Туман на рассвете глава 27

27

Михаил напомнил Виталию, что мама ждёт их к обеду и, придумав, какой-то предлог, поторопился уйти из Катиной квартиры и теперь возвращался домой, терзая свою голову разными мыслями.
Что это? Нет же, нет! Ведь у них всё вроде складывается… Виталий ходит счастливый, а по их архитектурным кулуарам уже перетекают из угла в угол шепотки о его скорой женитьбе… Неужели Катя… Нет, нет и нет! Он даже помотал головой в такт своими мыслям, но этот не помогло.
- Может напрямую спросить у неё… Ты идиот, Глашковский? – проговорил он вслух. – Как ты у неё спросишь… и, главное, что? Но как Витальке в глаза смотреть?
Он сбросил скорость и свернул в сторону коттеджного посёлка, где был их дом. Медленно двигаясь по аккуратным ровным улочкам с красивыми домами и ухоженными участками, Михаил продолжал разговаривать сам с собой, принимая какие-то решения и тут же возражая против них, пока не подъехал к дому. Он не стал заезжать во двор, а, облокотившись на руль, сидел и смотрел в пространство, разглядывая какую-то точку. 
По поводу себя он не волновался, он ничего не чувствовал к Кате, к тому же есть Ольга, вспомнив о которой, он почувствовал лёгкий трепет внутри себя. Скорее бы она уже приехала… Миша решил, что, встретившись с девушкой, будет решительным - пригласит её куда-нибудь и всё расскажет, а там уже… что будет!
Мысли вновь вернулись к взбудоражившим его мозг эмоциям и заставили вспомнить тот треклятый поцелуй Екатерины, который не давал ему покоя. Сам по себе он ничего не значил, если бы был просто дружеским… Как, скажем, друзья целуют друг друга в щёку при встрече или прощании… Но, похоже, для них это совсем невозможно! Нет, надо поговорить с Катей! Если она не испытывает к Виталию никаких чувств, то нечего ему и голову морочить. Пусть уйдёт из его жизни по-тихому, пока всё не зашло слишком далеко… Не зашло ведь…
- Уффф… что же будет! - он выпрямился и ударил обеими ладонями по рулю. – Может, я всё же преувеличиваю? – задал он вопрос, но не успел подумать над ним, чтобы обрадоваться или продолжать тревожиться, потому что в конце улицы показался автомобиль Виталия.
- А ты чего не заезжаешь? - остановившись, спросил тот в открытое окошко.
- Вас решил дождаться… Ты заедешь или здесь оставишь? - кивнул он на машину.
- Да мы скоро назад поедем, пусть здесь остаётся, - ответил Виталий, помогая выйти из машины Кате с племянником.
- Арсений, прыгай ко мне, поедем во двор! – предложил Миша и, усадив ребёнка себе на колени, позволил ему рулить, отчего мальчишка пришёл в восторг, высказав сожаление, что они очень быстро приехали к дверям гаража.
Мама уже ждала их с накрытым столом. Отца дома не было, он уехал на рыбалку с друзьями, домой его ждали только вечером.
Наталья Игоревна радушно приняла Катю и Арсения, о которых была достаточно наслышана, что, впрочем, было обычным делом, она была гостеприимной и приветливой со всеми, кто бывал у них в доме, а тут, возможно, невеста Виталия…
Михаил во время обеда старался не смотреть на Катю, думая, что происходит всё естественно и непринуждённо, но от внимания матери это не укрылось, она слишком хорошо знала своего сына. Не укрылось от неё и волнение девушки, которое можно было принять за стеснительность из-за нахождения в незнакомом месте. Отчасти это так и было, но материнское сердце как самый чувствительный радар улавливало все мелочи. Легко и непринуждённо разговаривая с Виталием и даже с ней, только что познакомившись, Катя слегка напрягалась, когда надо было ответить или что-либо пояснить Мише, но зато исподтишка бросала на него взгляды, когда думала, что никто этого не видит.
 Виталия Наталья Игоревна знала так же хорошо, как и Михаила, и любила его как сына. Она видела, что он влюблён в девушку, но с сожалением заметила вырисовывающийся треугольник, неизбежно колкий и крайне неустойчивый, почувствовав, как в ней поднимается тревога, будоража нервы и путая мысли.
«Только бы ребята не стали врагами из-за этой девушки, хотя и такой приятной и милой», - думала она, наблюдая за всеми троими.
После обеда Виталий и Катя собрались уезжать, им необходимо было сделать некоторые покупки.
- Я уже говорила, вы можете оставить Арсения у нас, мы за ним присмотрим, а у вас будет повод вернуться к нам вечером, - она с любовью посмотрела на Виталия.
- Тётя Наташа, я Вам говорил, что Вы лучшая! – он обнял женщину и поцеловал её в щёку, воскликнув: – Уф, дорогая Вы наша!
- Ух ты шутник! - прижалась она на миг к его плечу, больше всего желая в этот миг затопить горячей волной своей материнской любви копошащуюся в душе тревогу.
Катя держала Арсения за руку, не зная, как ей поступить. Оставить племянника у Глашковских было разумным выбором, но она чувствовала определённую неловкость, оттого, что только познакомилась с этой приятной женщиной и сразу же пользуется её добрым расположением.
 - Я боюсь, что он будет Вас беспокоить, - заботливо сказала она Наталье.
- Не волнуйтесь, Катя, это приятное беспокойство… Арсений милый мальчик и очень хорошо воспитанный, - ответила та с располагающей улыбкой.
- Кать, мы собираемся ехать в хозяйственные и строительные магазины, - вмешался Виталий, - ребёнок быстро устанет, конечно же, ему здесь будет лучше… погляди, какое тут раздолье для него, - он обвёл рукой пространство вокруг.
- Хорошо… спасибо Вам большое, Наталья Игоревна, Вы нас здорово выручите, - сдалась, наконец, Катя, понимая, что они оба правы, а Арсений, в конце концов, вполне спокойный ребёнок, без капризов и каких-либо непредсказуемостей, но на всякий случай, предупредила: - Арсюш, ты знаешь, как себя вести в гостях, не так ли?
- Знаю, знаю, ты мне сто раз говорила, - проворчал в ответ племянник.
- Поезжайте, занимайтесь своими делами, у вас их предостаточно в связи с переездом, а мы будем наслаждаться отдыхом, правда, Арсений? – ласково спросила Наталья у ребёнка.
- Да… а можно по этой траве ходить? – сразу же спросил мальчик, показывая на изумрудно-зелёную лужайку, выглядевшую как в рекламных буклетах.
- Она для того и есть – прыгай, бегай, кувыркайся, - опередив мать, ему ответил Михаил.
- Урра-а-а! – закричал мальчишка и побежал на полянку.
- Вот про игрушки мы как-то не подумали, надо было захватить хотя бы пару машинок, - Виталий посмотрел на Катю, а потом, смеясь, повернулся к Мише, - если что, твоя коллекция в ход пойдёт!
- Мы найдём, чем заняться, езжай уже, остряк! – ответил тот.
Виталий подмигнул другу и, нежно обняв Катю за талию, повёл к воротам.
- Хорошая девушка, - пространно сказала Наталья Игоревна, когда они ушли.
- Хорошая, - кивнул Миша, с усмешкой посмотрев на мать, - мам, твой тон намекает на продолжение разговора, так ведь?
- Ничего подобного, - возразила женщина.
- Колись давай, что ты там себе надумала, - сын обнял мать за плечи и тихонько встряхнул.
- Тебе она нравится? – прямо спросила она.
- В каком смысле?
- В том самом, не делай вид, что не понял, сынок, -  с тревогой в голосе произнесла мать.
- Ма-а-ам, скажи честно, ты что-то увидела в моём поведении, указывающее, что я намерен отбить девушку у своего лучшего друга? – с усмешкой спросил Михаил.
- Да нет, но…
- Но что, мам! – голос сына прозвучал немного раздражённо. -  Прошу тебя, не придумывай ничего там, где этого нет…
- Миша, я чувствую, что здесь не всё так просто… Виталий влюблён, это видно за километр, а Катя…
- Они сами разберутся, мам! – он взял её за плечи и заглянул в глаза. – Но я никакого отношения к тому, будут ли они вместе или разбегутся, иметь не буду, даже не сомневайся, поняла?
- Поняла, - кивнула Наталья Игоревна, улыбнувшись.
Занимаясь делами на кухне, она всё вертела и прокручивала в своей голове все обстоятельства и моменты, подсмотренные ею сегодня за обедом. Разговор с сыном её немного успокоил. По крайней мере, между друзьями не должно произойти никакого разлада, но душа всё равно была не на месте из-за Виталия. Ей очень не хотелось, чтобы его сердце было разбито, а судя по всему такое возможно.
- Ладно, может, я и правда излишне чувствительна и всё представляю несколько в ином контексте, искажённом первым впечатлением или неправильно понятом…– заявила она вслух и заставила себя думать, что всё в итоге будет хорошо.
Услышав радостный детский возглас, она заглянула в окно. Арсений бегал по зелёной лужайке за мячом и пинал его, тот откатывался дальше, он вновь его догонял, опять пинал и, радуясь жизни, как могут это делать только дети, оглашал беззаботным смехом всю округу. 
Немного в стороне в плетёном ротанговом кресле сидел Михаил, а перед ним на столе стоял ноутбук, лежали несколько папок и отдельных документов. Он работал, временами поглядывая на мальчика, улыбаясь его весёлому задору и нескончаемой энергии.
Наталья Игоревна проверила недавно испечённый пирог и, убедившись, что он уже остыл, достала поднос.
- Мальчики, идёмте пить чай! - громко позвала она, выйдя из кухонной двери с подносом в руках, и, подойдя к столу, строго посмотрела на сына. – Миша, отставь в сторону свой компьютер, дай немного отдыха глазам… Бери Арсения, идите помойте руки, а я сейчас чайник принесу, - пообещала она.
Миша закрыл ноутбук и, отставив его в сторону, потянулся, промычав что-то нечленораздельное, но, судя по улыбке, очень довольное.
- Арсений, посмотри-ка какая тут красота! – сказал он подбежавшему к ним мальчику, указывая на стол, где красовался обожаемый им сливовый пирог.
- Ага! – согласился мальчик и пустился в рассуждения. – Я люблю пироги, если они вкусные… А когда не очень вкусные, тогда они мне не нравятся, только Катя говорит, что в гостях нельзя показывать, что тебе что-то не нравится!
- Арсюш, конечно, Катя правильно учит тебя хорошим манерам, но ты у нас впервые и я совсем не знаю твоих вкусов и предпочтений, но очень хочу порадовать тебя, поэтому давай так, - предложила Мишина мама, - если тебе что-то не понравится, ты можешь смело это не есть, я совсем не обижусь!
- Правда? Так можно? – недоверчиво спросил мальчик и восторженно добавил: - А Вы такая клёвая, тётя Наташа!
Наталья Игоревна посмотрела на сына и кивнула ему, улыбнувшись в гримасе, говорившей что-то вроде: «Вот так-то!»
- Это мы знаем, - усмехнулся Миша и скомандовал, глядя на Арсения, - вперёд, мой юный друг, самая клёвая в мире мама велела нам мыть руки!
- Слушаюсь, мой взрослый друг! – в тон ему ответил мальчишка и п=вприпрыжку побежал впереди него в дом.
- Откуда у тебя столько энергии? – пожал плечами Михаил, ускоряя шаг.
Когда они вернулись, на столе, кроме пирога, стояли вазочки с конфетами, печеньем и мармеладом, а в красивых чашках был налит чай.
- Ну как тебе, Арсюша, пирог… нравится? – спросила его Наталья Игоревна, видя, как тот уплетает его с аппетитом.
- Вкусный, - ответил тот и поделился, – Катя тоже печёт пироги, но такой никогда не делала!
- Кушай на здоровье! – ласково улыбнулась Мишина мама и потрепала его по волосам. – А что на ужин приготовить? Котлеты любишь?
- Угу, - кивнул мальчик с набитым ртом.
- Тогда решено, так и сделаем…  и Миша любит котлеты, да и дядя Паша с Виталием тоже их жалуют, думаю, и Катя не откажется, да? К вечеру все соберутся… стол, наверное, здесь накроем, да, Миш? Надо пользоваться такой чудесной погодой…
- Хорошо, давай здесь… - задумчиво ответил Михаил. - Тебе чем-нибудь помочь?
- Нет-нет, у меня всё подготовлено, ты только за ребёнком следи, - улыбнулась мама.
- Конечно, я так и делаю, - кивнул Миша, взглянув на Арсения.   
- У вас тут так зашибенчески здорово! – вполне серьёзно сказал мальчуган, оглядываясь на лужайку, где только что играл.
- Это как? – спросила его Наталья Игоревна, едва сдерживая смех.
- Значит хорошо, - ответил Арсений.
- Понятно, а Катя слышала это твоё словечко? – поинтересовался Михаил.
- Конечно, - по-своему расценил он вопрос, - она знает это слово, оно… разрешительное, его и Максик даже говорил, - сообщил он.
- Максик это… твой друг? – спросила Наталья Игоревна.
- Это не его друг, - Миша вспомнил, как сам ошибся, услышав впервые от Арсения про этого Максика, но пока думал, как бы объяснить это потихоньку маме, ребёнок выпалил, как тогда ему:
- Это мамин хахаль!
Очевидно, он не понимал, что это не совсем правильное для детей слово, поэтому так свободно исользовал его.
- Вот как, - произнесла Наталья и растерянно посмотрела на мальчика, понимая, что прикасается к чему-то непростому в его жизни, но Арсения было уже не остановить.
- Да, он часто приезжал к нам, а потом увёз маму, потому что ей надо было поставить укол… мама так сказала и оставила меня одного дома… а потом пришла бабушка, потому что мама не вернулась, - грустно сказал Арсений, – она плакала и ругалась на маму…
- Так у тебя есть бабушка, - решила как-то прекратить этот разговор Наталья, но неожиданно сделала только хуже.
- Нет, - помотал головой мальчик, - у меня есть только Катя и больше никого… Катя сказала, что мама и бабушка живут теперь далеко-далеко, откуда нельзя приехать, но это сказочка для малышни, я знаю, что они умеpли… но не говорю Кате, чтобы не расстраивать её, потому что она раньше всегда плакала, когда думала, что я не вижу…
- Милый ты мой! – Наталья Игоревна подошла к мальчику и прижала его к себе, гладя по голове. – Ты такой чудесный мальчик! – сказала она, едва сдерживая слёзы. – И тётя у тебя замечательная, и всё-всё у вас будет хорошо!
- Я знаю! - серьёзно сказал ребёнок. – Когда я вырасту, я стану самым-самым главным начальником и запрещу, чтобы продавали такие плохие уколы, чтобы люди их не делали и потом не умирaли, - сказал он и поднял на неё глаза, доверчиво распахнутые и такие искренние, какие бывают только у детей.
- А ну-ка пойдём погуляем! – весело предложил ему Миша, желая отвлечь ребёнка от грустных мыслей.
- И правильно! – поддержала Наталья Игоревна предложение сына. – Идите пройдитесь, а я ужином займусь.
Вечером, когда Виталий с Катей и Арсением уехали, Глашковские сидели в саду и пили кофе.
- Чудесный мальчишка! – высказался глава семейства, вспомнив какое-то высказывание ребёнка.
- Да, прелесть просто, - поддержала его супруга.
- Только не начинайте! – предупредительно сказал им Михаил, прекрасно понимая, что последует за этими фразами.
- Мишенька, мы ведь не молодеем, нам хочется увидеть твоих детей, держать их на руках, видеть, как они растут, баловать их…  -  тихо проговорила мама.
- Спокойной ночи, родители! – вежливо сказал сын, поднимаясь со своего кресла.
- Да где же та девушка, которая тронет, наконец, твоё сердце! – воскликнула мать.
Михаил перехватил взгляд отца и лёгкий кивок головы, красноречиво говорившие, что пора признаваться, но едва заметно помотал в ответ головой и, убедившись, что матерью не было замечено их невербальное общение, весело сказал ей:
- Не переживай, мам, может, совсем уже рядом эта девушка, кто знает…
- И кто же, кроме тебя, милый, может это знать, - улыбнулась она в ответ.
- Спокойной ночи, - ещё раз пожелал Михаил и направился в свою комнату, вновь проживая в мечтах встречу с Ольгой и намереваясь завтра съездить к ней в надежде, что она уже вернулась.