Моя Саша. Глава 22 января 2022 года

22 января 2022 года


Я вышел из дома и сразу же поскользнулся, но на ногах устоял. Новые ботинки красивые, но если даже на утоптанном снегу чувствуешь себя словно на коньках… И Саши нет рядом: некому подать руку или подставить плечо. В который раз я задал себе вопрос – где она и чем занимается во время своего отсутствия здесь? Наверное, мне это и не суждено узнать, тем более, что на подобные вопросы она всегда отшучивалась. Может, я и в самом деле заостряю внимание совсем не на том, на чём следовало бы?

Едва за мной закрылась калитка и я сделал несколько шагов по дороге, сразу же включилась уже знакомая мне «машина времени». И что-то подсказывало, что этот процесс уже вышел из-под моего контроля. Да, не спорю, порой я действительно погружал себя в атмосферу прошлого и с интересом вспоминал, сравнивал, как было раньше и как стало теперь, но раз уж всё это уже помимо моей воли…

Я постарался прибавить шагу, но новые ботинки не давали мне этого сделать. Так как закрыть глаза не было возможности, приходилось смотреть, и после каждого пройденного дома память услужливо подсовывала мне образы и воспоминания. Один, второй, третий… Уже нет в живых тех пенсионеров, рядом с которыми прошло наше детство. А здесь мы когда-то играли в футбол: у нас было даже два футбольных поля – большое и маленькое. И то, и другое уже полностью одичали, теперь по ним толком и не пройдёшь. А как дед Лёня ворчал и даже обещал однажды порезать наш футбольный мяч, чтобы отбить у нас тягу к большому спорту?..

Четвёртый, пятый, шестой… Все эти дома были на месте, но многие выглядели запущенными и нежилыми. А здесь жила моя одноклассница Нина, хотя нет, поправил я самого себя, училась она в параллельном классе. И рано повзрослела. Как же давно я не видел её? Наверное, лет семнадцать, а то и больше. Может, она уехала в свой родной Калининград? В принципе, можно было бы поинтересоваться у её матери, как раз недавно видел её в Костюковке, но похоже, что она не была настроена на разговор и меня совсем не узнавала...

Седьмой по счёту дом, где жили мои друзья детства Роман и Руслан, выглядел ухоженным, да и этих братьев я периодически встречаю, но всё равно стало грустно от того, какой раньше была наша дружба и какой она стала теперь. Помню, когда-то мы ходили к ним за молоком – дед держал корову, так и познакомились.

Я повернул голову в другую сторону, но лучше бы этого не делал. Оказалось довольно болезненным вспоминать, что раньше перрон доходил практически до болота, а сейчас от него [перрона] осталось всего ничего, даже машинисты поездов время от времени промахивались и пассажирам приходилось выскакивать из вагонов прямо на насыпь. Хотя какие пассажиры? Два-три человека. Вот раньше… До сих пор в память врезались картины, когда двери дизелей едва закрывались – настолько было много желающих уехать. Да и приехать тоже: помню, после каждого поезда целые толпы шли сразу по трём направлениям. А ещё раньше у нас останавливались и серьёзные пассажирские поезда, тот же киевский скорый.

От восьмого дома не осталось ничего, хотя новый хозяин построил что-то новое, больше похожее на гараж и мастерскую, чем на уютный дачный домик. Раньше здесь жил дед, который угощал нас яблоками, так мы и называли его – дед Яблоко.

А вот девятый дом всегда вызывал очень разные и смешанные эмоции. От него остались лишь руины, которые заросли деревьями и кустарниками. А ведь раньше это был маленький уютный домик, стоявший на самом краю болота. Здесь жила женщина, имя которой я так и не узнал, и её дочка Алла. Она была подругой Нины и наверняка очень интересным человеком, хотя мы с ней общались очень давно и очень мало. Даже странно, что я смог её узнать в лицо, когда несколько лет назад увидел в автобусе.

Я повернул направо и в очередной раз поразился тому, как же сильно изменилось наше болото. Деревья вымахали в несколько раз, все подходы надёжно прикрыты кустарниками. А ведь, как правило, бывает наоборот: то, что в детстве казалось большим и величественным, потом кажется уже вполне себе обычным, даже невзрачным.

Когда я поравнялся с двумя следующими домами, то хмыкнул. Трудно было понять хозяина, который построил дом прямо на берегу болота, кстати, относительно не так давно. Разве чайки с лягушками не мешали ему спать по ночам? А запахи?

В доме напротив жил… Точнее, не жил, а приезжал погостить, наш новый друг Влад, его тоже я очень давно не видел. А ещё здесь жила бабка Матюгабка, которую мы всегда очень боялись.

Когда я вышел на улицу Юбилейную через проход, о котором знали только местные, то снова начал вспоминать. Вот переход через огороды, которым мы часто пользовались, а сейчас даже сама мысль перелазить через несколько заборов и ряды малины казалась абсурдной. А вон в том доме жил наш знакомый Димка: он был самым младшим из нас, а теперь наверняка уже женился и стал успешным человеком. Дальше находился выход на болото, который уже практически загородили, а вот и водонапорная башня, которая когда-то так эпохально упала. Причём её долгое время вообще никто не трогал: мы любили там играть, забираться внутрь, перепрыгивать через рвы и канавы, разве что в пиратов Карибского моря не играли. Здесь тоже уже почти всё загородили.

Я поднял глаза и покачал головой – и тут видны красные огоньки на трубах Стеклозавода. Выбрал совсем другой маршрут, а они меня снова преследуют. Я попытался прибавить шагу – обычно я хожу очень быстро – но ботинки и здесь не дали мне этого сделать. Пришлось страдать дальше. Хотя… Страдать ли? Сложно сказать, были эти воспоминания неприятными или радостными. Скорее, противоречивыми. Я в очередной раз помянул Сашу: если бы не её безразличие ко мне, то беседа с ней отвлекла бы меня от всего, что я уже испытал сегодня. С другой стороны, она же не раз говорила о том, что наше общение – это не панацея от всех бед. А то, что меня тревожат воспоминания… Может быть, поэтому многие друзья и знакомые покинули свои родные места? Я вспомнил прочитанную на днях статью-исповедь девушки, которая уехала на Бали, чтобы забыть своё прошлое, как страшный сон. Я даже нашёл её страницу, написал ей… А теперь она уезжает в Турцию. Хотя фотографии шикарных курортов не нашли в моей душе отклика.

Сделав очередной поворот, воспоминания нахлынули с новой силой. Цуприк… Артём, которого моя сестра называла Львёночком… Странный дядя Юрий, который называл себя Георгием Победоносцем… Саня-Юбилеец… Вика и Влада… Другая Вика… Я замотал головой, пытаясь разогнать все эти образы. Наверное, не зря Ксюша называет меня, хоть и любя, Дедом – что-то в этом явно есть. Зачем я вообще вышел на эту прогулку?

Поворот, ещё поворот… Магазин, который назывался «Весна», потом «Каштан», а теперь вот «Родны кут»… Светофоры, о которых местные и не мечтали, а их установили…

Я поправил фликер-ленту на левом рукаве и осторожно заковылял вдоль трассы, которая, между прочим, раньше была двухполосной. Очередной магазин, который вскоре показался справа, тоже сменил кучу вывесок: то «Хозяюшка», то «Домовичок», то… Я уже и позабыл остальные названия. И здесь был короткий проход через огороды, который впоследствии наглухо заделали.

Моя небольшая прогулка подходила к концу. Может, оно и к лучшему, что Саша решила оставить меня наедине со своими мыслями. Поболтать о жизни можно всегда, а когда так хорошо прочувствуешь и осознаешь то, что нужно было понять ещё раньше?..


22 января 2022 года, Ерёмино;
02 января 2025 года, Ерёмино (мелкие пунктуационные правки, удаление повторов, "причёсывание" текста; было – «хотя по её виду было видно», «общение с ней», «как на днях прочитал», «остальные названия вылетели из головы», «осознать»; удалено – «как, впрочем, и остальных людей», «даже таких»).