ИЗ ЗОНЫ СВО. Часть 2

 
Часть 2.

МОЛИСЬ.

Автобус медленно подполз к автостанции, развернулся, пассажиры торопливо двинулись к выходу. У бокового окна сидел задумчивей пассажир, с безразличием поглядывавший в окно. Водитель осмотрел салон автобуса, подошёл к пассажиру
- Приехали, конечная «Луганск».
Пассажир в военной форме оглянулся.
- Витя… Крутиков, ты что ли?
- Саня. Здоров. Я засиделся, извини.
- Я и вижу. Я-то здоров, а ты, смотрю, не совсем. Что с рукой?
- Не с рукой, в плечо осколок попал, подлечили, отпуск получил, мать проведать нужно.
- Ты какой-то смурной… болит плечо?
- Заметно…- поднял глаза на товарища, - не столько плечо, сколько душа болит, Саня.
Водитель внимательно осмотрел друга, присел рядом.
- Вижу досталось и телу, и душе. Ты выходи, подожди у выхода, сдам документы, поставлю автобус, подвезу тебя машиной.
                *
Через час Виктор Крутиков, он же «Крутой», позвонил в дверь квартиры. Не выпуская из объятий, минут пять у него на груди плакала мать, пройдя в комнату, наконец снял с себя «военку», переоделся в домашнее, сел, в кресле.
- Передохни, включи телевизор… я сейчас обед приготовлю.
- Не надо телевизора, мама, так посижу…
Мать внимательно посмотрела на сына – как же повзрослел, возмужал, превратился в мужчину её сын. Всплакнув, ушла на кухню.
Принимая душ, осмотрел шрам раненой ноги, машинально потрогал раненое плечо и вдруг покатились душащие слёзы. Присел на пол под струи тёплой воды, мотая головой разбрызгивал воду, захотелось заорать, завыть по волчьи … Едва сдержав нахлынувшую волну переживаний, поднялся, оделся.
Пообедав, под неусыпным взглядом матери, снова устроился в кресле, задумчиво поглядывал в окно.
- Надолго приехал, сынок?
- Почти два месяца отпуска.
- Вижу ты озабочен чем-то… расскажешь сынок?
«Крутой» взглянул на мать, её встревоженное лицо выдавало волнение. И вновь волна переживаний обрушилась на него, опустив голову на руки, качая головой бормотал что-то невнятное. Мать подсела рядом, обняла сына, прижала голову к груди.
- Витенка, сынок, успокойся, родной… - Крепче прижала сына, осыпая поцелуями.
Крутой действительно наконец глубоко вздохнул, поцеловал мать в плечо, выпрямился в кресле. Наконец успокоившись, взглянул на мать.
- Виноват я, мама, виноват перед человеком, который, спасая мне жизнь, буквально, встал под автомат нациста, чтобы тот не застрелил, меня. Потом меня раненого тащил больше суток к своим. А я, дурак и сволочь… считал его врагом лишь потому, что он украинец. И не извинился, не попросил прощения…
- Так поезжай к нему, повинись…
- Да я бы в ноги ему упал, на коленях прощения бы просил, мама… он обо мне, как о сыне родном… а я сволочь, даже спасибо не успел сказать… А теперь некуда ехать, умер он, а я места себе не нахожу…
- Как умер?
- А вот так – притащил меня к санитарной машине, сдал медикам, отошёл и умер… Ему больше 70-ти лет, мама, он тащил меня под пулями нацистов… Это я виноват, что он умер… Вот как мне жить с этим?
Мать привстала рядом на коленях, опять прижала голову сына. Он постепенно затих.
- Пойдём завтра с тобой в церковь, сынок, исповедуешься, помолишься, теперь только в церкви, после молитвы, твои слова дойдут до твоего спасителя… Как его звали?
Виктор взглянул на мать, в глазах вновь навернулись слёзы.
- Не помню, мама, позывной у него был «Дед», а как звали, не помню, дурак молодой…
- Успокойся, сынок, завтра в церкви всё вспомнишь. Ложись отдыхай.


           Окончание читайте здесь - https://dzen.ru/romantikazhizni

                *