Дед Морозиха

Резкий звонок заставил вздрогнуть уже почти уснувшую Валентину. Она схватила телефон, на дисплее светилось фото сына, сердце бешено заколотилось: что случилось? Почему так поздно?
— Сынок! — заорала первая. — У тебя все в порядке?
— Мам, все хорошо… а у тебя как?
— Сынок, Олеженька, ты правду говоришь? Почему так поздно звонишь?
— Мам, прости! Заработался перед Новым годом, счет времени потерял! Я еще в офисе. А ты уже легла? Я тебя разбудил? Прости!
— Нет-нет, сынок! Что ты! Все хорошо. Не сплю я! 
— Мам… тут такое дело… в общем, не смогу я в этом месяце тебе денежку отправить… не получается, прости!
Валентина опешила. Как же так? А ипотека? Четвертого января — взнос, никто не отменял! Хоть и Новый год… Новый год! Мысль о предстоящем празднике пронзила ледяным холодом. Но тут же возникла другая: да и хрен с ним, с этим Новым годом, самое важное, что все живы и здоровы.
Именно так Валентина стала рассуждать, когда сама еще не так давно чуть не простилась с жизнью, а потом чуть не потеряла маму. Слава Богу, все сложилось как нельзя лучше — и сама жива, и мама в добром здравии: вон в деревне живет, и как ни зовет ее Валя к себе — ни в какую.
— Еще чего?! У тебя печки нет, а я хлеб да пироги только из печи привыкла! Ты же знаешь.
В общем, разговор был короткий.
«Все здоровы, и Слава Богу, — снова мысленно повторила Валя, — а деньги — да Бог с ними! Как нибудь выкручусь».
— Олежек, а у тебя все хорошо? Здоровье как?
— Мам, все хорошо… я потом тебе все расскажу!

Но выкрутиться как-нибудь не получилось. Валюты в заначке не хватало даже на половину месячной оплаты ипотеки. Валя с тоской посмотрела на новый телевизор. Вот зачем купила? Но тут же возразила сама себе: кто ж знал? Олежка не один уж год подряд присылал в конце каждого месяца неплохой денежный подарок. Собственно, и на ипотеке настоял именно он, сын. Валя продала свою хрущовку — этого хватило на первый взнос. А недостающую сумму взяла в банке, которую обязался гасить сын, и слово свое держал. Пенсии Вале едва хватало, чтобы хорошо питаться и неплохо поддерживать свой внешний вид, насколько это было возможно для шестидесятилетней женщины. Хотя никто и никогда не давал Вале ее возраст.
Высокого роста, стройная, без единого лишнего килограмма и с минимальным количеством морщин на лице, она предпочитала спортивную одежду, а это всегда выигрышно подчеркивает фигуру. Тем более у Вали она была что надо.

Подруга Светлана долго извинялась за то, что никак не может выручить.
— Прости, Валя, прости меня. Никак не смогу занять тебе денежку. Мы же машину купили, ты же знаешь. Гол как сокол, — заключила Света.
Соседка Вера тоже не дала взаймы, но высказала здравую мысль:
— Валь, а помнишь ты рассказывала, что всю свою жизнь на утренники наряжалась Дедом Морозом?
— Да! — подтвердила Валя. Она не понимала, куда клонит Вера, которая на общественных началах была домкомом огромного двенадцатиподъездного дома.
— Так я тебе клиентуру подгоню и ничего не возьму взамен. А работы у тебя будет столько, что даже два месяца своей ипотеки перекроешь. В прошлом году Степан из сто шестнадцатой квартиры работал, — Вера махнула рукой. —
Подвел меня. Тридцать первого декабря так наклюкался, что я сама нарядилась и прошла оставшиеся квартиры. Ой!
 Вера рассмеялась:
— Везде за стол усаживали и выпить предлагали. Простила я Степану. Не удержался мужик. Да как тут сдержаться?! Даже я бокал шампанского махнула. Как увидела свое любимое, розовое, мне как-то подруга из Франции привозила. М-м-м! Ну что? Согласна?
— Да ты что? — отмахнулась Валя. — С ума сошла? Да когда это было? Не смогу я.
— А у меня никогда не было, и смогла. Тебе деньги-то нужны? Или нет?
Валя вздохнула:
— Нужны, но у меня ж костюма нет…
— Так у меня есть. Настоящий дедморозовский, красный. А не какой-нибудь там… сантовский.
— Ой, и то правда, не люблю я этих Сантов-Клаусов.
— А напрасно! — тут же поменяла свое мнение Вера. — Санте Снегурка не нужна, а Морозу нужна.
— А где ж мы ее возьмем? Уж не ты ль внучкой моей подрядишься? — спросила Валя и весело подмигнула соседке.
— Означает ли это, госпожа Свиридова, что вы согласны играть роль Деда Мороза с двадцать пятого по тридцать первое декабря включительно за сумму… — Вера назвала такую цифру, что у Вали брови поползли вверх, и она быстро кивнула.
— Слушай, Верка, а ты меня ни с кем не перепутала? Я не народная артистка, чтобы такие деньжищи грабастать за неделю.
— Нет, не перепутала. Я знаю, что ты баба ответственная, бывший педагог, не напьешься и отработаешь как надо. Двадцать девятого декабря тариф увеличивается вдвое, тридцатого — втрое, а тридцать первого — в пять раз. А если захочешь в какой-нибудь квартире бой курантов услышать — так и вообше можно в двадцать раз тариф поднимать.
— И что, есть желающие? — усомнилась Валя.
Вера фыркнула:
— Отбоя нет от таковых. Я уж подумываю еще пару-тройку костюмов купить или профессиональных актеров нанимать. Но они, зараза, много хотят!
— Вер, чет я не пойму! Какой тебе с этого толк, если ты говоришь, что ничего с меня не возьмешь?
— Надо делать добрые дела, — брякнула Вера, глазенки ее забегали, и Валя поняла: та врет, что ничего не возьмет.
Да и ладно! Сумма была настолько приличной, что Валентина свои домыслы припрятала до лучших времен. Тем более привычки вникать в чужие дела не было.
— Так где Снегурку возьмем? — спросила вслух.
— Есть у меня на примете! — успокоила Вера Валентину.
— Вера, у меня есть одно условие! Я иду только в те компании, где надо поздравлять детей. В чисто взрослые я не пойду. Не по мне это! Пьянка, беспредел, мужики с бабами…
— Принято! — кивнула Вера. — Логично. Ты ж была Дедом Морозом в яслях.
И домком разразилась веселым хохотом. Валя хотела обидеться, но быстро решила, что не на что, и тоже рассмеялась. 

…Снегурочкой стала студентка, девушка невероятной красоты, Лера. Где ее Вера нашла? Точно не в их дворе.
Правда, как выяснилось уже на первом вызове, Валерия не могла запомнить и пяти слов, а связать между собой — даже двух. Даром, что студентка! Так что проку от нее было как от козла молока. Так всегда говаривал Валин муж, который десять лет назад сквозанул к молодой, откуда ни возьмись свалившейся на его голову бабенке. Чем он ее привлек — непонятно. Денег больших не имел, красотой особой не отличался. Но был уж очень хорош в постели.

…Вале было так обидно, что Снегурка не могла произнести ни единого слова из ее сценария. А ведь она почти три полных дня провела за его написанием. К делу подошла ответственно и творчески: перебрала в голове все утренники, которые когда-то проводила в детском саду номер восемь, где почти тридцать лет проработала воспитательницей. И вот Снегурочка Лера, которой заблаговременно был вручен сценарий, краснеет, потеет, молчит. Валя буркнула ей:
— Улыбайся, поддакивай мне и води хороводы. Все остальное сделает Дед Мороз.
Лера кивнула и лучезарно улыбнулась.
Так и ходили по квартирам: слегка худоватый говорливый Дед Мороз — как ни куталась Валя, а стать пузатой все-равно не вышло — и молчаливая красавица Снегурочка.

…Вера не обманула: расчет с парочкой волшебных персонажей она производила каждый вечер, и сумма всегда была внушительной.
Валя радостно запихивала деньги в карман, а довольная Вера приговаривала:
— Посмотрю я на тебя тридцать первого декабря.
У Снегурки Леры несколько раз поинтересовались:
— Употребляешь?
Но та каждый раз отрицательно мотала головой. 
Тридцать первое декабря было расписано чуть ли не по минутам. По квартирам начали ходить с десяти утра. В каждой задерживались ровно двадцать минут: за час успевали побывать в двух. К семи вечера валились с ног, но заказы не заканчивались. Список, куда нужно было заглянуть, был похож на простынь.
В двадцать ноль-ноль люди встречали уже хорошо поддатые и с ходу предлагали присесть за стол — выпить-закусить, а потом поздравлять. Но Валентина сразу категорически отказалась. А вот Лера тоскливо на нее посмотрела и промямлила:
— Ну хоть оливьешки пару ложек, у меня в желудке урчит.
Валя махнула рукой.
«Давай!»
Снегурке и Морозу налили «по писят», Валя отказалась, а Лера, к великому изумлению, — нет. Она махнула рюмку, ей тут же наполнили снова, она выпила и вторую, в третью налила себе сама.
Представление прошло просто феерично. Молчаливая Лера вдруг принялась травить неприличные анекдоты: Валя готова была провалиться сквозь землю.
Когда под аплодисменты и шумные возгласы: какая, дед, у тебя классная Снегурка, вывалились из квартиры, Лера вдруг совсем размякла и не могла сделать и шагу.
— Да что ж ты напилась-то так?
— Так не жрамши и не ср ам ши, — изрекла девица и чуть не полетела кубарем с лестницы.
Просто чудом Валя успела ее подхватить.
— Да Господи же боже ж мой!
Валентина чуть не плача принялась звонить Вере, но та не брала трубку. Тем временем Снегурка висела на Вале, она спала и даже всхрапывала время от времени.
— Да что ж делать-то? — Валентина была в отчаянии.
Решение пришло мгновенно. Кое-как она выволокла Леру во двор. Благо были на втором этаже. Женщина, встретившаяся им в подъезде, весело спросила:
— Что, не выдержала внучка? Не дотерпела до Нового года?
— Ага, — баском ответила Валя, она меняла голос на выступлениях: — Замерзла чуток. Не рассчитал я сил и поддал морозу многовато!
Женщина глупо захихикала, Валя поняла, что она тоже не трезвая.
— Дед, а подари мне что-нибудь? — вдруг попросила она.
— Так только Снегурку могу!
— Не, дед, на кой мне твоя Снегурка? У меня с ориентацией все нормально. Ты мне себя подари.
— Так и у меня с ориентацией все нормально, — сообщила Валя своим голосом.
Женщина отшатнулась, выругавшись.
— Б… уже Дед Морозов не хватает. Куда катимся, куда…
Она побрела к лифту.
— А я-то думала, щас с Дедом зажгу! Вон он какой высокий, стройный! Эх!

…Через двадцать минут Валя стояла у следующей двери, а Лера спокойно посапывала в ее квартире.
До нового года оставалось совсем недолго, а заказов было еще целых три! Валентина отказалась встречать Новый год у чужих людей, и потому последний заказ был в двадцать один ноль-ноль.
Отработала четко-быстро, за стол, как ни звала уже вдрызг пьяная компания, не села.
И вот она — долгожданная свобода. Уставшая Валя облокотилась о стенку, предвкушая, как сейчас вкусно поужинает, выпьет бокал любимого шампанского, посмотрит телевизор и ляжет спать, а завтра поедет к матери в деревню. Всегда Новый год отмечали вместе, но в этом году — ипотека, язви ее.
Валя с удовольствием подумала о том, что Вера не обманула, и денег действительно хватает почти на два взноса. Вот почему артисты называют это действо новогодним чесом! Ноги отваливались, языком ворочать совсем не хотелось. В этот момент одна из пяти дверей на лестничной клетке отворилась, и в подъезд вышел немолодой, но очень приятный мужчина. Увидев Деда Мороза, он вздрогнул от неожиданности. Из квартиры донеслись умопомрачительные ароматы и детский смех. Тут же выскочили два совершенно одинаковых мальчишки лет пяти.
— Деда, деда, идем быстрее, там… — орали они абсолютно синхронно, но увидев настоящего Деда Мороза, замолчали.
«У меня в глазах двоится!» — в ужасе подумала Валя.
— Дед Мороз? — заорали ребята. — Ура! Дед Мороз! Настоящий!
Пацанята подскочили к Вале, и не успела она и слова сказать, как оказалась в просторной прихожей. Мужчина пожал плечами и умоляюще посмотрел на Валентину.
Ребята были такие славные, что уйти было совершенно невозможно, и Дед Мороз начал свое последнее выступление.
Сделав голос как можно более грубым и хриплым, Валя спросила:
— А вы что ж, близнецы, стало быть?
Откуда-то пришли силы! Ура!
— Да! — хором заорали ребята. — Он Ванька, а я Санька!
Мужчина изловчился и сунул что-то Вале в мешок. Когда в сценарии подошла очередь открывать его, то там оказались две книги. Валя мысленно присвистнула, а зря! Пацаны неожиданно так обрадовались подаркам, что у Валентины защемило сердце. Уж не в портал ли она попала? Дети нынче не радуются книгам. А эти, похоже, были не просто рады! Они наперебой стали благодарить Деда Мороза и, если бы были повыше ростом, то точно исцеловали бы всего.
— Ваня, Саня, ну все. Дедушка устал! Идите к себе, а я накормлю его. Ты, Дед, видать, весь день на ногах?
— Всю неделю! — ответила Валя, продолжая имитировать мужской голос.
— Не спал, поди, старый? — подмигнул мужчина. — Маковой росинки во рту не было. Пойдем, дед, я тебя накормлю, и по чарочке выпьем.
— Нет, хозяин, не обессудь! — попробовала отказаться Валя.
— Слушай, мужик! Я тебе безмерно благодарен, что ты ко мне зашел. Видел я вас со Снегуркой, где, кстати, она?
Валя неопределенно махнула рукой.
Мужчина кивнул и продолжил дальше:
— Обратился к Вере, уж больно пацаны мои хотели Деда Мороза. Но когда она озвучила цену — жалко мне стало, поверишь? Есть у меня деньги, не проблема. Да только лучше на книги. Или съездить куда! Да ты не думай! Я не жлоб. Не обижайся. Понимаю, что я сейчас плохо поступил! Ну дай мне хоть как-то возместить. Не хвалюсь, но готовлю я очень вкусно. Пришлось научиться.
— Да где ж хозяйка твоя? — поинтересовалась Валя.
— Нет у меня хозяйки, — буднично, без надрыва сказал мужик. — Погибла … давно. Вот этим «гаврикам» года еще не было.
У Вали все ухнуло и полетело вниз.
— А мать их? — спросила она слегка просевшим голосом: даже имитировать не пришлось! 
— Вместе они погибли. Дочка за рулем была, зять на переднем, моя жена на заднем. Так пойдем, а? Матом прошу! — съюморил мужик. — А может, деньгами? Ну раз уж так вышло?
«Как же так? Как он может?»
Хозяин квартиры будто прочитал мысли Вали:
— Да нельзя мне страдать, понимаешь?! Пацанов растить надо, поднимать! Поэтому только позитив и юмор! А еще много читаем, рисуем, гуляем, поем! Да много чего еще делаем. Пошли, а? Тебя как зовут-то?
— Валентин, — просипела Валя.
— А меня Владимир. Пошли! У меня плов. Настоящий узбекский. Сейчас открывать буду. Шарлотка в духовке. Салат мимоза в холодильнике настаивается. Ну и водовки выпьем. Я вообще не пью. Только на Новый год. Все!
Валя кивнула и прошла на кухню. Владимир начал хлопотать, да так ладно у него все получалось! Пацаны ни разу не забежали на кухню. Владимир снова будто прочитал мысли Вали.
— Заняты, читают. Я им давно обещал Затерянный мир.
— Затерянный мир?! — Валя ахнула.
— Да, говорю же, ребята не простые. Какие-то прямо вундеркинды. И не потому говорю, что мои они. Поверишь, нет, уже на двух языках болтают.
На столе появилось блюдо с пловом, салатница с изысканно украшенным салатом, мясная и сырная нарезка, бутылка дорогущей водки, рюмки, тарелки.
— Да ты разденься, Валентин, бороду сними. Ну че ж ты? Как же выпивать да закусывать станешь?
— Да у меня там нет ничего под шубой! Жарко, понимаешь? Не надеваю ничего под шубу.
— Так я тебе дам! У меня есть рубашка, новье, и штаны! Давай, идем.
— Нет! Прости, Володя! Не смогу я! Не обижайся.
«Господи! Стыдуха какая! — подумала Валентина и быстро вышла в прихожую. — На что дура надеялась: через бороду жрать?»
— Тогда может, деньгами? — Владимир выглядел растерянным.
Валя покачала головой и быстро ушла. 
…Лера безмятежно спала на диване, улыбаясь во сне.
«Ждет ее кто или нет? Волнуются, наверное!»
Валя вздохнула и принялась стягивать бороду, снимать шубу. Быстро накрыла на стол, поела. Память никак не хотела расставаться с запахами в квартире Владимира. Валя продолжала чувствовать аромат плова и шарлотки. Ей совсем не хотелось уходить из кухни Владимира и не только из-за еды.
После расставания с мужем у Вали не было мужчин, она побаивалась новых отношений, а с Володей было как-то просто и надежно, что ли.
Валентина взглянула на часы: без двадцати одиннадцать. Она пулей влетела в ванную, приняла душ, быстро высушила волосы, прическу делать некогда. Подкрасила глаза, слегка тронула губы помадой, надела свое самое лучшее платье, достала сапоги на высоком каблуке.
«Сколько раз я их обувала?»
Не вспомнила. То ли два, то ли три. И все по случаю. И сейчас случай!
Написала Лере записку, и последний штрих — две капли любимых духов.
Через пять минут она звонила в дверь.
Владимир открыл почти мгновенно, на его лице читалось удивление и восхищение.
— Деда Мороза вызывали? — спросила Валя тем голосом, которым еще полчаса назад говорила в этой так притянувшей ее квартире.
— Так вот она я! — добавила своим настоящим голосом.
— А я грешным делом так и подумал: уж не Морозиха ли передо мной? Уж больно хорош Дед Мороз.

Татьяна Алимова