Козы

- Гита, моя ненаглядная скотина, обрывает все мои карманы в халате. Главное, эта рогатая худоба, пока её дою, что делает? Прекрасно знает, что у меня в кармане есть гостинчик. Как-то отломила от хлеба кусочек да ей дала, а вторую половинку положила в карман халата. А коза моя любимая, которая Гита, узрела и стала лазить по карманам, хлеб воровать. А мне и лучше. Пока она делом занята, я спокойно её дою, - тут Людмила Леонидовна что-то вспомнила, задумалась, через мгновение засмеялась и продолжила. - А было как то, что из сараюшки, где козы мои, я вышла без карманов. Оборвали их в прямом смысле этого слова. Пришлось всё заново пришивать, не ходить же «оборванкой»? А сегодня печенье положила  в карманы! Постненькое такое, худенькое. Охотники уезжали да нам целый ящик оставили. А нам и хорошо. А было, раз пол мешка хлеба плесневелого отдали. «Мол» надо твоей скотине? А нам все надо, в хозяйстве  пригодится. Забрала хлеб этот, а сама  думаю, ну кто такой зелёный  есть будет? Взяла его с собой в сараюшку вместе с хорошим. Думаю, уж если зелёный не будут, есть, дам хорошие сухарики. Держу два кусочка в руке перед рогатой «мордой», думаю, что будет. Понюхала тот и этот Зита, и потянулась за плесневелым. Да с таким удовольствием его есть стала. В общем, мои козы отказались от обычного хлеба в пользу плесневелого. Ты бы видел, как они его едят. Жуют, а изо рта пыль идёт плесневелая. В лучике солнца пылинки разлетаются да на бороде козьей оседают. Красота, словом картина маслом. Видать что-то полезное в этой плесени для них, пенициллин, что ли. Подоила я Зиту и Гиту, дошла очередь до Бэлочки. Бэлочка - коза маленькая, крохотная и вечно её другие козы обижают. Пришлось её в загорожке поселить. Зову её к себе: «Бэлочка, иди ко мне, иди моя хорошая, доится, будем!». У меня же тут место специальное, где их дою. Вот стульчик, тут ведёрко для молока, а справа ковшик с тёплой водичкой и тряпочкой, чтобы сисечки им мыть. А как же, надо, без этого ни как. Смотрю, не идёт моя худоба. Думаю: «Эх, если Магомет не идёт к горе - гора пойдёт к Магомету!». Встаю, иду к ней, а тут же загородка. Невысокая, может пол метра. Но её же нужно переступить. А я старая больная женщина, мне уже восьмой десяток лет. Я ногу туда, а она не поднимается. Я и так и сяк, а оно ни как. Эх, как стало мне себя жалко. Вышла на улицу и сижу плачу. Дожилась, что ногу поднять не могу и плачу навзрыд. Тут Вася идёт: 
- Ты чего плачешь? 
- Козы меня не слушаются.
     Смотрим, а Бэлочка уже стоит возле ковшика, ждёт. Умными глазками смотрит на меня и словно говорит: «Ну чего ты хозяюшка? Я уже тут, приходи мне сисечки мыть, готовая я!».
 - Хм, а сегодня хохма была. Муха научился ловить мышей. Вася мне «буряк» собрал да «возик» вывернул на клеенку. Сижу, перебираю его, «бурячки» отдельно, хвостики отдельно. Смотрю, Муха мой лает в норку мышиную. Лапами роет землю, что экскаватор, и снова гавкает в норку. Мышь пытается звуком извести. Но он-то не знает, что у мыши много ходов. Здесь вход, там выход или два и даже три выхода. Он, наверное, увидел, как мышь в норку нырнула и давай её звуком выгонять. Тоже мне, устроил психическую атаку грызуну. Ну, лает и лает, у него свои дела собачьи, а мне буряк перебирать нужно. Сижу хвостики влево, бурячки вправо. Уже и горка добрая «буряков», смотрю, Муха мой несёт мышу в зубах. Принёс и выпустил мне под нос, мол: «На смотри какой я охотник!». А мыша действительно хорошая такая, большая полвека, грамм на сто будет. Мышка вжик и под клеенку забежала. Муха опять лаять на неё, голосом изводить. Отвернула я клеенку: «На, гавкун, забирай свою добычу, охотничичек!». Забрал и давай вновь ею играться, то отпустит, то поймает, то отпустит, то поймает. Тут Кузя подходит. Но Муха же охотничичек! Гордый такой, довольный, счастлииивыыый! Хвостом виляет и ну перед ним хвастается. Мол: «Вот ты старый и беззубый пёс ни на что не годный, смотри, какую я добычу сегодня отхватил», - и выложил перед ним на полу живого огромного мыша. Ну, а Кузя хоть и старый, но знает, что такое еда и тут же съел здоровенного мыша.
Ох, если бы ты видел этого обиженного молодого и глупенького Муху. Более страдальческих глаз я не видела никогда. Более подавленного морально пса я ещё не встречала за всю свою сознательную жизнь ни разу.
- А вчера Вася, значит, кормит нашу худобу, а я за углом сижу на перекуре и слышу, говорит: «Моя ты красавица, моя ненаглядная!». Я «аж» чуть не поперхнулась, кого это он красавицей назвал? Тут у нас и людей нет, вымерли все, кто спился, кто так ушёл из жизни, кто в город уехал, магазина и того нет, чтобы хлеба купить. Одним словом ни-ко-го, от слова совсем, ты да я, да мы с тобой. Выглядываю, а он Зите, безрогой козе, говорит: «Моя ты красавица, моя ненаглядная!». Я забыла, как меня мой муж так называл, а тут козе! Даже завидно стало. Даааа, всякая скотина ласку любит.
- Хм, а сегодня хохма была. Гита как всегда залезла в карманы халата и все печенье оттуда выела. И самое то главное - не вытянешь голову её из кармана. Если она ест, то вся там, вся в кармане, пока все не выберет до крошки. Остальным козам ничего не достаётся, вот такая скотина рогатая. Но я уже учёная, так сказать на горьком опыте. Несколько печенек прячу за пазуху для остальных коз. Вот Гита поела, вынюхала последние крошки из кармана и отошла. А я поворачиваюсь и Бэлочке из-за пазухи даю печеньку. Ты бы видел эту рогатую «морду» Гиты! Она выглянула из-за моей спины и смотрит удивлённо, кого это я тут без её ведома кормлю. И смех, и грех, такое хозяйство.
- Сегодня в обед нужно было убрать бурьян, который Вася накосил. Уже высох. Нужно до дождей давно попалить было, да всё некогда. Гребусь, значит, граблями одну кучку сделала, вторую. А Муха рядом, не отходит от меня, он же теперь мышелов. Эх, учуял мышу и давай её разрывать. Гребет лапами, как говорила покойная бабушка, Царствие ей Небесное: «Аж "цурья сыпляться!». А что такое «цурья» я и не знаю, а ты знаешь? Вот, а выражение есть. Так вот, гребется  мой мышиный охотник, лапами, прыгает в траву щучкой. Пыль поднял, в азарт входит, шумит, лает на полевку, а «словить» не может. И кажется Мухе, что заколдованная она - то воробушком обернётся, да вспорхнет радом, то ускользнув из-под самого носа ящеркой. Пробежит, полметра в траве и замрет, сидит, тихо не шевелится. А то гномиком прикинется, будто статуя каменная, на которой гнезда птицы вили. Да недолго хитрила мышь. «Словил» мой Муха её, да хорошую такую, как рыбаки показывают, с ладошку будет. Взял в зубы и пошёл медленно и гордо. Нет, ну, это конечно нужно только видеть. Голову задрал вверх и идёт, хвост торчит. И смех, и грех - хохма.
- Смотрю коза моя «почапала» на соседский огород травку  щипать. Тут бы псу помочь, да куда там. Кричу ему: «Кузя, ну ладно Мухе некогда, а ты чего лежишь?». - Но старичку не до коз, ноль внимания. Так! Так! Сиди тихо моя «котявка». Тихо, Дымок, клеща нашла у тебя. Да тихо, говорю! Что «мяу»? Знаю неприятно, но я же не просто так, вот тебе истории рассказываю, так сказать знакомлю с житием бытием нашим. Ну, всё, беги, вроде всех клещей у тебя половила, - и Людмила Леонидовна повернувшись к ласковому осеннему солнышку,  улыбнулась ему от души.