Игра судьбы -5

  В Тамаровку за подозреваемым Дмитрием Старковым выехали сотрудники Приморского УВД, майор Рузаев и лейтенант Воеводин. Перед поездкой туда, они связались с местным отделение милиции, предупредив сотрудников о создавшейся ситуации. Прибыв в посёлок, они не нашли в мастерских МТС Дмитрия, его там не было, парень не выходил на работу с того самого дня, как вернулся из Приморска, куда по словам его бригадира ездил по делам закупок для базы нового оборудования. Эти даты совпали со временем убийства.
- Он позвонил по телефону 10-го утром, отпросился по состоянию здоровья, чего никогда не было, - говорил бригадир прибывшим к нему сотрудникам местного угрозыска и приезжим гостям из Приморска. - Его дядька, тоже наш работник, хороший слесарь, все эти дни ходил как в воду опущенный, и про племянника ничего не говорил.
  Взяли адрес и тут же выехали к Старкову на квартиру, но и там никого не застали на месте. Тогда стали отрабатывать все имеющиеся в деле адреса, в том числе и адрес его дядюшки, с кем он проживал после детского дома.

  В это время в тёмном сарае на краю посёлка, где хранились все рыболовные снасти Старковых, за грубо-сколоченным столом шёл непростой диалог дяди и племянника. Дмитрий сидел, закрывая лицо ладонями, молчал и вздрагивал плечами, в то время, как его подвыпивший родственник нависал над ним с гневным лицом:
- Ты понимаешь, дурья твоя башка, что всю жизнь себе теперь поломал! - восклицал он. - Я не спрашиваю, хотел ты или нет, но ведь... убил!
  Тёмное пространство сарая будто поглотило Дмитрия окончательно. Страх и гнев вырывались наружу, но выхода в словах не находили, он мычал, стонал, раскачивался из стороны в сторону, слух его ловил дядькины фразы сквозь какую-то пелену глухого сознания, душу заполняла едкая печаль.
- Я не хотел... не хотел убивать сестру, - наконец вырвалось у него и потонуло в протяжном стоне. - Я думал, что дома будет эта женщина... Она отняла у меня самое дорогое, моего отца, она отняла у меня детство... она отняла у меня всё!
- Что ты говоришь-то? Опомнись?! Значит ты шел всё-таки убивать? - не выдержал дядька и сорвался на крик. - Как ты мог додуматься до такого?
- Я ведь несколько раз приходил к отцу после армии, хотел наладить контакт, но она... меня даже на порог не пустила. Отвадила его от меня, не давала нам встретиться. Говорила, что у них своя семья и, чтобы я не лез к ним... А я хотел видеть своего отца, имею право! - Дмитрий убрал руки с глаз, потёр воспалённые веки. - Я очень нуждался в его поддержке... в моральной поддержке! Мне не нужно было ничего, я деньги сам зарабатывать умею, но этой Раисе казалось, что я отбираю у неё тепло, отбираю его заботу у их общей дочери... Она, эта ядовитая гадина, всегда настраивала его против меня... Я был у мачехи на работе перед праздниками, пришёл, чтобы поговорить, с цветами пришёл... А она посмеялась надо мной в присутствии своих сотрудников, кинула мне букет в лицо. "Не смей нас больше беспокоить, а то я в милицию на тебя заявлю!" Был её такой мне ответ на мои поздравления. И снова добавила, что у них своя семья и в ней нет для меня места!.. И тогда я решился... Страшное это было решение!.. Но я думал, что дома будет эта женщина, я не ожидал увидеть там сестру, она должна была быть дома позже матери... Я увидел горящий в квартире свет, и на меня снова нашло затмение, злобное и мрачное... А там дома у окна стояла эта девушка, она сильно закричала, я стал ей рукой зажимать рот, она меня отпихнула, ударила по лицу, а я... не удержался и вонзил ей нож... Но я не хотел её убивать!.. Не хотел! - Дмитрий закатился в скорбных рыданиях.
  Он не слышал, как в это время скрипнули петли старых потёртых дверей, как в сарай вошли сотрудники милиции. К ним поднялся в унылом молчании его дядюшка, единственный человек, который принял сироту при живом отце в своём доме после выхода его из приюта.

  Инспектор местного угрозыска старший лейтенант Алексашин слушал рассказ Дмитрия в своём кабинете в присутствии приморских коллег и не мог понять мотива этой женщины, Раисы, такого грубого и нелепого мотива для разрыва семейных отношений. Может быть было что-то ещё, чего Дмитрий им не рассказывает? Что это за желание иметь мужчину, власть над ним, и одновременно оборвать все его прежние связи с родными людьми? Что за чудовищная и нелепая глупость? Разве она не понимала, что делает плохо не только Дмитрию, но и своему мужу тем более? И вот невысказанная боль ребёнка прорвалась наружу. Он убил, он преступник!.. Но его было очень жаль, несмотря на проявленное им малодушие.
- Вместо того, чтобы плюнуть на неё, отшвырнуть от себя куда подальше воспоминания о ней, о этой злобной горгоне, ты, молодой и крепкий парень, вставший на ноги, живущей полной жизнью, так себя теперь изуродовал!.. Что тебе это дало, удовлетворился? Не верю! - выкрикивал Алексашин. - И все мои коллеги здесь сидящие, не верят! Мог бы себя преодолеть, а ты, как тряпка половая... Прости, но это не по-мужски!.. И тем более, убил невинную девушку.
  Дмитрий не оказал никакого сопротивления, когда его брали, молчал он и теперь, не в силах что-либо больше произнести. В соседнем кабинете на допросе был его дядюшка, который угнув голову горько плакал, не веря до сих пор в произошедшее. Старков чувствовал угрызения совести, но только по отношению к убитой сестре, а вот, что касается его мачехи, то всё его существо говорило за то, что если бы была возможность повторить тот роковой вечер, он бы снова пришёл к ней в дом не задумываясь. Но теперь душа рассуждала иначе. Возможно, он только бы напугал её ножом, поранил, но не убивал бы... Но, как говорится в банальной фразе, история сослагательных наклонений не имеет. Теперь его жизнь целиком зависела от позиции суда. Его поломанная, горькая жизнь, сыгравшая с ним ещё в детстве злую шутку.

  Дело было завершено, требовалось до конца прояснить лишь некоторые детали. Все эти моменты дорабатывал майор Рузаев, в то время как полковник Лазарев собирал своих жену и дочку в поездку на отдых в Краснодарский пансионат. Для них это были обычные сборы, да и поездка планировалась для дочери только на неделю каникул, после чего её мать высылала девочку вместе с Виктором Богдановым обратно в Приморск и собиралась дальше отдохнуть одна и подлечиться. То, чем она обернётся на самом деле, эта поездка, не предполагал никто!.. Вот уж по истине говорят, что ничего нельзя загадывать заранее. Игра судьбы - она не предсказуема даже в самом малом.

  Дни начала апреля стояли солнечными и сухими в Приморске. Наташа Егорова была на каникулах. В шумном маленьком дворике на Почтовой улице она играла со сверстниками, а потом убежала в детский садик, куда местную детвору пускали поиграть с малышами. Она тоже представляла себя воспитателем. Мама так хотела, чтобы она выросла и непеременно стала, как и она, педагогом. Наташе нравилась такая перспектива. Она радостно улыбаясь, сидела на корточках в песочнице у прогулочной веранды, лепила куличики, похлопывая по формочкам маленькой лопаточкой, помогала детишкам средней группы соревноваться между собой в ловком мастерстве по изготовлению песочных "пирожков". Будучи сама невысокого росточка, тоненькой и хрупкой, таскала на руках маленьких карапузов, подсаживала их на качели, помогала воспитателям на прогулке не растерять своих воспитанников, приглядывала за ними и гордилась этим.
  Анечка пришла неожиданно к обеду, хитро улыбнулась, позвала Наташу из-за калитки. Когда та подбежала, перетащила её через низкий забор, быстренько увела девочку к дому, по-соседски деловито поправив на ней кофточку и бантики. Она таинственно улыбаясь, притащила Наташу в свою комнату, а там... На маленьком диванчике, обитом заботливыми, умелыми руками тёти Зины, сидело пушистое существо, месячный щенок с кудрявой бежевой чёлкой, терьерчик, которого нашла в гаражах и принесла домой соседка Эльмирка. Но, чтобы получить разрешение родителей на его содержание и воспитание, надо было дождаться прихода домой с работы дедушки, который был главой этого семейства. Все подобного рода дела никогда не проводились в жизнь без его особого разрешения. А пока, Эльмирка отнесла своё найденное сокровище к Аннушке Зайцевой, и с надеждой ждала вечера.
- Ой, какая прелесть! - взвизгнула Наташа. - Нам бы его, а? Я у мамы спрошу, может быть папа разрешит? - она протянула руки к щеночку, взяла его.
- Нет, Эльмирка принесла, значит он её. А вот если её дед запротестует, то тогда и решать будем с вами этот вопрос. Потому что он мне тоже нравится. Вы или мы возьмём. Имя ему уже дала Элькина мама - Томик!

  Эльмирка, её младшая сестрёнка черноглазая Гульнарка, Анечка и Наташа, играли с малышом до вечера в комнате Зайцевых. Томик оказался очень умным и ласковым щеночком. Когда его брали по очереди на руки неугомонные девчата, он лизал им щёки, носы и губы, а они весело визжали, радуясь новому другу. Анечка, которой исполнилось уже восемнадцать в этом году, и которая ждала этой осенью своего жениха из армии, была как ребёнок, с девочками-соседками на равне она шутила, играла, веселясь и радуясь общему детскому счастью. Она была очень светлым, лучезарным человеком, Анечка Зайцева!..
  Все, знавшие её, запомнили эту девушку именно такой, любящей и лучезарной!

  В то время, как в Приморске события шли своим мирным, будничным чередом, под Краснодаром в посёлке Раздольное, рядом с чистыми, целебными источниками в пансионате отдыха "Кавказ", который одним из первых в апреле месяце начинал принимать туристов по путёвкам, события развивались следующим, непредсказуемым образом.
  Ирина Лазарева с дочкой прибыли туда первого апреля, а второго к ним в трёхместную комнату подселили женщину лет сорока. Приблизительно ровесницу самой Ирины. Эта Анфиса Горбунова была не очень довольна таким подселением, она думала, что ребёнок помешает ей по-настоящему отдохнуть и насладиться новыми знакомствами. В тот же день она ходила к администратору и попросилась в другую комнату, на что получила отказ. Ей объяснили, что в их шестом корпусе пока заселяют только дальний отсек. Прибывшие на отдых в начале месяца будут отдыхать на втором этаже в комнатах, расположенных в эркере этого некогда старинного особняка. Здесь после ремонта, готовы только два номера. В одном уже живут приезжие из хутора Николаевский, пожилой мужчина и его семнадцатилетний внук, приехавший с дедушкой на каникулы. Они купили путёвку на неделю, как награду парню за хорошо оконченную четверть. К тому же, у деда есть в городе дела, и он, будучи рядом с Краснодаром, хочет их за эти дни завершить. А вот после их отъезда, тогда и возможен разговор о переселении в их номер. Тем более, что у соседки Лазаревых, путёвка тоже на двадцать один день. Женщина успокоилась, расслабилась, и в хорошем настроении пошла вечером на танцы на специально оборудованную для этих целей площадку пансионата.

  Вечером третьего числа Алёнка бегала после ужина по пустому гулкому коридору второго этажа.
- Мам, а когда к нам заселят остальных? Почему только в двух комнатах тут живут на нашем этаже? - спрашивала она у матери в открытую дверь номера.
- Корпус после ремонта, а люди заезжают сюда постепенно. Мы первые приехали и нам отдали номера, которые уже готовы к заселению, - объясняла ей Ирина. - На пером этаже живут рабочие и администратор, там находятся служебные помещения. К тому же, корпус небольшой. Вот с той недели уже начнут заезжать потихоньку... А что, тебе скучно стало без большой компании?
- Нет, мам, я просто так... Ночью половицы неприятно скрипят, ветер шумит. Страшно! - она подскочила к маме и обняла её.
- Ночью спать надо, а не прислушиваться к треску старой постройки. К тому же в соседней комнате за стеной живут соседи, парень с дедушкой. Мы сегодня за ужином с ними познакомились, - ответила ей мама на это.
  По лесенке к ним поднимался с отдыхом на широких пролётах, пожилой сосед, за ним следом шёл его внук Марик. Они шли из библиотеки. Парень нёс в руках два томика приключенческих книг, а у дедушки под мышкой торчала шахматная доска. Поравнявшись с Ириной и её дочкой, дедушка улыбнулся:
- Вот соседка, не скрасишь мой одинокий вечер? - он потряс шахматной доской и там весело загремели вырезанные из дерева тяжёлые фигуры.
- Алёнка умеет, - с гордостью произнесла она. - Вот вам компанию и составит сегодня. Не против? Это в библиотеке разжились? - Ирина кивнула на шахматный комплект, весело улыбаясь.
- Да-да, там!.. Ну, Марик, приглашай гостей к нам в номер! У нас и угостить есть чем! - дедушка поправил очки, разгладил свою куцую бородку, подошёл к запертой двери своего номера и стал возиться с ключами.

  Время быстро летело за разговорами. Марик обыграл их всех. Молчаливый паренёк в таких же, как и у дедушки, больших очках, оказался очень хорошим шахматным игроком. Они пили ароматный мятный чай, играли, беседовали, обсуждали с Ириной все свои поездки и путешествия. В сравнении с женой полковника, у Степана Никитича и его внука таковых было много.
- Я в своё время поездил по стране, жаловаться не приходится, - с мудрой улыбкой говорил старик. - Вот молодое поколение подрастает, им желаю того же, как в мою бурную молодость. Где только я не был?
  За окном поднимался ветер. Он постепенно набирал силу, гулко пищал в оконных рамах, царапал карнизы, испытывая их на прочность. С завыванием поднимал в воздух пыль и мелкие предметы, что в свете уличных фонарей возле их жилого корпуса, казались мелькающими мотыльками, парящими вокруг огня.
- Воровская ночь идёт, - зачем-то добавил Степан Никитич дров в топку ночных страхов. - Это так говорят, когда от ветра шагов не слышно. Всегда враг может подкрасться незаметно и напасть!
  Марик ухмыльнулся, передёрнул своим большим носом, снова раскладывая на столе очередную шахматную партию.

  Ветренно было и в Приморске. Морской свежий налётчик гудел в проводах, постанывал под металлическими навесами карнизов и чердаков, топтался на промокшей крыше. Дождь только что кончился, шум ливня смолк, полковник Лазарев открыл створку окна. Свежий воздух вместе с морским ароматом ворвался в форточку, наполнив комнату бодрой прохладой. Почему-то именно сегодня Николаю Павловичу было не спокойно. Шёл первый час ночи, а он ещё не спал. Лежал, ворочался в постели, потирая в темноте свои воспалённые глаза. Непривычно было дома одному, никогда он не оставался на долго один в квартире. Эта многолетняя привычка быть всегда вместе с кем-то, сейчас играла на руку его разгорячённому воображению. Казалось, что по углам кто-то чёрный прячется, стараясь быть незаметным, но всё же сквозь заунывный шум за окнами, слышно его прерывистое, настороженное дыхание. Лазарев прислушался, приподнялся на локте на постели:
- Тьфу, показалось! - с досадой сплюнул он, хлопнувшись обратно на подушки.
Вот ведь, бывает же! Кому расскажи, не поверят, чтобы боевой офицер, так себя распустил в отсутствии жены и дочери!.. Что за напасть?!
  Но мысли не унимались, они лезли в голову своей тёмной чередой, не давая отключиться ни на минуту. Волнение сковало грудь, заныло под лопаткой. Да, что же это такое? Откуда такие страхи вдруг взялись?! Лазарев был зол на себя, старался вспомнить что-то хорошее, погрузился в сладостные воспоминания своей молодости, когда только начинал гулять с будущей женой. Вот они идут берегом Дона, спускаются к слободке, проходят у старой церквушки. Весна, всё кругом цветёт и благоухает. Ветви акации опускаются им на плечи, их тонкий, терпкий аромат дразнит и манит побыстрее окунуться в сладостную истому поцелуя. Ирина, его милая Ирина - какой же красавицей она ему показалась на первом свидании! Такой она была всегда, а теперь во многом превзошла все ожидания, стала ещё краше и по-женски мудрее, а потому ещё более привлекательнее. Вот снова эта дорога, по которой они идут вдоль тихих улочек городской окраины. Как сладки эти воспоминания!
  И он молодой, и его соперник привлекательный мужчина. Как же Николай ревновал Ирину к её сокурснику по медучилищу Дементьеву, этому высокому статному брюнету, который во многом превосходил его по внешности. Он исподволь наблюдал за их частыми встречами из засады, стараясь быть незамеченным. Как маньяк ходил следом за этой смеющейся парочкой.

  Что теперь вспоминать? Прошло много времени, годы всё расставили на свои места... Но, что же так тревожно сегодня? Почему такие странные ассоциации возникают в голове? Неужели Ирина была бы более счастливой с Дементьевым, останься он жив в страшном водовороте военных дорог?!
Лазарев вскинулся, отряхивая сон, прилипшие скользкие мысли совсем запутали и замотали его больную голову. Он приподнялся, дотянулся до прикроватной тумбочки, подхватил пальцами баночку со снотворным, запустил в рот пару горошин, пожевал их сморщившись, а потом укрывшись с головой, резко повернулся на кровати к стене.

  В это время на втором этаже шестого корпуса пансионата "Кавказ" Алёнка Лазарева, припозднившись и разгулявшись после игры в шахматы, которым её учил весь вечер сосед Марик, стояла рядом с умывальником. Они с мамой пришли из гостей, когда их соседка уже спала, поздно вернувшись с танцев. Они тихонько разделись, легли, но Алёнке совсем не спалось. Она ворочалась, вставала к графину с водой, а теперь вышла в туалет, что находился на этом же этаже, рядом с душевой комнатой, только в конце длинного коридора, пустынного и гулкого. Вода, лившаяся из крана, звонким эхом отдавала тонкими переливами по кафельным стенкам. Мама уже спала, девочка осторожно прикрыла дверь номера, когда выходила в душевую, но плотно не защёлкнула, чтобы на разбудить спящих обитателей. А вот теперь она стояла у раковины и прислушиваясь, ловила какие-то странные звуки. Ей показалось, что по коридору затопали быстрые шаги. Алёнка выключила воду. Насторожилась. Так и есть, кто-то постучал костяшками пальцев по двери. Щёлкнул замок, значит это пришли к старику с Марком. Кто же так поздно мог их побеспокоить? Девочка хотела уже выходить, как вдруг резко скрипнула дверь их номера. Даже показалось, что её толкнули ногой... Алёнка в сильном волнении выглянула за дверь душевой. Несколько человек одетых в тёмное, ворвались из коридора в их с мамой комнату. Тут же раздался протяжный женский крик о помощи!.. Кричала соседка Анфиса.
  Алёнку затрясло, сердце упало сперва в низ живота, а потом забилось, как у загнанного зайца, перед глазами всё поплыло от страха. Она прихлопнула дверь, встала у раковины, от отчаяния переступая с ноги на ногу. Что там происходит у них в номере? Как же мама? Что случилось? На них напали бандиты? Надо поскорее выбираться отсюда и бежать за помощью в соседний центральный корпус, там сторож, охрана и телефон... Её тоже могут тут найти, страшно!.. Алёнка обратилась в слух. Слышно было, что в номере идёт возня, потом крик матери заставил её выйти из оцепенения и выбежать в коридор.
  Обе двери, их и соседская, были заперты, за ними шла настоящая борьба...
Лазарева крепко спала, когда к ним в номер ворвались непрошенные "гости".
  Мужчин было несколько, трое из них тут же кинулись на балкон, перелезли через перила, соединяющие две лоджии, пробрались в соседний пустой номер. С другой стороны в номере старика и Марика уже в это время боролись с проникшими туда, как сперва показалось, хулиганами.
- Что вам нужно? - кричал старик. - Уйдите... Возьмите всё, что у нас есть только не трогайте, оставьте мальчика... Помогите!
  Их обоих скинули с кроватей и стали избивать ногами. С парнишки сорвали пижаму, голым бросили на пол под ноги напавших на них взрослых мужиков...
Алёнка подскочила к двери, дёрнула за ручку. Её глаза сразу натолкнулись на мать, лежавшую на полу, на её окровавленное лицо. Женщина старалась скинуть с себя насильника, цеплялась острыми когтями за его плечи, сопротивлялась, так же как и соседка Анфиса, которая пищала сквозь зажимающую её губы ладонь. Силы были неравны, с них обеих уже была сорвана одежда. Перед носом Анфисы сверкнул нож, устрашающе поблёскивая у её груди. Ирина в этот момент повернула голову и увидела стоявшую на пороге побелевшую ликом дочку.
- Беги отсюда! - что есть силы закричала она. - Беги!.. Скорее!
  На её крик обернулся один из нападавших, он поднялся с колен, запихивая нож в голенище сапога... Девочка бросилась бежать по коридору к лестнице, ведущей вниз. Она с криком неслась по этим скрипучим деревянным ступеням, выскочила на улицу, заметив открытой дверь администраторской комнаты на первом этаже. Там тоже были "гости", скрутившие дежурного вахтёра и одного из рабочих оставшегося на ночь в корпусе.
  Аленка неслась с криками по аллее парка к центральному зданию, ей на пятки уже наступал ловкий преследователь. Подбегая к небольшому овражку, отделяющему прогулочную зону от танцплощадки, он кинулся со всего размаха на ребёнка и сшиб её с ног. Алёнка покатилась по булыжной дорожке, разбивая коленки и локти...
- А-а-а!.. Помогите! - громко кричала она, отбиваясь от наседавшего на неё бандита. - Спасите, люди-и!.. На нас напали! - разносил её зычный голос отчаянный призыв, раздвигая рамки ветреной ночи.
- Вот, сучка!.. Ну-ка, иди сюда! - мужлан в кожаной чёрной куртке сильно ударил девочку по губам. - Молчи, зараза!.. - он бил её кулаком по голове, по лицу, разбивая в кровь губы и нос, катал её по булыжной дорожке, пытаясь закрыть рот рукой. -Ах ты, мелкая тварь!.. Мерзавка!
- Помогите! - захлёбываясь кровью, хлынувшей из носа, продолжала кричать Алёнка, отбиваясь от взрослого мужика. - А-а-а! - завизжала она, пытаясь подняться на ноги.
  Она изо всех сил согнула колено, потом вскинула ногу в тяжёлом ударе, и попала насильнику в пах. Он взвыл от боли и согнулся пополам. Девочка быстро подскочила, не упустив такой возможности, выпрыгнула на освещённый пятачок центрального корпуса, добежала до проходной. Ей навстречу, на крики о помощи уже спешили дежурные вахтёры из главного и соседнего корпусов. Один из них подхватил её на бегу, затащил в стеклянные двери, наблюдая проскочившего в сторону шестого корпуса чужака в тёмной одежде.
- Что у вас случилось? - подбежали к ним на первый этаж дежурные.
- Напали на наши номера... Там мама и тётя Анфиса! - перекошенными, разбитыми губами шептала Алёнка, сглатывая кровавые сгустки. - Их бьют какие-то мужики, они ворвались к нам! - закричала она.
- Охрану пансионата на пост! - закричал в трубку сторож.
  Он нажал на сигнальную кнопку, выскочил из-за деревянной стойки, в то время как дежурная по главному корпусу уже вызывала милицию.

  ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
   

(На фото Анечка Зайцева).