Двери

Посвящается Н.

Потерпи, осталось всего полгода -прошептала Лиля своему отражению в зеркале. Вот сын получит диплом, и тогда я.. - привычно затянула она свой селфи-монолог серенького моросящего дождя. Потерпи, ради сына. Потом шумно выдохнула и закрыла глаза. Почему то сегодня не получилось жить для других. Не получилось жертвовать собой, как обычно, на протяжении долгих 48 лет. Да, все правильно - сейчас ей 60, а впервые она примерила на себя платье "жертвы" в 12. Тогда их районная конькобежная секция удостоилась неслыханной чести - приехать на соревнование детских команд на самый знаменитый каток страны - Медео. Все участники не старше 12 лет. Лиля подходила по возрасту, но не подходила тренеру. Потому по Лилиным документам поехала другая девочка, старше на год, но подающая большие надежды. А Лиля так хотела поехать вместе с ребятами далеко-далеко в поезде.. И не только это! Всем участникам соревнования на Медео выдали новенькие прекрасные голубые комбинезоны, а Лиле не выдали, только взяли - ее Свидетельство о рождении. На благо общественного блага. Чтобы всем было хорошо. А Лиле было плохо, она чувствовала себя лишней и ненужной, потому что нужным оказался только ее документ.
В тот самый первый раз, когда Лилю выставили за дверь, ей не сказали даже "Потерпи!" - это подразумевалось в стране, где общественное выше личного. С тех пор ситуации повторялись по одинаковому сценарию. И это псевдо-волшебное слово "потерпи" Лиля говорила уже сама себе. И затем обязательно вздыхала - тяжко, глубоко  и обреченно. И шла "терпеть". Это называлось -"жизнь такая". Но сегодня почему-то не "терпелось", не получалось загнать себя в привычное состояние "жертвы". Сегодня Лиля, после тех слабо-утешительных и многозначительных пустых и привычных обещаний самой себе "потерпи, ..и тогда я" не остановилась, как обычно, а подумала с пугающей прямотой: "А что это  -  и тогда я? Кого я обманываю? Чего я боюсь? И - почему я боюсь?" Она не спрашивала себя - почему именно сегодня ее  стоп-кран не "сработал". Как не удивлялась тому, что ясно видит зародыши этой жертвенной позиции. Они тянутся из самого нежного возраста, окрепли, и уже почти оплели своими тенетами все Лилю, почти высосали все жизненные соки. Впору вспомнить сказку про сестрицу Аленушку, лежащую  в воде, с мельничным жерновом на шее.. Та еще красота - решила Лиля. Третьего дня в ее жизни случилась "досадная неприятность" - ее чуть не покалечил  собственный муж. Удар его кулака пришелся в стенку, в сантиметре от Лилиного лица. С прикроватной тумбочки свалилась бутылка с водой. С некоторых пор она держала там святую крещенскую воду. Сама же Лиля обнаружила себя в метре от кровати, держащей в охапке свою подушку и одеяло.. Досыпать ночь пришлось на неудобном диване в гостиной. К тому же , стоило ей задремать, вернулся младший сын и запросто спросил: "Мам, ты спишь?"
Лиля сказала: "Нет". А хотелось сказать: "УЖЕ нет!!!" Сдержалась, не захотела расстраивать сына. Потерпи! - в очередной раз произнесла она свою внутреннюю "мантру". Тогда получилось, третьего дня. Потом Лиля поехала в областной город, заночевала у подруги, поговорили по душам. Подруга работала психологом, и как-то мгновенно разложила по  другим  "полочкам"  все события Лилиного ночного кошмара. Сама Лиля и не смогла бы так на них посмотреть. Муж стал размахивать кулаками уже пару лет как. Днем сдерживал напряжение, а ночью оно выходило агрессией. Бессознательно, и, оттого, страшно. Обычно Лиле удавалось его успокоить до того, как Дима лупил стенку. Начинал стонать, метаться, кричать.. И она всегда просыпалась, гладила мужа по руке и говорила ему: "Тише, тише, Димочка!" И он просыпался, переворачивал подушку и  затихал до следующего "эпизода". К врачам ходили, ночную энцефалограмму делали, эпиактивность исключили, и  за то слава Богу! А третьего дня Дима ударил в изголовье кровать страшно и молча. Он бил раз за разом, и Лиля оцепенела шеей. Хотя умом и понимала, что у мужа нестроения на работе, все дорожает, просто это стресс выходит у него. Ночью и через удар. А к ней стресс приходит. Ночью и через вот этот его удар. Страшнее  только ожидание ночи и удара. В тот  момент  Лиля именно это  и поняла. А еще поняла, что если ничего не поменяется, то они никогда более не будут близки с Димой. Она это поняла, а вот Дима, похоже, в очередной раз отмахнулся. " Не грузи, не до этого, проблем много! - и ушел на работу. Не обнял, не успокоил.. Лиля понимала, что Дима расстроен тоже, но не очень знала, чем именно - тем, что он ее напугал, или тем, что Лиля об этом ему сказала?
  Она никогда не понимала людей, их реакции. И  оттого часто делала ложные выводы. И, как следствие, обижалась. Тогда, третьего дна, обидеться она просто не успела - надо было с утра бежать в Музей устанавливать елку - на носу Новый год, а елки нет, непорядок! Нарядить елку и устроить предновогодние посиделки Лиля решила для своих "бабушек" и кукольных жильцов своего Музея. Они появились 11 лет назад - 3 ростовые куклы: папа, мама, дочка Лёлька, пионерка. Лиля тогда впервые организовала интерьерную выставку  прошедшей  советской эпохи. Куклы пошили подруги. С тех пор они ездили по разным площадкам, пока, наконец, 5 лет назад не "прописались" на нынешней, относительно постоянной.. Проект Музея Советского быта у Лили был волонтерский, денег не приносил, только расходы приносил и проблемы, но "работал" честно и "бабушки" там служили дежурными. Команда 75+ , без них было бы туго. Когда этой осенью Лиля решила Музей закрыть как проект - ресурсов не хватало на все - у "бабушек" потухли глаза. Лиля поддерживала их, как могла. Вот и елочку решила для них устроить, для настроения. Себе бы не стала - дома хватило бы елки. Да и дел перед Новым годом как-то в разы больше наваливается.. Одним словом, после той страшной ночи Лиля не успела даже обидеться на мужа за "недостаток утешения", установила елочку и уехала в областной центр с ночевкой. Вот там и разговорилась с подругой-психологом. Слушала Лиля, как Маришка протягивает связи-ниточки от сегодняшнего времени в Лилино детство, через всю ее жизнь и только диву дивилась - самой то у нее связать воедино так, с причиной и следствием, не получилось бы! Много "нового" узнала Лиля про свои страхи, призадумалась.  И вот сегодня, стоя в ванной комнате и уговаривая себя "потерпеть полгода  неудобства сна  ради сына, и тогда ..." Лиля поняла, что все поменялось в ней самой. Сын реагировал на мамины "взбрыки" протестами со всем пылом юношеского максимализма, и, потому, попытка Лили хоть немного отстоять  у мужа свои личностные границы неизбежно приводила к крупным ссорам в семье. Великовозрастный сын Михаил отчаянно боялся ссор, думая,  что родители разведутся. Поэтому его организм бессознательно и  бурно реагировал на "опережение" - Миша со всего разгона вляпывался в какую-нибудь неприятную  ситуацию. Родители забывали о своих "заморочках", объединялись и бросались спасать любимого сына. Практика работала безотказно. После всех "ссор и спасений" личностные границы Лили оказывались еще более продавлены и изрядно потрепаны, стоило ли начинать весь сыр-бор! И Лиля опять, выпустив в себя через зеркало крупнокалиберное  очередное "потерпи", впрягалась в жертвенное  служение. А градус напряжения в стране, между тем, крепчал. И у Димы он крепчал тоже линейно со всей страной. А Лиля третьего дня обнаружила себя с подушкой и одеялом в метре от супружеской постели, считая, что счастливо избежала увечья (а то и смерти - Дима бывший каратист, удар поставлен профессионально). А сейчас вот, стоя перед другом- зеркалом, понимает, что и Рубикон перейден, и подружка-Маришка глаза открыла, и надо со всем этим что-то делать, а до диплома Миши целых полгода! И понимала Лиля там, стоя перед зеркалом в ванной комнате, что дотерпеть-то как-раз да в этот раз  и не удастся. И не знала, что делать, потому злилась на Диму. Злилась уже давно, он это чувствовал. Разговаривать с Димой Лиля тоже никогда не умела - чем  сложнее тема, тем  яростнее муж отказывался вникать. "Мальчик! Он не хочет взрослеть и отвечать за свой выбор"- поняла  Лиля. Не хочет задумываться. Может  накричать, обесценить и убежать  это куда как проще! И сейчас не станет искать способы выпустить стресс после работы - молча перейдет сам на диван. А Лиля будет чувствовать себя виноватой и покинутой. И будут они жить, как соседи, минимально общаясь по необходимости. Пока Мишка не выкинет очередной "фортель мира". Не впервой. Лиля впервые решительно отвернулась от "зеркального друга" - никакой ты мне не друг! Друг правду скажет, а ты..! - подумала она. И тотчас поняла, что виноватых более искать не станет. Лиля опять глубоко и тяжело вздохнула. Но на этот раз оттого, что предстояла ей тяжелейшая работа в мире - заглянуть в свою душу, вычистить весь этот колодец лет от погибельного детского страха,  заблуждений, предательства себя. Разрешить себе жить.  И через это принятие жизни разрешить жить другим. Лиля взялась за ручку двери ванной комнаты и шагнула через порог. Говорят: когда закрывается одна твоя дверь - открывается следующая - навстречу себе!

2

Никакая интуиция ничего Лиле не подсказала. Парадоксальная у Лили интуиция, неправильная. Она давно про себя все это знала и ..ненавидела себя за это! Вот почему у нее вечно все не как у людей?       - в который  уже раз за всю свою жизнь она задавала себе этот дурацкий вопрос? Почему бы ей, Лиле, не заткнуться и не говорить глупых и страшных слов, после которых нет дороги назад, в привычный и уютный мир домашнего тепла? 30 лет она пыталась убедить себя, что у нее все путем - и ведь получалось!! Так почему же сегодня  она сказала Грише, что ее больше не устраивают такие отношения? Как грустно, думала Лиля, что я не дотерпела - ведь завтра Рождество! Промолчала бы и в этот раз, промучилась ночь, как-нибудь уж - не впервой, да и покатила бы завтра в храм на праздник, на всю ночь! Там ей рады, там с ней разговаривают, интересуются ее жизнью, там Лиля смеется и не боится. Совсем не боится быть сама собой. А дома, когда Гриша там находится, все внутри у Лили смерзается в ледяной комок в груди и она боится спросить даже  что-то  совсем бытовое - боится, что не ответит муж. Посмотрит недовольно, нахмурит брови  .. и пройдет мимо. А Лиля чувствует себя последней дурочкой, пустышкой, бездельницей, которая пристает к падишаху по пустякам. А уж о своих мыслях и чувствах она и не пытается говорить. Уже давно. Как будто их нет. Нет, не так - как будто она больная чем-то сильно заразным, неполноценная она какая-то, раз в ней еще возникает потребность в живом человеческом участии. Не должно ведь возникать, не может он, Гриша, отвлекаться на такие мелочи! Ему работать надо с утра и до вечера, а она, Лиля, его этим сильно напрягает! А Лиле холодно, и, бывает, не удержавшись, она просит: "Гриша, погуляй со мной, хоть полчасика? Поговори со мной, а? А я вот получила медаль за свои рассказы, смотри, она какая красивая, правда?" А внутри совсем худо - порадуйся вместе со мной, для меня это очень важно!!!!!" Эх, что и говорить, опять не вышло! Гриша за завтраком отрезал хлеб и тщательно намазывал масло на него, когда она  срывающимся от волнения голосом говорила ему как бы невзначай. Гриша распределил масло, встал, обошел Лилю слева на безопасном расстоянии, протиснулся мимо нее в кухонную дверь и включил чайник. Чайник тотчас зашумел. Гриша насыпал в кружку выверенную годами порцию растворимого кофе, добавил кипятку, приправил сливками и положил ложку сахара. Все это он проделал не спеша и с удовольствием. Привычный утренний ритуал портила только Лиля своим ожиданием его ответа, и это, конечно, напрягало Гришу. Но он, по обыкновению, молчал. Из комнаты притопал сонный великовозрастный младший сын и  пробасил что-то утреннее.. Лиля не разобрала, но это было обычным делом и ответ не требовался. Сын просто  обозначил свое присутствие. Лиля и ему прощебетала про свою медаль. Гриша, который важно и сосредоточенно жевал свой бутерброд, тотчас увел разговор в сторону - сын очень вовремя для этого появился, как по заказу! Завязался приятный и легкий мужской  разговор. А Лиля моментально почувствовала себя обманутой в своих надеждах. Конечно же, она каждый раз надеялась, что Гриша ее похвалит, улыбнется, порадуется за  нее, ведь у них семья и он - главный человек в ее жизни! Сын Мишка так и не понял, что снова с семье подул ветер и, даже снег повалил в душе у мамы - он схватил бутылку воды и ушел к себе, затем и приходил. Лиля тоже повернулась и ушла в комнату. Заправила постель и вдруг ужасно разозлилась! Она вернулась, села напротив Гриши, столь увлеченного своим завтраком, и, для уверенности еще немного помолчала - вдруг заметит ее? Конечно, Гриша заметил. Но виду не показал. Продолжал молчать и смотреть мимо Лили. Тогда Лиля решилась... и заплакала. От унижения, что пришла и говорит, что она, Лиля, сердится. Что ей не нравится, когда ее "забанил" главный мужчина ее жизни, что.. И в следующую секунду она отчетливо поняла, что далее нет смысла продолжать. Лиля успокоилась так-же внезапно, как и разозлилась и самым обычным образом сказала мужу, что ее больше не могут устраивать такие  отношения, что ей, Лиле, с Гришей "холодно". И что пусть он, Гриша, не удивляется, если ее вдруг занесет куда-нибудь на ледяном этом вираже в поисках обычного человеческого тепла и участия. По привычке слезы еще покапали...и высохли. Даже настроение не испортилось. Лиля встала,  опорожнила мусорное ведро, увязала пакет и выставила к входной двери - Гриша торжественно выносил мусор. Это, пожалуй, единственное, что он делал в их общем доме по хозяйству. "Я мусор поставила!" - тоже по привычке выкрикнула Лиля ему в спину - за столько лет она привыкла говорить с Гришиной  спиной. Сердилась, обижалась, но поделать ничего с собой не могла - Гриша обладал удивительной особенностью "подрезать" Лилю  - молча вставал на середине фразы, поворачивался спиной  и уходил. А заставить себя замолчать на середине слова Лиля так и не сумела научиться.  Лиля уже загружала белье в стиральную машину и услышала, как двухметровый сынуля снова  протопал босыми ножищами 48 размера на кухню  - наверное, за булкой, подумала Лиля.  Никаких снежных туч и ледяных ветров Мишка не заметил - в его мире светило ласковое солнышко домашнего очага - студент Михаил Григорьевич сдал сессию и  приехал домой на каникулы, ура! Лиля выбрала паровой цикл и нажала кнопку старта. Стиралка бодро загудела. Трудись, сказала ей Лила, тебе прибавилось работы - мальчик приехал! Улыбнулась, вспомнив, как упоенно ее сын всюду раскидывает полотенца, носки и футболки. И в какой уже раз задумалась - это у мужчин врожденное, что ли?  Ее 999 последних китайских напоминаний не работали никогда!  Саму Лилю не раздражали разбросанные вещи, крошки на обеденном столе и немытая посуда. Лиле нравилась домашняя работа, хотя она гораздо больше уставала, чем на службе. Лиля улыбнулась - в юности она не понимала, в какой институт ей хочется поступать и какая профессия ее привлекает решительно не понимала! Интересно было просто жить. И еще Лиле хотелось быть ..домохозяйкой, но в те годы говорить о таком было запрещено! Лиля окончила школу с золотой медалью и ей были открыты все ВУЗы великой страны одинаково. Но ее принц, ее первая  любовь выбрал политех. И Лиля тоже отнесла туда документы - хотела быть рядом. Конечно, она поступила. Легко, не думая ни о чем, кроме своих робких и трепетных чувств. Родители радовались -  престижный институт рядом с домом, дочка не уедет на чужбину.. Как они ошибались! Через пять лет дочка уехала на эту самую чужбину, далеко и навсегда и без своего принца. Уехала Лиля с мужем,  а сердце ее осталось  здесь, за дверью в сиреневый апрель, которую она тогда  с отчаяния закрыла для себя. Что поделаешь, девчонка была глупая! А сейчас Лиля уже бабушка, внуку Тарасику 4 года, красота! Надо позвонить старшему сыну Максиму  и позвать их сегодня  с Тарасиком на оладушки.. Размечтавшись, Лиля вышла в коридор и услышала, как грохнула входная дверь  - Гриша ушел на работу. Входная дверь грохотала у них уже давно, некому было ей заняться и починить, так и жили - по умолчанию. А сегодня, услышав грохот, Лиля вдруг остро подумала со светлой грустью: "Вот и еще одна моя дверь закрылась!  Нет никакого умолчания и быть не может. Мне не нравится игра Гриши в молчанку и  равнодушие, мне не нравится, когда мою жизнь обесценивают.  Это ложь самой себе. Прости меня, Господи, что я так долго боялась закрыть эту дверь своих иллюзий и пустых надежд! И я благодарю Тебя, Господь,  что Ты не торопил меня! Ждал, пока я созрею."