Встреча в Париже

                Встреча в Париже.
Прошло два года, после смерти моей любимой красавицы жены, боль от потери Валентины не утихает - до сих пор. Вместе - 55 лет, никогда не разлучаясь, работая в разных климатических условиях, в мирное и военное время; в странах Африки и Ближнего востока, встречаясь с знаменитыми людьми; Жан лу Кретьеном – французским космонавтом, с известными спортсменами и артистами, хирургами, медицинскими учеными в Европе и Азии, все эти встречи описаны мной в книгах; Призыв, Жизнь врача Посольства. Много еще написал бы о интересных встречах, но – после смерти жены меня постоянно преследует мотив песни Матвея Блантера и стихов Евгения Долматовского – В кармане маленьком моём есть карточка твоя. Так значит, мы всегда вдвоем, моя любимая. Слёзы сами наворачиваются, а я стараюсь петь и петь. Какие же были стихи и песни в послевоенное время. И вдруг меня осенила мысль, когда то, ещё в апреле 1989 г. Я познакомился с Евгением Долматовским и мы, даже обменивались с ним - стихами. Долгие пять лет я работал в Париже, в качестве врача Посольства. В книге – Жизнь врача Посольства описал все особенности работы врача Посольства. В период работы познакомился с различными клиниками Парижа, выступал с докладами в медицинских клиниках. Институте канцерогенеза со своей теорией рака «Алюминий в этиологии и патогенезе рака». Сколько бы не жить в Париже, Родина всегда звала домой, несмотря на то что, каждый год ездил в отпуск. Часто возил россиян на русское кладбище Сент-Женевьев-де-Буа и удивлялся тягой россиян к могилам россиян, похороненным на французской земле. Но когда меня вызвали к Долматовскому, я приехал быстрее пожарной скорой помощи, во франции скорую помощь оказывают пожарники, на больших пожарных машинах. Купировав гипертонический криз, попив чая с Приваловыми, нашими журналистами, у которых останавливался Долматовский, вернувшись домой и у меня созрело стихотворение. Назвал стихотворение –
                Памятники.
Мы с Долматовским встретились случайно.
Банальный уготовлен был сюжет.
Приваловы нас угощали чаем.

Морщинил лоб известный наш поэт.
Он на меня смотрел как на микроб,
(а может просто так казалось?).
Лицо простое, но огромный лоб,
В нём Эйфелева башня отражалась.

А вечер правда необычным был.
Здесь - кажется и время сжалось.
В тумане силуэт от башни плыл.
И время, в складках лба поэта задержалось.
У переносья облаком сошлось.
А мне на Шаболовке, Шуховской казалось.
Застойным временем в душе отозвалось,
От Шуховской лишь тень осталась.

В Париже лечимся душой,
К чему ж родных пенат забвенье?
Когда же соотечественник мой
Научимся хранить своих людей творенья?

Не получили мы сполна,
Что уничтожили для строек?
Чугун и сталь Бородина
Не восстановишь перестройкой.

А надо бы иметь одну
Историю, что свята!
Хранить историю свою.
Так это просто и понятно!
Е. Долматовскому. 16.4 1989 г.
На следующий день поехал по Парижу, осматривать больных; в госпиталях, гостиницах, на дому. В те годы, поток туристов, командировочных и по приглашениям был очень высок, несмотря на то что - в Посольстве СССР и потом России, всегда работали два врача, работы, по оказанию медицинской помощи было очень много. Заехав к Приваловым и навестив Долматовского - убедился, что стенокардии нет, артериальное давление в норме, вручил ему своё стихотворение, написанное прошедшей ночью. Евгений Аронович принял моё стихотворение и вдруг зачитывает своё. Вот, Геннадий Васильевич, я написал Вам в качестве благодарности.
                Из Парижа в Париж.
Послание доктору Геннадию Киселеву.
Нет, время ни минуты не простило
Своей тревоги и своей тоски.

Ряды тюльпанов – чёрных, алых, рыжих,
И старики играют в карамболь.
Да мы в Париже, а у нас в Париже
Своя с собою головная боль.

Все эти магистрали и бульвары
Приводят в удивленье и восторг,
В достатке здесь еда и промтовары
Не слабже «гастронома» иль «мосторг»

Нет от таких сравнений я не ною
И, кажется, практически здоров
Отделываюсь болью головною
От сосуществованья двух миров.

А мне всего важней, всего дороже
Здесь встретить друга жёсткую ладонь,
Лишь только дружба просветить поможет
Гудящей голове моей седой.

Московский мой Пегас, мой старый мерин,
Катай у башни Эйфеля детей,
А мы тебе давление замерим –
Встревают так во Франции гостей.


В затылке перестройка, пятилетки
И прочие домашние дела.
Спасибо, Вам, Геннадий за таблетки –
Вот головная боль почти прошла.
Париж.
16.04.89 г. Евг. Долматовский.
Постоянно занятый с острыми и тяжелыми больными, я так и не смог больше встретиться с Долматовским. За свою жизнь Долматовский так много написал, что в одном рассказе нельзя уместить его творчество. Достаточно открыть Русскую поэзию: Родина слышит, Моя любимая, Фламинго, Тихое слово о партии, Старый адрес, Письмо, Опыт, Олень, Независимость, Дело о поджоге Рейхстага, Гроза, Брюссельский транзит, Азбука.
Можно перечислять долго, долго – но все его стихотворения поэтичны, глубокого смысла, мыслями о настоящем и будущем мира и людей. Я счастлив, что познакомился с творчеством Е.А. Долматовского и сейчас его слова помогают нашим бойцам на передовой: Я уходил тогда в поход. В далекие края. Платком взмахнула у ворот. Моя любимая. Второй стрелковый храбрый взвод. Теперь моя семья. Поклон -привет тебе он шлёт. Моя любимая. Чтоб дни мои быстрей неслись в походах и боях, издалека мне улыбнись, моя любимая. В кармане маленьком моём есть карточка твоя. Так, значит, мы всегда вдвоём. Моя любимая.

                30.12 2024 г.
                Геннадий Киселев.