Ужасы села Кукуево

Жил-был на свете один упитанный, мохнатый и довольный своей жизнью паук с восемью крепкими ножками и десятью красивыми глазками.
Жил он в деревенском доме. Дом был простой, но удобный. Особенно для паука. Иногда хозяйка для острастки грозила ему веником, паук делал вид, что пугался этого, и продолжал себе жить дальше.
Хозяйка любила готовить мясные котлеты, в углу кухоньки стояло почти всегда полное ведро с помоями, которые собирали для порося, поэтому по кухне часто летали сочные откормленные мухи, чему паучище неизбывно радовался. Он заслуженно считал себя выдающимся охотником. Такую мастерскую паутину, какую плёл он, не умел больше делать никто во всей деревне. Когда глупенькая мушка попадалась в его сети, он подпрыгивал от радости, потирал сначала одну пару своих лапок, потом другую и неспешной царственной походкой направлялся к своей жертве.
Свою добычу он любил классифицировать и расфасовывать, поэтому припасы из мух висели в его паутине в строгом соответствии с размером. Ещё у него кое-где была припрятана клюквенная настойка, поэтому паучище жил и горя себе не знал.
Но однажды утром он стал наблюдать из своего угла, как его недалёкие хозяева почему-то стали беспорядочно носиться по дому, собирать разный хлам в коробки, куда-то выносить мебель. И однажды он обнаружил, что в доме больше нет ни вещей, ни хозяев.
Сначала ему это понравилось. Он наплёл своей великолепной паутины на полкухни и носился по своим охотничьим угодьям не хуже шотландского лорда. Но вот незадача - вместе с дурой-хозяйкой исчезли и вкусненькие мушки, которых уже не привлекал сюда запах отменных помоев. Места много, а сходить особо и некуда.
Настала осень. Было уже заметно холоднее, ведь печь больше никто не топил. Десятилетний сосед Никитка, маленький гадёныш, разбил камнем окно, и теперь к пауку задувал промозглый сквозняк. Он достал из своих припасов шарф, недовольно обмотался им, зяб и трясся сначала одной парой ножек, потом другой... и так далее.
Паук начал понимать, что дальше будет только хуже. Поэтому он стал неумеренно потреблять клюковку и заунывно петь разные песни, например:

Разлука, ты, разлука,
Чужая сторона,
Никто нас не разлучит,
Лишь мать сыра земля.

Все пташки-канарейки
Так жалобно поют
И нас с тобою, милой,
Разлуке предают.

При этом он подпирал мохнатые щёчки первой парой лапок, и из глазок капали слёзки, сначала из глаза № 3, потом из глаза № 8, потом из глаза № 5 и так далее.
Зимой он забился в самую глубокую щель печки и решил не открывать глаза либо до весны, либо до своей реинкарнации.
Невероятно - но весна пришла. Из дырки в окне послышался щебет птиц. Глупенькие мушки проснулись и снова стали летать туда-сюда, хоть и меньше, чем раньше. В душе паучища зародилась новая надежда.
Но злой рок не переставал его преследовать. Однажды в дом пришли какие-то незнакомцы, громко говорившие, громко топавшие, размахивавшие какими-то бумагами. А потом настал конец света.
Дом паучища снесли. Он еле успел прихватить остатки клюковки и удрать под корни стоявшего во дворе клёна. Оттуда он следил пятью глазами за тем, что делают эти ироды. А ироды строили какой-то новый дом, совершенно неуютный, без щелей, без скрипучих половиц, сплошь из пластика и кафеля.
Когда наконец улёгся гром строительства, наш паучище сгонял туда на разведку. Срамота - как в морге, ей-богу. Даже уборку делают каждый день. Хоть как-то обустроиться удалось только в подсобке, где свалены были пакеты с гречкой и сахаром, коробки с шампунями и мылом.
Позорные гады построили деревенский магазин.
Наш герой утратил покой. Новая хозяйка, толстая баба с густой завивкой, была ксенофобкой и решила травить всех насекомых, то обмазывая всё мелком "Машенька", то раскидывая липкие ленты. Не знала удержу её изуверская фантазия.
В один ужасный день паук окончательно понял, что прежней жизни с роскошной паутиной, с толстенькими мушками, с уютными вечерами с клюковкой уже не будет, и решил отомстить за своё попранное имя. Выдув сразу все остатки клюковки, он стал плести самую коварную, самую липкую и пахучую паутину в своей жизни вокруг сейфа с выручкой.
Хозяйка пришла к нему вечером и охнула. А что делать - сейф-то открывать надо. Пересиливая отвращение, сунула руку в ком паутины, которую невозможно было потом с руки содрать. Открыла дверцу, достала пачку банкнот. Деньги тоже были все в этой паутине, попахивавшей клюквой.
А за ними поджидал вусмерть пьяный паучище. Увидев хозяйку, он встал на последнюю пару лапок, потряс в воздухе мохнатым пузом и заорал:
- Вот тебе, проклятущая гнида!
Хозяйка умерла на месте от разрыва сердца.