Пятая часть третьей легенды гор

5

Так вот: в один ясный солнечный день – какие в основном только и бывают в светлом Бахчисарае – прибежала к нам на кухню запыхавшаяся служанка. Я как раз очередное ведро со двора вносила и сразу подметила, что такая тоненькая, изящно одетая девушка явно не из дворни: она бы у нас долго не протянула… да и в лицо я всех наших, почитай, уж знала. Так и вышло: оказалась она с закрытой части сераля. И, что удивительно, по мою душу…

Слухи-то по дворцу летят, что твои ласточки-касатки: и у нас на кухне тоже проведали, что моя Мириамушка в гареме в самую силу входит. Я от души тогда, помнится, порадовалась за славную девушку, мысленно пожелав ей удачи в нелёгком деле завоевания ценного приза: руки и сердца ханского наследника, да и думать забыла… а получается – напрасно. Только что вселившаяся в новые просторные покои с окнами на восток и получившая право на личную служанку, Мириам сразу велела найти и прислать к ней Айгюль – меня, то есть. Полагая, что оказывает мне услугу. В общем-то так оно и было… бы до недавнего времени.

Но что поделать: как сложилось, так и сгодилось… или как там говорится? Увидев мою любезную Мириамушку в наряды-парчу разодетую да довольную, словно кошечка сметанки хлебнувшая, гордо восседающую на тапчане среди подушек, затейливо расшитых шелками да бисером, я невольно заробела. Несмело приблизилась и замерла в низком поклоне. На прекрасном лице моей недавней подруги не дрогнул ни единый мускул: пока не опустилась драпировка, которой был занавешен проём в её новые покои, она сохраняла неприступный вид. Но стоило приведшей меня к госпоже служанке удалиться, Мириам резво вскочила со своего «трона» и сердечно обняла меня, нежно прижав к груди, украшенной жемчужным ожерельем – подарком ханыча. Мои глаза невольно увлажнились, и я в свою очередь сжала девушку в объятиях.

Так я и попала в разряд слуг «белой кости». Обязанностей у меня хоть прибавилось, но на деле выполнять их стало не просто легче – вообще легко и приятно. То сбегать с в мужскую часть дворца и передать письмецо от Мириамушки… понимаете кому – не сама, конечно: нас на мужскую половину не допускали – через «доверенного» Мустафу, денно-нощно державшего вахту в переходе между… нашими мирами. То ответ у него получить да и передать по адресу. То велеть хамам приготовить для моей госпожи – а именно, разогнать постоянно находящихся там других девушек. Да-да, не удивляйтесь: у нас в серале одно из любимых удовольствий, несмотря на мягкий климат, зимой и летом в «термах» париться… а коли светлейшая – как с лёгкой руки ханыча стали именовать мою бывшую подопечную – собралась попариться, так и неча простым «смертным» там делать. А то и на свою бывшую территорию, в смысле кухню, вплыть походкой величавой… а как вы хотели? Теперь я вам ни кто-нибудь: самая что ни на есть важная дама – помощница третьей по величине женщины гарема… и передать повеление от моей Мириам приготовить. Ну, что ей там вздумалось попросить: шербета малинового ли, миндаля в сахаре, а то и фруктов вазу. Вот и вся моя работа вне покоев госпожи. Что же касается нашего внутреннего с ней пространства: так и вообще одно удовольствие! Почитать вслух Мириам какую книжку, рассказать историю, на кои я оказалась мастерица… или за рукоделием вместе сиживая, погутарить по-девичьи. Ещё в сад когда вместе с ней выйти на прогулку. Ни жизнь, а сплошное раздолье, в общем. Ещё и одежду справную мне подобрали. И кормиться я стала… хм, не объедками, пусть и почти нетронутыми с ханского стола.

Тут бы мне возрадоваться – не сама ли недавно и мечтать о подобном не смела, ан нет… сердце девичье теперь замирало от малейшего шума, доносящегося со двора: как там мой ненаглядный? Знает ли о том, куда я запропала, или томится в неведении. А может и думать забыл о своей недавней симпатии… На двор, где колодец да подсобные постройки, мне теперь вход был заказан. Так что оставалось: вот и терзалась сама в неизвестности. И как-то раз, когда сидели мы с моей сударушкой ввечеру за рукоделием, у нас с ней сам по себе зашёл разговор по душам.

Продолжение скоро...