Конец всей этой лжи

,,...Я видел генералов, они пьют и едят нашу смерть,

Их дети сходят с ума, от того, что им нечего больше хотеть..."(Борис Гребенщиков)

Примечание: хочу поблагодарить группу Varg за их песню ,,Das Ende aller Luegen", клип на которую вдохновил меня на написание этого рассказа.


Грег МакКирнан был депутатом палаты лордов. Любой, посмотрев на него со стороны, сказал бы, что его жизнь удалась. В свои сорок пять лет он был приятен на вид, удачлив и богат. Он имел несколько счетов в швейцарских банках, две виллы, одну в Испании, другую в Италии, роскошный дом в Лондоне и личный самолет. Его жена Стейси владела крупнейшей в столице сетью салонов красоты, а дочь Роксана была студенткой Оксфорда. Грег был уважаемым человеком и имел относительно чистую репутацию, которой очень дорожил. Он ни разу не был замешан ни в одном скандале и создавал впечатление добросовестного политика и любящего семьянина.

Это произошло в 1998 году. Все страны НАТО обсуждали лишь одну тему - конфликт в Косово. Албанцы просили у Альянса помощи. Уже не первый раз они обращались к Соединенным Штатам с просьбой поддержать их оружием и солдатами. Америка естественно была за. И теперь, по негласному соглашению, каждая из европейских стран НАТО должна была проголосовать за или против помощи албанцам. Большинство стран проголосовали за. Настала очередь Великобритании.

Грег шел на работу в дурном настроении. Если бы он мог, он бы с удовольствием развернулся и пошел домой. Его мучила совесть. Он знал, что сегодня всему Парламенту придется голосовать за или против участия Великобритании в войне против сербов. Он прекрасно понимал, что это не их война, что они по сути не имеют никакого права вмешиваться в этот конфликт и тем более помогать одной из сторон оружием. Но главными в Альянсе были Соединенные Штаты, и голосовать против означало плевать против ветра. Америка давила. И от этого давления никуда невозможно было деться. Она давила всегда, сколько он помнил себя политиком. Де-юре, у Европы была свободная воля, но де-факто.... Это были просто вассальные государства Его Величества Дядюшки Сэма. Он вошел в здание Парламента, поднялся по лестнице и открыл дверь в зал заседаний. Почти все уже были на местах. Председатель поднялся на трибуну, попросил тишины и начал:

- Уважаемые господа лорды! Я рад приветствовать вас сегодня на нашем заседании, посвященном необыкновенно важной и животрепещущей теме - конфликте в Косово. Ни для кого не секрет, что мы, страны Североатлантического Альянса, являемся одним целым с Соединенными Штатами...

Мы под Соединенными Штатами, подумал Грег.

... Мы - единая мощь и единая с ними сила. Сегодня мы должны сплотиться, как никогда. Албанцы просят нас о помощи. Мы не можем оставаться равнодушными, когда нас просят о поддержке, мы должны проявить человечность и вступиться за людей, попавших в беду. Многие Европейские страны уже проголосовали за помощь в Косовском конфликте, теперь наша очередь. И прежде, чем мы приступим к голосованию, я хотел бы вам представить нашего гостя, американского дипломата Шерри Джонсона, сейчас он обратится к вам от имени Соединенных Штатов.

Господи, этого еще не хватало, едва ли не простонал Грег. Америке недостаточно просто давить на нас, нужно еще кого-то прислать, чтобы он проследил, как кто голосует. Не зря же говорят, что политика - это грязное дело. И это еще мягко сказано. Джонсон поднялся на трибуну и начал вещать о необыкновенном благородстве Америки, о ее совершенно бескорыстном желании помочь страдающим от войны людям, о ее сострадании, которое не дает ей остаться в стороне в такой ответственный и важный час. Какая ложь, думал Грег. У него вяли уши. Какая грязь. Я проголосую против, плевать, пусть с меня снимают полномочия. Шерри Джонсон закончил свою пышную речь и спустился с трибуны.

- Есть желающие выступить? - спросил у зала председатель.

Зал молчал. Потом выступили еще пара человек, но никто не сказал ни слова о том, что эта война нас не касается и это чужая страна и только им решать, как жить дальше. Политика хуже проституции, думал Грег, у блудниц страдает только тело, тут же тебя постоянно имеют в душу. Он твердо решил проголосовать против или в крайнем случае воздержаться.

- Голосуем, господа! - наконец, произнес председатель - за военную помощь албанской стороне!

Грег уже хотел со спокойной совестью нажать кнопку ,,Против", но вдруг увидел, что прямо через три ряда за его спиной сидит Шерри Джонсон. Он прекрасно видит, как я голосую, подумал Грег. Почему он сел именно за моей спиной? Что же мне теперь делать? По его вискам побежал пот. Если я сейчас проголосую против, об этом непременно узнают Соединенные Штаты и сделают все, чтобы моя карьера депутата как можно скорее закончилась. Господи, какая мерзость... Грег, ненавидя себя, протянул руку и нажал кнопку ,,За". Ему показалось, что в этот момент он продал душу дьяволу.

Заседание закончилось. Грег отправился в туалет. Там он достал из кармана пакетик с кокаином, сделал на раковине дорожку, свернул купюру трубочкой и вдохнул. Муки совести отступили. Ему стало приятно и легко. Он засмеялся счастливым смехом и произнес:

- Господи, как хорошо....

Он вышел из здания Парламента в прекрасном настроении. Почти у самых дверей сидел нищий и просил милостыню.

- Работать надо, - наклонившись, произнес ему Грег, - ра-бо-тать!

Он сел в машину и поехал на окраину Лондона. Через полчаса он остановился возле ничем не примечательного высотного здания и зашел в подъезд. Поднялся на пятый этаж и позвонил. Дверь открылась. На пороге стояла девушка необыкновенной красоты с кожей, черной, как ночь. Ее длинные волосы достигали округлых бедер, а огромные черные глаза сияли очарованием.

- Здравствуй, детка, - произнес Грег и заключил ее в объятия.

Они встречались уже десять лет. Мия была моделью. Когда они познакомились, она только приехала из Эфиопии и, не имея ни фунта, буквально не знала, где преклонить голову. Сейчас Грег купил ей квартиру, регулярно дарил меха и драгоценности и время от времени выезжал с ней в теплые страны.

- Красавица моя... - прошептал он, поднимая ее на руки и неся в спальню.

- Мне с тобой безумно хорошо... - счастливо произнес он через полчаса.

- Я старалась, - ослепительно улыбаясь, ответила ему Мия.

- Я принес тебе кое-что, - он поднялся и достал из кармана пиджака коробочку, - примерь, я хочу посмотреть.

Мия открыла коробочку. В ней были золотые серьги с изумрудами.

- Какая красота! - она бросилась обнимать и целовать Грега.

Действие кокаина заканчивалось. Грег вспомнил про голосование и ему опять стало горько.

- Ты знаешь, я сегодня совершил плохой поступок... - печально сказал он Мие.

- Что случилось? - едва слышно спросила Мия, целуя его в мочку уха.

- Я проголосовал за военную помощь албанцам в Косово.... - отворачиваясь от стыда, сказал Грег, - я не хотел, но мне кажется, за мной следили...

- Если ты сделал что-то плохое, сделай теперь что-нибудь хорошее, - Мия подняла из-под одеяла свои бесконечно длинные черные ноги.

- Что я могу сделать? - печально спросил Грег.

- Женись на мне, - ответила Мия.

Господи, только не это. Как он ненавидел эти разговоры о свадьбе, о том, что она тратит на него лучшие годы, о том, как ей надоело быть любовницей... Грег захотел уйти.

- Мия, пожалуйста, не начинай опять... - взмолился он, - я политик, я все время на виду, у меня семья. Я должен подавать пример другим. Я не могу развестись, не могу бросить жену, об этом сразу же узнает вся Англия. Неужели тебе мало того, что я люблю тебя, дарю подарки, думаю о тебе каждую минуту? Если ты хочешь родить от меня, ради Бога, я обеспечу и тебя, и ребенка, но не проси меня уходить из семьи!

- Я устала прятаться, Грег, - печально произнесла Мия, - скрываться, будто я преступница.

- Ты не преступница, - он нежно поцеловал ее в губы, - ты - радость моей жизни.

- Ладно, забудь, - Мия отвернулась, утопив его в своих черных, как смоль, волосах, - я все равно никуда не денусь...

- Ну прости... - он нежно поцеловал ее в плечо.

- Все хорошо... Забудь... - печально повторила Мия.

Грустно вздохнув, Грег встал и начал одеваться. Его ждали дома.

- Я приеду через пару дней, - сказал он, целуя на прощание любовницу, - спокойной ночи, милая.

С еще более тяжелым сердцем он сел за руль и поехал по вечернему городу. Получается, что я повсюду предатель, думал он. Я уже который год предаю свою семью, предаю эту несчастную мулатку, а сегодня на голосовании я еще и предал сам себя. Я отвратителен, думал он. Я грязен и мерзок.

Дорога была почти пустой, но, как ни странно, какая-то машина вдруг попыталась подрезать его. Он притормозил, пропуская ее вперед, но водитель будто ничего не понял. Через несколько десятков метров он вновь подрезал его, заставив Грега остановиться. Грег вышел из машины.

- Эй, чего вам нужно? - спросил он, стуча по стеклу, - почему не даете проехать?

Он не заметил, как кто-то подошел к нему сзади и ударил под ребра электрошокером. От сильного разряда Грег стиснул зубы и потерял сознание.

Когда он пришел в себя, первым, что он почувствовал, была боль в шее и запястьях. Он открыл глаза. Он сидел на стуле в какой-то комнате. Его руки были стянуты за спиной скотчем, а ноги привязаны к ножкам стула. Перед ним был огромный экран выключенного телевизора. Больше в комнате ничего не было.

- Эй, кто-нибудь!... - слабо простонал Грег, - чего вам нужно?...

Он услышал шаги. К нему медленно подошел человек в маске Пьеро.

- Что вам нужно? - повторил Грег, - деньги? Я отдам вам сколько вы хотите, прекратите этот цирк.

Он услышал, как человек презрительно усмехнулся под маской.

- Думаешь, деньги решают все? Деньги вращают мир, да? Нет, дорогой, нет, - последнее слово он произнес прямо в лицо Грегу.

- Тогда что вам нужно? - не понимал Грег.

- Мы просто хотим тебе кое-что показать, - незнакомец в маске взял откуда-то пульт и включил телевизор, - смотри внимательнее...

На экране возник полуразрушенный войной город. По улице ехали танки Альянса. На дороге лежали тела убитых людей. Танк ехал прямо по трупам, из-под гусениц брызгала кровь, слышался хруст ломающихся костей. Грег в ужасе закрыл глаза.

- Эй, эй, эй, смотри! - человек в маске схватил его за волосы, - внимательно смотри!

Танк остановился. Камера переместилась в сторону полуразрушенного дома. Двое натовских солдат выволакивали из подъезда молодую беременную женщину. Ее руки были связаны.

- Бери, я сказал! - один из солдат швырнул ее перед собой на колени и начал расстегивать штаны. Грег ясно слышал английскую речь, - бери, тварь, пока я не вышиб тебе мозги!

Он наотмашь ударил женщину по лицу. Из ее носа брызнула кровь.

- Бери, поганая сербская мразь, - он схватил ее за волосы.

Грег побледнел.

- Не надо, прошу вас! - взмолился он, - я не хочу этого видеть!

Он попытался отвернуться, но тут же получил удар электрошокером в спину.

- Не смей отворачиваться, урод, - прошипел ему в лицо человек в маске, - и глаза не смей закрывать.

- Зачем вы мне все это показываете? - прошептал Грег, бледный, как полотно.

- Это результат твоей работы, ублюдок, - ответил незнакомец.

Тем временем на экране солдат, получивший от женщины все, что хотел, цинично приставил ей ко лбу дуло.

- Не можь... не можь... - лепетала несчастная женщина, но натовец, даже не взглянув на нее, выпустил пулю ей в лоб. Грег увидел, как вылетели ее мозги.

- Я вас умоляю, не надо! - закричал он, его стошнило от увиденного.

- Нет, смотри, смотри дальше... - бесстрастно продолжал его палач.

Камера снова переместилась. Теперь Грег увидел двоих солдат и мальчика лет двенадцати. Один из солдат держал в руках емкость с бензином, другой держал ребенка за волосы и окунал его головой в бензин.

- Хватит!!!!! - Грег был на грани истерики, - остановите!!! Я не могу, не могу этого видеть!!!

Его снова стошнило. Он сидел, привязанный к стулу, весь в рвоте, готовый отдать все на свете, лишь бы его не заставляли смотреть этот ужас.

- Нет, шоу еще не закончилось, - произнес незнакомец в маске и приложил к шее Грега электрошокер, - надо досмотреть...

Грег, обливаясь холодным потом, открыл глаза. Ребенок захлебывался в бензине.

- Жди, жди, пока наглотается, - произнес один из солдат по-английски.

В конце концов ребенку дали вдохнуть.

- А теперь скажи ,,Господи, благослови Америку", - приказал один из солдат, доставая из кармана зажигалку.

- Господи, благослови Америку... - прошептал мальчик с сильным сербским акцентом.

- Смотри, он обделался! Я был прав! Я выиграл, гони сто долларов! - весело сказал один солдат другому.

- Ах ты, тварь! - другой солдат ударил ребенка прикладом в лицо. Мальчик упал, потеряв сознание.

- Поднимай его! Он должен гореть стоя! - приказал первый.

- Да он по ходу сдох.

- Черт тебя подери, Патрик, ты испортил все веселье!

В итоге ребенка повесили за ноги на дереве и подожгли. Он горел, а натовцы, давясь от смеха, пели американский гимн.

Грег рыдал в голос. Слезы текли по его лицу ручьем. Он стонал, захлебываясь от слез, он не плакал так никогда в жизни. Его всего трясло, ему казалось, еще несколько минут перед этим дьявольским телевизором, и он умрет, просто умрет от пережитого ужаса.

- Не надо, простите меня, не надо!.. - стонал он, - это я, я виноват, простите, простите меня...

Страшный телевизор погас. Наступила тишина. Грег поднял голову и увидел, что остался в комнате один.

- Дайте мне поесть! - закричал он.

Ему никто не ответил.

- Дайте хотя бы воды! - закричал он снова.

Человек в маске вошел и поставил перед ним на пол миску с водой.

- Как же я буду пить? Я привязан, - тихо произнес Грег.

- А вот так, - незнакомец с силой толкнул стул и привязанный Грег вместе с ним упал на пол, лицом прямо в миску. Ему пришлось как можно быстрее выпить воду, чтобы не захлебнуться. Когда он все выпил, то понял, что, падая, сломал о миску нос.

- Поднимите меня! Я ранен! - простонал он.

- Обойдешься, - ответил ему знакомый голос и он услышал удаляющиеся шаги.

Грег остался лежать на полу, привязанный к стулу. Все тело страшно затекло, шея ныла, из распухшего носа текла кровь. Чего от него хочет этот человек или эти люди? Денег им не надо. Если хотели бы убить, уже бы убили. Что же им нужно?

Прошло два часа. Опять раздались шаги и Грег почувствовал, как его стул поднимают. Чьи-то руки пару раз ударили его по щекам. Он открыл распухшие глаза.

- Сеанс номер два, - произнес человек в маске и достал из кармана пульт.

- Нет... - одними губами прошептал Грег, бледнея, как мел, - я вас умоляю... Не надо, пожалуйста....

- Надо, надо, - ответил незнакомец.

Грег увидел начало выпуска новостей. На экране была его фотография.

- Пропал или был похищен неизвестными депутат Палаты лордов Грегори МакКирнан. Насколько известно, после заседания Парламента он отправился домой, но так до дома и не добрался. Скорее всего преступники потребуют выкуп. А теперь обратимся к его семье.

Он увидел в кадре Стейси и Роксану. Мать и дочь обнимали друг друга.

- Я понятия не имею, кто мог это сделать, - тихо говорила Стейси, - у мужа не было врагов, он очень добрый, мирный человек, я не знаю, кто мог желать ему зла. Если дело касается денег, мы готовы заплатить любую сумму, сколько угодно, лишь бы вернуть его домой.... - тут жена не выдержала и расплакалась. Телевизор погас.

- Видишь, как она тебя любит? - произнес человек в маске, - тебя, такого лживого, такого грязного и вонючего? Ты достоин ее? Отвечай, ты достоин ее?! - он с силой встряхнул Грега за воротник.

- Нет... - прошептал Грег, чувствуя, что слезы опять бегут по щекам, - нет, я ее не достоин.... Я ей изменял... Я прошу вас, дайте мне помыться...

- Может, тебе еще сделать маникюр? - цинично ответил человек в маске, - политика это грязное дело, поэтому и политик тоже должен быть грязным.

Он развернулся и пошел прочь.

- Пустите хотя бы в туалет! - закричал Грег.

- Под себя, Грег, под себя, - не оборачиваясь, произнес незнакомец.

- Сволочи, даже в тюрьмах разрешают мыться и ходить в туалет по-человечески! - крикнул в отчаянии Грег.

Незнакомец обернулся. Потом медленно подошел.

- А кто тебе сказал, что ты человек? - тихо произнес он и удалился.

- ААААААААААААААААААааааааа!!!! - кричал в истерике Грег. Ему страшно хотелось в туалет, но сделать это в штаны он просто не мог. Сколько я еще смогу протерпеть? - в отчаянии думал он. В какой-то момент усталость взяла над ним верх и он заснул.

Когда он проснулся, то с удивлением почувствовал, что его отвязали от стула. Он лежал на полу на матрасе, рядом стояла миска с супом. Ложки не было. Грег стал пить суп через край. После многочасового сидения на стуле он чувствовал себя просто как в раю. Через какое-то время он с трудом поднялся и увидел в углу комнаты отверстие в полу. Слава Богу, он наконец нормально сходил в туалет. Дверь открылась и в комнату зашли трое, все в масках Пьеро. У одного из троих в руках был холщовый мешок.

- Ты раскаялся, Грегори? - спросил один из незнакомцев.

- Да...да... - шепотом ответил Грег, - я никогда больше не буду заниматься политикой...

- Конечно не будешь, - ответил незнакомец, - ты ведь сейчас умрешь.

- Нет, нет, не надо! - шептал в отчаянии Грег, - отпустите меня, я ничего о вас не расскажу!

- Вяжи его, - холодно распорядился один из незнакомцев. Его скрутили, связали и набросили на голову мешок. Потом поволокли куда-то. Грег почувствовал свежий воздух и понял, что его вывели из дома. Его вели и вели непонятно куда и когда, в конце концов, сняли с головы мешок, он увидел, что стоит на краю свежевыкопанной могилы. Один толчок в спину и Грег упал вниз.

- Прости, Грег, - произнес один из незнакомцев, наводя на него пистолет, - ты не имеешь права жить.

- Нет, нет, нет!! - закричал Грег, но незнакомец нажал на курок, Грег почувствовал удар в сердце и потерял сознание.

Он очнулся от холода сырой земли. Открыл глаза и понял, что жив. Его руки были свободны. В груди болело, он расстегнул рубашку и увидел большой кровоподтек. Значит, стреляли из травматического пистолета. Он вылез из ямы. Недалеко он увидел дом, в котором, скорее всего, его держали. Вокруг не было ни души. Он понятия не имел, где находится и куда идти, чтобы вернуться в Лондон. В конце концов он вышел на трассу, чтобы поймать попутку. Потом вспомнил про свою грязную одежду и передумал. У него не было ни денег, ни документов. Он шел, куда глаза глядят и впервые за много лет на душе у него было спокойно. Он знал, что никогда не вернется в политику. Он станет шофером, слесарем, швейцаром, кем угодно. И вот тогда он наконец будет счастлив.