Открой мне свои небеса

Ёхан Леверда
--------------------------------------
Открой мне свои небеса

Почему все не так, святой отец?

В десять , мы с братцем двоюродным нашли в свежевырытом котловане артиллерийский снаряд, времён второй мировой. Где-то на Полесье . Сейчас понимаю .  122 мм. Вещь! Пока несли показать его дяде, грохнули  сняряд пару раз об землю. Тяжелый сволочь оказался.  На нем и сидели, отдыхая.  Дядя был очень недоволен. Выпучив от страха глаза.  С тех пор обхожу взрывоопасные предметы и сразу вызываю саперов.

В одиннадцать  сорвался на стройке с четвертого этажа, убегая от сторожа. Высота привлекала меня. Разорванный бок зашили. И синяя задница долго болела.  Боюсь строек до сих пор.  Каска и пояс страховочный - мои друзья.

В тринадцуть знакомый рыбак хотел меня  сделать со мной что-то очень нехорошее. Я выскочил из лодки и смог скрыться. Никому не рассказал. Этот рыбак ещё жив был, двадцать лет тому. Утонул, случайно.  Аккуратно надо на воде быть. Река Припять коварна и глубока.

В пятнадцать с соседом , Василием, разобрали в подвале мину-лягушку, найденную в лесу.  Просто технический интерес.  Когда в ней что-то щелкнуло,  Вася описался. Да и я тоже.  Мины разбирать - не мое. Не сапёр я.

В  шестнадцать,  на практике  в механических мастерских  , выполняя задание по обработке втулки,  токарный станок чуть не намотал меня на шпиндель, спасло то , что халат, спецодежда, слишком старый и он просто разорвался. Техника безопасности - моя фишка.

В восемнадцать море , Черное, утащило меня с товарищем в шторм.  Мы были молоды и на пределе сил выплыли.  Девушки и алкоголь дело хорошее. Но не понты. Урок зачтен. Нептуну пламенный привет.
 
В двадцать хотели зарезать советские  офицеры осетины, в Германии. В Шверине, в госпитале.  За то, что я избил их земляка, за подлость. Но ощущение ножей у горла и в боку иногда снится. Тогда у меня проснулся дар переговорщика.

В двадцать шесть я отметил  с коллегами в командировке одно важное дельце в кафе. Крымский херес коварен.  Позже и уснул на остановке общественного транспорта. Я , очень счасливый.  Было минус тридцать по Цельсию. Где-то у Байкала. Подобрал водитель проезжающего грузовика.  Завез в больницу. Удаление четырех пальцев на ноге. С тех пор с коллегами не пью.

В двадцать девять я вызвался подправить прводку на доме у знакомых в деревне. Я же с вольтами и амперами на ты.  Ушами я закоротил  плюс и минус.  Спасло то, что где-то была гроза на районе, и в этот миг произошло отключение по всему району.   Немножко подогрела кожа.  Ношу длинную прическу.

В тридцать один сцепился с нацистами в Иркутске.  Проломали голову.  Выжил.
Нацистами - бой, пока я жив.

В тридцать два застрял в грузовом лифте, выбираясь через двери на половине этажа, лифт начал движение. Что придало мне ускорение в семь Джи. И ноги мои не уехали  отдельно от моей головы на семнадцатый этаж.   Боюсь лифтов  как огня до сих пор. Но успел вытолкнуть старшего товарища.

Купался в ночной реке. В тридцать четыре.  Амор , итицкая сила. Иногда так бывает.  Трезвый. Нырнул. Вынурныл в двух  километрах. Спасло  то,  что было лето. И жара.  Искали спасатели. С тех пор только  по пояс , не дальше. В реках и морях. И в бассейне.

В сорок, на рыбалке, пьяный лесничий  выстрелил в упор из охотничьего ружья.  Что-то то мы заспорили о правильности курса партии и правительства.  Жахнул. В меня. Пуля прошла в сантиметре от макушки. От бессилия , что промахнулся, ударил прикладом по затылку. Мне сказочно повезло. Череп не треснул, как греческий орех. Скользящий удар сорвал кожу и окропил земельку свежей кровушкой.  Друзья мои ретировались. Не друзья они мне. А с лесничим дружим до сих  пор.  При встрече наливает мне стакан самогону и задумчиво говорит, у меня ж дробью все патроны были заряжены.

Женился в тридцать три.

Лучше бы взорвался тот самый снаряд , в мои десять.

Но я жив. Мне вот вот шестьдесят. Я молод. Относительно.  Жужжу, если влить в меня триста  коньяку. И очень люблю свою жену Алусю. Мой стоп-кран.

Были ещё случаи, ну так, чепуха, бензопила погрызла бицепс до косточки.   Три длинных шва и погоняло Адидас. Навсегда.

Спираль Бруно скальп мой серьезно, как индейцы, сорвала с черепа, так это совсем пустяки. Надели шапочку обратно. Зашили. Влили  литрушку недостающей крови. И совет травматологов , дыши глубже, мальчик.  Жизнь только начинается.  Тактические игры - не твое.

Лаборатория в ракетомодельном кружке , на станции юных техников подвзарвалась, помните? В конце семидесятых . Так это ещё были цветочки.

А ещё я три раза терял сознание.  Вставленные зубы,сломанный нос, зашитые губы и икры, как награда  мне от Господа. И людям, оказавшимся рядом.

Я опоздал на свой рейс. Троллейбус замёрз прямо на плотине, на Ангаре. И мой  самолёт рухнул сразу после взлета. В Иркутске. Сгорели все. Я сидел в аэропорту и пил, пил, пил, пил.

П.с. записался на итальянскую визу. Может ещё и с папой римским на посошок удастся, пока я жив.  Спросить, за что они, наверху, со мною так.