Принцесса персидская

               Утро у нас в ветклинике в Беер-Шеве началось с неприятностей.  Собираюсь  это я дома на работу, неторопливо, с кофе, с запасом времени, и тут звонит телефон. Поднимаю трубку, и слышу отчаянный сигнал бедствия и просьбу о помощи.
-  Ты представляешь?! Выпустила! Я её выпустила! Ну надо же! А доктор Михаэль меня предупреждал, чтобы я в изолятор не входила! Ну, прекрасно утро начинается…
            Вообще-то наша секретарша Сигаль девочка очень толковая, несмотря на общую воздушность, блондинистость и небесные черты лица. Студентка, философию изучает, спокойная, организованная, и таких ляпсусов у неё вообще не бывало.  Да, но что делать-то теперь? Доктор Михаэль её живьем съест. А доктора, в свою очередь,  в землю вгонит хозяйка этой персидской трёхцветной… даже не скажешь – кошки: царицы Шемаханской!
           Её хозяйка вчера вечером примчалась с ней в нашу ветклинику в поту и панике: кошка дорогущая, родословная длиной с Приморское шоссе, беременная от американского производителя таких кровей, что всякие там французские Луи Бурбоны пронумерованные и рядом не фыркали,  и вдруг  ЕЙ  СТАЛО   ПЛОХО! А у неё уже пузо будь здоров, сроки подходят, и при мысли о выкидыше хозяйке стало хуже, чем кошке.   
           И наш добрый, толстый, уютный доктор Михаэль, такой себе Айболит еврейско-швейцарского разлива, ( на самом деле – акула ещё та!)  первым делом  успокоил клиентку. Я же тем временем занималась страдающей от обжорства кошкой  – облопалась лососем, бедняжечка,  до состояния "ах, оставьте меня все, мне жизнь не мила". А потом доктор для пущей важности (и суммы гонорара) оставил её на госпитализации в клинике до завтра. В просторной удобной клетке, в отдельной комнате, всё, как положено… Но секретарши вечером на работе не было.
           Элитная пушистая киса к утру оклемалась, осмотрелась и даже успела соскучиться. И оказалась не только избалованной, но и умной, не хуже Сигаль. Открыла лапкой накидной крючок (видывала я от кошек фокусы и похлеще), вылезла из клетки и притаилась у двери.
          А утром секретарша примчалась на работу, входную дверь оставила нараспашку  – и бегом к звенящему телефону. Туда-сюда, утренняя спешка, открыла дверь в изолятор  – по делу же! – а кошка оттуда – ф-р-р-р! – ракетой, и на улицу, только рыжий хвост мелькнул. Сигаль за ней – ага, ищи-свищи по дворам частных домиков и старых четырехэтажек!  И вот она звонит мне и на своём прекрасном интеллигентном иврите просит выручить – прийти пораньше и поискать эту… эту…  эту проклятую чертову мочалку по окрестностям, может, ещё недалеко удрала, она же с пузом, на улице никогда не бывала; может, мне повезет и я её увижу, а если очень-очень повезёт, то, может быть, и поймаю.  Благо я живу совсем рядом.
            А я, между прочим, тоже с пузом. Восемь месяцев. И шастать по зарослям колючего бурьяна и прыгать через рвы и заборы мне сейчас как бы не очень удобно, да и по возрасту несолидно. Это раньше я была – лёд колола и плыла, а теперича  - уже немножко не то, что давеча. Но не бросать же девочку на произвол толстой акулы! Старая закалка ещё осталась: беру сумку, веревку, нарезанные сосиски для приманки, собачий поводок на всякий случай – и отправляюсь на розыски со слабой надеждой на успех.
            Ну, я вам скажу, лазать по нехоженым закоулкам в старом районе Беэр-Шевы – это приключения в духе Тома Сойера. Иду и «кис-кискаю», изображая из себя городскую сумасшедшую. Но изумлённые взгляды окружающих – это ещё ладно, а вот когда я наткнулась на здоровенную змею под сухими ветками в какой-то щели – ну, знаете, я взвилась оттуда как легкая газель, олимпийским прыжком, кто сказал, что мне сейчас тяжело ходить?! После этого двух свободно гуляющих ротвейлеров в соседнем дворе я просто приветствовала, как лучших друзей, и угостила сосисками, и они, видя мой неостывший испуг, отнеслись ко мне с пониманием.
           Ищу по кустам, канавам и переулкам, форсирую полуразрушенные ограды и поваленные деревья в заброшенном маленьком парке, а солнце жарит, как в Африке , я ободрала ногу и чуть не потеряла очки, и уже опаздываю на работу.
            И вдруг замечаю в сухих колючих зарослях что-то рыжее. Она, зараза! Я к ней – она от меня, она через забор – я вокруг, она в дырку – я в калитку, а в голове одна мысль крутится: только бы её не понесло на дерево, на пальму я за ней сейчас не вскарабкаюсь, пожарных вызывать придётся.
              В результате я просто загнала её, как гончая кролика. Бедняжка забилась под куст, высунула язык по-собачьи, пыхтит и смотрит с выражением: ну что я тебе сделала?! А я тоже готова высунуть язык, но хватаю её за шиворот и тут же заматываю поводком, как торт - за шею и под мышками, крест-накрест. Знаю я, как носить по улице кошку без упаковки: малейший испуг – и у тебя на руках вместо кошки останутся одни царапины.
             С торжеством вступаю во двор клиники  (вот я всех сейчас обрадую!), и с дорожки наблюдаю через  распахнутую дверь, как в приёмной доктор Михаэль что-то говорит здоровому мужику в светлой футболке. Подхожу чуть ближе  - и слышу, что это хозяин нашей шустрой персияночки.  И доктор Михаэль объясняет, извиняется и сожалеет, но поделать ничего не может -  пациентка  растворилась  в  пространстве.               
           Тут, узнав такую замечательную новость, клиент реагирует неожиданно. Он всплескивает руками, и у него вырывается крик души (естественно, сначала по-русски):
          - Слава тебе, Господи! Есть в жизни справедливость!               
                А потом поясняет на иврите:
                Это же лучшая новость за месяц, доктор! Понимаете, жена её обожает, носится с ней, как с хрустальным яйцом, а эта сволочь меня уже затерро-ризировала:  царапается, в любимое кресло не пускает, в ботинки гадит, и слова ей не скажи! Мебель рвет! Детей запугала! И это ещё котята не родились, а она же  мамаша просто сумасшедшая. Да туда ей и дорога, ко всем чертям, а с  Ривкой я сам поговорю.
           Доктор Михаэль взыхает с радостным облегчением, Сигаль за своим столом бесшумно переводит дух, мужик звонит домой и объясняется, и быстренько отключает телефон, видимо, долго слушать то, что оттуда прилетело, смертельно опасно для здоровья.
           И тут, посреди этой благостной картины, на пороге возникаю я с  кошкой на животе, и скромненько так объявляю:
           -  Доброе утро! Я её поймала!
          Секунда общего окаменения. Восторженно ахает только Сигаль, а клиент на глазах зеленеет, и физиономию у него перекосило.
         -  О нет! Ну надо же! Слушайте, а может, вы её ещё разок потеряете?..
               Но поделать бедолаге уже ничего нельзя, Сигаль звонит клиентке  – утешить и обрадовать,  я запихиваю кошку в клетку-переноску, и мужик угрюмо волочет ее к машине.
            Хм-м-м... Обычно персидские кошки  -  спокойные кошки, но именно эта была, видимо, совсем-совсем особенная. Супер-исключение из правила.
            Думаете, на этом и всё? Ага, как же!
         Через сорок минут опять звонит та самая Ривка чуть ли не с плачем и просит опять найти её любимую кошку! Она снова сбежала!      
          -  Понимаете, муж говорит, он только отъехал, а она стала в клетке тяжело дышать, он остановился, и клетку только чуточку приоткрыл, а она… а оконное стекло было опущено… а он её не удержа-а-ал…  Может быть вы её поищете? Я заплачу, вы же один раз уже её нашли… Бедная моя Китти, она же пропадёт на
улице-е-е...
          Та-ак, похоже, наш клиент решил взять удачу в собственные руки, раз уж мы отказались ему помочь. Ну, допекло, видимо.
   -  Ничего не обещаем, но постараемся.
             Ну уж нет, второй раз я в беэр-шевские дебри не полезу, один раз обошлось  – и нечего Бога гневить. Мне жизнь и здоровье ещё дороги.
            И первое, что я увидела назавтра в клинике, придя на час  раньше обычного – нашу рыжую оторву! Сидит на двадцатикилограммовом мешке с кошачьим кормом и кушает изящно из разорванного угла средней вкусности хрустики – лосося-то нет, и курочки тоже. И вообще, написано на ее аристократической физиономии, то, как с ней обходятся в последнее время – это полное безобразие: трогают какие-то незнакомые люди, потом оставляют в неизвестном месте с жуткими запахами, по улице гоняют, из машины выбрасывают!.. Хорошо ещё, что  окошко под потолком догадались оставить открытым.
                Ну, я же говорила, что она соображает не хуже Сигаль, даром что домашнего воспитания. Но и мне зевать не следует!
           Быстренько водворяю принцессу Китти в клетку – не в прежнюю, а с надёжным замком, и радую пришедшего доктора Михаэля известием, что я опять её нашла и поймала. С большим трудом.
           -  Я тебе премию дам! – изумляется доктор, - как это у тебя получается?!
            Сигаль  звонит Ривке  -  снова обрадовать, клиентка радостно верещит и сожалеет, что не может примчаться немедленно, но вечером пришлёт за кошкой мужа. Ой, а что мне скажет муж?! И  вечером я ведь буду одна в клинике… Предчувствия у меня были совсем-совсем нехорошие. Скандала мне только не хватало.
             Но вечером мне немножко повезло – пришёл мой шестнадцатилетний сын и привёл взрослого приятеля с ротвейлером. Здоровенного, бритоголового – в смысле, приятеля,  и цепи  - что на нём, что на его ротвейлере – хоть сухогруз на якорь ставь. И вообще  они похожи были друг на друга просто до жути.
            Причина визита – ничего особенного, техосмотр и текущий ремонт: коготки подстричь, ушки почистить, зубки проверить, покусы замазать… И вот я чищу и мажу, а в приемной вдруг с грохотом распахивается входная дверь, и слышится жуткий рык:
              -  Где эта беременная дура?! Всю жизнь мне испоганила! В унитазе утоплю!
           И в смотровую комнату вваливается кошкин хозяин, волосы дыбом, сам под хорошим градусом и видно, что в раздёрганных чувствах. Не успел он сделать и двух шагов, как мой сын прыгает на него, за ним – приятель, и они в  четыре руки скручивают его в сложный узел, и хорошо ещё, что я удержала ротвейлера, который тоже рвался от души поучаствовать, и намордник бы ему не помешал.
            -  Тебе что нужно от моей мамы?! – рычит мой кроткий сынишка.
  Клиент в полном щоке. На глазах протрезвел. И лепечет:
          -  Я же не про маму… Я про кошку… Кошка у меня тут… Беременная.
  Через три секунды до всех доходит. Сначала фыркаю я, потом хихикает мой сын, а затем от хохота дрожат стекла и звякают инструменты на лотке, даже ротвейлер смеется, высунув язык – у собак есть чувство юмора, уверяю вас. Не смешно только кошке – опять её засунули в клетку-переноску, вытащили в комнату, где сидит ужасная вульгарная собака, и не факт, что нелюбимый хозяин благополучно довезет её до дома.
              Однако, кажется, обощлось – два месяца мы про эту Китти не слышали.
            Но в один прекрасный вечер тот же самый мужик в светлой футболке снова возник в дверях нашей клиники. Клетку-переноску он прижимал к груди, и на стол её поставил осторожненько, как кастрюлю с молоком.
             -  Китти, кисонька, девочка, выходи, милая, не волнуйся, доктор тебя только посмотрит, и всё  - запел он, заглядывая в клетку.
          Не поняла-а… Его что, зомбировали, что ли?!
          Персидская аристократка соизволила выйти, и мы увидели, что по всем признакам котят она родила благополучно и так же благополучно их кормит.
          -  Чем можем помочь? – спросил доктор Михаэль.
         -  Проверьте, всё ли с ней в порядке, -  взволнованно попросил клиент, -  её могли ударить или ушибить обо что-нибудь.
         «Её? Эту фифу? Да кто бы посмел?» - удивилась я про себя, но проверила очень тщательно.
         -  Она в полном порядке, не волнуйтесь, да и кто бы её обидел дома?
              И хозяин рассказал. Его дочка двенадцати лет днём пришла из школы, открыла входную дверь – и тут какой-то взрослый подонок ударил её в спину, впихнул в квартиру и дверь захлопнул. Видимо, выследил её на улице. Девочка закричала, кинулась от него бежать в кухню, он следом, а на кухне-то расположилась эта самая рыжая мамаша с котятами. В просторном ящике, на мягкой подстилке, для драгоценных деток  -  все условия.  Ага, самое её место: поближе к кормушке и к холодильнику.
          И тут вдруг в кухню врывается какой-то чужак, задевает ботинком ящик, котят тряхнуло, котята  запищали...      
            И тогда Китти себя показала! На что способна разъярённая кошачья мамаша настоящих  голубых кровей  -  лучше с этим никогда не сталкиваться. Не зря её хозяин побаивался! Кошка прыгнула чужаку в лицо и  чуть не выдрала глаза, он её отшвырнул, но она буквально взлетела ему на загривок, вцепилась клыками и едва не загрызла! По словам дочки и прибежавших на шум соседей, негодяй бился об стены и катался по полу, а она бросалась на врага снова и снова, и он всё-таки не мог её от себя оторвать. Только прибывшие полицейские сумели его освободить, и то вдвоём.
           Теперь понятно, почему хозяин сейчас так вокруг неё танцует. Затанцуешь тут! 
              Ой, а я-то её тащила за шиворот и заматывала  поводком! В клетку запихивала, как плюшевую! И она мне ничего не сделала... Впрочем, я тоже особа мирная и неконфликтная... это если не считать критических ситуаций. Но если бы кто-то ворвался в МОЮ квартиру и угрожал бы МОЕМУ грудному ребенку  -   н-ну, он бы так легко не отделался, я себя знаю. 
             -  Так она у вас мать-героиня! Благородная кровь сказывается, ноблесс оближ?
           -  Ну, да. Спасибо вам огромное, что вы её тогда нам вернули. Теперь пусть царапает всё, что хочет – слова худого не скажу!