, можно пойти и поорать, и подраться от души. Главное — не забыть прихватить с собой подушки.