Реляция из Шемаха от 5 января 1720 года Петру I

Реляция [донесение Флорио Беневени] из Шемаха от 5 января 1720 года Петру I

«Всемилостивейший царь государь! Прошедшего 1 октября 1719-го года, всепокорно доносил я Вашему Величеству, что этот Ширванский хан меня и бухарского посла так долго здесь, в Шемаха, задержал и отпуску нам не [было] учинено. Ныне снова доношу Величеству Вашему, что вплоть до настоящего времени, также мы здесь, в Шемаха удержаны, ни туда, ни сюда нам дорогу не дают, но все [эти] дни показывают лицо, что будто от шахского величества указа ещё не получили, и до сих пор, сколько я [Флорио Беневени] ни трудился, и письменно объявлял, что Величеству Вашему в таких их поступках весьма противно будет, со всем тем никакого ответу получить от хана не мог, только [то] что [он] повседневно указов [шахских] ожидает.

Кроме того, просил [Ширванского] хана, чтоб мне проводника дали и допустили б собственного человека моего до [города] Казвин [Казбин], где шахское величество пребывает, отправить и чтоб этот [проводник] с подлинным ответом ко мне назад возвратился. И, в том [Ширванский] хан мне многократно не только отказал, но везде на заставах, и в особенности на переправе через реку, где этот Ширванской уезд заканчивается, караул поставил, и не велел никого без проезжего письма [аналог разрешительного документа на транзит — прим. А.А.] пропускать.

Однако же послал я тихим образом одного пешего курьера, тому ныне [уже] два месяца, и так как тот курьер назад ещё не вернулся, неизвестно по какой причине, и другого также отправил, который в двух местах на переправе остановлен, и пройти [дальше он] не смог, то я напоследок, прошедшего 21 декабря [1719 года — прим. А.А.], отправил двух человек своих собственных верхами, и велел проводить их, где застава до помянутой переправы. И они ту заставу благополучно проехали. А со оными моими людьми до шахского двора писал я о задержании своем в Шемаха на такое долгое время и просил, чтоб мне и бухарскому послу резолюция [ресолуция] учинена была против грамоты Вашего царского Величества, в которой нас повелите рекомендовать его шахскому величеству. И по последней мере на другой неделе ответу ожидаю из Казвина.

Мы здесь, в Шемаха, в великом страху от лезгин пребываем, поскольку те грозят город захватить, чего ради все ближние деревни опустели, и люди все пришли сюда, в Шемаха, а деревни, которые отсюда день или полтора на расстоянии — многие от этих лезгин разорены. Также немалая часть персиян, которые шли против них войною, побиты и в плен взяты. Ныне непрестанно набирают людей и посылают на оборону, однако ж все напрасно, так как лезгины в великом собрании, и ни во что не ставят их, персиян. Сам [Шемахинский] хан не один указ получил, чтоб ехать ему на [эту] войну, которой, опасаясь смерти, [он] время продолжает и не едет. Есть опасение, что этот народ Шемахинской в эти дни великий бунт не предпринял против хана и других, а в особенности против назира [дворецкого, управляющего шахскими имениями — прим. А.А.], которой зависит от И’тимад ад-Даула [букв. «Опора Государства»; «Великий визирь»; в Иране титул Великого визира, который являлся первым лицом после шаха, главою гражданской администрации, хранителем большой шахской печати — прим. А.А.] и вмешается в дела, которые до него не надлежат, собирая бездушно великие поборы с народу, а на что деньги употребляет и куда посылает, никто не ведает.

Слышно также, что и в Казвине при шахском дворе великое возмущение. Одни говорят, будто хотят шаха сместить, а вместо его хотят поставить брата его, который в Исфахане [Испогани] взаперти пребывает. И, будто партизаны [сторонники] его бунт подняли. Другие говорят, что в Казвине бунт подняли против И’тимад ад-Даула [в тексте речь идёт об сунните, визире Фатх-‘Али-хане ’ад-Дагистани [1105–1135/1694–1722], и который в последствии был арестован, позже, 8 декабря 1720 г. по обвинению в попытке захвата власти и разжигании смуты в приграничных районах [нападения лезгин на [персов] в Ширване — прим. А.А.], налагая на него вину, будто он разорил Персидское государство с его непорядочным управлением. Однако ни то, ни другое как истину Вашему Величеству не доношу, [не будет ясно] пока посланные от меня люди не возвратятся. Уже как месяц, как приезжий один из Казвина рассказывал мне, что шах весьма гневен в отношении И’тимад ад-Даула, в виду того что [тот] войску не давал, а высылал насильно, без жалования, и, если бы не было зятя его [И’тимад ад-Даула, т. е. этого визиря — прим. А.А.], Куллар-Агаси [один из придворных чинов; согласно А.П. Волынскому, генерал и управитель шахскими слугами и невольниками — прим. А.А.], брата Вахтанг-хана, Мелетинского князя, который упросил его [за него] у шаха, то за такую б его вину [он] весьма б казнён был. Четыре дня тому назад прибыл сюда курьер от шаха с указом, чтоб все шахские кули [букв. «рабы»; служащие — прим. А.А.] немедленно в Казвин ехали, а по какой причине [мы] не знаем.

Вчера под вечер, один курьер приехал, а с какими ведомостями, [они] в тайности содержат. Однако через некоторых друзей слышал, будто И’тимад ад-Даула убили, или ушёл [он] от упомянутого бунта. Точно доношу Вашему Величеству, что нынешнее персидское состояние на грани великого разорения стоит. Со всех сторон их разоряют, как прежде сего доносил Вашему Величеству. Сверх того, из стороны Былиштанской [т. е. из провинции Белуджистан — прим. А.А.] кочевой [гулящей] народ, которой называется былиши [народ белуджи — прим. А.А.], те ныне, [не так] недавно поднялись и город один, Керман, в двенадцати днях, на расстоянии от Испагани, достигли и разорили, а тот город весьма персиянам нужен был, поскольку от того города было в провожении [т. е. через этот город проходило — прим. А.А.] хлебное отправление к Бендер-Аббаси [ныне портовый город на юге Ирана на берегу Персидского залива — прим. А.А.]. И слух такой, что упомянутые белуджи, народ, с афганцами, о которых прежде сего доносил, в союз вошли. Что надлежит до состояния о житии моем вместе с бухарским послом, через такое долгое время за неотпуском... [далее слово неразборчиво — прим. А.А.], и в том полагаемся на Ваше, всемилостивейшего государя, рассуждение, поскольку в великом обретаемся разорении и не знаю, как бы впредь [нам] поступать.

Посол бухарский непрестанно меня досаждает и претендует явственно, чтоб я того содержал и кормил, и в особенности, если дорога нам объявлена [открытой] будет, подводы и прочие от меня требует, а если нет — хочет назад возвращаться в Астрахань. А ведает, чтоб я принужден был у наших торговых денег занять, из которых, кроме оного [так в тексте — прим. А.А.], 250 рублей и здешних [персидских — прим. А.А.] денег ему ж в долг выдал. Этот посол сам не хотел через Хива ехать, а ныне за неотпуском нашим пеняет, для чего воля ему не дана тогда через Хива ехать. Отправленной курьер Дмитрий [Димитракий], также здесь пребывает, и ему по эту пору отправления не чинят [здесь имеется в виду Дмитрий Петричис — грек, бывший толмач посольства А.П. Волынского, отправленный в Персию в июне 1719 г. с грамотами Петра I и канцлера Г.И. Головкина к персидскому шаху — ответами на грамоты шаха, присланные с А.П Волынским. В Низовую он прибыл 31 октября, затем, также, как и Ф. Беневени, 20 дней ожидал подвод для дальнейшего проезда до Шемаха. Там его продержали ещё пять месяцев [в это время он и повстречался с Ф. Беневени]. Лишь по прибытии в апреле 1720 г. в Шемаха нового хана Дмитрий Петричис получил разрешение на выезд к шаху. 24 мая 1720 года шах принял его как гонца. 2 декабря 1720 г., исполнив порученную миссию, он возвратился в Петербург — прим. А.А.]. Французский консул также не отпущен. Отправил я эти письма с татарином, астраханским жителем, и велел ему опять назад возвратиться, если от Вашего Величества повеление какое будет.

Вашего Величества нижайший и всепокорнейший раб Флорио Беневени. Из Шемахи 5-го января 1720-го. 21 марта 1720-года письмо было доставлено в г. Санкт-Петербург».

Подготовил с примечаниями: ‘Али Албанви

Литература

1. И’тимад ад-Даула // Краткий словарь малоизвестных слов [Электронный ресурс] Режим доступа: https://vostlit.info/Texts/rus9/Bronevskij/gloss.phtml?id=199, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 03.01.2025). — Яз. рус.

2. Куллар-агасы // Комментарии [Электронный ресурс] Режим доступа: https://vostlit.info/Texts/rus5/Benevini/primtext1.htm, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 03.01.2025). — Яз. рус.

3. Посланник Петра I на Востоке. Посольство Флорио Беневени в Персию и Бухару в 1718–1725 годах. М., Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1986. С. 39–41. [Электронный ресурс] Режим доступа: свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 03.01.2025). — Яз. рус.

4. Шурухнов Н.Г., Шурухнова Д.Н. Проезжие письма, грамоты, паспорта, виды на жительство – документы русских подданных и иностранцев в Российской империи. Их роль, содержание, внешний вид: от времен Петра I до современной России // Экономика. Право. Общество. Т. 9. №2 (38), 2024. С. 34. [Электронный ресурс] Режим доступа: https://epo.rea.ru/jour/article/view/717/579, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 03.01.2025). — Яз. рус.

5. Rudi Matthee. Was Safavid Iran an Empire? Journal of the Economic and Social History of the Orient 53. (2010) 233–265. P. 254.[Электронный ресурс] Режим доступа: https://m-hosseini.ir/safavid/articles-1/12.pdf, свободный. — Загл. с экрана (дата обращения: 03.01.2025). — Яз. анг.