Я и моя кафедра. Часть вторая

Часть вторая. Годы 2000-2005


Праздники и будни

В 1999-м году кафедре исполнилось четверть века. Но отмечали почему-то позднее – спустя полгода, уже весной 2000-го. Гостей собралось так много, что пришлось арендовать ДК им. К. Маркса – ни много, ни мало. Со сцены поздравлял на тот момент глава города Зеленин, бывший строитель (хотя бывших строителей, как и олимпийских чемпионов, не бывает).

Нас всех, преподавателей, вызвали на сцену, и про каждого Кочергин нашёл несколько тёплых слов. Полный зал аплодировал, было приятно.
 

Следом за торжественной частью необычное поздравление приготовили наши КВНщики, во главе с бессменным капитаном Олегом Новиковым. Также про каждого преподавателя нашлось несколько весёлых слов.

- А Писарев всё пишет, всё пишет! – декламировал Олег со сцены, поглядывая с опаской на меня, сидящего в первом ряду.

Поздравляли командиры строительных организаций, почти все выпускники кафедры: Саша Клингер, Юрий Уфимцев, Владимир Скорописов. Словом, атмосфера была тёплая и расслабляющая. Ну, а потом все дружно сели за столы, расставленные в фойе зрительного зала. И тут уж началось настоящее застолье, характерное исключительно для строителей. Тосты следовали один за другим, и вскоре я понял, что пора бы домой. Пока не поздно. Мы вышли вместе с Шумиловым, сели в дежуривший автобус и благополучно добрались до дома. Сколько ещё продолжалось веселье, неизвестно. На следующий день никто на кафедре вспомнить так и не смог…
 

В ту пору кафедра насчитывала почти три десятка преподавателей и сотрудников. У каждого были свои характерные особенности, свой стиль. Так, Валерий Александрович Козлов очень доходчиво объяснял свой предмет – «Водоснабжение и водоотведение». Тщательно вырисовывал мелом на доске краны, вентили, унитазы, прочистки. Во время сессии любил повторять:

- Пусть кто-то попробует ко мне на зачёт прийти! Без тройки не уйдёт...
Замечательные лекции были, как я уже отмечал, у Виктора Ивановича Моисеева.

Металлоконструкции и теорию пластичности я хорошо запомнил, ещё когда сам их слушал и записывал. Помнится, на экзамене я всё рассказал по вопросам билета, ответил на дополнительные вопросы, но вот воспроизвести по памяти длиннющую функцию пластичности не смог. Поэтому на «четвёрку» не обиделся, хотя и подумал: зачем такую «загогулину» помнить наизусть?

Архитекторы всегда были гордостью кафедры. В мои студенческие годы Валериан Иванов, позднее – Виктор Лисавцов и Александр Тамбовцев. Помню, с каким интересом мы вычерчивали планировки, фасады и разрезы. Учились делать отмывку чайной заваркой. Познавали тонкости «розы ветров» и генерального плана.
Это теперь студентов берегут, как бы они не перетрудились. Нельзя, чтобы за учебный год у них было больше двух курсовых проектов. А у нас, помнится, на третьем курсе в осеннем семестре было аж целых четыре. Два (по железобетону и водоснабжению) я успешно сдал, металлы были почти готовы, а вот архитектуру не успевал к началу сессии (отвлекала от учёбы игра в ВИА «Доверие»). Чтобы не попасть под «недопуск», пришлось искать желающих помочь. Через знакомых вышел на сотрудника «Мосгражданпроекта» Владимира Нугаева. Он быстро всё как надо начертил, я расплатился, получил у Иванова «пятёрку».

Через пару дней пришла пора сдавать металлы. Курсовой у нас вёл и принимал почасовик Владимир Нудельман. Он вдруг стал очень внимательно читать записку, разглядывать листы.

- Сам чертил? – задал неожиданный вопрос.

Почему-то меня потянуло на откровенность:

- Сам. Вы знаете, я всего раз делал не сам, и это был недавний курсовой по архитектуре. Его мне помог сделать Владимир Нугаев.

- Так я ему и помогал заканчивать второй лист. В четыре руки, - произнёс Нудельман, и мы рассмеялись.

Вот так меня тогда спасла откровенность…

Вообще чертить нравилось. Причём я пользовался исключительно деревянной линейкой и угольником. Никаких кульманов и рейсшин! Чертил не торопясь, как правило, ночью.  Включал радиоприёмник ВЭФ, слушал ночную музыку и каждые полчаса – новости. Как только в половине шестого раздавались характерные позывные утренней передачи «Опять двадцать пять», шёл пить чай на кухню и ложился спать. Курсовые сдавал первым из группы.

Вот так, с воспоминаниями о студенческой юности и шла моя тогдашняя жизнь и работа на кафедре. Что скрывать, она мне очень нравилась…
 

Из истории кафедры «Промышленное и гражданское строительство»:

Коллектив кафедры постоянно занимается обеспечением учебного процесса современной литературой и методическими пособиями. По всем дисциплинам специальности 2903 преподаватели кафедры подготовили и издали 70 учебно-методических пособий, в том числе около 20 – в последние годы.

Теоретическая подготовка инженеров сопровождается ежегодными учебными и производственными практиками. Они занимают 26 недель, что составляет около 10 процентов от общей продолжительности обучения.

За годы работы на кафедре создана добротная лабораторная база. На площади 500 квадратных метров размещены лаборатории строительных конструкций, строительной физики, инженерной геодезии, геологии и механики грунтов, компьютерный класс и сама кафедра ПГС.

В 1981 году кафедра своими силами построила двухэтажную пристройку, где сейчас и располагается.

(из книги «ЭПИ МИСиС – 50 лет», 2009 г.)


Делу - время …

Студенты, они всегда разные. Но почему-то кажется, что тогда, в начале двухтысячных, они были посильнее нынешних. Несмотря на вооружённость сегодняшних компьютерными технологиями.

Запомнился выпуск группы ДСТ-98 в 2003-м году. Саша Потапов, Олег Коржов, Юра Панасенко, Алексей Андрианов. Первые трое уже на старшем курсе были направлены на практику в ЦНИИСК им. В.А. Кучеренко, построили там неплохую карьеру. Александр и Олег защитились, потом решили помочь кафедре в качестве совместителей, вели руководство дипломным проектированием, входили в состав ГЭК. Как любил говорить Кочергин, это «золотой фонд кафедры ПГС»!
 

Спустя двадцать лет они соберутся вместе, придут в институт посидеть за знакомыми учебными столами, пообщаться с преподавателями. Потом пригласят нас в ресторан, где будет сказано много тёплых слов.


В ЦНИИСКе работал Иван Иванович Ведяков – хороший друг Кочергина. Тогда он ещё не был генеральным директором, находил время приезжать в Электросталь по приглашению Валерия Дмитриевича, передавать студентам свой огромный опыт. В 1981-м он окончил с красным дипломом МИСИ им. В.В. Куйбышева, поступил в аспирантуру, защитил сначала кандидатскую, затем докторскую. А главное, параллельно с наукой прошёл все ступени работы строителя, поэтому знал всё в своей профессии досконально.

Позднее он был назначен председателем ГЭК, и студенты его очень боялись. Перед каждой защитой спрашивали:

- Ведяков приедет?

И если слышали положительный ответ, начинали дрожать от страха.

- Это у вас что, здание детского сада? – вопрошал бледнеющего студента Иван Иванович. – А почему оно похоже на военную казарму?

Или:

- Как вы рассчитывали перекрытие? Да оно у вас через месяц обрушится!
Случались рыдания, и даже истерики. Но потом Ведяков добрел, поворачивался к Кочергину и тихонько произносил:

- Валерий Дмитриевич, вы тут лучше всё знаете. Ставьте оценку сами.
Не сказать, что студенты сплошь были слабыми, ничего не знали. Просто надо было учитывать их волнение перед опытным мэтром, доктором-профессором, членом Академии архитектуры.

И уж если мы заговорили о защитах, то нельзя не вспомнить такой случай.
Ведякова в тот раз не было, вёл защиты зам. председателя ГЭК профессор Корчак. Перед началом работы мы, как обычно, обменивались впечатлениями. Многие заметили в рекреации на шестом этаже строгую женщину в очках.

- Наверное, за сына или дочь пришла поболеть, - предположили одобрительно.

Каково же было наше удивление, когда на втором часу защиты в аудиторию вошла сама эта женщина. Оказалось, студентка-вечерница. Сокурсники помогли ей занести подрамники с листами, Корчак объявил начало защиты. И тут вдруг повисла тишина. Сначала все внимательно смотрели на необычную студентку, потом пытались подсказками направить её на доклад. Всё бесполезно. Она молчала, как белорусский партизан. Потом вдруг внезапно разрыдалась, спутались волосы, потекла тушь.

При виде плачущей женщины Корчак растерялся, но всё же спросил:

- А где вы работаете?

- В суде, - раздался ответ.

Михаил Дмитриевич задумался, не зная, что предпринять. В этот момент в аудиторию вошёл Кочергин. Оценив ситуацию, на немой вопрос Корчака шёпотом произнёс:

- Она уже десятый год учится, ставьте ей тройку!

- Защита окончена! – объявил Корчак.

Слёзы хлынули с новой силой, бедная студентка решила, что больше «двойки» ей не получить. Однако, когда все защиты прошли и студентов пригласили на оглашение результатов, Корчак, обращаясь к ней, произнёс:

- При условии, что вы на пушечный выстрел не подойдёте к строительству, мы ставим вам «тройку».

Студентка снова заплакала, теперь от счастья…

Как правило, благодарные студенты после очередной защиты накрывали импровизированный стол, приглашали преподавателей. А общий банкет устраивали уже после окончания последних защит, в ресторане.

Вспомнился наш выпускной, 1981-й год, 25 июня. Отмечали в кафе «Встреча» на проспекте Ленина. Всё прошло душевно, замечательно. Наталья Акатова попросила своего брата сыграть на вечере со своим ВИА «Альтаир», так что танцы были под живую музыку. К 11-ти вечера всё только подошло к кульминации, но тут настало время покидать кафе, оно закрывалось.

Делать нечего, собрали в сумки что осталось на столах, погода тёплая – дружно отправились купаться на «Юбилейный». Ныряли, закусывали, снова купались. Неожиданно для окружающих преподаватель архитектуры Матросов вынырнул с разбитым лбом, около пирса дно было бетонным. Ему перевязали лоб, налили стакан «анестезии». Вскоре стало светать, пора было расходиться по домам. На наше счастье удалось остановить служебный автобус, который за умеренную плату развёз всех по домам.

Всех, да не всех. Матросова высадили последним, ему ещё предстояло как-то добираться в родной Ногинск. Там-то, на обочине Фрязевском шоссе, в полпятого утра его и задержал милицейский наряд. Во многом из-за внешнего вида: с нетвёрдой походкой, окровавленной повязкой на голове.

С утра позвонили Кочергину, и Валерий Дмитриевич сумел договориться с кем надо. А вечером, как ни в чём не бывало, все преподаватели (в том числе Матросов) отправились на второй выпускной – к вечерникам, в «Лесную сторожку».


Счастливая пора

Как известно, кафедра ПГС появилась в институте гораздо позднее своих собратьев – металлургов и машиностроителей. Даже трудно представить, сколько усилий потребовалось, чтобы открыть «непрофильную» кафедру в ЭФ МИСиС. Однако тогда это было острой необходимостью: город активно строился, срочно требовались строительные кадры с высшим образованием. Директор Татин сумел убедить кого надо.
 
Место новому подразделению института отвели не где-нибудь, а на втором этаже главного корпуса – по соседству с дирекцией, бухгалтерией, отделом кадров. Скорее всего, временно, а получилось постоянно. Вот уже полвека прошло, хотя и были попытки переселить строителей в другое место.

Кстати, соседство с кассой давало сотрудникам ПГС неоспоримое преимущество дважды в месяц – в дни получки и аванса. Девчонок-секретарей просили внимательнее поглядывать в сторону кассы, и как только окошко открывалось, мы первыми выстраивались в очередь за деньгами. До следующих за нами дело доходило не скоро, ведь тогда на нашей кафедре трудилось более двух десятков человек.

В очереди можно было не спеша пообщаться, узнать последние новости института, что там происходит на других кафедрах. Сегодняшней молодёжи с её зарплатными картами этого, конечно, не понять…

Итак, в 1999-м с подачи директора институт стал политехническим – ЭПИ, а не ЭФ МИСиС. Многие в городе не сразу понимали, о чём речь, когда слышали новое название. Другие же по-прежнему продолжали называть институт, как и прежде – ЭФ МИСиС. Это была марка, знак качества. И мы, конечно, гордились быть филиалом столь известного ВУЗа.

Это позднее он и сам превратится в НИТУ МИСиС, когда пойдёт мода на переименование институтов в университеты. Зачем, до сих пор непонятно. В стране было всего два университета – в Москве и Ленинграде, и этого было вполне достаточно.

А вначале 2000-х в одном только нашем городе открылось полтора десятка филиалов и представительств новых университетов и академий – РГСУ, РГГУ, МАКХиС и пр. Однако выпускников школ тогда было достаточно, чтобы от нехватки абитуриентов никто не страдал. Только одни шли за «корочками» в новые «университеты», а кто хотел знаний – поступали к нам, в ЭПИ МИСиС.

По большому счёту, и преподавали в новых ВУЗах всё те же, наши «мисисовцы». И это было новым, непривычным. Потому что в прежние годы рабочий день преподавателя был, как положено, с утра и до вечера. А если вечерники – то и до ночи. Когда я учился, можно было найти нужного преподавателя в любое время и без проблем – только лишь открыв дверь кафедры.

Есть занятия, нет занятий – преподаватель обязан был находиться на своём рабочем месте. Готовиться к лекциям, писать статьи в научные журналы, разрабатывать методические пособия к лабораторным и курсовым.

А теперь? Причиной стали резко снизившаяся из-за инфляции зарплата, появившееся свободное время – но Кочергин смотрел на отсутствие преподавателя на рабочем месте с пониманием. И даже сам порой рекомендовал нам помочь с преподаванием в другом инсти… прошу прощения, университете.

Приходил я, к примеру, оформляться в МАКХиС и встречал там наших – Астахова, Баздареву, Костромина. Было удобно: всё на одной улице, Первомайской. Отчитал в своём институте, пообедал – через десять минут занятия в другом.
 
Кстати, об обеде. Вкуснее столовой, чем у нас, я нигде в городе не встречал. Заведующая производством Ирина Александровна была мастером своего дела. Выбор блюд был обширным, всё свежее, вкусное. На раздаче всегда была очередь из студентов и преподавателей. Но обслуживали быстро, и минут через пять-десять мы с Сашей Муравьёвым усаживались с полными подносами за свой стол у стены и не торопясь обедали. Показательно и то, что в нашу столовую приходили сотрудники заводоуправления ЭЗТМ, хотя у них была своя.

Бывали дни, когда я рано утром уходил на работу и возвращался домой только к ужину. С удовольствием спешил на работу и с таким же удовольствием – домой. Что ещё нужно для счастья?


Из истории кафедры «Промышленное и гражданское строительство»:

Много лет кафедра ПГС активно развивает хоздоговорную исследовательскую работу с научно-исследовательскими институтами и промышленными предприятиями. Основным направлением здесь стала работа по обследованию технического состояния и исследованию долговечности и надёжности промышленных и гражданских зданий и сооружений.

Первая работа по обследованию здания цеха на заводе «Электросталь» дала в 1978 году экономический эффект в сумме 150 тысяч рублей. На основе обследования студент вечернего отделения Н.А. Николаев выполнил реальный дипломный проект по реконструкции цеха.

В последующие годы объём работ по указанному направлению постоянно увеличивался. Работы по техническому обследованию и диагностике строительных конструкций зданий и сооружений, разработке рекомендаций по усилению и ремонту конструкций, повышению их надёжности и долговечности выполнялись на заводах «Электросталь», ОАО МСЗ, ЭЗТМ (г. Электросталь), а также «Пролетарский труд» и «Серп и молот» (г. Москва), им. Лепсе (г. Солнечногорск), «Красный Октябрь» (г. Волгоград), НЗТА (г. Ногинск), на Белорецком металлургическом комбинате (Башкирия), сталепроволочном заводе (г. Череповец), металлургическом заводе в пос. Вяртсиле (Карелия) и других.

В мае 1993 года кафедра получила лицензию Московского областного лицензионно-экспертного управления, дающую право выполнять работы по техническому обследованию и оценке эксплуатационной надёжности зданий и сооружений. Для обследования объектов, поднадзорных Госгортехнадзору России, в 1995 году была получена ещё одна лицензия Федерального горнопромышленного надзора России.
Кроме обследования промышленных зданий большой объём работ выполнен по обследованию жилых домов, школ, детских садов, больниц, клубов в Москве, Электростали, Ногинском и Павлово-Посадском районах, других городах и посёлках.
Все работы по техническому обследованию зданий и сооружений – реальные и являются основой для разработки проектов реконструкции, модернизации и ремонта этих объектов. На основе хоздоговорных работ выполнено более 40 дипломных проектов.

(из книги «ЭПИ МИСиС – 50 лет», 2009 г.)


Первый объект - бычатник

А для полного счастья хотелось бы ещё научиться обследовать конструкции зданий и сооружений. Этой научно-практической деятельностью были заняты почти все преподаватели и сотрудники кафедры. И занимались уже давно: с тех пор, как Кочергин оформил соответствующую лицензию. Причём работали не только в родном городе, но и далеко за его пределами. К примеру, выезжали в Волгоград обследовать крупный промышленный объект.

Как правило, возглавлял бригаду кто-нибудь из профессоров или доцентов. Он заключал договор, выбирал ассистентов из числа преподавателей и сотрудников, распределял обязанности, составлял технический отчёт. Так, Тупов и Ракович специализировались на конструкциях из камня и железобетона, Моисеев и Корчак – на конструкциях стальных. Архитекторы Тамбовцев и Баздарева выполняли графическую часть, технолог Муравьёв помогал всем. Астахов же всегда работал в одиночку: брался за небольшие объекты – гаражи, квартиры, деревенские дома.

В Электростали и соседних городах Кочергина и кафедру хорошо знали, прежде всего за ответственность и качество выполняемых работ. Поэтому недостатка в заказчиках не было.

Бывало, всем составом брались за обследование какого-то одного крупного объекта. Так, в начале 2000-х кафедре поручили оценить техническое состояние конструкций Ледового дворца спорта «Кристалл». Дело в том, что его пора было ремонтировать, а основанием для этого должен был стать соответствующий технический отчёт о состоянии его конструкций.

Руководили работой Моисеев и Кочергин. Для детального обследования приходилось вскрывать грунт, забираться под купол арены, проверять состояние несущих конструкций, фундаментов, кровли и т.д. Часть исследований, которые не имели возможности выполнить сами, отдали на субподряд в ЦНИИСК. В результате отчёт получился солидный, почти как диссертация – и по сути, и по объёму.

Однако я до поры до времени в работах по обследованию участия не принимал. Почему? Скорее всего, у всех бригад всё было внутри отлажено, а тут какой-то новичок. Обучай его…

Наконец, настал и мой час. Кочергин как-то объявил, что заключён договор на обследование объекта в Ногинске, в районе Глухова. И предложил мне поучаствовать. Ранним осенним утром мы втроём – шеф, я и Лапин – на «Ниве» Кочергина отправились к месту обследования. Я взял с собой папку с листами А4, карандаши, стёрку. У Лапина заметил рулетку и фотоаппарат. Неужели этого достаточно? Посмотрим…

Объект, который предстояло обследовать, оказался совхозным бычатником. Уж не знаю, во что это весьма непрезентабельное здание собирались превратить новые хозяева, от нас же требовался типовой отчёт. С описанием выявленных дефектов конструкций, подтверждающих фотоснимков. Требовалось также графическое приложение в виде планов, разрезов, фасадов.

У ворот нас встретил директор всего этого хозяйства (помимо бычатника на территории было много похожих построек). Кочергин установил на педали надёжный замок, запер машину, и мы отправились к зданию. Нам с Лапиным было поручено снять все линейные размеры, чтобы затем перенести их на бумагу. Работа непыльная, но ответственная. Несколько часов мы с Юрием Михайловичем замеряли, я от руки рисовал схемы, ставил размеры. В это время Валерий Дмитриевич занимался самым ответственным: тщательно осматривал конструкции, выискивал дефекты и повреждения.

Незаметно пролетело время. Материала набралось достаточно, пора было возвращаться. Однако это было ещё не всё.

- Грузовик «заряжен», можете забирать, - объявил директор.

Оказалось, шеф заранее договорился о машине удобрений, которую следовало сопроводить к нему на дачу в Павлово-Посадский район. Мы отправились впереди, грузовик – за нами. Навоз был свежим, хоть на хлеб намазывай. На дачном участке, который выглядел компактным и очень ухоженным, обратило на себя внимание устройство выгрузки: водитель грузовика подал к нему задом и аккуратно выгрузил содержимое кузова через металлический приёмник в бункер. Не знаю, сам ли шеф это придумал или у кого-то подглядел, но выглядело всё аккуратно и красиво.

Дома я немедленно приступил к выполнению графической части. С института этим не занимался, было приятно вспомнить правила выполнения чертежей и пр. Через пару дней всё было готово, отнёс на кафедру показать шефу. Он внимательно посмотрел, кое-что поправил. И объявил, что завтра едем на объект повторно – для уточнения кое-каких деталей.

- А мне можно тоже? – спросил я шефа.

- Что тоже?

- Машину навоза у директора попросить.

- Конечно, можно. Я договорюсь.

На следующий день всё повторилось.

- Грузовик «заряжен», можете забирать.

Вне себя от счастья я сел рядом с водителем, и мы отправились ко мне в деревню, в Киржачский район.

«Вот отцу сюрприз-то будет!», - радовался я.

Действительно, удивить отца удалось, когда весной он впервые после зимы приехал в Бережки и увидел огромную кучу самого лучшего удобрения для огорода...

А та работа завершилась составлением отчёта, который писал сам Кочергин. Моя графическая часть вошла как приложение. Спустя какое-то время в кассе я получил 4000 рублей – неплохую по тем деньгам сумму.


Доцент и пресс-секретарь

Я рассчитывал на продолжение своего участия в обследованиях. Однако в конце 2004-го года в городе произошли события, которые изменят мою жизнь на ближайшие пять лет.

Внезапно заболел и скончался глава города Васильев. Я в то время работал по совместительству в газете «Новости недели». Был вхож в кабинеты руководства, писал статьи, брал интервью. Одним из первых узнал, что новым главой станет Суханов. Правда, для этого ещё необходимо было провести выборы. Началась активная предвыборная кампания, в город приехала масса специалистов этого дела.
Как-то меня попросил прийти в администрацию Суханов. Поговорили, и он неожиданно предложил:

- Если изберусь главой, согласны быть моим пресс-секретарём?

Я немного подумал и ответил согласием. Только спросил:

- В институте смогу продолжать?

- Да преподавайте на здоровье, - ответил Андрей Александрович. – Творческая и преподавательская деятельность чиновникам по закону не запрещена.

Есть люди, которые трудятся на одном месте всю жизнь. Я бы, возможно, тоже так смог. Научная деятельность в ЦНИСЛ была мне очень по душе. Глядишь, и дослужился бы со временем до зам. директора по науке. Однако в лихие 90-е стали происходить такие перемены, что удивляться ничему уже не приходилось. Вот и теперь, хотя в институте и в редакции меня абсолютно всё устраивало, я неожиданно в кабинете Суханова ответил «да». Почему? Наверное, это был вызов. Смогу ли справиться на новом месте? И потом это было предложение в местный орган власти, да ещё в помощники к самому мэру.

Тогда работу пресс-секретаря я представлял так: написание речей, подготовка докладов, присутствие на мероприятиях. Всегда рядом с мэром. Однако уже вскоре мои иллюзии жизнь поправит. Но об этом позже…

В институте первым делом я сообщил новость Кочергину.

- Жаль, - только и сказал Валерий Дмитриевич. – Знаешь, Сергей, я ведь хотел тебе передать свою должность.
 
Вот это да! Вторая за день неожиданность. Но что делать, Суханову-то я уже обещание дал. Ладно, посмотрим, поработаю один срок с главой, а там видно будет.
В отделе кадров оформил сначала увольнение, а затем приём по совместительству на 0,5 ставки доцента. Понятно, что днём проводить занятия я теперь не мог, так что в расписании оставили одних вечерников. Ну, и по выходным – дипломников. И ни о каких обследованиях зданий речи теперь не шло, времени на это совсем не оставалось.

В начале марта позвонил первый зам Костромитин:

- После восьмого марта приступай.

Я пораньше пришёл в администрацию, поднялся в кабинет Владимира Александровича. Суханов был в отпуске после победы на выборах, и заседание администрации проводил первый зам. В самом начале он представил двух новых сотрудников: главного врача горбольницы Афонина и меня. Я прошёл из зала к столу пресс-секретаря, он станет моим рабочим местом на совещаниях на ближайшие пять лет.
После заседания помощница главы Петрова показала мне мой кабинет на третьем этаже. Его пока не освободила моя предшественница Нина Финагина, так что мы делили его ещё какое-то время.

Перед началом новой работы я решил ещё проконсультироваться у Демидова. Анатолий Васильевич внимательно меня выслушал, я так и не понял, одобряет ли он мой выбор? Единственное, что сказал:

- Закончишь работу в администрации, накопишь новый опыт и вернёшься в институт на новую должность.

Как в воду глядел Анатолий Васильевич, которого я очень уважал и уважаю и мнением которого всегда дорожу.