Каспий, нефть и философия

     Смотрите: перед нашими глазами открывается панорама бескрайнего зелено-голубого Каспия. В легком волнении море разглаживает песчаные берега. Совершая воздушные пируэты, кричат чайки. Ростислав идет по утренней набережной. Он бодр, он полон энергии. Это энергия настроя на свободу. Настроя на истинную свободу, на либерте духа. Какой все-таки гениальный поступок, думает Ростислав, совершил он, когда настоял на своем и вырвался из семейного нефтяного бизнеса здесь же, на Каспии….               

     И нерожденное дитя в околоплодных водах безграничной Вселенной ощутило прилив покоя и чистой, светлой радости…               

     Да, дерзкий выход из ритуала добычи нефти и нефтедолларов обеспечил реальный результат. И вот теперь Ростислав — студент третьего курса философского факультета МГУ. И есть Богом данный ему научный руководитель Валерий Павлович. Их долгие беседы. Да и бесконечно да! Ум дан человеку этим мирозданием не для проворачивания хитроумных операций по произведению денег из денег. Интеллект не обязан доказывать себе свое наличие в этом мире путем вложения средств в вампиры-автомобили, в спруты недвижимости, в магниты бесконечной жратвы и элитных шмуток. А впрочем, кому что дано, то и  дано. Ему же дана тяга к восхождению на вершины самосовершенствования. Он хочет идти по множеству уходящих в далекую даль путей творчества, мышления и медитации. Медитации, защищающей от всей суеты и призрачной мишуры повседневности. Он будет на этих солнечных берегах создавать материалы для курсовой. Он будет пытаться, лишь пытаться мыслить философски. И он станет рисовать морские пейзажи, ведь море — тоже творец ему сродни. Они на единой волне — море, Ростислав, Валерий Павлович, Сартр, Бердяев, Булгаков. Это же целая Вселенная мысли, свободы и творчества! Вот и Валерий Павлович убеждал его в том, что не нужно ограничивать себя в выборе творческих путей. Не надо избегать разные виды искусства, будь то философия, живопись, истинная наука, настоящая риторика, литература. Пробуй, раскрывай свой дух, свой интеллект, ищи себя. Скучно точно не будет!..

     Ангелина решила сегодня встать пораньше. Пользуясь выходным днем, сделать пробежку по пляжному песочку. Затем прогуляться по набережной. Движение, ритм! Это важно. Нужно быть стройной, подтянутой, грациозной. Вообще — неотразимой! Не век же ей работать официанткой в этом ресторанчике на набережной. Ведь она так любит себя — и это правильно! Пышные пшеничного цвета волосы, чуть вздернутый лукаво носик, высокая грудь, тонкая талия, упругая попка, длинные, загорелые ноги. Просто прелесть! К тому же Ангелина, как прилежная девочка, отлично училась в школе. Любит читать. И не только про любовь-морковь. Обожает путешествовать. Да она просто непоседа! Ангелина давно решила про себя, что не станет погружаться  в тягомотину высшего образования. Она достойна иной траектории — высокого
полета. Ее ждут виллы и бассейны с голубой водой, шикарные машины, экзотические острова. Ну, и блестящая партия в игре по выходу замуж.
       
     И вот этим же утром после пробежки прекрасная Ангелина тоже совершает променад по набережной. Ее набережная совсем другая. И море — совсем другое море. И утро, и воздух, и весь мир вокруг Ангелины совсем другие. Это, скажем, именно ее параллельный мир. Параллельный со всеми другими. В том числе и с набережной, морем, душевным настроем Ростислава. Но… параллельные миры могут иногда сближаться и даже пересекаться. Сами не зная ни о чем об этом, Ростислав и Ангелина прекрасным южным утром идут навстречу друг другу. А море шумит, и чайки парят в безоблачном небе, высматривая добычу в воде. И Ангелина сегодня, как никогда, настроена на добычу. В этой энергичной девушке окончательно пробудилась умная и стремительная хищница, смесь женщины и тигрицы. И хищница эта всем своим нутром чует удачную охоту, вот скоро, вот сейчас…
       
     Ангелина приближается, быстро фокусирует взгляд на фигуре Ростислава. Высокий, этакий весь отвлеченный от всего. Голова несколько откинута назад. Куда глядят глаза? В сторону горизонта и неба. Одет совсем просто. Шлепанцы, потертые джинсы, белая футболка навыпуск. При движении руки почти не шевелятся. Все это просто, но ей кажется, совсем не просто. Тем более что Ангелину завораживает лицо, особенно глаза. Они большие, голубые-голубые, смотрят вперед и будто сквозь или поверх встречных предметов. Они, скорее, смотрят куда-то вглубь, сосредоточены на чем-то внутреннем. Как бывшая отличница, Ангелина быстро подытоживает и резюмирует увиденное, как ей думается, объективно, но незаметно для себя — четко в своих интересах. Допустим (а лучше, чтоб было точно), он молодой, успешный бизнесмен - сам по себе или важное лицо в семейном деле. Занят бизнес-операциями, чередой сделок, договоров, контрактов. Создает имидж простака во внешности, потому что все побрякушки — это дело десятое, это на потом. Главное — бизнес, тем более что парень наверняка одинок: некогда, не до увлечений. Вот и сейчас никого и ничего не видит вокруг. Видно, что-то просчитывает, проворачивает в уме. Это то, что нам надо. Именно она, Ангелина, способна внести в это пуританское существование интригу, запах женщины  и истинно земную цель жизни. Да-да, жизни, полной эмоций и страстей, высекающих еще большую энергию, столь необходимую в его делах. Решено!..
   
     Ангелина подтягивает чуть выше и так уже предостаточно мини-юбку, заголяет плечико, пользуясь широким вырезом блузки. Включает тонкую, чуть печальную интонацию:

     - Извините, если отвлекаю. Случайно не знаете, где на этом берегу есть местечко для спокойного отдыха — ну, вдали от глаз, ушей и топота каблуков?
     Ростислав запинается на ровном месте, резко тормозит и бросает    лаконичное «А?». А Энтузиазму Ангелины можно только позавидовать:
         
     - Я о тихом месте, где только ты и природа...   
         
     Ростислав секунду смотрит на девушку вопросительно, а затем усмехается.
    
     - Да разве здесь, где народ скапливается, как селедка в банке, найдешь такое волшебное место? Я, кстати, тоже мечтаю о чем-то подобном.
         
     Ангелина заинтересованно округляет глаза и сразу переходит на ты:
         
     - А о чем ты мечтаешь? Можно поподробнее?
       
     Ростислав переводит взгляд с Ангелины на морскую даль.
       
     - Да я не о каком-то местечке на этом берегу. Я бы хотел попасть вообще на необитаемый островок и хоть на время выпасть из всей этой суеты.
         
     Лицо Ангелины начинает испускать радужные лучики.
       
     - Замечательно! Я бы тоже хотела где-то очутиться - без суеты… но хотя бы с бассейном, с уютным домиком… веранда… вид на море…
         
     Ростислав смотрит на Ангелину заинтересованно и, улыбаясь, продолжает игру их совместного воображения:
       
     - Да, конечно, я бы мог сесть на этой веранде в кресло-качалку и начать рассуждать по-новому, смог бы выйти на высокий уровень размышлений.
      
     Ангелина решает по-своему развить эту тему:
   
     - Вот видишь, ты только начал рисовать в уме такой островок и сразу пришел к главному: мыслить нужно уметь в любом бизнесе, иначе утонешь в деталях и не поймаешь большую рыбину. Ну, а что бы в это время делала я, например?
         
     Брови Ростислава удивленно вздрагивают.
         
     - Гм… И что бы ты делала?
         
     - А я бы в это время скинула  себя халатик, нырнула в бассейн и ушла бы в безмятежное, ме-е-дленное плавание.
         
     Ростислав одобрительно улыбается.
     - А я бы покачивался в кресле и любовался тобой на фоне бассейна и моря. И это вселяло бы вдохновение и творческое начало в мою работу.
         
     Ангелина кивает головой и, улыбаясь, произносит тихо, почти шепотом:
   
     - А мы, оказывается, могли бы удачно дополнять друг друга. И ты, вдохновившись, организовал бы на острове удобный причал. А к причалу не мешало бы добавить уютную яхточку со всеми удобствами…
      
     - Да-да-да, - подхватывает, словно внутренне загораясь, Ростислав, - и мы вышли бы в открытое море. Там мы вообще отдалились бы от всего земного. И я вижу, как меня озаряют совершенно новые идеи, недоступные здесь, в этом людском муравейнике.
         
     Глаза Ангелины сияют.
      
     - Представляю, сколько ты напридумывал бы, каким суперразвлекательным сделал бы наш островок: и с ресторанчиком для двоих, и с высокой смотровой площадкой…
   
     - Вот именно, - подхватывает Ростислав и добавляет: - И на площадке установили бы телескоп. Звезды особенно способствуют полету мысли… Постой же, - Ростислав восторженно вглядывается в глаза Ангелины, - мне кажется, мы отлично понимаем друг друга! И поэтому все-таки как тебя зовут?
      
     Ангелина многообещающим тоном:
      
     - Я Ангелина… Может быть, для кого-то и ангел…
      
     - Да это просто не имя, а сюрприз! А я — Ростислав. Ну так что, Ангелина, может, прогуляемся вдоль моря? Вдруг мы отыщем на горизонте этот прекрасный островок.
    
     Ангелина, потупив глазки, ловит резвую мысль: «А давай-ка и вправду отыщем или — еще лучше — создадим». Выдает Ростиславу игривым голоском:

     - Я согласна. И да что там. Можешь взять меня под ручку, если не против.
         
     И вот перед нами уже пара. Оба красивы, каждый по-своему. Прекрасно смотрятся вместе. Но думают и говорят каждый о своем. Он ее спрашивает:
         
     - Расскажи о себе: чем занимаешься, чем увлекаешься?
         
     Она несколько иронично:
    
     - О, я знаменитая, но никому не ведомая официантка вон из того ресторанчика. На самом же деле, и это секрет, я королева, но пока без королевства. Лучше расскажи о себе. «А на самом-самом деле, - думает Ангелина, - охочусь я за такими, как ты. Вот уже стреляю и, надеюсь, попала в яблочко».
         
     - А я сын, так сказать, нефтяных хозяйчиков этой жизни. Взял да и вышел из обогащающей игры. Хочу идти своим путем и быть абсолютно самостоятельным.
         
     Ангелина демонстрирует интонацию восхищения:
       
     - Это так здорово! Полностью тебя одобряю. Ты — настоящий мужчина. Отделишься от родителей. Построишь самостоятельный бизнес. Это правильно. И поверь, я ни на что не претендую, но, если захочешь, я могла бы тебе помогать. У меня отличные математические способности. Неплохо владею языком. В школе сочинения отлетали на одни пятерки.
      
     Ростислава вдруг каким-то образом цепляет эта реплика девушки. Он решает пока ничего не говорить о философском факультете.
      
     - Ты считаешь, Ангелина, что стоит развивать самостоятельный бизнес? А если это помешает каким-то другим моим увлечениям?
      
     Ангелина понимает, что ей задали сейчас принципиальный вопрос и от ее ответа зависит многое. Вот она и говорит:
      
     - Я уверена, что успешный самостоятельный бизнес будет всему на пользу и поспособствует любым, но, конечно, положительным увлечениям.
    
     «И если все удачно у нас сложится, - думает о себе любимой Ангелина, - то этот бизнес мы решительно повернем навстречу и моим увлечениям». В голове девушки начинается калейдоскопическое кружение образов чудесной жизни: загрантуры, фешенебельные магазины одежды, красавчики загородные дома и дачи с пальмами и живописными яркими цветами. А в голову Ростислава тем временем приходит смелое решение:
   
     - Ангелина, а как ты отнесешься к предложению познакомиться с моими родителями? А, да-да, если ты, конечно, не против гулять со мной по набережной и дальше.
 
     Ангелина этак облегченно смеется.
 
     - Будь спок, я точно хочу гулять с тобой по набережной да и везде и совсем не против познакомиться с твоими мамой и папой. Хотя, конечно, это неожиданно, но мне уже  интересно.
 
     И вот теперь не просто прогулка туда-сюда, а направленное восхождение по узкой улочке в гору. Оно приводит свежеиспеченную парочку в двухэтажный особняк с яркими розовыми стенами, украшенными декоративным виноградником. В прихожей Ростислава и Ангелину встречает усатый коренастый управляющий преклонного возраста. На вопрос о наличии домочадцев  он докладывает, что папа с раннего утра уехал по делам, но мама пока еще дома. Пара поднимается по винтовой лестнице на второй этаж, а навстречу ей уже спешит сама мама. Спешит, но грациозно, улыбается, но аристократично. Мама, совершенно игнорируя возраст, стройна, как девочка. Крашеные черные волосы прекрасно выглядят в формате каре. Мама приятным бархатным голосом приветствует сына, его спутницу и приглашает их в просторную гостиную, залитую утренним солнечным светом. Завязывается довольно эмоциональная беседа, чего мама совсем не ожидала от своего сына. Ростислав восторженно повествует о неожиданном знакомстве с этой чудесной девушкой, об их совместной островной фантазии. Мама удивлена, мама разделяет и поддерживает. Ей особенно импонирует идея Ангелины о чудесных возможностях самостоятельного бизнеса сына. О таком его потенциале, с которым согласен даже ее не от мира сего, непутевый Ростислав. Мама задает Ангелине определенный, уточняющий вопрос:

     - А как ты думаешь, Ангелочка, может ли будущий великий философ, - и ироничная улыбка разрастается на лице, - реализовать себя сейчас, в настоящем времени, конкретно в нефтяном бизнесе?

     Ангелина прекрасно включается, как оказалось, в секретного типа экзамен. Легким тоном с интонацией позитивного и уверенного в себе знатока отвечает:
   
     - Да, конечно же, выкиньте из головы все сомнения. Я уверена,  с бизнесом, особенно нефтяным, могут сочетаться любые заморочки, извините, увлечения. Тем более философия. Я считаю, что бизнесмену-нефтянику полезно и даже необходимо философски относиться к своему делу. А почему? — тут Ангелина делает паузу и устремляет вверх указательный палец. — А потому, что нефтедобыча имеет суперстратегическое значение для всей страны, для ее положения на мировой арене.
    
     У Ангелины перехватывает дыхание от такого своего заноса. Она поворачивается к Ростиславу и смотрит на него пристально.
   
     — Ты со мной согласен, Рост?
   
     Ростислав вынужденно прерывает обдумывание только что произнесенных девушкой слов, вздрагивает, словно его укололи чем-то острым.
    
     - Э-э-э, - тянет он и наконец формулирует: - Ангелина, я так именно еще не думал на эту тему, но мне кажется, ты по большому счету права. Одно другому не помешает, а при разумном подходе, наоборот, может поспособствовать.
   
     И сразу в голову Ростислава приходят новые мысли: «Ну, Ангелина, ты просто прелесть! Ведь нефтяной капитал откроет большие возможности. Поездки по миру, встречи с современными философами запада… да и востока, посещение знаменитых библиотек. Да еще много всего. Надо только подучить английский». И тоже сразу в голову Ангелины приходят ну просто золотые мысли: «Однако я сумела его вдохновить и, как видно, начала возвращать на землю, в семейный бизнес. Похоже, я смогу приобрести в этом семействе большой вес. И тогда меня… то есть нас, то есть в первую очередь меня, ожидает просто фантастическая жизнь, полная удовольствий, богатства, высокой моды, изумительных апартаментов, ну и… всего в этом роде». А в голове мамы закружились вихри, завертелись мысли о том, что эта девочка — точно ангел, посетивший их в критическое время. Она нужна им, как воздух, и, скорее всего… да, непременно — как член семейства, недостающее звено, столь нужное для их процветания и… величия!
 
     Вот и началось, разогналось и понеслось. Солнечный, искристо-радостный, конфетно-букетный период уложился примерно в месяц. Прогулки по набережной, горные восхождения, заплывы по волнам Каспия на белоснежной яхте  с трепещущим парусом. За все это время Ростислав и Ангелина ни разу не поссорились. Наоборот, возник просто уникальный парадокс. Они общались и все более увлеченно дополняли друг друга. Но при этом каждый думал о своем и строил абсолютно противоположные планы на их будущее. Этакое полное непонимание с эффектом понимания и согласия иллюзорного. Ну что тут поделать? И вот этот странный, по сути трансовый период логично и поэтому плавно перешел в подготовку к бракосочетанию отпрыска нефтяных магнатов и предприимчивой, энергичной амазонки. Хотя можно определить и так: просветленного философа и ресторанной — глубоко себе на уме —официантки. Мама Ростислава готова была пылинки сдувать с чудо-девочки Ангелиночки. Да и папа, поняв, в чем дело, тоже  обнаружил в себе такое же желание. Ангелина настояла на свадьбе в ее ресторанчике. Дабы стали обслуживать ее бывшие убитые завистью сотрудницы и директор послушно принял позу «чего изволите»…

     А нерожденное дитя в бесконечных просторах гармоничной Вселенной вдруг почувствовало себя неуютно, заброшенно и одиноко. Оно ощутило некое зловонное дыхание какого-то чужого и грубого мира, проникшее в его совершенное пространство чистой и вечной истины. Это был лишь миг. Но высокое Вселенское сознание решило: его нерожденное дитя так никогда и не родится в этом нижнем эгоистичном, замкнутом на себе мире…

     Со свадьбой так все и вышло, к тому же пышно и помпезно. Вот только будущий философ не знал, куда сунуть свое стремление от пошлой бытовухи — к самосовершенствованию. Чувствовал себя в этой тарелке с позолоченной каемкой далеко как не в своей. И это чувство в дальнейшем только усиливалось. Родители отделили молодым небольшую часть бизнеса. У новоиспеченной четы появились свой офис и, как полагается, необходимый набор сотрудников. Гендиректором, конечно же, стал Ростислав, удачно совместив эту должность с безмятежной ролью этакого свадебного генерала с возможностями свободного полета. И все это, естественно, за счет Ангелины. Побыв некоторое время секретарем гендиректора + ушами и глазами (на самом деле — своими наблюдательными глазами и проникновенно слушающими ушами), Ангелина быстро взошла на пьедестал исполнительного директора. При этом она, само собой, не забывала о мечтательных грезах бывшей девочки-официантки. Завороженные родители шли навстречу Ангелу... то есть Ангелине, во всем, предоставляя ей возможности ни в чем себе не отказывать. Ни в чем себе не отказывал и Ростислав. Он стал часто летать в Москву на консультации с Валерием Павловичем, а с начала семестра вообще перебрался в столицу. Причем Ростислав отказался от покупки для него квартиры и по идейным соображениям поселился в общежитии. Именно там-то и кипела бурная жизнь молодых философов. Ох, эти споры и коллективные диспуты, обсуждения философских опусов, выступления на студенческих конференциях и, конечно, философские посиделки и пирушки. Ангелина посылала дистанционно любимому супругу скромные — по его настоянию — суммы на зарубежные поездки для прохождения тематических курсов и работы в знаменитых библиотеках. Ангелина также исправно отправляла мужу отчеты о состоянии дел в нефтяном промысле. Ростислав их исправно получал и настойчиво читал, чтобы через несколько секунд благополучно забыть и, ощущая надежность семейного тыла, снова уйти в манящий мир философии.

     Итак, все актеры спектакля жизни довольны, на своих местах и дополняют друг друга просто идеально. Но где же все-таки то… о чем мы просто умолчали? И о чем так печально молчат небеса, оберегающие нерожденное дитя в его чистом и непорочном Вселенском покое?..

     … Кстати, ответ на второй вопрос, возможно, содержится в философической работе Ростислава по итогам года постижения науки наук. Фрагмент из нее мы любезно предоставляем вашему вниманию.

     «Полагаю, - пишет начинающий философ, - будет уместно охарактеризовать один из главных образов-символов Дзена в филолософском аспекте лингвограмматики. Этот образ-символ — на первый взгляд, абсурдная сущность, а именно «нерожденный младенец, или нерожденное дитя». Абсурдность еще более увеличивается тем, что у этого дитяти есть нерожденная мать». Применим грамматику. «Нерожденная» - это причастие страдательное, следовательно, она не рождена каким-то субъектом - агенсом. В контексте Дзена это, скорее всего, Вселенское сознание, родитель всего сущего в мироздании. Мать не рождена, поэтому и дитя не рождено. Такова воля величайшего, безграничного родителя. В чем ее причина? Вселенский разум не желает пускать их в человеческий мир эгоизма, бесконечных потребностей, деградации непорочных чувств и эмоций. К тому же мать и дитя сами не хотят появляться на свет. «Нерожденные» можно понимать как «те, кто не желают родить себя, то есть родиться» (возвратность действия). В текстах Дзена дитя блаженно и счастливо купается в ярких лучах высшего сознания. Но не все так безнадежно для человечества. Нерожденные мать и дитя все же существуют, и мы о них говорим. Как же это так? А здесь-то нам может прийти на помощь великая квантовая теория. Что она утверждает? Такие сущности, как эти мать и дитя, есть порождение сознания. Они могут быть и не быть одновременно. Все зависит от наблюдателя, который может вступить с ними в контакт. И если этот наблюдатель, например, люди грешные, сам по себе ограниченный обыватель, погрязший в бесконечных желаниях и потребностях, то мать и дитя для него никогда не родятся. Но если наблюдатель будет стремиться выйти за пределы своего меркантильного быта и займется взращиванием своей души, просветлением, то у него есть шанс «увидеть» это прекрасное дитя и именно в самом себе. Ведь эти мать и дитя существуют, кажется, где-то рядом и в то же время далеко-далеко. Самое главное, они — величайший стимул для человеков».

     Вот как! Оказывается, вот чем занят молодой гендиректор нефтяного бизнеса. Удачи ему и, как ни странно, а все-таки и его (но самой по себе и себе на уме) Ангелине.