Среднерогатинские чудеса

Светлой памяти ктитора Георгия и монаха Павла посвящается

Святые отцы пишут: «Дарования Божии столь велики, что люди почти не могут верить тому. И не дивно, если не могут понять их, доколе не изведают опытом».
Чаще всего мы не замечаем чудес и равнодушно проходим мимо. А явление, не поддающееся рациональному объяснению, считаем фальсификацией, — такие инциденты бывали. Или трактуем как совпадение или случайность. Как правило, люди привлекают на помощь житейский здравый смысл. То есть, отрицают реальность необычного и признают действительным привычное. Встречаются и такие возражения: «Может, в древности и были чудеса, но в наше-то время откуда?»

Когда-то и я так думал, и это объяснимо. Человек, живущий вне Церкви Христовой, находится как бы в параллельном мире. Но как только он начинает вести религиозную жизнь, чудеса обступают его со всех сторон. Поначалу он верит всему подряд, не разбираясь, где действительное чудо, а где обыкновенное природное явление. Поэтому эмоциональные рассказы новоцерковлённого христианина вызывают у многих недоверие. И это понятно. Стоит только поверить в возможность чудес, как по цепочке рассуждений следует вывод о необходимости исполнять евангельские заповеди. Впрочем, споры на эту тему бессмысленны, посему я вкратце опишу свои наблюдения, а дальше как Бог даст…

Летом 1999 года в Санкт-Петербурге на Средней Рогатке начали строить две церкви — в честь преподобного Сергия Радонежского и Рождества Христова. Храм великомученика Георгия Победоносца построен раньше, уже пятый год в нём велись службы. Зимой я прочитал интервью ктитора прихода Юрия Григорьевича в газете «Православный Петербург». Отрывок разместил ниже:
«Жительница этого района, чьи окна выходят на Среднюю Рогатку, рассказала нам, что когда здесь ещё был заброшенный пустырь, у неё гостила родственница. «Как у вас здесь красиво», — сказала она, выйдя на балкон. — «Чего красивого-то?» — «Церковь...» — «Какая церковь?» — «Да вот же». Храм тогда ещё не был и заложен. Хочу, чтобы вы поняли: мы лишь воплощаем, овеществляем то, что задумано не нами. Надо быть внимательным к тому, чего ждёт от нас Господь, стараясь исполнять Его святую волю».

Бог, конечно, всемогущий, но и всему подряд верить тоже не дело, надо учитывать и человеческий фактор. В данном случае где-то, когда-то, какая-то женщина видела что-то…
Есть такое явление — хрономираж, — он позволяет наблюдать события, которые происходили в прошлом или произойдут в будущем. Выброс эмоций создают энергию, способную делать «окно во времени», — такие есть объяснения. Правда учёный мир на это только ухмыляется.
Самый известный пример — призрак града Китежа. Да и на Средней Рогатке раньше при немецких колонистах стояла деревянная кирха. Всё может быть. Или, как часто говорят: «Что-то есть».
При рассказах о чудесах лучше всего применять правило: не отвергать и не принимать. Что я и сделал.

В этот же год я упомянул в разговоре о строительстве храмов на Средней Рогатке своему товарищу. В том числе о Георгиевской церкви, построенной в 1994 году, первой церкви в Санкт-Петербурге за постсоветский период. Освятили её 6 мая 1995 года к 50-летнему юбилею Великой Победы. Мой товарищ сначала не поверил. Он сказал, что видел церковь десять лет назад, проезжая на маршрутке по Московскому проспекту.
Рассказ женщины на балконе заиграл другими красками.

А спустя два года «окно во времени» открылось вновь. (Правда, эту историю мне рассказали через два десятка лет). В Сергиевском храме уже велись службы, строители устраняли недоделки. Юрий Григорьевич в тот день подошёл к северным воротам. Здесь он любил молиться. Над аркой в нише установлена икона преподобного Сергия Радонежского. Два строителя, тихо переговариваясь, шли сзади, чтобы не мешать молитве. Вдруг они услышали: «Господи! В какой же цвет покрасить кровлю?» Далее случилось нечто странное, — серая оцинковка на крыше в один момент позеленела. Ребята в шоке замолчали. Из ступора их вывел водитель, он подбежал к ним и взволнованно воскликнул: «Вы видели?! Вы видели?!» Юрий Григорьевич обернулся и тихо сказал: «Никому не говорите».

У меня есть только одно объяснение: некоторые умеют молиться. Тем же летом кровлю покрасили в зелёный цвет. А совсем недавно объявились ещё два свидетеля. Наша свечница поделилась:
«Шла по мостику в парке — купола зелёные, подхожу к храму, как и прежде, некрашеные маковки. Стала бегать вокруг, искать, кто краску стёр, да так быстро! Муж с работы приехал, говорит, ничего не понимаю, уезжал на работу, — купола зелёные, возвращаюсь — серые, некрашеные. Никак в толк взять не могли, как можно краску смыть (и зачем?), и белые стены не измазать».

В том же интервью Юрий Григорьевич рассказал ещё об одном чуде:
«Долгое время мы скорбели: храм-то построили, а вокруг земля в 42 га не благоустроена. Дело это трудное и очень дорогое. Мучились-мучились, пока в один прекрасный день не прибежала наша смотрительница: «Замироточила Иерусалимская икона Божией Матери! Такое благоухание!» Миро выступило на словах молитвы под образом: «... помощи токмо Тебе». На следующий день приехал большой начальник, была вызвана техника, начались работы по благоустройству этого парка. И когда к престольному празднику они были завершены, образ вновь замироточил, теперь на слове «Аминь».

Мироточение икон, скорее всего, самое распространённое явление, в котором может лично убедиться каждый, если захочет. Ещё до работы на Средней Рогатке я уже видел такие чудеса. В моей Покровской церкви, что в Мариенбурге, — историческом месте Гатчины, — икона Божией Матери «Взыскание погибших» мироточила четыре раза: первый в 1994году 17 февраля, последний в 2017 году, в день её празднования 18 февраля. Там же мироточили икона святителя Николая и Голгофа, — трёхметровый крест.

На любом объекте должен быть человек, умеющий брать на себя всю ответственность. На строительстве церквей этого мало. Нужна ещё молитва. Молиться по-настоящему удаётся далеко не каждому. Работать руками или думать головой всё же полегче.

К ноябрю первого года стены церкви подняли на три метра, все оконные арки, алтарный и малые своды были готовы. Павел Павлович, главный строитель, и по совместительству наш духовный авторитет, установил опалубку под одну большую арку на четверике. Он часто нам говорил: «Читайте каждый день акафист Николаю Чудотворцу, и увидите чудеса». Все торопились, хотели до морозов построить арку. Не успели. К вечеру мы с напарником выложили её только до половины, а наутро синоптики обещали резкое похолодание с последующей минусовой температурой. Уже темнело. С высоты лесов мы увидели процессию: впереди шёл Юрий Григорьевич, следом священник с дьяконом, чтецы, за ними человек шесть семинаристов и несколько прихожан. Они зашли внутрь церкви, начался молебен. Наутро прогноз не подтвердился, при плюсовой температуре мы закончили кладку. И только ночью грянул мороз. Кто-то скажет — обычное совпадение. Сразу вспоминаются слова епископа Василия Родзянко: «Когда я перестаю молиться, совпадения прекращаются».

Со временем воцерковленный христианин начинает анализировать, для чего показано нам чудо: поддержать, заставить призадуматься, укрепить в вере, предупредить об искушениях, показать реальность духовного мира. Иногда напомнить о внимательности и качестве своей работы. О чём следующая забавная история.

К концу второго года Сергиевскую церковь почти достроили. На зиму настелили временную крышу, проёмы окон и дверей закрыли досками и утеплили. Зимой плиточники уложили пол в храме. Весной мы пристроили крыльцо на северной стороне. Процедура стандартная: сделали каркас из связанной арматуры, соединив с фундаментом храма, закрыли по сторонам опалубкой и залили конструкцию бетоном. Через три дня пришли плиточники и облагородили крыльцо новой плиткой. На следующее утро мы все собрались полюбоваться на готовую работу. И тут…
На территории показался наш ктитор Юрий Григорьевич. Он почти бежал, что само по себе было странно. Все замерли. Я, да, думаю, и остальные, вдруг поняли, в чём дело. Уровень плитки в церкви и на крыльце никто не проверял, ведь дверной проём закрыт досками! А вдруг крыльцо получилось выше пола в храме. Тогда вода будет попадать внутрь. В напряжённом ожидании плотники с помощью гвоздодёров в буквальном смысле раскрошили проём. В зловещей тишине бригадир плиточников положил строительный уровень на плитки в храме и на крыльцо. Пузырёк на инструменте показал идеальную горизонтальную поверхность. Бригадир повернулся к нам и сказал единственное слово: «Да-а-а».
Все молча разошлись по своим рабочим местам.

Конечно, самая интересная реакция на чудо принадлежит строителю, который видел, как колокол сам зазвонил. К тому времени мы уже построили в Санкт-Петербурге Рождественский храм. На Фоминой неделе 2004 года Павел Павлович с нашим сварщиком поднялись на колокольню. К ним присоединился местный прихожанин. Позвонив, они уже хотели идти вниз. И тут удар. Второй. И третий. Верёвку с языком на большом колоколе будто кто-то невидимый оттягивал в сторону и отпускал. Кроме трёх звонарей на колокольне никого не было. Утром сварщик подробно рассказал о происшедшем. И в конце добавил
— А я всё равно не верю.
— Но ты же видел? — удивился я.
— И видел, и слышал. Но всё равно не верю. Как такое может быть?
Через несколько лет я упомянул о чуде местному чтецу, только что закончившему семинарию. Тот, ухмыльнувшись, бросил:
— Ты хоть больше никому это не говори.

Не менее занятный разговор случился у меня с женщиной у церкви великомученика Георгия Победоносца. Она подошла ко мне с каким-то вопросом. Мы разговорились. Она вдруг сказала:
— Я, вообще-то, коммунистка и в Бога вашего не верю.
— А что вы тогда здесь делаете? — удивился я.
— А я к Николе Угоднику пришла, он несколько раз помогал мне и дочери.

В первый же месяц работы я стал замечать необычные знаки. Их можно, наверное, назвать совпадениями или случайностями. На мирских стройках ничего похожего я не встречал.
Наконец-то фундамент на Рождественской церкви готов. Первые три кирпича на абсиде заложил Юрий Григорьевич. Положив десяток кирпичей, я уступил место другим желающим: дьякону, семинаристам, свечницам, строителям. Каждый считал своим долгом внести малую лепту. Погода весьма радовала — припекало солнышко. И тут неожиданно для всех посёк дождичек. Он шёл всего около трёх минут, а на небе ни облачка, сплошная синева.

Осенью стены этого же храма подняли на полуметровую высоту. На первый молебен собралось около пятидесяти человек. Серое небо густо затянуто тучами. Казалось, вот-вот пойдёт дождь. После чтения Евангелия настоятель прихода начал перечислять в молитве имена святых: «...святителей, Василия Великаго, Григория Богослова и Иоанна Златоустаго, иже во святых отца нашего Николая, архиепископа Мирликийскаго, чудотворца...»
Как вдруг! Яркие солнечные лучи озарили молящихся. Я глянул вверх. В небе, плотно затянутом тучами, из узенькой полоски между облаков искрилось солнышко. Народ заулыбался, ещё бы, — хороший знак!

Через год у построенной часовни Царственных Страстотерпцев провели молебен. История повторилась один к одному. Такое же небо в тучах, перечисление имён святых, и солнышко, вдруг озарившее молящихся. Правда, народу было поменьше, десятка полтора.

Самое первое из чудес, мне известных, произошло 6 мая 1994 года, в день святого Георгия Победоносца. В присутствии около трёх тысяч петербуржцев совершён чин освящения земли под Георгиевский храм. (Видимо, именно эту церковь и видели женщина на балконе и мой товарищ). В течение сорока минут все наблюдали на синем небе большой крест, образованный двумя пересекающимися друг друга белыми облаками.

Конечно, это далеко не все «совпадения». Думаю, что каждый может вспомнить случаи из своей жизни, которые иначе как чудом не назовёшь. Следует учесть, что многие верующие не склонны делиться личными историями. К сожалению, пока у нас всё хорошо, мы игнорируем чудеса. А они обступают нас на каждом шагу: мироточивые иконы, нетленные мощи святых, исцеление безнадёжных больных, нарушение физических и природных законов и прочие, и прочие. Кто-то скажет: «Я никогда не видел чудес!» Охотно верю. В таких случаях говорят: «Ищите и обрящете». Главное, что будет дальше. Ведь самое дорогое и ценное в чуде, когда оно меняет душу человека. К лучшему, естественно. А иначе зачем всё?