Пролог

«Когда-то часть нашего материка, что находилась к югу от Драконьего хребта, была частью Старой Империи. В прежние времена здесь царила дикая культура, остатки оной сохранились лишь в одном из государств — Веге, границу с которыми делим на западе. Мы, лирийцы, вынуждены терпеть это неприятное соседство, ведь в отличие от нашего великого государства, в котором чтятся закон, честь и гуманизм, в Веге все еще процветают ужасающие законы древности, невольничество, бойцовые арены, многоженство и многое другое. Даже города-государства запада, разделенные от нас многочисленными проливами и Ненским архипелагом, некогда сердце Империи, оставили в прошлом дикарские обычаи.


Зато Лирии покорился восток: многочисленные княжества примкнули к нашему государству в ходе битв или же по собственной воле встали под наш протекторат. Более ста лет назад после завоевания земли римвран мы умножили количество полей, разрыли каналы и провели воду в засушливые районы юга. Под властью лиров эта земля стала еще более плодородной и богатой, а вместо благодарности их лорды подняли восстание, когда вся страна переживала упадок после поражения в Великой войне против эрусов.


О, эрусы! Этот северный нечистый народ уже много веков дышит в спину нашему спокойствию. Теперь наши границы сдвинулись прямиком к Осумийскому перевалу — где власть гор редеет, и земли наши соединяются на несколько миль, пока не упираются в Восточное море. Драконий хребет ограждает их и от нас, и от Веги, но на границе, где даже среди знати много выходцев этого странного народа, наши люди подвергаются их тлетворному влиянию. Это люди нам непонятные, со странными обычаями и обрядами. Во время Великой войны говорили, будто магия и колдовство раскрывают им наши лагеря, будто они подслушивают разговоры лордов, не покидая деревень, знают все наперед. Лесная нечисть следует за ними, тьма покоряется их воле. Сам я стал свидетелем их яростной атаки на наш лагерь, когда в ночи они двинулись на нас, словно дикие звери, застав врасплох. Ни один дозорный не заметил их, зато они будто знали все — ринулись прямиком в палатку командира. Признаюсь, я послушался приказа отступить, но первым вызвался разведать поутру место битвы. Вместе с моим добрым другом мы видели, как они хоронят павших — и своих, и наших — в одной могиле, становятся на колени и читают молитвы. У каждого в руках был фиолетовый цветок, каких ранее я не встречал, и каждый из них эти странные люди вложили в руки павших. Мы находились с подветренной стороны, сидя в густых зарослях, почти не дышали и никак не переговаривались. У эрусов же не было ни собак, ни какой-либо иной живности, но после своего странного обряда они обернулись и пошли точно в нашу сторону. «Передайте своим командирам, маленькие мышки, что их хвосты еще можно спасти, если они уберутся в свои норы», — сказали они, а их язык был мне знаком. Затем они обезглавили моего друга и вложили в мои руки его голову. Это было вместо письма. Дикари».


Из повести лорда Хоналкона «Битвы на севере и востоке».


«Когда-то в детстве няня рассказывала мне истории об ужасных воинах, сотканных из стали, имеющих деревянные сердца и разговаривающих на языке духов. Многие мои соотечественники согласятся с этим, особенно если слушали рассказы о войне своих дедов. Мой дед, великий граф Грайс, часто рассказывал мне о том времени, а особенно, как его отряд взяли в окружение эрусские воины. Он утверждал, что глаза их горели красным огнем, что на выкрики во время боя им отвечали деревья, что найти дедов отряд им помогли духи. Но при этом есть кое-что, о чем он говорил только мне. Один из воинов отрубил деду руку, но ему и еще нескольким солдатам удалось сбежать. Вернувшись на место битвы с подкреплением, они заметили, что тела своих павших товарищей эрусы забрали, а павших врагов аккуратно положили на спины плечом к плечу и положили им на грудь оружие и фиолетовые цветы. Мой дед часто говорил, что эрусы отрубили ему руку, но пришили честь.


Однако это расходится с общими представлениями о них. Кровожадные, дикие, иноверные - вот как описывают их. Но не они одни живут в этой северной и чужой стране, которую мы называем Адар «Северный ужас», а они Долиной эрусов — в честь народа, объединившего всех на одной земле. Улахе — северные дикари, неотесанные, заросшие волосами настолько, что им не надо было носить одежду. Арвиры — южные варвары, делящиеся на кочевников — аргедов, и живущих небольшими поселениями — агедов. Цимухе — лесные язычники, у которых до сих пор в ходу человеческие жертвоприношения. В этих землях живут стародавние традиции, и чем дальше от городов ты путешествуешь, тем дальше во времени ты оказываешься. Однажды я был на званом ужине у одного князя. Его усадьба, белая, украшенная серебряными статуями и дорогими картинами, стояла посреди одного из самых больших городов — Краснопути, как они его называют. А через неделю я был вынужден наблюдать, как полуголые девицы у реки заплетали косы своей подруге — никогда прежде я не видел таких длинных волос, как у них. Как мне потом объяснили, это был предсвадебный наряд одного из южных племен улахе, и если бы мы прервали его и выдали свое присутствие, то мужчины вступили бы в смертельную схватку. Благо мы не потревожили гордость этих странных дикарей.


Эрусы не разговорчивы с иноземцами. На юге они спокойно живут в городах, брачуются с другими народами, даже принимают чужие обычаи и праздники, как часто бывает в восточных портовых городах. Однако их северные братья не разделяют такой братской любви. Их соседи — нюэле, мрачные и загадочные исконно северные жители с удивительными белыми глазами, и варрары, дикие воины с ледяными сердцами. Северные эрусы живут деревнями, не любят незнакомцев, что уж говорить о нас, лирийцах. Ни в одной из деревень мне не дали приюта даже за деньги, а стоило моим людям наткнуться на занимающихся с мечом мальчиков, так их чуть не казнили на месте. Эрусы свято оберегают свои секреты, наивно полагая, будто они что-то значат. Рассчитывать на традиции, когда такая страна, как Лира наращивает свою боевую мощь — немыслимая глупость. Драконий хребет делит наш континент надвое, но за время моего путешествия я понял - нас разделяет нечто большее».


Сэр Эдмунд Грайс «Северные дикари».