Наполеон выносит мусор

Император проснулся в плохом настроении. Почесывая густо поросшую черными волосами грудь, он лежа размышлял о причине дисфории. И сразу вспомнил, что не далее как вчера он весьма неудачно вошел в спальню Жозефины, когда она со своими служанками предавалась утреннему туалету.
«Эскузе муа" - он растерялся настолько, что перешел на итальянский. Наполеон усмехнулся небритыми щеками. И сразу помрачнел, жена жутко не любила, когда он заставал ее без мейкапа. Видимо по этой причине, когда он решил ночью посетить ее будуар, тот оказался заперт.
«Эх-эх-хэ, надо что-то делать». Император встал с кровати, натянул поношенные рейтузы с вытянутыми коленями и опять почесался. Понюхал подмышку. «Н-дааа». И тоскливо подумал про ванну. Потом представил, как Жозефина морщит носик, и, хлопнув в ладоши, приказал набежавшей челяди: «Мыться!"
Рассеянно выслушивая за завтраком доклады генералов об очередной победе, он размышлял: «А может подарить ей Норвегию?» И тут же представил, как она в волчьих шкурах сидит на троне древних конунгов, а он подходит сзади и...
Он вспомнил, как звонил ей из покоренного им Кремля, и единственный вопрос, который она задала тогда: «И во сколько ты собираешься сегодня вернуться домой?»
«Нет, пожалуй, Норвегию она не оценит».
— Женераль, — прервал он доклад об очередной победе, — а что вы дарите жене для примирения после ссоры?
— Когда как, мой император, — тут же переключился с войны на домашнее хозяйство верноподданный, — если сильно накосячил, шубу или бриллианты, а если так, слегка, то духи или вообще цветами обхожусь.
Наполеон вспомнил дворцы, построенные специально для хранения сотен тысяч шуб Жозефины, банковский сейф размером с Лувр, доверху забитый лучшими драгоценностями, и два десятка заводов косметического бренда «Императрица Жозе», которые он подарил ей на годовщину знакомства.
— А если не помогает? — тоскливо переспросил император.
— О, тогда, мой император, поможет только одно. Эффект неожиданности!
Наполеон вскочил с кресла.
— Все свободны! — великолепная идея молнией пронзила мозг великого стратега.
Он решительно прошел на кухню, где над парящими на плите кастрюлями стояла задумчивая Жозефина в клеенчатом фартуке. Слегка подвинув жену в сторону, император легким манием руки вынул полный мусора пластиковый мешок из корзины. Натянул в прихожей парадные ботфорты и, торжественно держа пакет в вытянутой руке, прошествовал к стоящему на углу Тюильри ржавому мусорному баку.
— Какой же он у меня все-таки хороший. Бонечка, — думала счастливая Жозефина, глядя в запотевшее оконное стекло на вышагивающего по тротуару мужа.