Семнадцатая отрывок

Темнота. Тишина. Внутри и снаружи. Сон Семнадцатой был чутким, но теперь нечему было тревожить ему. Сновидений она не видела. Их никто и никогда не видит в тоннелях - возможно, что обстановка здесь слишком напряженная, чтобы мозг мог позволить себе отключится от действительности в полной мере. Казалось бы, это же хорошо - ты всегда начеку, но у такого сна свои минусы... После него не чувствуешь себя отдохнувшим: тело - возможно, но голова тяжелая и периодически начинают ныть виски. Сколько она еще продержится так? Самый длинный ее поход насчитывал дней десять, но после этого она восстанавливалась почти месяц - ее держали в больничном крыле даже после того, как сняли швы с ран, что-то не нравилось Десятке в ее состоянии и он раз за разом заставлял ее разглядывать какие-то картинки и постоянно заставлял следить взглядом за пальцем. Семнадцатая догадывалась, что так он проверяет ее нервную систему и в частности реакцию, но тогда ей еще здорово досталось от твари, на которую они налетели, так что в ней еще жила надежда, что у нее есть достаточно времени, чтобы... да, чтобы что?

О том, чтобы вернуться назад и речи не могло быть - это опасно. Глупо было бы игнорировать столь быстрое распространение болезни, хотя Семнадцатая до сих пор удивлялась, какая зараза могла проникнуть из тоннелей к ним, ведь большинство из жителей полисов за всю свою жизнь могли и простудой то не болеть. Смертей всегда было много, но в основном умирали снабженцы, которые ходили в тоннели - опасная работа, что ни говори. Можно попасть под завал, можно налететь на обитателей, можно случайно забрести в ядовитое облако, но чтобы заболеть... Это плохо укладывалось в ее голове, тем более сейчас, когда мозг был измучен отсутствием нормального сна. Единственное, в чем была уверена Семнадцатая, назад пути ей нет.

Где-то внутри жила надежда, что она сможет разыскать другие полисы - они все же должны были быть, так подсказывала логика. Конечно, их обитатели могли отказаться принимать чужую, особенно если бы узнали историю ее дома. Семнадцатая решила, что бессмысленно вырабатывать стратегию сейчас, уж слишком много неизвестных в этой ситуации. Куда безопаснее для своей же психики отложить решение до тех пор, пока надежды не станут реальностью. Если обдумывать все это сейчас, паника завладеет ее сознанием, и тогда пиши пропало. Нет, нужно просто действовать, просто идти, просто выживать, сколько это возможно - другого варианта нет и не будет.

Девушка с трудом разлепила глаза, почувствовав вибрацию браслета на руке - сработал таймер. Ровно девять часов сна, хотя ощущение было такое, будто она только закрыла и открыла глаза. Прикоснувшись к браслету, она заставила его замолчать. Больше она не позволила себе ни одного движения, так ее учили: сначала необходимо было включить все свои чувства и обшарить окружение на предмет движения, звуков и даже запахов. В тоннелях количество "опасностей" зашкаливало, сколько бы они не изучали их, каждый раз обнаруживалось что-то новое, что-то неожиданное, хитрое, что подкрадывалось незаметно и готово было накинуться в любое мгновение, а потому паранойя здесь была отнюдь не болезненным проявлением, но нормой, спасающей твою жизнь. Жаль, что тоже не всегда.

Семнадцатая считалась почти что ветераном, учитывая, как долго она продержалась в своей группе. Снабженцев никогда не списывали, их не отправляли на пенсию, работать нянькой в больничном крыле, чаще всего их жизнь заканчивалась в тоннелях. Их не требовалось кремировать, просто потому, что никаких останков от них никогда не оставалось. Просто на место пропавшего вставал кто-то подходящий из молодняка. Его теперь приходилось плодить больше, чем в прежние годы, когда снабжение поступало само и регулярно в специализированные камеры. Наверное, стоило бы задуматься, кто его туда направлял и каким образом, а главное почему перестал, но для этого в полисе были управленцы, а Семнадцатой надлежало только выполнять свою работу и стараться быть лучшей в этом деле, чтобы не пропасть в темноте.

***

Тихо. Запахи вокруг не поменялись. Шевелений не видно. Но это еще ничего не значило. Семнадцатая осторожно подняла руку к кармашку на груди - очень медленно и плавно, чтобы не потревожить ни камушка рядом с собой - и достала гладкий шарик. Нащупав на нем точку, она нажала на нее и раскрыла ладонь. Точно на пружинке, шарик отскочил от нее и полетел в сторону, преодолев метров десять. Глухой удар возвестил о том, что он упал на землю. Три. Два. Один... Семнадцатая зажмурила глаза. Она знала, что за этим последует серия ярких вспышек разной частоты и цвета, затем он завибрирует и под конец издаст свистящий звук, выпуская облачко ядовитого пара. Такая "приманка" использовалась у снабженцев повсеместно, чтобы отвлекать и заставлять любую притаившуюся тварь выдать себя. Срабатывало не всегда, но это все равно было лучше, чем совсем ничего. В последние месяцы назрела мысль добавить еще нагревательный и охлаждающий элемент, но с этого сделать не успели... Хотя идея была неплохой, поскольку они обнаружили странного вида существо, похожее больше всего на червя, у которого не было ни глаз, ни ушных отверстий. Все было подумали, что образец А-23 реагирует на вибрации, но ловушку он пропустил, зато накинулся на перегревшийся короб с рудой, а потом на Тридцать первого, который попробовал отогнать его. Червь так быстро расправился с ним, что группа и за оружие то схватиться не успела. Тварь убили, но спасти парнишку уже не вышло.

Вспышки. Вибрация. Звук. И снова тишина.... Семнадцатая замерла, казалось бы стараясь даже кожей впитать все, что было вокруг, чтобы вычленить малейший намек на изменения, но нет. Ничего. Не сказать, чтобы это было для нее облегчением - иногда ей казалось, что отсутствие прямой и понятной опасности только усиливает напряженность внутри. Эта пружина натягивается и натягивается, грозясь сорваться. Уж лучше бы здесь оказалось что-то, от чего пришлось бы спасаться или нападать, чтобы наконец получить дозу адреналина и поставить точку. Выдохнуть и опустошить себя...

Осторожно пошевелив головой, она размяла шею, затем пошевелила руками, подняла плечи. Кровь начала двигаться быстрее и колющее ощущение тепла постепенно стало распространяться по телу. Она медленно оживала, приходила в себя, заставляла вспомнить, где она и какой путь прошла. В тоннелях Семнадцатая провела шесть суток, сегодня начинались седьмые. Ее путь почти всегда шел на север и, что самое непривычное для нее, поднимался вверх. По ее подсчетам, она преодолела уже несколько километров подъема от того уровня, на котором залегал полис М. Разумеется для нее не было сюрпризом, что такое возможно, но она не думала, что можно подняться так высоко. Где-то внутри тревожно стучала мысль, что там может быть? Сотню раз был соблазн повернуть назад, дойти до ближайшей развилки, где они расстались с Шестым, и последовать за ним, но вполне возможно, что она найдет не старого знакомого, а то, что его убило. Нет, не подумайте, Семнадцатая не была сентиментальна. Она с детства была привычна к смерти, воспринимая ее, как самый естественный процесс, но разум - даже в таком состоянии - подсказывал, что лучше не становится вторым блюдом, повторив действия лишь потому, что не знаешь, как сделать иначе. Лучше просто идти вперед.

Руки наконец начали слушаться, и она достала металлическую пластинку. Эта пластинка напоминала школьную линейку - и по ширине, и по длине - но при нескольких нажатиях появлялось световое поле размером с тетрадный лист, расчерченное на квадраты, на котором вырисовывалась карта местности. Подробной ее назвать было сложно, но контуры тоннелей были обозначены, за ними почти всегда маячила непроглядная толща камня, хотя прибор мог уловить примыкающие тоннели или развилки. Иногда он даже ловил движущиеся объекты, но кроме того, что оно движется и в каком направлении, показать он не мог. Зато на нем четко вырисовывалась пульсация маячка в ее браслете - 1 к 3. Один удар в три минуты. Сообщение со значением, направленное в никуда. Семнадцатая сильно сомневалась, что в округе есть хоть кто-то, способный понять этот сигнал. Собственно среди снабженцев так обозначались заблудившиеся одиночки без повреждений. Сигнал был довольно мощным, чтобы пробиться сквозь камень и, хотя это тоже могло серьезно спровоцировать окружение, маячки все же никто из них никогда не выключал. Почему? Хороший вопрос... Будучи весьма рациональными и логичными, они не верили в богов или провидение, не потому что считали глупым, но потому что их никто этому не научил. Но им было что-то, чтобы сохраняло в них надежду. Мигание собственного маячка на экране и было этим "чем-то". Смотришь на него и понимаешь - ты жив. Вот ты на карте - здесь и сейчас. Вокруг темнота, но маячок работает, значит ты еще не достался ей. Наверное, только поэтому она и доставала карту каждый раз, когда просыпалась: ей нужно было удостовериться, что она еще есть.

Карта тускло светилась в темноте, но для глаз девушки этот свет был почти ослепительным после сна. Долго любоваться не получалось никогда. От силы минут 5, пока глаза не начинало резать и не накатывали слезы, затем приходилось гасить ее и какое-то время снова привыкая к окружению. Семнадцатая сидела и смотрела прямо перед собой, потом машинально потянулась к фляжке и сделала несколько глотков. Вода из фильтра была безвкусной, но бодрила. Еще пару глотков и она поднялась на ноги, разминая тело привычными движениями. Прошлась до шарика-приманки, убрав его снова в нагрудный карман, а потом вернулась назад. Нужно было перекусить, прежде чем она продолжит путь.

Запасы ее понемногу скуднели, но на счастье Семнадцатой пару дней назад им попались крысы. Вместе с Шестым они поймали и зажарили целых четыре штуки, упаковав их в гермопакеты. Теперь она жевала остатки первой, дополняя ее сухими галетами и пресным питательным пюре из тюбика. Жевала и старалась не думать, что еда заканчивается. Поймать крысу - не проблема, но питаться только ими не получится. Конечно, всегда можно рискнуть и найти какие-нибудь грибы или мох, но черт его знает, какие у них там свойства. Вместо этого она в очередной раз пыталась подсчитать возможно расстояние между полисами. Если следовать логике, то помимо полиса N и L, должны были быть и другие... Как минимум те, что предшествовали в алфавите. И хотя никаких подтверждений не было, да и связь между полисами поддерживали только управленцы, Семнадцатая подозревала, что у каждого полиса есть связь с двумя соседями. Им при общении со снабженцами L было запрещено выдавать информацию о переговорах с полисом N, почему бы тогда и тем не скрывать о связи с другими? Это возможно... Тогда был шанс, что она может набрести на случайный полис, ведь тоннели не были хаотичными. Это они поняли уже давно, как только стали делать вылазки. В них была какая-то система, хотя им не удалось понять ее, но она точно существовала - ровные ходы, пересечения под прямым углом казались им рукотворными, но задать вопрос "а кто их творил?", а тем более получить ответ, они так и не успели. Теперь у нее тоже не было времени на это... Не думай, лучше просто иди вперед!

Да, пора было выдвигаться. Она собрала рюкзак, закинула его за плечи и проверила ножны с мачете, зацепленные справа. Затем подняла с земли и закрепила на локте левой руки подобие арбалета, заправив его тремя тонкими острыми иглами. Оставалось только проверить резинку респиратора и фильтры на нем. Все это Семнадцатая делала на автомате, давно привыкшая ко всем процедурам. Готово. Вперед. Просто иди, пока можешь идти...