На рожон

Виктор Матюк

На рожон

Из опочивальни, она в комнате дальней, слышен чей-то стон,
Тот, кто был однажды безумно влюблён, полез на рожон,
В том он был уличён уже потом, моложавый пижон
Был наивен и смешон, какой ему резон
Преступать никем не писаный закон?
Поджав хвост, шалопай выскочил голиком на общий балкон коммуналки,
Там две женщины-гадалки бросали на раскладном столе яркие карты
На любовь и судьбу, будущее в дыму, за ворожбу
В те времена наяву бросали в тюрьму!
Хотя одна из женщин – не Вирсавия,
А жалкая каналья из Зазеркалья,
Её имя Наталья,
Она жаждала внимания мужчин, однако ни один господин,
Имеющий достаток и чин, находил немало веских причин,
Чтоб тихо сказать себе: «Стоп! Неужто ты – остолоп?
Прочитай свой гороскоп, ты же не жлоб и не клоп,
Хотя у тебя неказистый гардероб,
Ты одет, как хлебороб!
Не стоит палку бросать в чужой огород!
Неужто тебе проросшего семени не жалко?
Злостный рок готовит для тебя подвох,
Уходи, не жалея ног, авось, Господь
Тебя поймёт, придёт срок и Бог
Тебе свободу вернёт!»
Мириады сияющих звёзд
Вновь озаряют небосвод!
Отъезд предрешён, вот и выход на многолюдный перрон,
Прощаться пора, впереди неизвестность одна, что впереди?
Стынь или жара? Ветер или пурга? Безвестный маршрут щемит мускулистую грудь,
Не меняется суть происходящего, от настоящего до грядущего рукой подать,
Этот факт трудно отрицать, труднее всего осознать, что ты всюду
Будешь помнить страшные семейные узы! В холод и в стужу
В темноте и при горящих свечах ты вспомнишь не раз
Про любовь и разврат, ты же ни в чём не виноват, был азарт, дождь и град,
Много звучных слов и тирад, женщина по гороскопу Рак, ты – Рыба,
При первом любовном порыве рухнула наземь огромна глыба,
Волосы встали дыбом, голова женщины украшена нимбом,
И вдруг случился облом, раздался крик и стон, вдруг мужской баритон
Чётко и внятно сказал: " Я так и знал, даже не предполагал, отчётливо знал,
Что подлый шакал мою страсть с той женщиной до утра своими устами алкал!»
Меня же оторопь берёт, баба в рот ничего не берёт,
Пьёт фруктовый компот, да и то втихаря, зря,
Поднимается она чуть свет, чуть заря,
Правда горька, есть в том и моя вина!
Осознав сполна свою вину, пристально зрю в глубину запретных мест,
Прежнего искуса нет, хотя не потерян интерес: вникнуть в тот процесс,
Где соблазн тоже есть, мои шансы на нуле, я же на своей земле,
Святость таится вовне, чуден стан и прекрасная походка
У девицы той, что решила стать чужой женой!
У неё характер злой, с ней легко впасть в запой!
Город ночной предстал предо мной,
Вокзал небольшой и безлюдный,
Только волк приблудный мог застыть у входа,
Невзрачная погода, душевная боль и тревога
Пару слов ждали от небритого мужика,
Какими же будут его слова?
Кругом пошла голова! Голова его седа, в меру умна и горда, всему виной прожитые года!
Кто у нас не без греха? Простота мы, простота! Нас манит высота, но не учение Христа!
Вокруг лепота, жизнь без любви пуста, не всем подходит роль паяца иль шута!
Как же быстро бежит уходящее время! Оно летит вперёд, не зная наперёд,
Что его вдалеке ждёт, и что произойдёт? Во всём – свой черёд,
Трудно успеть везде, во всеобщей чехарде тяжело определить,
Что у твоего собеседника на уме? Скучный быт, плоть горит,
Ты проблемами сыт по горло, дыхание в зобу спёрло,
Душа требует порядка, однако зловещие факты
Заполняют антракты в суете бытия! Живёшь не зря,
Поднимаешься чуть свет, чуть заря,
Тебя сопровождает жена!
Упали кровавые слёзы на каменные жернова, на не вспаханные дороги и поля,
Когда же белым пухом покрылась земля, тогда достоинство и честь
Пришлось в жертву совести принесть, и сразу присесть
На сломанный табурет, здесь постоянно слышен бред
Странных существ во время славных торжеств,
Он разносится окрест, будто значимая весть!
Даже туманное стекло белым снегом занесло,
Хотя оно не мыто давно и что?
Внутри тепло, светло и мухи не кусают,
Щёки от стыда не пылают, чувства страдают,
Когда нам намекают на то, что наше время ушло!
Тишина пронзает ночь, ты был бы не прочь
Вновь выйти на балкон в коммунальной квартире,
Там везде то точка, то тире, будто в старом букваре,
Где в каждой строке кто-то извне в холодном декабре
Настоятельно рекомендует мне жить в нужде,
И ходить в узде! Огурчики и помидорчики,
Сортир в коридорчике, бабы и мужики
Там сушат носки и портки,
От реалий жизни не уйти!
Бьются горшки, в деревенской тиши ночные шорохи едва слышны,
Потом бухие люди берутся за грудки, до крови дерутся,
Ближе к утру крупную слезу, и я с лица с трудом смахну,
Душу настежь распахну, глубоко вздохну, но не сразу усну,
Утону в воспоминаниях, в странных названиях,
Взгляд на краткий миг затмится, голова закружится,
Пришло время остановиться!
На склоне едва заметного холма свирепствовала зима,
Ущербная Луна за небосклон ещё не уплыла,
Она оставила после себя освещённую твердь,
С неё можно вверх взлететь,
Если есть желание не тлеть,
А гореть, думать и сметь!
Ожидание новых путей и дорог долго длилось,
Сердце ритмично билось, небо не затмилось,
Оно только стыдливо тучами прикрылось
 От бытовой мишуры, небесные дары
Белым снегом засыпали дворы,
Высокие чувства мертвы,
Увы, от кутерьмы не застрахованы мы!
Мысли летят в тартарары, новые контуры
Зловещей мечты где-то маячат впереди!
Неисповедимы Господние пути!
Пустое занятие - будоражить своё восприятие,
Проще избегать пророчеств, у них один и тот же почерк,
То тире, то прочерк, а вместо точек – жирный росчерк пера,
Женские ноги от бедра, ещё вчера казались мне лучше всех,
Канувший в Лету едва заметный грех сулил творческий успех!
Этот зловещий мираж похоронил любовь и страсть,
Как бы ниже плинтуса грешнику не упасть?
Хандра с утра, она безумия сестра,
Вышла на-гора и начала качать свои права!
Первозданная тишина досужие думы прочь унесла,
Они гуляют по задворкам судьбы гурьбой,
Белый снег кружится над косматой головой,
Везде царит покой!
Смыл бытия устремился в никуда, за час до отбытия
О себе вновь напомнила повседневная мирская суета,
Пока на дворе темно, нам не дано ни второго, ни третьего,
На первое – одно и то же, из-за него совесть сердце гложет
И душу так растревожит, что та ни одного дня спокойно прожить не сможет!
Мы хотим развеять смог и дым над нами холодными промозглыми ночами,
Но уже нельзя сбежать от себя в неведомые доселе края, петляет стезя,
У неё нет поводыря, только детская мечта, да и та не может сделать всё,
Что ночным заревом должно быть озарено! Жить мигом одним
И быть с другим, и чтобы брак был невредим, нельзя, семья от фонаря,
Измены втихаря, капли очищающего дождя освобождают душу от вранья!
Внешность – аристократа, происхождение – крестьянское,
Отношение к творчеству – дилетантское,
Почти наплевательское! Что-то не состыковывается в душе,
Наедине она думает одно, наяву будто в бреду
Идёт у грехов на поводу, искушает судьбу,
Но не прекращает борьбу за святость Веры,
Есть тому ярчайшие примеры, миражам и химерам
Не хватает ни ума, ни такта, чтобы повод для тесного контакта
Откровенного вранья и обличающих фактов,
Не привёл бы к упадку общественной морали,
Из неё умные мысли в розницу и скопом вырывали,
Старинные идеалы с течением времени ветшали!
Тоска и печали на три буквы лукавых баб послали,
Жизнь – театр, люди в нём актёры, у них разные роли,
Гастроли продолжаются до смертного одра, едва дыша,
Грешная душа, широко открыв глаза, смотрит на истоки греха,
Скрип авторского пера возвращает мысль назад, там, где был свет,
Царит мрак, тот, кто женился в первый раз, свою душу от греха не спас,
Истоки неразделённой любви мелькали вблизи и вдали,
Будто ночные фонари, они в основу лжи легко легли,
Душой ты не криви, момент истины лови и зри
На блеск утренней зари! Не попади впросак,
Твой путеводный знак определяет Зодиак,
С ним не надо часто видеться,
Он может легко обидеться,
Скорая встреча не предвидится,
На всё воля Творца! Ему принадлежат наши мысли и слова, плоть и душа,
Всё всплывает со дна, хотя на дне бытия одна темнота, былое время сгорело дотла,
Суета сует – всё суета! Любовь не знает границ, и вот ты падаешь ниц
У ног смазливых девиц, когда любишь, чужих грехов не замечаешь,
Ты в своей женщине, как в глубоком природном омуте,
Находишь всё, что приносит страсть, любовь и жар!
Любовный угар будто радар улавливает боль и нытьё,
Преходяще всё, только одна душа не признаёт греха,
Она бы всё отдала, чтобы избавиться от общего недуга,
Пусть холод и вьюга даже в часы досуга надоумят подругу
Дней моих прелестных на искус повсеместный на стезе безвестной,
Осенью или весной ты окунёшься в сумрак ночной с трезвой головой!
Каждый миг – неповторим, ты молча следуешь за ним,
У него есть псевдоним, он – неотвратим, мы грех творим,
Много не говорим, больше молчим, и не следим за мнением чужим!
Ты же гол и наг, у тебя есть сила в руках,
Счастье не зависит от материальных благ!
Оно топчет грязными ногами наше тщеславие,
Слёзы хлынули из глаз, они – мой маяк
В бескрайнем океане, чтобы, теряя самообладание,
Толпе в назидание сказать, что даже дурак
Способен на умника навесить всех собак,
И бить в набат, сжав нервы в кулак,
Только бы тьма и мрак исчезли бы враз
С неисповедимого пути! Не убей, не согреши,
Безвинного прости, чужую беду отврати,
Свою печаль в свободное плавание отпусти!
Очертания пригорода во мгле,
Нет настоящей любви на земле, плоть больна, душа грешна,
Даль небес из старой подворотни не видна, железнодорожная колея
Мелькает и отвлекает память от полусна, блажь темна, в глазах застыл страх,
Болотная тина и грязь в трёх вёрстах отсель отворяет дверь в повседневную канитель!
Вспомнился гранд отель, превращённый в бордель, здесь не Марсель,
Но звучит весь день соловьиная трель, белая постель
Сулила немало встреч и потерь, там тебя могли согреть,
Обуть и одеть, принести в номер завтрак и обед,
И тут же надеть на твои руки тюремный браслет!
У подножья одинокого холма издалека видна местная тюрьма,
Невдалеке тот старинный вокзал, на нём я когда-то прибытие поезда ждал,
И тихо роптал на небесный портал, побывать на нём я когда-то мечтал!
Не сбылось, не довелось, как-то обошлось без обид и тревог,
Сам по себе решился семейный вопрос!
Правда всегда имела собственную цену,
Когда она с пеной у рта выходила на сцену,
И любую измену под музыку Шопена выводила на арену бытия,
Здесь отчая земля, здесь родина моя, я вновь беру быка за рога,
Пытаюсь разбудить уснувшую память и тело своё её рассказами не поранить!
Её в один миг нельзя зачехлить, будто детородный инстинкт, можно погладить
По седой голове наперекор чудовищной людской молве!
Живу днём грядущим, авось, завтра будет лучше, чем вчера,
Родственная душа через тернии бытия неспешно прошла,
Считай, по лезвию ножа, пока своё счастье не обрела!
Адам и Ева когда-то стояли у таинственного древа
Страстей земных и что осталось от них?! Жалкий пшик,
То древо уже дано по швам трещит, душа устала от перенесённых обид,
Стыд грешнику глаза не застит, он – тощ, как полевой хвощ и не брит,
Мало говорит, больше – молчит, незачем старые раны ворошить!
Яркий свет сводит высокие чувства на нет, словесный бред
Не спасает от несчастий и бед, зашторено окно,
За ним кто-то пьёт красное вино,
Быть может, немного горчит оно и что?
Всё, что было, прошло, от сердца отлегло мужское озорство,
Любовь – не ремесло, уходить от любимых женщин тяжело,
Однако в темноте и мраке только в многолюдном бараке
Ты сможешь увидеть горящий факел сногсшибательных утех,
Божье творение творит прегрешение наспех,
Собрав вещи на скорую руку,
Сполна усвоив новую науку, жену, как прислугу, держишь на коротком поводке,
Зажав нательный крест в руке! Пусть болит душа, пусть теснится грудь,
Забудь обо всём, что было и что давно за тридевять земель ушло!
Вспотевшее чело новую утеху для постельной любви нашло,
Прежняя – встала и ушла, не затронув ни сердца, ни чела!
Мгновение – это целая жизнь, не потерявшая смысл,
Отрешись от дум плохих, что толку от них?
У всех есть время и толика терпения,
Чтобы превратить мгновение
В боль и смятение, в пустошь или забвение!
Пока живу и люблю, ничего ни от кого не жду,
По земной стезе бесшумно бреду, не предавая всеобщему презрению
Боль и печаль свою! Жизнь коротка, если она – не счастлива,
Взгляни на неё спесиво, и не бросайся с обрыва вниз головой,
Не вступай в спор с Сатаной, будь самим собой в стужу и в зной!
Мы мучаемся и страдаем, себя особым рвением к любви не впечатляем,
Душу опустошаем собачьим лаем, но краем глаза излучаем свет и доброту,
Не теряем время попусту! Едва небо прояснилось, господняя милость
Наземь спустилась, рожь заколосилась, в изменчивом мире,
Как в захудалом трактире, ты о жизнь ноги вытираешь,
Не потому что грех почитаешь и его не порицаешь!
Метут снега, догорают дрова, слегка ворчит пурга,
Бывшая родня, как сбоку припёка или девица синеокая,
В ладоши хлопает, ногами топает в ответ на предложение
Продлить этот прекрасный момент: любым проказам,
Связанным с экстазом, когда-то приходит конец, так задумал Творец,
Простой человек взял однажды на душу нераскаянный грех
И себя с пьедестала тут же низверг! Секунду назад
Начался звездопад, былое нельзя вернуть назад
Без значимых преград, повсюду ад кромешный,
Люд здешний пытается запрыгнуть в эзотерический круг,
Там нет душевных мук, мне бы житейскую суть не перепутать
С тайным сообществом девичьих услуг, а вдруг сомкнётся тот круг
И судьба иному улыбнётся, от меня отвернётся и уйдёт бог весть куда,
Позади меня останется кромешная темнота, сердечная рана не заживёт,
Душа в негодность придёт, нутро обветшает, одряхлеет и в серой дымке растает!
Боль в душе не затихает, здесь никто лишний раз не пикнет,
Его небесная кара на излёте настигнет! Сумерки в доме,
В оконном проёме темно, все живут грешно,
Уж так здесь с давних времён заведено!
У кого есть бабло, тот имеет всех и всё!
Провисшая спина и потухший взор
Исторгали глубокий вздох,
Слухи шли наперекор року и судьбе,
Несуразица в голове, крик перешёл в ор,
Неприятный разговор слышал весь коридор!
Нужны паруса тугие, узлы морские
Не похожи ни на точки, ни на запятые,
Грехов огромная гроздь всю мерзость переживёт,
В тот миг последняя слеза долу упадёт с обеих щёк,
Появится предлог поцеловать судьбу и рок взасос!
Господи, удовлетвори мою мечту, без неё я в ад попаду,
Если ещё больше согрешу, хочу подняться в синеву небес,
Прихватив с собою совесть и честь! Не подобает изгою
Прятаться за чужой спиною, жить непросто,
На каждом многолюдном перекрёстке,
Как на сельском погосте, есть ложка дёгтя!
Лоб липким потом промок от постоянных забот,
Их бьёт озноб, не попасться бы им на крючок!
Женщин, как и братьев меньших,
Больших и умнейших, зря не поднимающих крик,
Рок на безлюдном пригорке стремительно настиг!
Солнечный блик полдня не спит, он на страже стоит
И пристально зрит на исчадие любовных интриг!
Искус велик – проглотить язык! Жизнь моя – жестянка,
То носки, но сапоги, то портянки, то гулянки, то пьянки
От зари и до зари, в лесу давно токуют глухари, ты хоть умри,
Но не стой у входной двери, впереди не видно ни зги,
За околицей одни пустыри и ни одной живой души!
Воры и упыри сшибают у толпы деревянные рубли,
На раз-два-три берут якобы взаймы, ложь скрыта внутри
Господней заповеди: не убей, не укради, праведно живи!
В морозное утро чувствую ежеминутно наяву и подспудно,
Что трудно отвлечься от плодов разврата, морось и прохлада
Сулят новые утраты не только молоденьким и прыщавым солдатам,
Но и высокого ранга народным депутатам! Плата высока для мужика,
Да не дрогнет господняя рука, когда женщина – загадка для мужчины
В сферическом зеркале увидит на своём лице едва заметные морщины!
Мужик посмотрит на осанистых баб, и его пристальный, но едкий взгляд
Не оставит им собственных координат! Какая походка! Какая стать! Неужто она ****ь?
Бросишь палку, бросишь взгляд и тут же вспомнишь пару известных выражений или цитат,
Когда же нервы у мужчины изрядно шалят, но ему, судя по всему,
Уже некуда бежать, любовь и страсть выглядит дико и нелепо,
Если на ней висят чьи-то цепи, а на бровях колышутся снежинки,
На огромном рынке в словесном поединке давно сошлись
Пошлость и женский каприз, двусторонняя дурь
Попыталась их вернуть на порочную стезю,
Тот, кто мудр, будет трудиться не покладая рук,
Читая слова молитвы вслух, всё во имя своих подруг,
Зато дурак, оценив женскую стать, попытается рядом встать,
Устранив множество преград, он объявит женщинам джихад!
Из комнаты дальней, такой многострадальной и скандальной,
Выбежал моложавый пижон, он сам полез к бабе на рожон,
Он не был влюблён, однако, уловив едва заметный женский запах,
Устремил взгляд на область паха, не из-за зловещего страха
К телу прилипла потная рубаха, появившаяся отрада,
Не исчезла сразу от настороженного мужского взгляда!
Она находилась рядом час иль два, седая голова
Вспомнила былые времена, когда у баловства,
Как и у женского лукавства не было толики стыда!
Пьяницы и алкоголики выпускают скандальные ролики,
Но и прекрасные золушки не остаются в стороне,
Они суют свой нос везде, их след сводит истину на нет
В стольном граде Москве и провинциальной Элисте!
В повседневной мирской кутерьме даже старцы впадают в отчаяние,
Они проваливаются в состояние долгого ожидания грядущего прелюбодеяния,
Чтобы через годы и расстояния вспомнить страстные и нежные лобзания!
Удар отчаяния продуман до мелких деталей, пусть скупец считает злато,
Он жажде богатства, я же читаю мысли Сократа, разбираю наставления Гиппократа,
Собрата по ремеслу, пока я на жалкие гроши живу, не тужу, привычка, как и смычка
Женского пола и мужского волчка, когда страсть врывает в душу и плоть с кондачка!
Голь на помине легка! Прибегнув к помощи языка мужская и женская сторона
В минуты оргазма взлетят в облака, мир чудовищ ищет множество сокровищ
В заброшенных весях и городах, только честолюбцы, опираясь на звёзды и трезубцы,
Раньше времени сходят с узкой и скользкой тропы, когда они были моложе, любили тоже
Получать от баб по роже! Негоже, братья, нам жить не по понятиям, подобно жалким фраерам!
В постельной схватке не все происходит гладко, тот, кто платит бабки и дарит бабам тряпки,
Берёт их в охапку, и они повышают ставки тягловой лошадке! Нельзя влюбляться,
А потом от своих слов отрекаться, усевшись в утлый чёлн своего воображения,
И взлетев вверх на гребне огромных волн набегающего оргазма,
Можно утопить свою старенькую ладью в мелком ручье
И загреметь по статье в не столь отдалённые места,
Где исчезают тлен и суета на многие года! Ха-ха-ха-ха!
Баста! Сколько бы мужчина не страдал, сколько бы горя он не испытал,
Когда с женщиной спал и ею понукал, как подлый и злобный шакал,
Он в ней забаву искал, и своё тело женщиной прикрывал
Вместе стёганных одеял! Когда же момент истины настал,
Божий раб стремглав сбежал на близлежащий вокзал,
Когда же до конца дочитал
Летопись рода людского, скрытую в тумане былого,
Поверил женщине на слово, у него не было выбора иного,
Как раздвинуть тьму и смрад костлявыми руками,
Чтобы увидеть солнце за грозовыми облаками!
После сверкания молний и удара громового
Он мгновенно вспомнил, как норов неугомонный
В речи монотонной в минуты радости неудержимой
Едва не погиб в ярком волшебном огне,
Он до сих пор пылает вовне
И напоминает жжением в душе
О самом радостном и беззаботном дне!
Баба в очередной раз на его коня садится,
Голова её от успехов кружится и вновь она мчится
По не вспаханному полю многострадальной судьбы и доли!
Два гибких и обнажённых прелестных стана растягивают меха баяна,
Мелодия звучит, кровать скрипит, женский ор кого хочешь затмит,
Женскую похоть даже мазохист в эти минуты не переплюнет!
Дама уже согласна на миньет, ей немного лет, она – чужая жена,
И вечного блаженства полна, хотя понимает сполна, что грешна,
Ради блаженства своего она готова тотчас пойти на всё,
Только бы то, что и вправду грешно, от пылкого сердца не  отлегло!
На небо взлетать оргазму не придётся, он оттуда назад наземь вернётся,
И тогда им обоим придётся влачить железные оковы супружеского долга,
Коротким или долгим было то блаженство не суждено мне знать,
Не желаю я в чужую душу раньше времени с вопросами влезать!
Оргазм наивную плоть возбуждал и усиливал накал страстей,
****и и проходимцы всех мастей всё сильней бередили души свои,
Они же соль православной земли, а не лесные дикари!
Даже через час тот яркий пламень в душе не гас,
Мужик бы смог былой опыт с себя стряхнуть
И робко увильнуть от бабьих притязаний,
От пылких лобзаний и обещаний!
Однако не дано его уму познать свет и темноту,
Он бы чудовищную клятву смазливой женщине произнёс,
И не замечая горячих слёз, поцеловал бы её взасос,
Ведь на таких спрос пока ещё здесь велик!
Отныне он готов взойти на любую горную вершину,
Только бы у согбенной судьбы хватило мощи и сил не забыть
Тот благословенный миг без угроз и интриг, когда жизнь висела на волоске,
А святость рыдала вовне! Пока же счастье и сладострастие в теле и в душе
Ограждало одинокое мужское естество от катастроф небывалых,
И только бес лукавый, хитроумный малый, уже готовил новую отраву,
Он голосом гнусавым всю округу оповещал, что от мужского беспредела устал,
Он толпе поведал, что всегда стремился к победам и бежал за ними следом,
Будто за куском хлеба и глотком воды во время голода, засухи и жары!
Он без пламенной страсти подходил к причастию,
Отрицал своё участие в повседневной мирской суете!
Мышиная возня в течение ночи и дня лишали сна
Рано поседевшего бунтаря, он всегда боролся
С насилием и принуждением, и наблюдал с восхищением
За воплощением в жизнь утех мирских, что толку от идей святых?
От них пользы никакой, пьянку сменяет похмелье и новый запой,
Окунувшись в них с головой, встретишься на дороге столбовой
С разудалой людской молвой! О ней трудно будет забыть,
Она, как дождь продолжает помои лить на голову седую,
Ты же гуляешь напропалую, и не кричишь: «Аллилуйя!»,
Свой крик адресуя в небесную высь! Пока ты живёшь по наитию,
Не запоминаешь постельные события,
Хотя твоя любопытная голова причитает всякий раз,
Чтобы даже в предсмертный час грех сбежал с глаз и не возвратился назад,
Он тащит в кромешный ад психопатов лысых и патлатых
Вместе с толпой статных и развратных, но приятных баб,
Они нарасхват, тот, кто, красив и богат, явит оргазм всему миру,
Пока мы живы, взираем с завистью на всю эту мышиную возню,
Я же никому лишние вопросы не задаю, в голове есть место для странных идей,
Обуявших даже приличных с виду людей! Сказать смешно, что даже проросшее зерно,
Женщина проведёт на мякине, обман не противен, когда ты лежишь на пуховой перине
С пошлостью в обнимку, а женщина уже пускает горькую слезинку,
И стремительно, а не умозрительно расстёгивает твою ширинку,
Ты же ей робко гладишь спинку, приблизившись к паху,
Умираешь со страху, как бы не порвать ей ночную рубаху?
Положив голову на плаху страсти и любви, ускоряю шаги,
Ручку женщине позолотив, свои волосы посеребрив,
Напеваю один и тот же мотив: каким ты был,
Таким ты и остался, чем бы ты не занимался,
Как бы ты не пытался от греха отречься,
И вознестись на голубые небеса,
Тебе толпа кричала в глаза: «Твоя судьба не там, она на земле,
Спи на зелёной траве, смотри на миражи на треснувшей стене,
Меньше размышляй, свои грехи как можно меньше вспоминай,
Ищи рай здесь, сохранив на задворках памяти свою совесть и честь!»

г. Ржищев
28 декабря 2024 г. 19:45