Рассказ попутчика

    После долгого перерыва довелось мне недавно совершить поездку по железной дороге и в современном, двухэтажном вагоне. Конечно, бросились в глаза заметные отличия с прошлым, подумать только, три туалета в вагоне. Но тут нельзя забывать о верхнем этаже, пассажиры которого также спускались к ним. Чистота, порядок, приносят еду из ресторана. Однако и в прежние времена в купейных вагонах не было бардака. Мне же вспоминались поездки в годы студенческой молодости в общих и плацкартных вагонах. Своя там была атмосфера, вагон гудел, кто-то выпивал, смачно закусывая домашними деликатесами, другие шумно играли в карты в «дурака», где-то орал ребенок или слышался богатырский храп. …А сейчас, нет уже того веселья, мертвая тишина, даже двери не хлопают, скука зеленая. Тогда расстояния измерялись временем суток: день/ночь, ныне беспрестанно смотришь на часы.
     За окном скорого мелькает почти один и тот же пейзаж. На редких остановках не увидишь уже женщин с вареной картошкой и малосольными огурцами.Проводник принесла обед, пообедав, я ее похвалил за качество блюд. Вышел в коридор к окну и через некоторое врем она возвращается ко мне с молодой, симпатичной женщиной в железнодорожной форме с пагонами. Представилась, начальник поезда, и как я догадался совершала положенный ей обход. Сама вежливость с голливудской улыбкой, она стала задавать вопросы по работе проводника, уборке в купе, состояния туалетов и др. Все это происходило напротив нашего купе и дверь его была открыта, мои попутчики не спускали с нас или с нее глаз. Я поблагодарил ее и в ее лице коллектив за хорошую работу: все, мол, отлично и замечательно. Последний ее вопрос был:
     – Есть ли какие замечания?
     – Да, – ответил я, – очень скучно, нет интернета.
     Вернулся в купе, меня стали спрашивать, кто она и зачем приходила. Я пошутил: приходила начальник поезда, интересовалась как я еду и нет ли каких замечаний по дороге. Народ встрепенулся, насторожился. Затем я сказал, что это шутка, обычный дежурный обход.
     После полдня в пути мы разговорились. Моими соседями оказались старик, ехавший в санаторий по социальной путевке и женщина со взрослым сыном, возвращавшиеся домой. Постепенно перешли к разным историям, в основном смешным. Дошла очередь до старика.
     И вот его рассказ.
     - Моя история, наверно, не очень смешная, – сказал он, – но, когда я ее рассказываю, многие смеются, особенно моя жена, которая нередко просила ее повторить в компании.
     Наш старший сын рано женился, учились вместе, была она иногородняя. Жили они у моей матери. Ее родители частенько приезжали к молодым, бывали у нас, и мы с женой побывали у них в гостях. Люди они были заслуженные, сами с Урала, городские. В один год мать невестки заболела и летом померла. Женщина она была дородная, на пол-головы выше меня, а ее муж был еще представительней. Поехали мы вдвоем с невесткой на похороны. Я работал на железной дороге, сцепщиком, билет один раз в год бесплатный. Приехали. Дом у них сталинской постройки был на центральной улице, многоэтажный с лифтом, а квартира на седьмом этаже. Гроб с покойницей в квартире стоял. Хотя люди они были партейные, однако, Псалтырь весь вечер женщина читала. Все чин чинарем, на утро стали выносить гроб. Лифт в доме был не грузовой, какой-то особый, к стене прилеплен, может быть, позже его смонтировали и, как мне показалось, выглядел меньше обычного. Крышку гроба внесли в лифт, наклонили и поставили, затем гроб с покойницей таким же образом поставили. Похоже, так и в квартиру поднимали.
     Сват мне говорит:
     – Васильич, ты поминиатюрнее, становись в лифт и поезжай, а мы спустимся по лестнице.
      Я подумал: «Культурный человек нашел способ, как угодить гостю, все-таки седьмой этаж». Пошел к лифту, молодые побежали вниз встречать меня, кто мог передвигаться стали спускаться по лестнице, а самые пожилые остались ждать лифт. Кто-то нажал кнопку, и я поехал.
      На четвертом этаже тоже нажали кнопку, лифт рывком остановился, гроб качнулся и встал вертикально. Дверь лифта открывается и в эту секунду покойница выпадает из гроба, нависла надо мной, и носом – мертвецким холодом обожгла мне лысину. Стоявшие на площадке, увидев это, шарахнулись в сторону. Я, чувствуя, что сватья упадет на пол, закричал нашим не своим голосом:
    - Ко мне, быстрее!
    Те, кто был на площадке, сломя голову, бросились вниз. Слышу также топот сверху. Они ещё не добежали до четвертого этажа, как дверь лифта закрылась и погас свет. Пытаюсь найти кнопку в незнакомом лифте, не нахожу. В это время наши пронеслись мимо меня. Покойница сместилась и повисла у меня на плече, щекой к моей щеке. Меня всего перекосило, но я уперся двумя руками в стенку лифта с тем, чтобы спиной прижать ее к гробу и вернуть его в прежнее положение. Упираюсь ногами, но одной всё же стучу в дверь. На шум из соседней к лифту квартиры вышла старушка и нажала кнопку. Я не увидел, еще кто открыл лифт, заорал:
     -Снимите её с меня.
    Старушка ахнула, изменилась в лице, отшатнулась к стене, и боком, боком стала перемещаться к своей двери. Я все же успел ей крикнуть:
    -Не бойтесь, это ваша соседка!
   Тут подбежали молодые и освободили меня. Поднялся и запыхавшийся сват. Я ему сказал:
    -Михалыч, пусть кто-нибудь другой станет в лифт, а я по лестнице спущусь.
    Он только кивнул головой.