Miss X

У меня есть знакомая, назовем ее Мисс Икс. Не X от слова Xenia, если что. Это не про меня. Это история не про меня. Я бы не делилась интимными подробностями своей жизни, а вот подробностями других жизней — запросто. Тем более, без имен. Анонимно.

Так вот, Мисс Икс. Она моя противоположность. Янская женщина. Сильная, смелая, крутая, коня на скаку, все сама, давно в разводе, сын с бабушкой в России. Есть женщины, которые не выживут одни. Они как домашние коты, которых выкинь на улицу, и они будут растерзаны собаками или попадут под колеса. Им нужна забота. И они будут лежать на мягком диване с подушками, с бокалом чая или чего покрепче, и вещать. Они не могут создавать материальные миры и ценности, не всем дано. Зато могут смотивировать других на их создание, вроде: «ты пойди добудь мамонта, а я пока создам уют в пещере и приготовлю этого мамонта так, что ты будешь есть и плакать от наслаждения, потом мы его красиво и медленно будем есть вдвоем, и я расскажу тебе о всех тех бабочках, которые повстречались мне на пути, пока я собирала вот эти ягоды к мамонту. А знаешь ли ты, что бабочки — это желания, которые люди выпустили на волю. И да, расскажу тебе, какой ты сильный и смелый воин, и как я тобой горжусь». Ну и тебе, конечно, захочется повторить — и мамонтов, и историй, — и ты поскачешь с утра за свежим, потому что есть мотивация.

Так вот, Мисс Икс не такая. У нее нет времени на болтовню, она сама добывает мамонтов, и ей еще надо кормить и содержать маму с сыном в России. Она сильная, смелая и отрывает от этих бегущих мамонтов куски на ходу. На мужчин и отношения времени нет тоже. Зачем мужик дома, если ты все время занята и сама себя прекрасно обеспечиваешь. Вот маму с сыном в Москву перевезла, квартиру купила. Молодец? Молодец.

И есть у нее уже десять лет как любовник. Можно ли назвать любовником того, с кем встречаешься лишь несколько раз в год? Технически, да. Назовем его мистер Икс. Они познакомились десять лет назад на вечеринке и переспали в тот же вечер. Она свободная женщина, делает что хочет, не ждет ни подарков, ни ухаживаний, ни перспектив, ни, упаси боже, повторного брака, наелась уже. А тут — моложе ее, и активный, в танце в клубе, который давно уже закрылся, а тогда был популярным местом, схватил ее за задницу и ущипнул. Она просто взяла его за руку и вывела из клуба на улицу, в ночь. И они стояли, молча курили, выдыхая дым в звездное небо. И потом она, ну, конечно, она сама, вызвала такси и повезла его в гостиницу. И там, после того как они зашли в номер, он взял ее за горло, и они... ммм... короче, все было великолепно у этих двоих, и небо в алмазах. И сердце, которое бьется так, что уже не понятно, чье оно, его или ее. Страсть, покусанные опухшие губы и синяки на бедрах. Короче, как раньше говорили, ONS — one night stand. Без обязательств. Он взял ее контакты, но не перезвонил, и ей было на это наплевать. Плевать, было хорошо, спасибо, будет, что вспомнить на пенсии. Потом он написал через полгода примерно, мол, снова проездом в твоем городе, пошли выпьем. И она надела самые высокие каблуки, чтобы быть выше его, намазала губы самой красной помадой, надела самую короткую и узкую юбку и самую открытую майку. Короче, смерть мухам и старухам, вот как она оделась. И назначила она встречу в самом дорогом баре на самом высоком этаже небоскреба, там, где отель и бар наверху. И заказала она Вдову Клико, конечно, что мелочиться, знала, что, если что, сама заплатит за нее. И он пришел в белой рубашке. И они сидели, пили уже вторую бутылку Вдовы и смотрели на ночной город с высоты, разговор не клеился. И надо было выходить на крышу курить. Нельзя было в баре. И там — ветер, и они только вдвоем, и курят, и дым по ветру, и он подходит к ней и обнимает ее сзади. И вот уже вся его белая рубашка в ее помаде. И хорошо, что был отель в этом небоскребе, слава богу, они берут третью бутылку Вдовы на вынос, он платит, берут там сырную тарелку, орешки какие-то. И заселяются в этот отель. И несчастные соседи, которые не могут уснуть до утра от этой парочки, которая опробовала все углы шикарного номера для утоления страсти. И снова у нее все в синяках — бедра, и шея, и плечи. И она тонет в ощущениях тела. Любовь? Конечно, нет. Шутите. Мы же взрослые люди, все все понимают.

И так начинается история длиной в десять лет. И ее сыну уже восемнадцать. И она по-прежнему работает на износ, только денег стало больше. И по-прежнему раза два-три в год ей пишет любовник: либо «я приезжаю в ваш город», либо «я снял номер в гостинице у себя, приезжай, я оплачу билеты». Они не общаются, не разговаривают толком даже в процессе. Просто секс. Хороший, самый лучший, и ни с кем у нее не получается лучше. Она пыталась, конечно, за десять лет. Но ни с кем — как с ним. Он не поздравляет ее с днем рождения, не пишет ей смс «люблю» и «скучаю», не шлет ей мемасиков с кисками, но она знает, что когда они встретятся, они не будут вылезать из постели сутки, или двое, или как повезет, еда в номер, пожалуйста. Шампанское. И он будет шептать ей в уши благоглупости о том, как он скучал и почти уже умер без нее, и какая у нее кожа нежная, и глаза. И ни слова о любви. Она тоже шепчет ему по-русски, все равно не поймет, что ей хорошо только с ним.

И вот, год назад, позвал он ее отметить вместе Рождество у себя в городе. Номер в самом дорогом отеле. И признался ей, что давно женат, и у него трое детей. Мальчик, мальчик и девочка. На жену ей было плевать. Просто плевать, чужая ей баба. А вот дети. Дети — это другое. Она сама мать, ну и ее отец бросил их, когда ей было десять. Дети меняли все. И она выгнала его, просто поставила точку. Уходя, уходи. И он ушел. И осталась она одна в чужом городе на Рождество, вышла из отеля, хорошо, что юг, тепло, сняла туфли и шла по берегу моря, а отель был на берегу, пешком и босиком. И холодное море омывало ее ступни, и ее огибали веселые компании, и она была одинока. Утром она вернулась к себе домой. Злилась? Да. Обижалась? Да. Жалела о своем решении? Да. И нет. Потому что все это — сделки с совестью, а она любила, когда все спокойно в этом плане.

Он не писал, не звонил. Не давал о себе знать. И она решила: ну и пусть. Пусть, плевать. И никого у нее не было, не надо было. И вот на это уже Рождество, неужели год прошел, пошла она одна в ночной клуб, выпила несколько коктейлей и танцевала в кроссовках и джинсах, и толстовке, закрыв глаза и отдавшись ритму, и ее обняли сзади чьи-то руки. И уехала она с молодым мальчиком, почти ребенком, а у нее сыну девятнадцать, ей слегка за сорок, а мальчику, может, двадцать три. И у них был медленный, вдумчивый и хороший секс. А она высокая, худая, спортивная, не стесняется своего тела, и было ей хорошо с ним. И он просто подстраивался под ее желания и ритм, хороший мальчик, послушный.

И мальчик ушел под утро, хотел остаться, но она выгнала, решила избежать неловкости первого утра. И вот ночь, берет телефон, а до этого не до него было. Берет телефон, а там пишет ей ее любовник, первый раз за год, что он любит и скучает, и без нее смысла нет никакого, и жизнь не жизнь. «Прошу тебя, приезжай ко мне, или я к тебе, увидеть бы тебя, посмотреть в твои глаза. Зачем жить, зная, что я больше тебя никогда не увижу».

И она смеется в ванной комнате отеля вслух и чувствует, как ее отпускает напряжение. И она встает под горячий душ, и вода льется ей на макушку. И она думает о том, что переспала с мальчиком, который младше ее почти на двадцать лет. «Как Пугачева», — думает она, черт возьми.

И уже в кровати пишет ответ своему экс, или не экс: «Приезжай», — и скидывает адрес.

Жизнь слишком коротка, чтобы упускать возможности, верно?

Ну и будет, что вспомнить на пенсии.