Письма Учителю. Зубы дракона

 "   Два Ваши дневниковых года, граф, как листочки настенного календаря.

 Был такой. Назывался численником. Думаю, ваша продвинутая семья могла заиметь это ноу-хау конца девятнадцатого века.

 А пока год как день. Точнее, два, восемьдесят второй и следующий. Но без отрыва друг от друга и истории формирования пацифиста.

 Короткие записи, не насыщенные "бытовухой". Почти чистая философия, трудный поиск собственного "я" в крутой эволюционной спирали.

 Два года связаны одним печальным событием. Об этом чуть позже.

 Пока же недосказанное в прошлом письме. О принципиальном нежелании пожинать плоды собственные. Просто посев, даже без прополки.

 Но как, Лев Николаевич, быть тем, кто убежденный в своей правоте, на общем поле сеет зубы дракона? Уже не мучительный поиск истины, а взращивание спартанцев. Брошенный сеятелем в них камень оставляет лишь пятерых.

 Сжатый кулак бьет и бьет в стену общего неприятия. Притупленная боль все меньше и меньше удовлетворяет главного бойца. Того, кто до этого направлял спартанце друг на друга. Того, кто до конца своих дней будет бояться им же взращенных.

 Но и самим спартанцам "Ясон не нужен". Они ждут свой X-day для направления мечей внутрь. Проще говоря, посеянное создателем, рано или поздно окажется вредоносным для него самого.

 Это относится, Лев Николаевич, не только к деяниям, но и к литературе. Вы, как я понимаю, разделяете сейчас взгляды Джона Мильтона на свободу печати.

 Вот что пишет английский мыслитель в своем полемическом трактате "Ареопагитика":

 "Ибо книги — не совсем мёртвые вещи, но... сохраняют, как в склянке, чистейшую силу и экстракт того живого интеллекта, который их породил. Я знаю, что они так же живы и так же энергично плодовиты, как те сказочные драконьи зубы; и если их сеять вверх и вниз, то из них могут вырасти вооружённые люди"

 Речь о двойственности восприятия Вами написанного. Того же романа "В***а и Мир". "Севастопольские рассказы", хоть и появились раньше, но более пацифичны. Многогранность же одного из главных Ваших творений позволяет трактовать действия диаметрально.

 Интересно, как подойдут к нему через три года организаторы очередного Вашего векового юбилея? Как миротворцы, без ссылок на индивидуальные особенности нации, или же как спартанцы, с побелевшими от праведного гнева костяшками общего кулака?

                Ваш ученик ЕС.

 A propos!

 В конечном счете сам сеятель превращается в дракона. А может он и был рептилоидом, лишь на короткое время ставший человеком?  Такой вот, Лев Николаевич, осенний марафон."