Прости, Господи

Много лет назад, однажды вечером перед Новым годом, я была в другом городе и сильно опоздывала домой. Было очень поздно, и мне каким-то образом удалось дойти до последней маршрутки. Было три место в маршрутке и я заняла одно.
Вскоре в маршрутку поднялся облитый водкой мужчина, с желтой бородой, в грязной одежде, от него ужасно пахло спиртным. Никто из пассажиров не остался доволным его посадкой в маршрутку. Мужчина наклонился к водителю и попросил: «У меня нет денег, отвези меня, прошу как брата» — лицо у него было такое искреннее с чистой улыбкой.
Водитель посмотрел на него с большой злобой, сначала начал колебаться, мол ты зря занял место, я же на копейки работаю... Ладно, садись - согласился водитель.
Этот человек, пропитанный запахом водки, сел тихо на свободное место. Он сидел рядом, но его как будто и не было с нами, никто из нас не хотел иметь с ним ничего общего.
Внезапно у одной из пассажиров, девушки, начался жуткий кашель, она чуть не задохнулась. Дошло до того, что ей стало трудно дышать. Начался шум, все давали какие-то советы, может быть, это вам поможет, или это, а один сказал, что ей поможет вода. Мы осмотрелись и увидели, что все магазины были закрыты, даже сигаретные киоски. Купить воды было невозможно. Время было очень позднее. Где теперь нам взять воду? Кто-то так сказал бессмысленно и безнадежно, подумалось, что это без сострадания, думаю больше от утомления суетой... Мы особо ничего не делали, просто разговаривали и делали вид, что помогаем. И в этом грохоте как-то проснулся этот пьяный мужчина, встал, и сказал:я принесу сейчас воды.
- Да, но откуда? - Кто-то спросил.
- Я знаю одно место, мне просто нужна бутылка или стакан.
Водитель достал из-под сиденья какую-то пустую бутылку и протянул ему.
Мужчина мгновенно исчез, чтобы принести девушке воды.
В это же время к маршрутке подошли два парня.
- Места есть?
Когда мужчина убежал за водой и освободил место, в  маршрутке оказалось ровно два, на одном из которых сидел пьяный мужчина, а другое было свободным.
В это время девушка перестала кашлять, и прежде чем кто-либо успел что-либо сказать этим вновь прибывшим парням, водитель закричал, чтобы они поднялись и садились. И парни вошли в маршутку.
Как-то у всех пропал голос, слова затерялись. Никто ничего не мог сказать.
Будто потребовалось много сил и смелости, чтобы поднять голос, что-то сказать, но никто тогда не нашел других слов. Точно так, когда Христос стоял перед Пилатом и все кричали:на крест Его.
Парни дверь закрыли, и маршрутка поехала.
Я только мельком увидела из окна, как этот пропитанный водкой человек с бутылкой, полной воды в руке, быстрыми шагами шел к нам, он торопился, не потому что не мог догнать нас, торопился ради той девушки, чтобы скорее принести воды и помочь ей.
Он увидел, как мы уезжаем, и вместо того, чтобы догнать, он остановился, словно снял себя, как бремя, со всех наших плеч разом и отпустил нас на свободу.
Не знаю почему, но я посмотрела ему в лицо, в отличие от нас, на нем не было маски, и последнее, что я увидела, это была его улыбка, лицо было не сердитое, просто стоял улыбаясь и не проклиная нас, как будто просил нас простить за его существование, за горечь жизни и за нашу собственную бесчеловечность. Наверно, он быстро наполнял бутылку, у него одежда на теле была мокрая. И вдруг для меня Он стал ярче всех уличных фонарей, теплее всех звезд...
Мужчина остался один, не одинокий в своем одиночестве, он был покинутый нами.
Была зима, было холодно, морозно. Вот так мы его и оставили посреди зимы, посреди ночи, посреди дороги. Для меня тогда Он был не человек, а Бог. Да, в тот момент он был больше похож на Бога, чем на человека.
До сих пор не знаю, где и как прошла ночь для этого человека. Как он высушил мокрую одежду на своем теле, или сушил вообще? Что случилась с бутылкой? Что Он почувствовал, или подумал, когда понял, что мы все Его бросили?
Я не знаю, что случилось со мной тогда?
Что случилось с нами всеми вместе?
Какие они, вкусившие алкоголь? Так скажу:
«Они не лгут,
Они не поклоняются идолам,
Они не убивают,
Как будто они молятся, постятся,
Но они могут свободно распять всех на кресте...»
Всего 5 лари понадобилось бы пассажирам, чтобы считать его человеком, принять его, заметить, позволить быть рядом с нами. Тогда я думала, что ему это надо было, но теперь понимаю, что это нужно было не ему, а нам, тем, кто так относились к такому человеку, нам было жизненно важно, чтобы Он был рядом с нами в тот момент - посмотрите на себя празднующих...
Давно это было, и я размышляю...
Ничего не изменилось, Боже!
Все по-прежнему
Как было...
Как есть...
Как будет...
Мы держим камни в грязных руках.
С невинными и добродетельными глазами всю жизнь смотрим на небо, чтобы случайно поймать Твой взгляд, Господи, хочу упасть пред Тобою со слезами. Но если окажешся на земле, Ты вероятно обречен...
Сколько раз придет Новый год, столько раз эта печальная история будет преследовать меня до конца моей жизни. О Боже, сколько раз я просила у Тебя прощения. Мне бы очень хотелось увидеть и попросить прощения, обнять этого человека.
Почему я пишу все это сейчас, годы спустя?
Недавно один человек сказал мне, что несмотря ни на что, жизнь прекрасна, и что не стоит всегда раскрашивать все в адские цвета.
Но я не могла ему объяснить, что боль будет до тех пор, пока существует Живое и если Оно не с тобой, тогда Оно кем-то другим украдено и изгажено, так бывает даже под небом, освещенным фейерверками, среди радости и праздничного веселья тысяч людей.
И сейчас есть такие истории. Что-то подобное всегда где-то происходит.
Разница только в том, что такие истории нигде и никто не расскажет. Но как смогла, я рассказала... Кто, если не мы?...
Прости, Господи!
Господи, прими всех и помилуй!!!

­