Лихие Космические Года

***АННОТАЦИЯ

Пиратская шхуна, похмелье космоса и московская милиция будущего.
Где-то между “Пикником на обочине” и треш версией романа Автостопом по Галактике, этот расссказ проносится по вселенной мощной волной ржавчины и упадка. Там, где мусор важнее золота, а межпланетные правители сидят не во дворцах — а на зоне, поддерживая в сердцах слабую жизнь, совершая в перерывах разборки за стопкой водки и хтоническим похмельем.

На борту пиратского корабля-мусоровоза «Барвиха» — уголовный кодекс, чифир, и кодекс чести перемежается с глобальными политическими интригами. В то время как Унинации шлют дипломатические ноты, а чиновники Москвы грезят стать космоколонизаторами,один выстрел орбитального оружия в глубине космоса меняет всё.

Космос, как помойка — только опаснее.
Герои — как мусор — такие же живучие.
Система — как была, так и осталась: на земле все “по-пацански”, в космосе “по американски".

Добро пожаловать в “Лихие Космические Года”.
В мир, где мусор перерабатывается в грязное, легендарное приключение!

ПРОЛОГ.

Клоками нависшие тучи, смрадный запах расползающихся повсюду спор воздушной ржавчины, блатная романтика. Именно так представлялся себе и другим проводник времени, усталый, сочноголовый космический трейлер Барвиха. Запятнанное навечно позором межгалактических фракций судно с ярким клеймом пиратского флага на лоснящейся жиром солнцеуловителей коже медленно возносился над поверхностью Москвы.

За бортом, в холодной, отягощающей войлочные тела пассажиров безгравитационной массе тысячи мелких ледяных капель отстреливали дробь по уходящим в себя лопастями могучих двигателей, целясь в самое сердце путешественников-покорителей беззубых черных просторов Валлийских Пустошей.

На экране, в чифирной позиции древних собственноручно запаянных линий, скользящих от мозжечка до лодыжек, пыхтел трубкой Капитан Аврал со своей свитой. Чумазые кочегары в квадратных шлемах уравнивающего давления смотрели на выбегающие из дыр “соплежуйки” перфокарты с размазанными цифрами и указаниями.

Прораб АльфаСамец пупырчатый, пронзенный пыльными наколками восточный, остроглазый темный дед с ватными руками, еб*ул рукой по столу и дым закороченной в припадке проводки смешался с запахом пота и клюквенной табачной настойки.

“Кто мы?”

Спросил капитан и Прораб вместе с ощетинившейся командой дружно гаркнули:

“Шахтеры”

“Чего мы хотим?!”

“Побольше денег, водки и распутного движа!”

Капитан вынул трубку из порванного с четырех сторон рта, сверкнул вороватым глазом по сторонам и коротко кивнул.

“По местам, босота, время делать делюгу”.

В тучно-скверном небе над космодромом распахнулось солнечное окно. Серые пластины города зазеленились прожилками яркой воды и растительности. Сверкнули стекла небоскребов и вместе с ними ухнули подъемные двигатели отправляющегося пиратить, дербанить не свое, космического корабля.

“А что, неплохой у нас нынче улов, Капиташка, как ты на это смотришь?”

Отягощенный второй, неживой, головой, инженер Мясорубчиков подтюленил к капитану жирное тело и указал на экран с золотыми письменами, каждое из которых обожгло нутро владельца пиратской шхуны жгучим пламенем.

“Да… - капитан кивнул, а затем сквозь зубы добавил - но МАЛОВАТО БУДЕТ, товарищ Мясорубчиков, МА-ЛО-ВА-ТО!”

Главный инженер смутился и отступил от разомкнувшихся дверей герметичного полетного отсека в тот момент когда на поклон к его величеству Капитану прошмыгнул калека Песах.

“А вот и новости, - тусклое личико подтянулось поближе к разорванной морде капитана и что-то быстро зашептало”.

Главный инженер смотрел на всю эту картину и ему хотелось блевануть прямо на панель управления, так, чтобы раз и навсегда освободиться от жизни и службы на проклятом корабле раз и навсегда.

“Педерасты…”

Покачал головой главный инженер и головы лишился, потому как в момент произнесения этих слов в богадельню вошел, прихрамывая,  Отбеливатель. Глаза главного По Безопасности расширились от удивления и подступающей ярости-ясности.

“Ты, мудила, кого это щас педерастами обозвал…”

Капитан и Лысоголовый Картограф резко обернулись.

ПОЕХАЛИ, Й*БТВОЮМАААААТЬ!

Airlock корабля открылся, выпустив наружу смрадную кучу мусора с голым телом Главного Инженера. Сквозь простреленный затылок пятого колеса в телеге сверкнули звезды.

….

Чем занимался в космосе космический трейлер Барвиха? По официальной версии, сбором и переработкой космического мусора, а на самом же деле все было то же самое, с той лишь поправкой, что мусор был вовсе не мусором, а вполне себе важным для любого уважаемого космического человека скарбом-наживой для космических гопников всех мастей. 

Переработка мусора, придуманная для отвода глаз, удачно подходила не только для проведения по бумагам сложных хитровые*анных схем Капитана, но и загадочных исчезновений все тех, кто Капитану случайно или не случайно переходил дорогу.

Капитан еще раз посмотрел сквозь толстенное стекло иллюминатора на уходящий в небытие труп Инженера и снова напомнил себе о том, что пора бы провести общий сбор команды да разъяснить возможно забытые ПОНЯТИЯ, по которым каждый участник жизни на корабле должен быть двигаться и существовать.

“Педерастом меня называть вздумал, вот ведь с*ка…”

Ярости капитала не было предела, внутри него отчаянно давился, прорываясь наружу, нечеловеческий гнев. Капсулы успокоительного порошка тут же завернулись в трубочку, опустились в густую массу чифира на подоконнике и затихли, утонув в тихом шипении.

Успокоившись, Капитан подумал было позвать к себе настоящего педераста, Песаха, который, несмотря на общность с остальными ему подобными, имел в разуме и планах Капитана ОСОБЫЙ СТАТУС, но передумал. Риск советоваться с опущенным был слишком велик, нужно было дождаться Выхода в Открытый, когда команда разойдется по своим местам.

На экране перед Капитаном троились ярко-красочные символы, какие-то имели противный Унинационный колорит, а были и те, от которых Капитану делалось тепло на душе. Пролетающий мимо коллега, чистенький Унинационный Утилизатор Селештел Комбайн 03 подмигнул ржавобокому компатриоту зелеными парковочными огоньками и дал по газам. На экране тут же исчезло мусорное пятно.

“Забили, бл*дь…все забили, никуда не податься, везде еб*чая конкуренция!”

С досадой зло подумал Капитан. С каждым годом находить мусорные кучи в ОколоЖивом Планетном Пространстве, ЖППЕ, было все сложнее. Сложнее становилось прятаться от мусоров, которые, несмотря на Московское происхождение, все больше и больше братались с Унинацами, потому что те, в отличие от Капитана давали им не жрачку, бухло и прочий хабар а настоящие, золотые, ходящие по всему Открытому Эллевольты.

Рука хмельного на чаю Капитана потянулась к гашетке спрятанного в бортовом пространстве переоборудованного в орудийную установке магнитного сброса. Красный крестик сопоставился с уходящими в темноту огоньками Унинационного корабля.

ПУСК.

Корабль вздрогнул и где-то внутри заужжали приводные натяжители электромагнитных установок. Вспышку наверняка было видно с Земли, хотя протянуть облако сканирующего сигнала до Околоорбитного пространства наземным соглядатаям будет непросто, слишком много взлетов и посадок, радиосигналов и прочего шума, не говоря уже о сбивающих фокус кучах мусора, вокруг которых копошились такие, же, пускающие разбивающие лучи мусорные плавсредства.

Так думал Капитан, отсчитывая в уме множащиеся сами на себя цифры. ДО УДАРА 5,4,3,2,1………

“What the f*ck! We are being attacked! Pressure is dropping! Set up emergency evacuation protocols………………………………”

Крошечная вспышка, ничего не стоящая по сравнению с капитановской судьбой оказала огромное влияние на пространство вокруг эпицентра взрыва. Магнтно-коротковольтовые натяжители, приводящие в движение Унинационовский мусоросборщик, раскрылись, выстрелив из себя наружу тонкие сверхпрочные осколки, разлетевшиеся по безгравитационному пространству не хуже боеприпасов охраняющих утилизационное пространство полицейских крейсеров.

Испуганный What The F**ck пронесся от одного корабля к другому, развеяв в космической темноте широкие волны смертоносных быстро достигающих цели кусков смерти.

Капитан удовлетворенно вздохнул.

“Чифиру мне сюда принеси еще”

Чумазый опущенный, поднявшись с колен метнулся в кухонное пространство.


ЧАСТЬ 1. Commotion In The Outer Space.


В новостях атаку на мусоросборник восприняли неоднозначно. Кто-то винил во всем расплодившихся, словно вшей, космических пиратов, кто-то пенял на диверсию и борьбу мусороперерабатывающих магнатов, а кто-то и вовсе принял случившееся за несчастный случай.

Лишь один из миллиона умов сложил два и два.

Лейтенант милиции Крылов Воскресенский Антонович попросил жену добавить картошки, когда на экране перед его глазами, а вернее внутри глаз появилось изображение отставного полковника, бывшего сослуживца Без Имени и Величия. Отряд диванных войск встал по порядку, расставив ручки в былом величии Матушки Земли, принявшись танцевать вокруг сложносочиненных символов.

“Бать, хорош уже играть в это говно, ему сто лет уже”.

Отец не слышал причитания сына и что есть сил нажимал крылышки порхающие вокруг внутреннего взора с настойчивым сиянием китайской техники.

Тарелка картошки отставилась на пол в безгравитационном пространстве, и жена успокоительно взглянула на разъяренного мужа, который махал крыльями в своей пустоте на фоне огромного панорамного окна с видом на стробоскопическое сияние огней на фоне мегалотонных мрачных строений, подпирающих туманные низы города текучим сплавом из огней реактивных автомобилей.

Упражняясь в виртуальной реальности, Лейтенант милиции что есть сил в обуявшем его соревновательном великолепии побеждал противников-соседей раз за разом, доказывая себе и миру превосходство Великой Державы.

Перед последним матчем, в тусклом окошке разжигающегося на всю Святую Русь мультимагнитного сета, появился разговорный пятачок, на котором коллега-собутыльник квакался в необратимом пике, пытаясь развернуть сенсорную сеть.

“Твою ж мать…, ну Крылов, не понимаю я эту игру, как ни возьмись, каждый раз когда пытаешься захватить очередной кусок земли за три положенных дня, получается какая-то дичь”.

Оппонент Святоруса, Господин Линкольн в лице Лейтенанта милиции Крылова, открыл прозрачную пасть аватара и еще раз внимательно объяснил дружбану, как правильно употреблять позиции и распределять помощь союзников.

“Смотри, вот видишь сенсорную сеть, в это магнитное окошечко кладешь свои защиты, а вот в это…”

Игру прервал телефон экстренной связи. Внутренней Связи. Лейтенант Милиции Крылов с неохотой вернулся в реальность, сетуя жене и детям на то, что ни денег ни заработать ни отдохнуть в проклятой стране невозможно.

В коридоре с пригашенным светом поднята трубка.

“Лейтенант Крылов слушает”.

В отметке действия послышался шепоток, холодный как ледоруб голос пронзил сердце бравого милиционера толстой трибинкубыровой иглой и словно внутривенно хлопнулось сердце Лейтенанта на самое дно.


ЧАСТЬ 2. Город Бл*дей.


За Лейтенантом Крыловым приехала, вернее прилетела, пошваркивая зарядными усиками по ржавым панелям дома, служебная машинка. Катафалк, так называли реактмобиль опера, сверкнув искрами, отделился от висящего в безгравитационном пространстве подъезда и медленно отплыл от пристани в поток шкворчащих пламегасителями плавсредств.

В затертом до дыр кожаном салоне с запахом кошачьей мочи, кофе и сигарет Лейтенант Крылов читал брифинг на экране коротковолнового уловителя дымных частот. На столике рядом плескался в стабилизирующем поле графин с горилкой.

“Без ста грамм не разберешься, что к чему…”

Подумал миллиционер, а новости были такие. Вчера, ровно в полночь по единственно вещественному, “плоскоземельному” времени, вспышкой концентрированного луча организованного в одном из мусорных скоплений Земли, был уничтожен мусоросборщик Селештел Кобмайн компании Вита Треш с серийным номером 03. Унинация отнеслась к ситуации серьезно и вызвала Московского посла на стол переговоров с тайным намеком что дескать Москва не может совладать с пиратами на выделенной ей Аутоземельным Правительством территории Открытого Космоса. Более того, в сообщении послу ИМПЛИЦИРОВАЛОСЬ, что московские власти намеренно разводят пиратство у себя в стране и не желают следовать нормам межпланетного законодательства…

“Х*е мое…туда-сюда…”

Пробормотал Лейтенант Крылов у которого с каждым абзацем вставали на голове и в других местах один за другим волосы. Машина вошла в гравитационное пике в месте с открытым ртом “ебта*юмать не могли робота настроить по-человечески” милиционера, из которого вышел наружу наскоро сварганенный женой обед.

…Всем операм явиться в главное отделение на планерку перед отправкой в Открытый. Подпись Авралбидек Гассамуилович Секезмейко.

…

Машина встала на прикол возле огороженного предупредительной сеткой серого здания с решетчатыми окнами, на крыше которого красовался трезубец антенны уловителя мыслей городского повинства. Повинство, сигнал с чипа замедленных частот привлекался во внутренний карман служебного компьютера милиционеров в результате чего всегда было известно что чем промышляет в городе Великой Любви.

Лейтенант Крылов вышел из запятнанной проводниковой пылью ржавой полуоткрывшейся двери и прошествовал по подвесному мостику в приемную где его встретила, невесело сверкая отключительным глазом, дройдиха Самозвановна Баба Прокурорша без Пяти Минут Начальница.

“Документы предъяви, а то выставлю на х*й отсюда, залетный”.

Это было единственное, чем владела портативная чиновница. Милиционер со свитой из папконесущих стажеров протиснулся сквозь крошечный коридор во временное пространство шефа. Деревянная дверь открылась, и на пороге показался пузатый воровского типа и фасона мужичок с крысиной мордой поперек набитой татуировки изображающей мангал с нанизанными звездами и словами ГОСПЛАН-ЕБ*Л*Н, МЫ СКОРО НОВЫЙ МИР ПОСТРОИМ, КОГДА ИССОХНЕТ СТАРЫЙ ХРЕН, ТОГДА ВЕРНЕТСЯ СИЛА МАЛЫХ, НАЧНЕТСЯ ВРЕМЯ ПЕРЕМЕН.

“Добрововподаловавбыж…”

Голоса скакнули в упругое пространство временного кармана, и милиционеры расселись в уютных гнездышках вокруг большого и длинного стола, напоминающего мужское достоинство. В конце достоинства, вернее в его самом начале, между двух круглых подстольников, наполненных висящими в воздухе изображениями города, лиц и несчастных случаев, сидел, уткнувшись в отверстие подсмотра, начальник службы Милиции Города Москвы.

Авралбидек, то было его прозвищем, а не настоящим именем, потому как подчиненные вызывались в офис именно для авралов, на то и отдел был Специальный Авральный. Оторвался от интроглазного мазка и протер красные глаза цветастой тряпочкой, на которой было написано “ЛЮБИМКЕ ОТ ЖЕНКИ ТВОЯ Л.У. И ДЕТКИ”

Когда в зале заседания воцарилась приемлемая для такого уровня разговора тишина, Начальник Аврального Отдела пошевелил усами, подтянул пузо поближе к зрителям и развернул оптоскопические волоски прямиком к прищурившимся коллегам, вернее подчиненным.

“Короче, слушайте меня внимательно. Все, да и ты Похтыкаев! Хорош долбиться в сам знаешь какое место! Мне самодолбствующиеся для такой работы не нужны. Мозги включили, слушаем…”

Начальник вновь обвел оробевшую толпу оперов суровым, залепляющим любые щели в сознании взглядом, и продолжил.

“Какие-то пидо*асы, ясное дело, что наши местные бандюки, спалили дорогущую экспериментальную мусорку Унинаций. Теперь нам весь космос предъявляет, говорит, что мы дербаним Открытый и вообще занимаемся вместо контроля за секторами всякой х*йней, ДА, ПОХТЫКАЕВ, тебя касается, конкретно…короче, завтра сюда приезжает начальство с большой проверкой, и мне не нужно, чтобы какой-нибудь самодолб спалил контору…ВСЕМ ЯСНО?”

Всем все было ясно, никто не кивнул. А дело было в том, что Начальник-по совместительству мини-губернатор сектора 16, к которому относилось Происшественное Место в Открытом космосе, был одной ногой в могиле, а другой, другой крепко стоял на кирпичах поддержки местных криминальных авторитетов. Жил он роскошно, жену и детей каждый год возил на Юспрос в дорогущие курорты, одевался в Сайхайзо и пешком и сквозь слюнявые времпорталы не ходил.

Начальник Опер Сыска Гассамуилов Секезмейко жил припеваючи, и, услышав о том, что что-то пошло не так, вернее о том, что местные бандиты отчего-то потеряли берега, схватился за ж*пу. Следующий над ним, Обозреватель Секторов, в тот же день тихонько позвонил подчиненному и сказал несколько слов, одни из которых были “нах*й с должности полетишь в мусоросборню”.

Это настолько впечатлило избирательного в рисковых мутках бывалого Опера, что тот, вместо того чтобы как обычно замять ситуацию или, по старой привычке припахать бандитов разобраться между собой, решился таки явиться в офис для создания вида бурной деятельности.

Пожевав уголок с кристографией красавицы жены, Начальник Опер Сыска во всех деталях изложил оперятам свой план, который был настолько прост, насколько издевательски практичен и быстр.

“Найти эту гниду, отп*здить, отобрать корабль и обнулить к чертовой матери, первый кто сделает получит три копейки”.

При слове КОПЕЙКИ опера сглотнули слюну и между сидящим бок о бок дружинниками-борцами за справедливость просеялось мрачное, холодное чувство соревновательной борьбы. Копейка была редким словом в жизни простого опера, которому и в лучшие времена доставался питательный паек да дырявая казенная крыша над головой.

Лейтенант Крылов, слушая начальника, сразу смекнул, что к чему. Добравшись до отскока на скафандре он поманил к себе лениво вращающийся в полупроводниковой пыли глаз начальника, и тот понял, что так просто спалить контору ему не дадут и есть еще у него на службе видавшие Открытый космос матерые защитники Права и Порядка.

Отобравшись из офисной группы в единичную сферу, Лейтенант Крылов и Начальник остались одни.

В курилке, на длинноносой барже, сотканной из остатков самособирающихся по одной им известной модели кусков космических кораблей, с “жирным” видом на солнечные плакучие отростки, сквозь дым и рокот невидимых моторов встретились два лица.

“Ну, давай, рассажи мне, что ты на этот раз придумал”.

Недоверчиво процедил Начальник Опер Сыска Гассамуилов Секезмейко, прерывая дыхание для разрядки фотокептической ткани, удерживающей его грузное тело в весомости и пространстве.

“У меня есть план,  - прошептал ушлый Лейтенант Крылов,  - как сделать так, чтобы в международье дело замяли, а нас припахали к самым верхам”.

Начальнику Опер Сыска план понравился. Он включал в себя семь действующих в Открытом Космосе правил, одно из которых звучало, где нет закона, то твое по праву.

Особенности Открытого Космоса и его неисследованных кусков была отличной возможностью для создания всякого рода бесплатных коалиций, состоящих по большой среде своей из неудачников всех мастей, которые промышляли тем, что регистрировали свою независимость в кругах Лиги Наций, с той целью чтобы нагреться на Колонизирубщих Выплатах. Частью многонационального космического пространства были частые конфликты, которые нередко превращались в глобальные войны, от которых Земле и близлежащим Кускантам, настоящим, полноценным планетам, помогающим той или иной независимой космической колонии, перепадал барыш и признание.

“Короче, мы скажем что у нас выросла очередная независимая нация и на нее наехали местные колонисты, началась заваруха и в пылу стрелки один из кораблей принял Унинационную баржу за шпиона и шмальнул. - Предвещая закономерный вопрос Начальника, Лейтенант Крылов добавил: - А коли нации нет, мы ее по-быстрому сделаем для отвода глаз, а потом сами запрыгнем в начальственные места”.

Начальник Опер Сыска долго обдумывал сказанное подчиненным, и на его лице появлялись, проходя катком по жирной морде, всполохи далекого солнечного пламени. В полумраке, в отраженных отблесках скрытых под тонирующей сеткой крохотных свиных глазок, Гассамуилов Секезмейко крякнул, выпустив из легких дым цигар-табака. Перспектива пересесть из губернаторов в правители независимой космической колонии выперла из головы старика всякий смысл, затмив жизненную парашу выбора перспективой сочной наживы.

“Ну а где ж мы регистрантов возьмем на такое дело, колония это ведь дело сложное, нужны квоты там, фонари с кипсарием, подача бумаг в Лигу Наций…”

“Я все возьму на себя, шеф, - встрепенулся  Лейтенант Крылов, который понял, что зацепить бывшего космического бродягу жаждой Открытого Космоса оказалось проще чем он думал, - начнем расследование, обнаружим кто шмалял, посадим и раскрутим, а потом под это дело через кентов подозреваемого сделаем все как мы умеем, бандосов под крышу и пусть делают что хотят, чтоб был ветер в колонии, мутки, движняк, мы тем временем документы оформим, но так, чтобы главарей ихних закрыть в любой момент, а колонию себе в пользование…”

Последняя солнечная вспышка перед разговором и рукопожатием двух оперов страшным взрывом растаяла в ослепительном звоне отражающих жар и радиацию барьеров обратной гравитации.