Альды. Колыбель оазиса. Момент истины

Костровой дымок пах жареными орешками, и желудок вспомнил, что его с утра не кормили. Но в колючем лесу орехи не росли, а в местных грибах-ягодах Наг разбирался так же, как я в голландских тюльпанах, а я в них ничего не понимаю.
- Шш-ш-шш, - прошептал песок, стекая с ближайшей дюны. На поясе в ножнах вздрогнул кинжал - Наг насторожился, и правильно сделал, ибо ночная пустыня хранила множество неприятных сюрпризов, из которых самым неприятным был визит пустынной кошки.
- Мр-ррр, - раздалось слева.
Звучал призыв вызывающе, но он звучал, чёрт возьми! И это было против правил песчаных убийц. Кошки всегда нападали внезапно.
"Надо же, предупреждает," - удивился про себя Наг и спрятал едва выглянувшие крылья. Он передумал улетать. Бой так бой, и никаких гвоздей, то есть никаких крыльев. Скажете, что глупо? Ну и зря. Вспомните о месте, где сейчас находился Его Сиятельство. Вспомнили? Вот именно: иногда человек определяет место, а иногда случается и наоборот.
Наг легко выпрыгнул из ленной позы, приняв позу бойцовую. Что-что, а реакция у парня, вскормлённого молоком не женщины, а животного, была звериной.
- Мр-ррр, - снова позвала кошка и вышла на свет.
Едва коснувшись рукояти кинжала, ладонь слилась с отшлифованной костью, но Наг перекинул кинжал в левую руку, а правую выставил вперёд. Он решил перехватить зверя, когда тот прыгнет и, если повезёт, скинуть в шурф. А если не повезёт, то к слову сказать, степняк легко управлялся с кинжалами-ножами обеими руками, чем вызывал зависть не только у Его Светлости.
- Привет, - сказал Наг, отправляя взгляд в прищур. - Знакомиться будем? Ну давай.
Кошка резко припала на передние лапы, тут же поднялась, сделала шаг и снова припала, и снова приподнялась. Смертоносные когти вонзались в песок подобно тому, как вонзаются в него остроносые стрелы дикарей.
Когда чуткое тело зверя выгнулось, кинжал в ответ зашёлся фиолетовыми искрами - первая вспышка Леи нашла своё отражение на стальной поверхности его лезвия.
Взгляды охотницы и добычи слились. Миг, и рука, сжимающая кинжал, дрогнула: хищный прищур кошки отливал знакомой синевой. Бриллиантовый свет колыбели альдов трепетал в синих выпуклых глазах зверя не хуже малиновых языков огня.
Пламя бешено накинулось на темноту. Выгрызая её куски, оно старалось сделать шире круг света.
- О! - выкрикнул ветер, вырвавшись из ловушки шурфа. Подхватив затихарившийся сухой листок, он потащил его прочь. Листок покорно телепался, с прискорбием осознавая, что прятаться - это не выход, а бороться - не его кредо. Ветер задорно гикал и пинал скукоженный лист. Ему была безразлична его судьба. Любой ветер по натуре - безбашенный бунтарь, вот и этот - залётный, исключением не был.
- О-оо-о..., - простонали дюны. Помните крылатую фразу из "Собаки на сене" Лопе де Вега? "Кто мало видел много плачет." Дюны ничего не видели, кроме своих песков. Они и плакать-то не умели, но умели стонать.
- Чёрт..., - пробормотал Наг.
Ощущение сопричастности болезненно царапнуло сердце. Его Сиятельство кинул взгляд на кинжал, потом на кошку, снова на кинжал, снова на кошку и, матюгнувшись, решительно отбросил своё единственное оружие. Прежде чем утонуть в песке по самую рукоять, кинжал сбросил с острия фиолетовые блики.
- Мр-ррр, - довольно промурлыкала кошка.
- Вау! Смело, однако, - громыхнул глубокий баритон, - Рика, он тебя раскусил.
Выруливший чёрте откуда песчаный бурун, оседая, шипел по-змеиному. Пожилой мужчина в длинном до пят плаще появился из объятий песка, как с неба свалился. С ног до головы обшарив Нага изучающим взглядом, он качнул головой:
- Копия отца. Уверен, что и по характеру ты такой же упёртый, и тоже без царя в голове. Ну-ка, дай мне посмотреть на тебя иначе.
Недовольно ворча, кошка подняла вверх оскаленную морду.
- Надо, - заявил альд, вскидывая вверх распахнутую ладонь.
Прозрачные щупальца выбросились из пальцев и потянулись к Нагу. Его Сиятельство не тронулся с места, хотя зрелище было не из приятных, а уж ощущения и тем паче. Его словно опутали петлёй, словно вот-вот, и привяжут к столбу или подвесят на дыбу.
Перекусив доселе неподъёмное полено, вызывающе заклокотал огонь костра. Наг и не заметил, как вполне понятная оторопь усвистала восвояси, словно её и не было вовсе. Встревоженное назойливым вторжением магии, отчаянно трепетало сердце. Сознание противилось туманистому дурману и не сдавалось. Да, если человек привык сопротивляться, то он будет делать это в любой ситуации. Наг всегда сопротивлялся боли, унижению, несвободе, а сейчас он не был связан, не был запакован в колодки, не висел на дыбе. Сейчас он был свободен во всех смыслах.
Пронзённое сухими зарницами, застонало небо. Его глухой рокот всколыхнул память: запах цветущей магнолии, горячие алые крылья в кругу незаконнорождённого, бездонный зелёный омут, платиновый звон: "Поднимайся, братишка..."
Именно свобода и сейчас позволила пробудиться чувству уверенности в своём праве на независимость. Оно вихрем ворвалось в сознание, вылившись во властный окрик:
- Назад!
Альд хмыкнул и усилил натиск.
В ответ упрямая синева вспыхивала и не гасла. Взгляд исподлобья был воистину взглядом потревоженной преисподней. И пусть от напряжения на висках вздулись вены, Наг физически ощутил на себе литые доспехи мощнейшей внутренней силы. Она была настолько осязаемой, насколько и невероятной.
- Врёшь..., - пробормотал альд. Его белые крылья непроизвольно выбросились и нервно подрагивали. А Наг оставался уверенно-спокойным, он чувствовал, что сильнее старика.
Синева успокоилась, когда магические щупальца, словно лозы, опалённые огнём, одно за другим ослабли. В голове окончательно прояснилось, сердце забилось ровно, а вот доспехи... Доспехи остались.
Наг повёл плечами, и последняя лоза сползла на песок. Альд, вроде как и не удивился ни разу, только лишь вздохнул тяжко:
- Неожиданно...
Скривившись, он вынужденно констатировал:
- Это сила, мой мальчик. Великая сила твоих предков. Конечно, вдали от колыбели она была иной, но рядом с ней она стала естественной.
Притихший песок неожиданно взвился, а когда опал, на том месте, где только что беспокойно перебирала лапами кошка, стояла девушка - молоденькая, хрупкая, с длинными русыми волосами, собранными на затылке в роскошный хвост. Её голос не был мелодичным. Скорее, он напоминал затаённый перезвон челесты.
- Привет. Я волновалась за тебя, братец.
- Спасибо, - улыбнулся в ответ Наг.
Чуть дрогнули брови - и всё. Такой была реакция Его Сиятельства на сногсшибательную новость: у него есть сестра. "Я-таки молодец", - хмыкнул он про себя, покосившись на рукоять кинжала, торчащую из песка. Подумав, Наг выдернул кинжал и сунул в ножны. Оружие было ему дорого не ценой. Легендарный "Басселард фантома" подарил брату Лат, после того, как смиренно пережил воистину вселенскую по мощи выволочку за легкомысленное разбазаривание своей уникальной коллекции оружия. Помните, я говорил, что Лат непременно выхватит от Нага за то, что преподнёс вождю дикарей "Зуб Дракона"? Хорошо помните? Да мои ж вы молодцы.
Ногой откинув от себя почерневшие щупальца, какие так и не думали исчезать, альд вздохнул ещё тяжелее:
- Ну здравствуй, внук. Обниму?
Сдержанно вскрикнул песок. Припечатанный резной подошвой сапога, он воспринял узор так, как раб воспринимает хозяйскую харагму: не увернуться. Возвратившийся ветер взметнул седую гриву волос Его Сиятельства. Лея поторопила сама себя, отпустив вторую вспышку многим раньше положенного времени. Что она хотела этим сказать, Наг не понял. Если честно, он этого и не заметил. А вот маг Корвуд скрипнул зубами. Он догадался, кого поддерживает Звезда.
В самой крайней хижине баштов в очаге взвился огонь. Рикмуш вышел из хижины и посмотрел на небо. Отсвет фиолетового ливня перетёк в пристальный взгляд. Лекарь что-то прошептал так тихо, что не услышал сам себя, но Лея услышала: "Не оставь его, Великолепная."
Откинув полы плаща, новоиспечённый родственник распахнул руки, но взгляд в упор, полный ничем не прикрытого отторжения, заставил его врасти в песок.
Альд надменно вскинул подбородок:
- Даже так?
- Только так, - уверенно кивнул Наг. - Или Вы надеялись на другое?
- Я предлагаю тебе подумать и вернуться домой. Слышишь? Домой! А там посмотрим, сможешь ли ты оправдать не только мои надежды.
Наг усмехнулся:
- Вам так не хватает свежей крови? А ничего, что она наполовину разбавлена степной?
Альд скривился. Его руки никак не могли успокоиться и всё искали для себя хоть какое-то занятие. Не найдя ничего лучше, как вцепиться в костяную пряжку пояса, они так стиснули её, что, казалось, тонкая кость лопнет. Но прах животного выдержал натиск.
Чуть не насквозь просверлив внука колючим взглядом, альд сдался. У него не получилось разговаривать свысока. Полукровка плевать хотел на приглашение вернуться. Не без внутренней борьбы согласившись с тем, что такое поведение вполне могла себе позволить и, в конце-концов, позволила горячо любимая дочь - мать полукровки, альд честно сознался:
- Да, ты прав - не хватает. Уходят самые сильные. Кто-то умер, кто-то...
Он запнулся и опустил глаза. Молчал он долго, достаточно для того, чтобы оторвяга ветер успел закидать песком колыбель силы. Когда же альд снова заговорил, то его голос был тусклым, как и её бриллиантовый свет.
- Твоя мать ушла из племени с очередным любовником. Не альдом. После Рики она не могла иметь детей, но всё равно ушла.
По лицу Его Сиятельства пробежала тень. Это Лея спряталась за рваное облако и тут же отшвырнула его от себя, и заглянула в потускневшие синие глаза, и они снова наполнились фиолетом, и снова засияли.
Поймав сочувствующий взгляд, альд не смог его отразить. Широкие плечи ещё не старого мужчины по-стариковски сгорбились.
Да, напротив стоял полукровка, о котором дед и помнить-то забыл. Он, как первородственник, лично запретил старейшинам племени хоть как-то вмешиваться в жизнь внука, которая не обещала быть прекрасной, и она таковой не была.
Маг Корвуд и сквозь тонкий хлопок рубашки видел донельзя обезображенные страшными рубцами спину и грудь полукровки. Корвуд смотрел на рубцы и отчётливо понимал, насколько мощной силой обладает его внук. Пожалуй, она была в разы мощнее его собственной. Но выброшенный из его жизни парень - когда-то позор, а теперь - надежда, стоял и смотрел так, что родственнику хотелось вновь трансформироваться в ничего и исчезнуть.
Рядом нервозно дышала Рика и тоже ждала. Девушка не сводила глаз с брата, а тот, как будто и не замечал её. Хотя, нет. Когда взгляд Нага падал на сестру, он неизменно теплел, а когда на деда...
Отбросив фиолетовый колер, прохладно полыхнула синева.
- Дед, значит? - хмыкнул Наг, в душе удивляясь тому, насколько легко осыпались его наивные мысли-мечты. Что-то иное прикрыло душу подобно доспехам силы, защитившем его от магического вторжения. Возможно, что тем "что-то" был запах горящей кожи, которым вдруг пахнуло от костра. А может быть, это был ветер, насвистывающий песнь кнута.
Наг не знал, что заставило его мгновенно заледенеть сердцем, а я могу только предположить, что и запах плавящейся плоти, и пронзительный свист ветра, и потускневшие верёвки магических уз тут - у колыбели его предков, убили в Его Сиятельстве детство. Да, они добили его безжалостно, и породили... Нет, точно не ненависть. А вот что?... Знаете, попробуйте здесь обозначить то чувство сами. Пусть будет каждому своё. Хорошо? А мне нужно выдохнуть и, как можно быстрее вспомнить иронию. Как можно быстрее...