Смирение через смартфон

В селе Ивановка, где храм Покрова Пресвятой Богородицы давно стал центром духовной жизни, батюшка Василий жил неспешно, но деятельно. Был он человеком рассудительным, сдержанным, но с глазами, всегда будто насмешливо блестящими. Люди к нему тянулись, хотя иной раз, услышав его резкое слово, могли и обидеться.

Однажды, после вечерни, зашла в церковный домик баба Матрёна. Лицо её было раскрасневшимся, волосы выбились из-под платка – видно, шла, преодолев сильный ветер и досаду.

– Батюшка, – начала она с порога, – силы мои больше нет. Соседка Клавдия – уж совсем с ума сошла! Не человек, а заноза: то музыку громкую включает, то в магазин, вон, в очередь влезает, а вчера – вы не поверите – мне в телефон позвонила и бросила трубку!

– А что ты ей? – спросил батюшка, зная, что Матрёна слов на ветер не бросает.

– А я ей? – Матрёна всплеснула руками. – Я ей смс такую написала: "Не будешь уважать, – хуже будет!"

Батюшка откинулся на спинку стула, сложил пальцы и задумчиво посмотрел на икону на стене.

– Слушай, Матрёна, – сказал он наконец, – ты бы лучше Клавдии другой смс написала. Напиши ей: "Прости меня, если чем обидела".

– Это ещё зачем? – Матрёна подалась вперёд. – Батюшка, да она мне всю жизнь портит, а я ей – "прости"?

– А ты попробуй, – сказал батюшка спокойно, но в его голосе прозвучала едва уловимая мягкая ирония.

Матрёна долго думала, кусала губы, но всё-таки послушала батюшку. На следующее утро, после раннего чаепития, села она за свой старенький смартфон и, кряхтя, написала соседке: "Прости меня, Клавдия".

Ответ пришёл неожиданно быстро: "За что прощать-то? Это тебе простить надо".

Сначала Матрёна разозлилась, но потом, вспомнив слова батюшки, сдержалась и ответила: "Спасибо. Давай дружить".

Прошло несколько дней. Клавдия больше не включала громкую музыку, а однажды принесла Матрёне банку варенья из черноплодки. Та, конечно, варенье приняла, но с видом строгим.

На следующей службе Матрёна подошла к батюшке. Лицо её было ясным, но с ноткой гордости.

– Всё, батюшка, как вы велели. Написала я ей. Теперь у нас мир. Только вот думаю: это что ж, теперь всем так писать придётся?

Батюшка Василий хитро прищурился.

– Не всем, Матрёна, а тем, кого любишь, но боишься это признать.

Матрёна хотела что-то сказать, но осеклась. Стояла, теребя платок, и вдруг улыбнулась:

– Вы, батюшка, мудрёный. Надо бы вам свои советы в Интернет выкладывать. Подписчиков у вас было бы – пол-России!

– А зачем мне Интернет? – ответил Василий. – У меня тут, вон, храм есть. Это лучше всякого Интернета: связи с Господом всегда стабильные.

И оба тихо засмеялись.