Шамиль Бураев. Прожить достойную жизнь

Эта статья из моей электронной книги  «История Ачхой-Мартана -2» была написана еще при жизни Шамиля Бураева. Мне по сей день так и не удалось ни откорректировать, ни отредактировать ни выпустить  эту книгу. В  сыром (рабочем) формате я ее выложил на интернет-страницу  «Илес Музаев Проза РУ».
Вырезку из книги сделал и выложил специально чтобы  еще раз  привлечь внимание людей к персоне этого мужественного человека- Шамиля Бураева.
Написал о нем, не от того что он мне родственен, а от того что мне захотелось в свою очередь, рассказать о жизни человека, который ради счастья людей пожертвовал своей собственной жизнью.

С уважением:  Илес Музаев


……..10 июня 1957 г. Президиум ЦК КПСС рассмотрел вопрос «О самовольных переездах семей чечено-ингушей в район города Грозного».
Немедленно после заседания Президиума ЦК КПСС МВД отдало указания министрам внутренних дел Казахской, Киргизской, Узбекской, Туркменской СССР и РСФСР. Прежде всего опасались возникновения беспорядков и эксцессов на железных дорогах, где в эшелонах и отдельных вагонах скопилось к тому времени немало людей. На всех крупных железнодорожных станциях на пути репатриантов установили милицейские заслоны.
К счастью, работникам МВД и милиции было «строжайшим образом запрещено применять к чеченцам и ингушам административные меры воздействия», которые могли бы вызвать те или иные эксцессы. Кое-кого удалось уговорить вернуться в места поселения и «ожидать организованной отправки на Кавказ».                Власти надеялись успеть до того, как накал страстей достиг-, нет критической отметки.
 В свою очередь, этнические конкуренты чеченцев и ингушей, прежде всего — русские, представители «имперского» народа, попытались подтолкнуть «начальство» к действиям. Но произошло это не в сельских районах, где условий и возможностей для широкомасштабного конфликта не было, а в столице восстановленной республики — городе Грозном.
 В этом  же, 1957 году родился  Шамиль Бураев.
Семья Шамиля, сын Тамерлан 1991 года рождения и дочери Айшат, Марима и Имани.
С 1974 по 1981 гг. Шамиль учился в Горском сельскохозяйственном институте в городе Орджоникидзе.
С 1981 года, на протяжении 10 лет работал  в аграрном секторе Ачхой-Мартановского района Чечено-Ингушской АССР.
 В начале 1990-х годов начал заниматься предпринимательской деятельностью в Москве.
В 1995-1997 годах занимал пост главы администрации Ачхой-Мартановского района.
В 1997 году Шамиль возвращается в Москву и продолжает предпринимательскую деятельность.               
Пережив ужасы первой войны 1994-1997гг., чеченский народ  в течение трех лет (с 1997 по 1999 гг.)живет  в вакууме беззакония и хаоса творившихся в Чеченской Республике.
В республике с помощью извне (а если быть точнее, то через спецслужбы России) 
 действовали групировки вооруженных сил, которые зачастую игнорировали, законно избранную власть, и в отсутствии сил в республике у  государственной  власти которая их защитила бы  для противостояния беспределу и беззаконию творившихся в Чечне, люди стали сплачиваться в различные группы и объединения создававшиеся в целях противостоянию  бандитизму, но к этому я еще вернусь, когда буду описывать события 1997-99 годов.
Весь чеченский народ понимал, что так долго продолжаться не может, при этом люди находились в бессилии. Федеральный центр только и ждавший  повода  для  вторжения в Чечню  наконец то получает такой шанс.   
Вконец повершивший в свою безнаказанность, три года поиздевавшись, как над законно избранной властью, так и над  собственным  народом, вооруженные группировки с территории Чеченской республики вторглись в соседний Дагестан, т.е. на территорию России.
Когда федералами, вторгшиеся в Дагестан  военные группировки были выдавлены обратно в Чечню люди поняли, что войны не избежать и она, война, началась.
 Ачхой-Мартановцы, еще не так давно пережившие ужасы первой войны, стали требовать возвращения домой Шамиля Бураева, но перед нами, членами бывшего штаба по соблюдению правопорядка на территории с. Ачхой-Мартан в период бесспредела в описываемый период, стал вопрос «имеем ли мы морального право, не то чтобы требовать, но даже просить Шамиля о  возвращении».
 Сколько страдания пережил этот человек только за то, что стал на защиту своих односельчан в период первой войны. Мы не были уверенны в том, что Шамиль  послушается нас и вернется.
Как нам действовать в случае начало военных действий на територрии района, мы не имели и понятия.  Ведь теперь, позабыв пережитое за весь период вакханалии  1997- 1999гг., мы стали едины.  Хотя прекрасно понимали, что зачинщиками новой войны стала не власть в лице Аслана Масхадова, а  наши вчерашние узурпаторы, которые несомненно как хамелеоны «обезличатся» и растворяться среди обездоленного народа, среди народа на которого вчера им было наплевать. Но мы, рядовые жители республики, не ждали такой развязки, и не в наших планах было  быть «национал-предателями» (именно эти ложные представления «о национал-предательстве»  большинства жителей республики в первые послевоенные годы и породило укоренение бандитизма на территории Чечни, именно такое понимание самой борьбы внутри республики, мешало нам объединяться).
 Мы должны говорить правду, и должны быть честны к тому, что в последние несколько лет до начала второй войны, в республике всего лишь один человек  осмеливался открыто заявлять  о  необходимости ведения борьбы с незаконными военизированными группировками, который призывал народ к единству и защите законно избранной власти. Этим человеком был муфтий Чечни Ахмад-хаджи  Кадыров. 
Но вопреки всему, война началась.
Связаться с Ахмадом Кадыровым в первые дни войны мы не сумели, вернее у нас не было такой возможности, а когда такая встреча наконец то состоялась, Ахмад Кадыров попросил делегацию из Ачхой-Мартана  представить ему кандидатуру человека который будет находиться  с ним в постоянном контакте.
Среди нас не оказалось такого лидера, конечно каждый из нас был готов отдать свои жизни во благо нашего народа, во избежания возобновления военных действий на территории Чечни, но отдать жизнь и уметь вести за собой народ- это оказалось разными вещами.
 Отложив все сомнения в сторону, взвесив свои возможности мы поняли, что без Шамиля нам не обойтись.
Конечно Шамиль  отозвался и выполнил долг настоящего чеченца и мужчины, мы же ( конечно не все) ему в свою очередь снова, как и прежде, ответили присущей   "людям благодарностью».
 Но это другая история.
Как я говорил, у меня не было уверенности, что Шамиль вновь отзовется и приедет домой, и причин для этого было не мало.
 Неблагодарность и забывчивость  сельчан, многие из которых беспричинно отвернулись от него в переходной период после первой войн.
Быть может кто то и спросит меня в чем я вижу в тогдашний период отрешенность наших сельчан от Шамиля. Ответ прост, почему-то многие из нас не задались вопросом: «Кто  и за что посмел вторгнуться в семью Бураевых". "Почему, и за что он  (Шамиль) не может свободно явиться к больной матери». Пусть найдется два десятка жителей Ачхой-Мартана (за исключением его родственников по отцовской и материнской линиям и друзей) которые пришли бы в дом Шамиля когда поглумились над его столетним отцом, подло как шакалы  похитив его средь белого дня. Ведь народ тогда не заявил  о готовности на самые решительные действия по защите семьи Шамиля.   
Когда не стало  матери Шамиля, Аждан, я и мои друзья будучи не дальними  родственниками Шамиля смогли придти к нему со словами соболезнования только на третий день похорон. Увидев мое сморщенное лицо ( а я только буквально за  десять минут до этого впервые за трое суток смог  умыться, и то в речке Марта у берега к дому Шамиля) Шамиль спросил меня, не болен ли я.
Мне даже стало неловко  ему признаться, что мы с несколькими группами людей двое суток без сна и отдыха стояли на дорогах въезжающих в Ачхой-Мартан, во избежания провокации  со стороны «безвластных структур» к его персоне( нет, не законно избранной власти, а самостоятельно вооруженных группировок)   а о том, что такая провокация готовилась, мы были заранее оповещены.
Мы не могли не видеть какую боль  переживает Шамиль. В  выражении его лица  можно было прочесть вопрос «За что». А ведь он, как никто другой, из  жителей Ачхой-Мартановского района, заслуживал спокойной и удовлетворенной жизни, заслуживал быть рядом с родителями, больной матерью которая души не чаяла в сыне. Я не по наслышке знал  об их трепетных отношениях.  Если Аждан сказала бы Шамилю, съешь сынок горстку земли, клянусь всеми на свете, он этого сделал бы не задумываясь.
Конечно каждый сын безмерно любить свою мать, но в этой семье между матерью и сыном были какие то неописуемые отношения. (На снимке родители Шамиля Бураева: Дуси и Аждан).
Тогда, на похоронах, почувствовав душевную боль и  переживания Шамиля и прочитав в его взгляде естественный вопрос «За что», я написал в память Аждана такие строки, «Слова-обращение  Шамиля к усопшей матери».
Сирлачу берланташц къагийнчу  шьун т1ехь
Шуьр чопанц сихонца сайн ши куьг дилина
Вайн  дайша лардинчу оьздачу г1илаккхехь
Ца кхиа-кх  хьун схьалха мерза кхаач билла
Маржа я1, соьг кхача дош а ца дитакх
Адамаш даггара ца хастйеш Нана
Сан рог1ехь жимма а мог1а ца биса-кх
Хьоменаг даггара хьун илли ала
Ма к1езга ийгир со хьан ирсен когашка
Кийр бузош даггара хьоьц хан  ца яьккхи
Тахан а сан мот бу тийсалуш, эгабеш
1ожалло ирсен некъ соьгар  д1а баьккхи
Сан Нана хьо къинт1ер  йера йуй  сунна
Эг1артахь во1 ву аьл т1е оьцар вуй-те
Ас деш дол  до1анаш тоьи-теш  хьуна
Боьрза т1ехь доьлху дог д1ахезар дуй-те
Х1ей латта, йа латта, ва 1аьржа латта
Ма къайла йакхи а хь сан хьомсур Нана
Мохь тухур бара ас х1ар дуьне г1аттош
Белхабеш сай Нене кийрара бала.

Это все я к тому, что он, Шамиль, оказался намного выше, намного сильнее и мужественнее чем мы  могли  себе представить. Он отозвался на зов сельчан и вернулся, вернулся что бы быть рядом с нами в самый трудный и жестокий период в современной истории Чечни, в частности Ачхой-Мартана.
Ни я, ни мои друзья никогда не строили корыстных планов.  Понятие  «под шумок» было не для нас. Мы свою миссию, в пределах своих сил, внутренней и  психологии возможностей выполнили.
Но опять, при всем своем мужестве и отваге, Шамиль как и в те годы, не заметил что его окружают далеко не идеальные «лица», тем не менее он снова стал гарантом  защиты населения района. Он сделал все от него зависящее, чтобы жители Ачхой-Мартановского района были как это возможно в безопасенности от военных действий на территории района.
Мудрость дается всевышним, и мудрецом оказался мой отец, чьи слова мне почему то снова вспомнились: «Мы ( он имел в виду наш род, от Шейх Кати, Кати Мааса и Даби, Алдам Ислама и Г1ези Эза, Х1онзы, Генердукъа и Межедан Дара  не получали благодарности от сельчан, но тем не менее если вы сможете хоть чем то помочь людям,  идите, но никогда не забывайте о том что все хорошее  сделанное вами- забудется. Так было в прошлом… так будет и в настоящем……    Не ждите благодарности, она, наверное, когда нибудь придет вашим сыновьям и внукам…..  Наступят дни спокойные и  найдутся те, кто будет бить себя об грудь и доказывать обратное».
Я же говорю, пусть бьют себя об грудь или в лоб, кем либо это ни был, но Шамиль выполнил свой долг, долг настоящего мужчины. Он действовал так, как ему подсказывали долг, честь и совесть, а они у него оказались неизмеримо  выше, чем мы могли  себе представить.
Власть всевышним дается лишь на время, а мужество закладывается в утробе матери. Власть, как временное явление,  она  уйдет, а мужество и достойные поступки останутся на вечные времена, в памяти  благодарных и благородных потомков.
Когда ни будь не станет и нас, в том числе и Шамиля, но память об этом мужественном человеке, как я сказал выше, будет жить в сердцах благодарных потомков.