Вступительная статья к словарю А П Бесперстых

                СЛОВАРЬ
     ЯЗЫКА ПОЭЗИИ СТАНИСЛАВА ЗОЛОТЦЕВА
                Выпуск 1
                Эпитеты 

–––––––––––––––––––––––––––––––––-
УДК 811.161.1 374
ББК  81.411.2-4


Аннотация

Словарь эпитетов поэзии Станислава Золотцева систематизирует и иллюстрирует цитатами около 1400 эпитетов, выраженных именами прилагательными, причастиями, определительными наречиями на -о, -е и  именами существительными (приложениями).
Эпитеты в Словаре рассматриваются в 2-х аспектах: литературоведческом и лингвистическом; к эпитетам относятся как образные определения (тропы), так и логические определения.
Большинство цитат дано в развёрнутом виде, что позволит читателю по достоинству оценить красоту, лаконичность, афористичность, образность и мудрость великого русского языка в великолепной поэзии Станислава Золотцева.
Словарь рассчитан как на филологов, преподавателей русского языка, студентов, так и всех любителям образного Русского Слова.
 


––––––––––––––––––               
               
        Светлой памяти Мастера русского Слова, замечательного Поэта и гражданина С. А. Золотцева посвящаю.
               
                О поэзии Станислава Золотцева
  
  При первом знакомстве Станислав Золотцев производил впечатление человека целеустремлённого, решительного и делового. В его всегда приветливой улыбке, в прищуре внимательных, изучающих глаз скрывалась какая-то тайна. Тайна его души, его характера, которые раскрывались уже позднее, при более близком знакомстве. И тогда становилось видно – какая это добрая, но, отнюдь, не простая душа. Какой это добрый, хотя и не простой характер!          Каждый человек уникален, а тем более поэт. Станислав Золотцев обладал ярким дарованием, страстной натурой. Он был настоящим сыном своего непростого и противоречивого времени. Он умел увидеть и отразить в своём творчестве поэтическую правду окружающего мира. Он видел и воспевал красоту русской природы и уходящей деревни.          В сознание многих читателей Станислав Золотцев вошёл как пламенный певец любви. Говоря словами поэта:
             Я к ногам твоим. Русская женщина,              жизнь мою, как поэму слагаю.

Его муза славит любовь как прекрасное, возвышенное чувство, способное вдохновить на смелые подвиги и на великие свершения, кажется, что она воспевает сам воздух любви.          Говоря о лирике Золотцева, нельзя не отметить ещё одну особенность. Он не боится простых слов, общепринятых эпитетов, иногда даже готовых формул. Поэтическая сила и обаяние лирики Золотцева, порой, не в причудливом образе и в необычном словосочетании, а в непосредственности чувства, задушевности тона, подчас даже в наивности, детскости восприятия:
Мы в клеверном поле с тобой обнимались,и воздух медовый был розово-бел,и к солнцу от поля лучи поднимались,и клеверный ветер над нами шумел.А рядом ожившей мелодией вальсакружилась по берегу стая берёз.Я в клеверном поле с тобой целовалсяпод музыку эту до звёзд – и до слёз.И зрела рябина, и завистью алойгорела – смотрела, как, жарко дыша,ты в клеверном поле меня целовалаи в солнце твоя растворялась душа.А в клеверном небе заря занималась,и розово-белый качался прибой...Что помню я в жизни! – лишь самую малость –Лишь вечность, где мы целовались с тобой.
                (Клеверный вальс)

      Золотцев очень современен. Его стихи затрагивают самые насущные, самые коренные проблемы нашего времени. Каких бы глубинных вопросов народной жизни мы не коснулись, убеждаемся, что о многих из них мучительно думал или размышлял Золотцев, тревожно вглядываясь в будущее России.       По сути Золотцев стал зеркалом, отразившим своё время – время распада страны, Советского Союза, время смуты и перестройки и время наступившего нового тысячелетия, как время надежд на светлое будущее. Что ждёт Россию в будущем? Сумеют ли люди будущего сохранить красоту природы, любовь к земле, а значит, сохранить себя и весь род человеческий? И поэтому его стихи обращены не только к нам, современникам, но они обращены и в завтрашний день:

Судьба, одно даруй мне в час последний –         уверенность, что в жизни без меня,         что в мире без меня мой дом не рухнет,         не воцарится ядерная ночь…         И в голоде блокадном не опухнет,         И не умрёт единственная дочь.               
                («Как странно видеть…»)

И судьба дарует ему такую уверенность, и веру, и надежду, что Россия будет всегда. И поэтому он повторяет, как заклинание, как мантру:

Что душа моя, вещая странница,
Тяжко в стужу звенеть соловьём?
Всё пройдёт… А Россия – останется.
Ради этого мы и живём.
              (К моей душе)

 И, как пророк, успокаивая и призывая отчаявшихся оглянуться назад, на историю и вечную славу России, утверждает:

Так хватит плакать, хватит, будет…
Пускай услышит белый свет:
– Мы есть, мы – русские, мы – люди
Тысячелетий, а не лет.
(«Ну, хватит плакать…»)

Золотцев был убеждён, что культура – это не только движение вперёд, но это и движение к истокам, к корням, а без знания русской деревни узнать Россию вообще нельзя.   Это был настоящий мастер лирико-философской поэзии. Как прекрасен романтический образ «двух коней на лугу», беззащитных перед удушающим «чадом одуревшей от грохота площади», образ, наполненный сыновней любовью к Родине, ко всему живому на земле:

И однажды, в чаду одуревшей от грохота площади        вдруг виденье мелькнёт – словно древний припомнится      миф:        два коня на лугу, две усталых расседланных лошади        одиноко стоят, золотистые шеи скрестив.
Два коня на лугу, на вечернем лугу затуманенном.
Два коня над рекой, уплывающей в красный закат,
у опушки лесной, где висит комариное марево,
и пушистых птенцов перепёлочьи гнёзда таят.
И звенят за рекой и сверкают в некошеной свежести
две последних косы, луговые срезая цветы,
и сожмётся душа от нежданной-негаданной нежности
от земной и родной – и такой неземной красоты.
                (Два коня)

Золотцев убеждён, что Россия должна идти не по какому-то европейскому или американскому пути, а что у неё есть и всегда был свой путь, которым она шла все эти века и тысячелетия. Это «путь русской вечности», подаренной поэту, умеющему увидеть, услышать и разгадать тайны и величие этого самого пути.  Поэтому даже в минуты роковые «смертной тоски» он спасён и оправдан тем, что:       ...Так что же охвачен я смертной тоскою?! –        Ведь русская вечность подарена мне,        Как белому храму над синей рекою        И каменным стражам на той стороне...          И этот самый путь «русской вечности», который проходит красной нитью через всё творчество поэта, через его стихи и прозу, говорит лишь об одном – о безграничной любви к вечным ценностям: к жизни, к природе, к Родине, к Пскову, к земле, к женщине. К тому, что он так страстно и пламенно воспевал. 
             
Валерий Мухин, поэт, художник, член СП России, лауреат губернаторской премии в области литературы и искусства.


               
                ОТ СОСТАВИТЕЛЯ


При составлении Словаря мы рассматривали эпитет в широком смысле, в 2-х аспектах: литературоведческом и лингвистическом, относя к эпитетам как образные определения (тропы), так и логические определения. В роли эпитетов в нашем Словаре, кроме имён прилагательных, выступают также причастия, определительные наречия на -о, -е  и существительные-приложения.
Каждое значение эпитета (логического определения) иллюстрируется цитатами из поэтических произведений Станислава Золотцева. Однако по техническим причинам (в целях сокращения объёма Словаря) введены некоторые ограничения лексического и цитатного материала. Не включены прилагательные, не содержащие качественных характеристик (нужен, должен, целый и т. п). Эпитеты, являющиеся логическими определениями, даются выборочно.
В Словаре, в зависимости от употребления в тексте, указывается краткая форма прилагательного. Отмечаются как обособленные полные формы эпитетов-прилагательных, так и полные прилагательные, выполняющие предикативную функцию, а также эпитеты-сравнения.
Большинство цитат дано в развёрнутом виде, что позволит читателю по достоинству оценить красоту, лаконичность, афористичность, образность и мудрость великого русского языка в великолепной поэзии Станислава Золотцева.