Над душой

«Все возможно  в пределах пространства и времени, как самое справедливое и прекрасное, так и самое ужасное и дурацкое».


Действующие лица:

Марков Анатолий Иванович, отец семейства, около 65 лет.

Маркова Клавдия Александровна, жена Анатолия Ивановича, 55 лет

Сергей, сын супругов Марковых, 27 лет

Марина, жена Сергея, 23 года

Андрей, сборщик мебели, 25 лет

Николай Петрович, сборщик мебели, около 60-ти  лет

Грузчики.
 

Сцена 1

Пустая гостиная в доме Марковых. Включается свет, появляется Клавдия Алексеевна. В ее руках ведро и швабра. Она ставит ведро на пол, мочит тряпку, начинает мыт пол. Входит ее невестка Марина.

Марина. Мама, ну что же вы сами. (Подбегает к свекрови) Сказали бы, я бы вымыла  полы!

Клавдия Александровна. Ох! Мариночка, здравствуй! Ничего, ничего. Справлюсь как-нибудь.

Марина. Нет, нет, нет, Клавдия Александровна! Я не допущу этого! Отдайте сейчас же швабру!

Хватается за швабру.

Клавдия Александровна (Не отдавая швабру)  Скоро привезут мебель. Анатолий Иванович к Игорю Павловичу отошел на минутку, а я вот  решила полы протереть, меня это успокаивает. Я так волнуюсь, Марина!


Марина. Вам надо было просто сказать мне. Что же вы все сами, да сами. И волноваться вам не о чем. Тоже мне событие - доставка мебели!

Клавдия Александровна. Привычка у меня такая, Мариночка, привычка. Волноваться по любому поводу. А когда я волнуюсь, мне надо руки чем-нибудь занять.

Марина. И все же, дайте мне швабру. Я вас прошу.

Клавдия Александровна (уступая Марине швабру). Ну, хорошо, хорошо.  Сережа-то, дома?

Марина (начиная, мыть пол). Он за Сашкой Редькиным пошел.

Клавдия Александровна. Зачем это? В смысле, зачем Редькин нужен?

Марина. Чтобы Сашка помог мебель занести. И собрать.

Клавдия Александровна. Это лишнее. Анатолий Иванович сказал, что с мебелью приедут грузчики, они же сборщики.

Марина. Значит, без пива Редькин останется.

Клавдия Александровна (задумчиво). Оно, может, с Редькиным и лучше бы было. Дешевле. Хотя, кто такой Редькин? Музыкант - неудачник! А с мебелью, должно быть, настоящие профессионалы приедут. Редькин-то насобирает шкафов, что нельзя будет понять, с какой стороны ящики выдвигаются. Как с музыкой его. Не поймешь где конец, где начало. Ты, Мариночка, слышала музыку Редькина?

Марина. Конечно, слышала!

Клавдия Александровна. И как тебе?

Марина. Мне очень нравится!

Клавдия Александровна (удивленно) Да!? И что же в ней может нравиться?

Марина. Все нравится.

Клавдия Александровна. Когда мне говорят - «все», то я понимаю это как «ничего». Что же конкретно в музыке Редькина тебе нравится?

Марина. Ну, не знаю. Как-то необычно все в ней. Ни на что не похоже.

Клавдия Александровна. Вот именно ни на что не похоже. Потому что это и есть ничто! Какофония! Безвкусица! Ты тряпку-то прополощи, Марина. А то, что же ты грязь разводишь.

Марина. Ох, совсем забыла!

Марина принимается полоскать тряпку в ведре с водой. Входит Сергей, ставит на пол ящик с инструментами. Видно, что он чем-то озабочен. Марина и Клавдия Александровна молча наблюдают за ним.

Сергей (прохаживаясь по гостиной). Мама! Марина! Нет, ну вы только представьте себе! Только представьте! (замирает посередине комнаты) Нет, ну вы только представьте себе!

Клавдия Александровна. Что случилось, Сережа?

Марина. Что произошло, Сережа? Что случилось?

Сергей. Редькин! Вот это Редькин! Вот это Редькин! Нет, ну и Редькин!

Клавдия Александровна. Да, что Редькин? Умер что ли твой Редькин?

Марина (всплеснула руками, уронив швабру). Ах!

Сергей. Нет, не умер. Скорее заново родился, мама! Родился! Нет, ну и Редькин!

Клавдия Александровна. Так успокойся. И говори толком. Что там с твоим Редькиным произошло?

Сергей. А папа не звонил? Мебель скоро привезут?

Клавдия Александровна. Звонил. Будут с минуты на минуту. Говори, что с Редькиным? А не то... Дай-ка, мне швабру Марина!

Марина поднимает упавшую швабру, подает свекрови.

Сергей (делая останавливающий жест рукой). Не надо насилия, мама! Я все расскажу.

Клавдия Александровна. Ну, же, я жду! Вернее мы!

Сергей. Повезло Сашке! Видно, все же под счастливой звездой он родился!

Клавдия Александровна. А конкретнее!

Марина. Да, Сережа, говори конкретнее. А то даже я терпение теряю.

Сергей. Сашка флешку со своими записями отослал в столицу.

Клавдия Александровна. Ииии!?

Сергей. Завтра он сам туда уезжает. Сильно его музыка одну звукозаписывающую компанию заинтересовала. Они сказали, что его музыка гениальна!

Марина. Ох, и повезло же Сашке!

Клавдия Александровна. А я всегда говорила, что этот Редькин необычный человек! И что музыка у него необычная, а вернее - гениальная.

Марина переглядывается с Сергеем.

Сергей. Мама, тебе ведь не нравилось, то, что сочиняет Редькин?

Клавдия Александровна. Мне? Мне не нравилась Сашина музыка? Никогда я такого не говорила!

Сергей и Марина снова переглядываются и пожимают плечами. Входит Анатолий Иванович.

Анатолий Иванович. О! Прекрасно! Вся семья в сборе. Буквально через пять минут подъедет машина из мебельного. (Потирая руки) И уже сегодня вечером мы будем ужинать в новой обстановке!

Клавдия Александровна (подходя к мужу). Толя, тут с Редькиным такое произошло! Такое! Я всегда в него верила. Я ведь тебе говорила – он необычайный талант.

Анатолий Иванович. Клава, сейчас не до Редькина. Вечером расскажешь, что случилось с этим лоботрясом. (К сыну) Сережа, ты инструменты приготовил? Отвертки, шестигранники?

Сергей. Я приготовил. Но, я думаю, у них есть свои.

Анатолий Иванович. А если нет? А если они их забудут?

Сергей (поднимая ящик с инструментами). Я приготовил, папа!

Анатолий Иванович. Отлично! (смотрит на часы) Ну где же они? Пора бы уже!

Клавдия Александровна (к мужу). Волнуешься?

Анатолий Иванович. Волнуюсь!

Клавдия Александровна. Марина, дай ему швабру. Попробуй помыть полы. Это успокаивает нервы.

Анатолий Иванович. Я лучше валерьянки пойду, накапаю.

Сергей. Смешно! Последний день Помпеи. Подумаешь, привезут мебель! Событие мирового масштаба!

Клавдия Александровна. Марина, дай-ка мне швабру!

Сергей. Марина, не вздумай!

Клавдия Александровна (протягивая руку к невестке). Марина! Швабру!

Марина. Ты извини, Сережа, но я подчинюсь.

Сергей (шутливо, обхватив голову руками). О, господи! Моя жена - предатель! И зачем я только женился на тебе, Марина!

Раздается звонок в дверь.

Анатолий Иванович. Маркины, стоп! Перемирие. Это мебель. Сердцем чувствую.



Сцена 2



Анатолий Иванович открывает дверь. На пороге грузчики-сборщики одетые в форменную одежду: Андрей и Николай Петрович.

Николай Петрович. Доставка мебели. Машина с мебелью внизу. Мы решили сперва посмотреть, куда ставить будем.

Анатолий Иванович. Ждем! Ждем вас! Проходите. Разуваться не нужно. А мебель  ставить, собственно, здесь, в гостиной.

Грузчики входят. Осматриваются.

Николай Петрович. Нас четверо, но после подъема на этаж, двое уедут с машиной, а мы останемся для сборки. Вот документы о доставке. После сборки вам надо будет расписаться.

Анатолий Иванович. Да-да, я распишусь, непременно распишусь… После сборки.

Грузчики осматривают комнату. Тот, что моложе, ставит на пол чемоданчик с инструментами. Члены семьи Марковых изучают грузчиков. Грузчики изучают членов семьи Марковых.

Андрей. Хорошо, что комната пустая. Удобно будет работать.

Николай Петрович. Да, удобно. Просторно. Ну что ж, начинаем поднимать.

Андрей. Да. Начинаем. Идемте, Николай Петрович.

Николай Петрович вручает документы на мебель отцу семейства Марковых. Грузчики выходят.

Клавдия Александровна (к мужу). Странные какие-то грузчики. Ты не находишь?

Анатолий Иванович. Почему странные? Обычные.

Клавдия Александровна. От обычных - пахнет алкоголем. А от этих нет. Я даже аромат  хорошего парфюма  уловила от того, что помоложе.

Марина. И я. Мне такой аромат нравится очень!

Сергей. Да?

Марина. Да! «Аква-ди-Джио» называется.

Сергей. А что же ты мне никогда об этом не говорила? Я бы себе такой же купил.

Марина. Твой парфюм мне тоже нравится. А что-то менять, ты ведь не любишь,

Сергей. Это правда. Не люблю. Это у нас семейное.

Клавдия Александровна (поглядывая на мужа). Это точно! Это у нас семейное! Со старой мебелью отца твоего никак не могла заставить расстаться. Два года уговаривала.

Анатолий Иванович. Довольно, Клава.

Клавдия Александровна. А что я такого сказала?

Возвращаются грузчики. Вносят упаковки с мебелью, и два кресла. Марковы умолкают, внимательно глядят на грузчиков, те кладут упаковки на пол, ставят кресла, уходят.

Клавдия Александровна. Так что же я такого сказала?

Анатолий Иванович. Ты же знаешь, как дорога мне была старая мебель. Нам же ее на свадьбу подарили. Мои родители. Если ты не забыла.

Клавдия Александровна. Так! Что ты хочешь этим сказать? Уж не камень ли это в мой огород?

Сергей. Ну, начинается! Не можете вы без скандала.

Анатолий Иванович. Верно, Клава, давай отложим выяснение того, что чьи родители нам подарили. Хотя я даже припомнить не могу, что нам подарили твои.

Клавдия Александровна (к невестке). Марина, дай-ка мне швабру!

Анатолий Иванович. А нет, вспомнил! Вспомнил! Сервиз они нам подарили. Чешский. Тогда такие были в огромном дефиците.

Марина подает швабру свекрови.

Клавдия Александровна. Пока отставить! Но держи ее наготове.

Марина. Хорошо, Клавдия Александровна.

Входят грузчики, вносят стулья и упаковки,  уходят.

Сергей. Что-то медленно они работают. Сашка Редькин уже раза четыре бы сбегал.

Клавдия Александрова. Забудь о Редькине! Мы его теперь разве что по телевизору увидим.

Марина. А я думаю, он нас не забудет. Мы же столько раз его выручали.

Клавдия Александровна. Может быть, и не забудет. Только, знаешь, какие они эти звезды. Пройдут и не заметят. А то и поморщатся при виде тебя, словно ты паршивая собачонка какая-нибудь.

Анатолий Иванович. Так, ладно. Рассказывайте, что там с вашим Редькиным приключилось?

Сергей. Папа, ты ведь слушал музыку Редькина. Ну, помнишь, я включал тебе?

Анатолий Иванович. Да, да. Я что-то припоминаю. Меня чуть не стошнило тогда.

Клавдия Александровна. Это от того, что ты не понимаешь гениальной музыки!

Анатолий Иванович. Да? Но ведь и ты говорила, что это отрава для твоего слуха.

Клавдия Александровна. Не ври. Не было такого.

Анатолий Иванович. Да как же не было? Я точно помню. Ты так и сказала «отрава для слуха»!

Клавдия Александровна. Тебе, наверное, это приснилось. Я всегда восхищалась музыкой Александра!

Анатолий Иванович. Да?! Надо же!

Клавдия Александровна. Марина, дай-ка мне швабру!

Анатолий Иванович. Не надо швабры, Марина! Я вспомнил. Ты, Клава, действительно говорила, что музыка Редькина - божественна!

Клавдия Александровна. Надо же, не совсем еще память потерял.

Анатолий Иванович. Так что же с его музыкой приключилось?

Сергей. Он послал флешку в Москву. В студию звукозаписи. Там ее оценили. Сказали, что это гениально! Редькин завтра уезжает в столицу.

Анатолий Иванович. Хм! Надо же, как бывает.

Марина (к мужу). Сережа, а может, и ты свои стихи отошлешь куда-нибудь. Мне они очень нравятся! Как и Сашкина музыка. Они искренние и необычные.

Клавдия Александровна. Не надо, Сережа! Я читала твои стихи. Уровень слабоват.

Сергей. Ты, мама, и музыку Редькина слушала!

Клавдия Александровна (протягивает руку за шваброй). Марина!

Сергей (к жене). Марина,  дай ты ей уже, наконец, швабру. Волков бояться - в лес не ходить!

Входят грузчики. Маркины замолкают. Грузчики оставляют новые упаковки и стол. Уходят.

Анатолий Иванович. Так, ладно. Давайте прекратим все споры. Оставим разногласия и послушаем меня.

Клавдия Александровна. Согласна. Говори. Что там у тебя?


Сцена 2

Анатолий Иванович (разглядывая упаковки). Я вот о чем хотел сказать. Ведь никто из нас не любит когда ему говорят под руку, или стоят над душой, когда он занят каким-либо делом?

Клавдия Александровна. Определенно.

Сергей. Есть такое.

Марина. Присоединяюсь к общему мнению.

Анатолий Иванович. А потому я предлагаю, когда грузчики поднимут всю мебель, выйти из гостиной и оставить их одних. Доверившись специалистам. Меня в магазине заверили, что у них работают только профессионалы.

Клавдия Александровна. Согласна. Тем более комната абсолютно пуста. И украсть тут нечего.

Анатолий Иванович. Клава!

Марина. Я тоже согласна. Просто ненавижу, когда меня кто-нибудь контролирует, если я делом занята.

Клавдия Александровна (удивленно взглянув на невестку). Вот как? А я и не знала.

Сергей. Меня тоже просто тошнит от того, когда меня контролируют!

Анатолий Иванович. Да? А я и не знал. Что ж, в таком случае, я тоже признаюсь, что меня воротит, когда кто-то висит у меня над душой, когда я делом занят!

Клавдия Александровна. Хм! А я просто готова убить того, кто говорит мне под руку и постоянно учит, как мне делать то-то и то-то!

Анатолий Иванович. Кхе-кхе. Значит, договорились. Расходимся. И пусть каждый занимается своим делом.

Марина. Я могу уйти хоть сейчас. Мне надо белье гладить.

Сергей. Наконец-то я «Чевенгур» Платонова дочитаю. Мне осталось страниц пятьдесят. Когда еще в выходной день у меня будет настоящий выходной день. А то, то на дачу! То в гараж! То к нам гости! То мы в гости!

Клавдия Александровна. Ну, я то, себе дело найду. Никогда еще без дела не сидела.

Анатолий Иванович. А я кроссвордом займусь. Кроссвордом.

Клавдия Александровна. А вдруг,  грузчикам что-нибудь понадобится?

Анатолий Иванович (озабоченно) Да, а вдруг?!

Марина. Вы не волнуйтесь, Клавдия Александровна. Я буду поблизости. Услышу, если они позовут.
 
Сергей. Ну, вот и договорились.

Анатолий Иванович. Да, кстати, Сережа, ты спроси у грузчиков, не забыли ли они инструменты. Скажи им, что у нас есть, если что.

Сергей (указывая на чемоданчик). Я думаю, что это инструменты. Тебе же сказали, что приедут профессионалы.

Анатолий Иванович. Ну, мало ли. Всякое бывает.

Марина. Да, верно! Иногда такое случается, хоть стой, хоть падай! Вот у меня однажды случай произошел. Вернее не у меня, а у моей подруги по классу. Она после школы поступила в московский ВУЗ и после окончания осталась в Москве. Работала в одной  успешной фирме и как обычно, летом, уезжала на море, с целью познакомиться с мужчиной своей мечты, а в прошлом году…

Входят грузчики. Марина замолкает. Грузчики вносят кресла и книжный шкаф без встроенных полок.

Анатолий Иванович (грузчикам). Шкаф ставьте сюда, пожалуйста!

Грузчики ставят шкаф на указанное место, уходят. Маркины расступаются, давая пройти грузчикам.

Клавдия Александровна. Так что же, Мариночка, произошло с твоей подругой в прошлом году? Ты меня до жути заинтересовала.

Марина. Так вот, значит. В прошлом году ее не отпускают в отпуск летом, представьте себе!

Сергей. Твоя подруга, это Катерина? Та, которая в Москве?

Марина. Не надо меня перебивать. Вдруг, я что-нибудь забуду.

Клавдия Александровна. Помолчи, Сережа, а то!

Сергей. А то, что? Получу шваброй?

Анатолий Иванович. Да, что вы привязались к этой швабре? Давайте-ка, я ее отнесу отсюда.

Анатолий Иванович берет швабру, уносит ее из гостиной. Марина продолжает рассказ.

Марина. Как ты правильно сказал, Сережа, это была Катя. Ее это так шокировало, что она чуть не написала заявление на увольнение. Но, потом, смирилась и, скрепя сердце, согласилась на отпуск осенью.

Возвращается Анатолий Иванович.

Анатолий Иванович (к невестке). Я много пропустил? Я о твоей подруге?

Клавдия Александровна. Ты ничего не пропустил. Прошу тебя, Марина, продолжай.

Марина. Хорошо. Так вот значит, подходит осень, к Кате подходит, вы представляете себе, сам директор фирмы. И такой говорит ей: «Вы, Катенька, как я знаю, в Египет ездите отдыхать. А не будет ли вам угодно, поехать вместе со мной?»

Клавдия Александровна. Куда?

Марина. В Эмираты!

Анатолий Иванович. Надо же!

Клавдия Александровна. Тссс! Толя, умоляю! (к невестке) Продолжай, Марина! Продолжай!

Марина. Так вот, предлагает ей ехать в Эмираты! У Катьки челюсть так и отвисла! Она ведь в начальника своего давно влюблена была. Но и помыслить не могла, что между ними что-то может быть. Ведь кто он, а кто она?

Анатолий Иванович. А кто он?

Марина. Вы что, Анатолий Иванович! Катин начальник – он, он, он миллионер! И к тому же красавец! Кареглазый брюнет – истинный ариец, как Катя скажет.

Анатолий Иванович. Истинными арийцами, насколько мне известно, в фашистской Германии считали блондинов с голубыми глазами.

Марина. Ну, не знаю. Может, я что-то перепутала.

Клавдия Александровна. Это все неважно, Марина! Ближе к сути!

Марина. Ага! Значит, он в Эмираты ехать Катьке, предлагает. Говорит, что она заслужила такой отпуск. И что сам он, по счастливому совпадению, тоже туда летит.

Клавдия Александровна. Ну, тут все предсказуемо. Она, конечно же, согласилась.

Марина. Согласилась. Но, сначала, отказалась.

Анатолий Иванович. Ну, это, как говорится,  для приличия.

Марина. Не знаю, как там. Может, и для приличия. Но потом, там, в Эмиратах, он сделал ей предложение руки и сердца.

Клавдия Александровна. Прямо сказка про Золушку!

Марина. А я что говорила. Бывает же в жизни такое! Ох, и повезло же Катьке! Она, за последний год, только в Италию шопится два раза летала.

Клавдия Александровна. Шопится?

Сергей. Это, мама, значит - за покупками. Одежда там… Косметика…

Клавдия Александровна. Понятно. Да, хороша сказка! Вот уж действительно повезло, так повезло.

Анатолий Иванович. Это еще не факт. Кто знает, что будет через десять лет. Может, они разведутся. И останется она у разбитого корыта.

Марина. Да разве это важно? Ведь важно то, как счастлива Катя сейчас! К тому же, они подписали брачный контракт. Без денег в случае развода, она не останется.

Анатолий Иванович. Вот оно что! Брачный контракт. Это мудро! У твоей подруги, надо сказать, - мертвая хватка!

Марина. Ничего-то вы не понимаете! Катя очень любит своего мужа.

Анатолий Иванович. А разве я сказал, что она его не любит. Я тоже верю в любовь с первого полета в Арабские Эмираты!

Сергей. Хватит, папа! В тебе просыпается циник.

Клавдия Александровна. Действительно, хватит.

Анатолий Иванович. Молчу. Молчу.

Входят грузчики, вносят последние упаковки с мебелью и небольшую тумбу. Маркины замолкают.

Николай Петрович (к двум грузчикам). Все, ребята! Дальше мы с Андреем останемся, а вы поезжайте по другому адресу. Мы как здесь освободимся к вам подъедем, поможем.

Первый из  грузчиков. Пока, Петрович!

Второй  из грузчиков. Пока, Андрюха!

Николай Петрович. Ага!

Андрей. Через час увидимся!

Двое грузчиков уходят.

Николай Петрович к главе семейства Маркиных.

Николай Петрович. Простите, не знаю как вас по имени отчеству. Мы готовы приступить к сборке мебели.

Анатолий Иванович. Меня зовут Анатолий Иванович.

Николай Петрович. Очень приятно! Так что же? Мы приступаем?

Анатолий Иванович. Конечно! Конечно, приступайте! Я хочу, чтобы вы знали,  что мы не будем вам мешать. Мы даже оставим вас одних в гостиной. Я сам не люблю, если кто-то стоит над душой, когда я занят. А еще если говорит  мне всякую ерунду под руку. И никто у нас в семье этого не любит.

Клавдия Александровна. Это точно!

Сергей. Определенно.

Марина. А мне гладить надо. Белья целая куча!

Анатолий Иванович. Вот только у меня к вам есть один вопрос.

Николай Петрович. Задавайте.

Анатолий Иванович. Скажите, у вас есть все инструменты нужные для сборки, или нам предоставить свои?

Андрей (поднимая чемоданчик с инструментами). Спасибо, но у нас свои. Вот в этом чемоданчике у нас есть все, что нам нужно.

Сергей. А я что говорил.

Анатолий Иванович. Значит, наши инструменты не потребуются?

Николай Петрович. Нет, не потребуются.

Клавдия Александровна. Я ухожу. Если что, то я на кухне.

Клавдия Александровна уходит.

Марина. А я гладить! У меня белья целая куча!

Сергей. Я читать.

Марина и Сергей уходят.

Анатолий Иванович. И я ухожу. Работайте спокойно. Но не забывайте, если вам что-нибудь потребуется, то зовите меня. Или кого-то из семьи.

Николай Петрович. Да-да, хорошо. Если что-то потребуется, мы позовем.

Анатолий Иванович. Ну, все, все.  Я ухожу. Работайте, никто вам мешать не будет.

Анатолий Иванович выходит.

Николай Петрович (к Андрею). Фу! Наконец-то! Приступим, Андрюша!

Грузчики принимаются за вскрытие упаковок. Возвращается Анатолий Иванович.

Анатолий Иванович. Я на секундочку. Только инструменты заберу, раз уж вам они не потребуются.

Николай Петрович. Да-да. Конечно.

Анатолий Иванович забирает ящик с инструментами.

Анатолий Иванович. Я здесь, если что. Вам стоит только позвать.

Николай Петрович. Благодарю. Мы обойдемся. Позовем вас тогда, когда будет все готово.

Анатолий Иванович. Да-да. Хорошо, хорошо.

Анатолий Иванович уходит.

Сцена 3

Николай Петрович снимает куртку, вешает ее на спинку кресла.

Николай Петрович. Давай инструменты, Андрюша!

Андрей раскрывает ящик с инструментами.

Андрей.  Какие нужны шестигранники?

Николай Петрович. На восемь.

Андрей. Отвертка нужна?

Николай Петрович. Да.

Андрей извлекает из ящика ключи и отвертку.

Андрей. Схема сборки есть?

Николай Иванович. Она не нужна. Я с такими шкафами не первый год дело имею. С закрытыми глазами могу собрать. Лучше напомни мне, Андрюша, на чем мы прервали нашу беседу.

Андрей. На М-теории, которую выдвинул  Эдвард Виттен.

Николай  Петрович. Так что там в ней? В чем ее смысл?

 Андрей (укрепляя стойки книжного шкафа) . Виттен утверждает, что наша Вселенная это часть чего-то  несравненно большего. Будто наша Вселенная это мембрана с тремя пространственными и одним временным измерением, которые существуют в гиперпространстве. И в нем, в этом гиперпространстве есть еще шесть дополнительных измерений. Только представьте себе, Николай Петрович! Бесконечное пространство, заполненное бесконечным количеством Вселенных. Не планетных систем, не галактик, а Вселенных! Вселенных!

Николай Петрович (прилаживая полку). Насколько я знаю, М-теория это вариант теории струн. Так ведь?

Андрей. Верно.

Николай Петрович. Я боюсь показаться архаичным, но я придерживаюсь классической теории о бесконечной Вселенной. Одной и только одной. Без всяких там двойников. (Указывает на панель) Андрюша, подай-ка вот эту панель. И поддержи ее, пока я буду закручивать гайки.

Андрей придерживает панель.

Николай Петрович. Ровнее, ровнее. (Андрей выравнивает панель) Ага, ага! Так! На месте родная.

Николай Петрович закручивает гайку.

Андрей. Но дело в том, что старая теория не объясняет новых фактов и закономерностей,  открытых в последнее время.

Николай Петрович. Дай-ка шестигранник.

Андрей подает ключ.

Николай Петрович. Так каких же новых фактов не подтверждает старая теория?

Андрей. Новый телескоп Джеймс Уэбб обнаружил несколько галактик, которые кажутся старше самой Вселенной. По крайней мере, той, что образовалась в результате Большого Взрыва.

Николай Петрович. Ну, это еще не доказывает конечности Вселенной! Возможно, это вообще - какая-то ошибка.

Андрей раскрывает новую упаковку.

Андрей (показывая полки, примеряя их к стойкам). Вот эти полки сюда крепятся? 

Николай Петрович (глядя на полки). Ну-ка. Да-да, сюда.

Андрей (начина закреплять полки в книжном шкафу). Видите ли, Николай Петрович,  еще сам Эйнштейн сомневался в бесконечности Вселенной. Помните его слова: «Две вещи бесконечны – Вселенная и человеческая глупость, хотя насчет Вселенной я не уверен».

Николай Петрович. Помню. Как не помнить! Но видишь ли, Андрюша…

В гостиную входит Марина. У нее в руках утюг. Грузчики замолкают.

Марина. Я дико извиняюсь, но у меня возникла проблема (показывает утюг), а в доме все заняты. Сережа, муж мой, книгу читает. Теща на кухне. Должно быть, борщ варит. А тут этот утюг. Мы его только вчера купили. Я первый раз хотела им погладить, а он не греет. Совсем холодный. Вот сами потрогайте. Я его только что из розетки выдернула. Совсем холодный. Как лед! Или как труп? Сережа, муж мой, наверное, так бы и сказал.

Николай Петрович (недовольно откашливается). Кхе, кхе! Дайте сюда ваш утюг.

Марина подает утюг Николаю Петровичу.

Марина (восторженно хлопая в ладоши). Какой шкаф будет вместительный! У Сережи большая библиотека.  Он ведь у меня стихи пишет. Хотите я вам почитаю? Какое-нибудь короткое, только одно. Это всего полминутки займет.

Николай Петрович (рассматривая утюг). Вот смотрите, здесь, на крышке, выключатель. Поворачиваете его по часовой стрелке до щелчка и, утюг начинает нагреваться.

Марина. Это точно?

Николай Петрович. Точно! Андрей, покажи, пожалуйста.

Андрей забирает утюг у Николая Петровича, включает его в розетку, поворачивает выключатель. Спустя пять секунд пробует подошву утюга.

Андрей. Нагревается. Убедитесь.

Марина подходит к Андрею, касается утюга.

Марина. Ой! Какой горячий!  Я даже палец обожгла! Но не сильно, вы не волнуйтесь! Спасибо вам! Теперь пойду гладить.

Андрей выдергивает шнур из розетки, отдает утюг Марине. Марина собирается уходить, но вдруг, останавливается.

Марина. Так что же стихи?

Николай Петрович. Какие стихи?

Марина.  Ну, Сережины!  Мужа моего. Вам почитать? У него есть очень хорошие. Мне особенно нравится вот это: (Марина читает стихотворение Сергея)

Ивушка плакучая, льет полночи слезы,
Увела любовника у нее береза.
Клен, изменник ветреный, на соблазн поддался,
До утра с березою стройной целовался.

Говорил бесстыжей ей, все слова любовные,
За сережки трогал, думал, все серьезно,
Что c березкой белою будет он навеки,
Та, вздыхала томно, опуская веки.

Слов его не слушала, думу свою думала,
Слез напиться ивовых подлая задумала.
Оттого и с вечера тихо, неприметно,
Помахала клену, молодою веткой...

Не печалься милая, завтра клен вернется,
С той березой белою, он не уживется.
Но измена подлая, будет как заноза,
И до смерти будешь ты, лить на землю слезы...

Марина, окончив чтение, забывшись, прикасается рукой к подошве утюга.

Марина. Ой! Опять обожглась. Но не сильно. Вы не волнуйтесь. Как вам Сережино стихотворение? Правда, оно гениальное?

Андрей. Мне понравилось.

Николай Петрович. Неплохо. Чувствуется влияние Есенина.

Марина. Ой, как вы в точку попали! Я ему, то же самое говорю! Стиль, говорю ему, Сережа, у тебя Есенинский! Такие стихи всем будут нравиться.

Николай Петрович. Знаете, в любое другое время я бы с радостью обсудил стихи вашего мужа, но сейчас  нам надо работать. Извините!

Марина. Ах, да! Точно! Простите! Совсем забыла. Да и мне гладить нужно. (Марина вздыхает) Пойду.

Марина  уходит, но в дверях снова останавливается.

Марина. А еще у нас есть друг – Сашка Редькин. Нет, пожалуй – Александр Редькин. Он композитор. Его в Москву пригласили. Я вам потом про него расскажу.  И музыку его дам послушать. Если вам интересно. Хорошо?

Николай Петрович. Хорошо, хорошо. Но только после того, как мы соберем вашу мебель.

Марина. Да-да. А сейчас мне нужно идти гладить. Белья - целая куча! Вы бы видели! Ох!

Марина уходит.

Николай Петрович (прилаживая полку). Надеюсь, что ее теща не придет к нам поинтересоваться рецептом борща.

Андрей. А мне стихи понравились.

Николай Петрович. Согласен. Стихи неплохие. Но, продолжим нашу беседу.

Андрей. О Вселенной.

Николай Петрович. Да-да, о ней самой. Придержи дверцу.

Андрей придерживает дверцу. Николай Петрович крутит шурупы.

Андрей. Может, я покручу. Мне не трудно.

Николай Петрович. А я разве сказал, что мне трудно. Я, Андрей, для своих лет еще о-го-го!

Андрей. Я верю.

Николай Петрович. То-то.

Андрей. Не каждый молодой за вами угонится.

Николай Петрович (затягивая шуруп). А вот как тебе Андрюша гипотеза о том, что наша Вселенная это голограмма? Симуляция? Некое наподобие игры, в которой все мы лишь персонажи, а настоящие игроки, ну те, что нами управляют как куклами-марионетками, находятся где-то за пределами симуляции, в настоящей Вселенной.

Андрей. Я знаком с этой гипотезой. Иногда, мне кажется, что все так и есть.

Николай Петрович. А ведь корни этой гипотезы лежат в глубоком прошлом. Ты не читал «Государство» Платона?

Андрей. Нет, не читал. Все никак руки не дойдут. Я помню, вы рекомендовали.

Николай Петрович. Зря ты откладываешь Платона в долгий ящик. Эту книгу надо прочитать одной из первых, тому, кто желает познать себя, мир и свое место в мире.

Андрей. Прочту, обязательно прочту. Прямо завтра начну. Обещаю!

Николай Петрович. А почему не сегодня?

Андрей. Сегодня надо дочитать «Магию Вселенной» Докинза, слышали о такой книге?

Николай Петрович. Нет, но если она интересная и ты ее рекомендуешь, то я прочту. Если одолжишь, конечно?

Андрей. Что за вопрос, Николай Петрович. Конечно, одолжу!

Николай Петрович. Подай-ка ключ.

Андрей подает шестигранник Николаю Петровичу.

Николай Петрович. Так вот, о пещере Платона, я растолкую этот миф так, как понимаю сам. А ты уж потом, прочитав книгу, может, истолкуешь его по-своему.

Андрей (показывая панель). Это отсюда?

Николай Петрович. Да, отсюда. Только крепи аккуратнее, не затягивай сильно. ДСП сломаешь.

Андрей. Хорошо.

Андрей крепит панель на нужное место.

Николай Петрович. Платон, Андрюша, говорит следующее, что все мы живем в темной пещере, и настоящей реальности никогда не видели. Мы, по его мнению, скованы по рукам и ногам, а головы наши повернуть нельзя. Поэтому, наш взгляд направлен  всегда в одну и ту же сторону, на стену, на которой  фокусники, при посредстве своих помощников, разыгрывают перед нами некое действие. Позади узников, то бишь нас, находится стена, над которой помощники фокусников проносят перед огнем различные предметы, а люди, узники пещеры, то есть мы, видим лишь тени от этих предметов, падающие на стену перед нами. 

Андрей. Получается некая проекция, так?

Николай Петрович. Верно! Проекция. Мы, Андрюша, никогда не видим реальность такой, какая она есть! Вот что хотел сказать Платон этой алегорией.

Николай Петрович пробует, как открываются и закрываются дверцы шкафа.

Николай Петрович.  Кстати, сейчас нейрофизиология подтверждает его, так сказать, гипотезу. Ты только представь себе, Андрюша, этот шкаф, который мы сейчас собираем, мы видим не во внешнем мире, а внутри своей головы! Впрочем, и эту комнату, и друг друга тоже.

Андрей. Я читал об этом. Это до того потрясло мое воображение, что я несколько дней не мог придти в себя. А про солипсизм, вы, Николай Петрович, вы слышали?

Николай Петрович. Еще бы! Конечно, слышал.

Входит Сергей. Николай Петрович и Андрей замолкают, сосредотачиваются на сборке мебели. Сергей озабочен, он что-то ищет. Разглядывает новые кресла, собранные шкафы, переставляет стулья.

Николай Петрович. Вы что-то ищете?

Сергей. Да, ищу. Мои очки. Никак не вспомню, где я мог их оставить.

Андрей. Здесь мы их не находили.

Николай Петрович. Это точно. Если бы мы их нашли, то положили бы на видное место.

Сергей. А вы можете, передвинуть эти кресла и шкаф? Может быть, вы не заметили их, а  они сейчас лежат где нибудь под креслом или под шкафом.

Николай Петрович. Хорошо. Мы передвинем. Андрей, давай-ка сделаем это.

Андрей подходит к креслу и вместе с Николаем Петровичем начинает его поднимать.

Сергей (испуганно кричит). Только аккуратно! Умоляю вас! Очки у меня единственные. Не дай бог, вы их раздавите.

Николай Петрович. Вы не волнуйтесь. Мы осторожно.

Андрей и Николай Петрович переставляют кресло. Под ним ничего нет.

Николай Петрович. Здесь пусто.

Сергей. Я вижу. А под этим? (указывает на второе кресло)

Николай Петрович и Андрей подходят ко второму креслу, начинают поднимать его.

Сергей (снова кричит). Только аккуратно! Умоляю вас!

Николай Петрович. Не волнуйтесь. Не волнуйтесь. Мы все контролируем.

Андрей (после того как передвинули кресло). Здесь тоже нет ваших очков.

Сергей. Я вижу. Я вижу. А под шкафом? Они там! Им больше негде быть. Я уже  обыскал весь дом.

Николай Петрович (глядя на Андрея). Что ж, Андрей, надо отодвинуть шкаф. Вдруг, они и вправду там.

Андрей. Там их быть никак не может. Николай Петрович, здесь ведь было абсолютно чисто!

Сергей. Они там! Они там! Я чувствую! Хотите, я помогу вам передвинуть шкаф?

Николай Петрович. Не надо мы справимся. Андрюша, давай, убедимся. Чтобы  душа у человека успокоилась.

Андрей. Хорошо.

Андрей и Николай Петрович приподнимают и отодвигают шкаф.

Сергей (разглядывая место, где прежде стоял шкаф) Пусто! Где же они могут быть?

В задумчивости Сергей смотрит на потолок и сует руки в карманы.

Сергей (вскрикивает и бьет себя по лбу). Ах, ты! Да чтоб тебя!

Сергей медленно достает правую руку из кармана. В его руке «потерянные» очки.

Сергей. Нет, ну надо же! Оказывается, первое место, где нужно было искать - это мой собственный карман!

Николай Петрович (недовольно, с сарказмом). М-да! Бывает же такое!

Сергей. Вы меня извините, конечно. Но, просто мне без очков - беда! Я сбирался почитать, а потом, хотел сесть за письменный стол. Пришли в голову кое-какие мыслишки.

Андрей. Задумали новое стихотворение?

Сергей (с подозрением). А вы откуда знаете про стихи?

Андрей. Марина, жена ваша, читала одно. Мне очень понравилось.

Сергей (с подозрением). Моя жена читала вам стихи? Позвольте узнать, где это? И при каких обстоятельствах? 

Андрей.  Да не волнуйтесь вы. Все в рамках приличия!

Сергей (кричит). Какого, черт возьми, приличия?! Моя жена читала вам стихи!? Где?! Когда?! Признавайтесь сейчас же! А не то…

Андрей (возмущенный грубостью) А не то, что?

Сергей (задыхаясь) Каков наглец! Нет, посмотрите на него! Каков наглец! Теперь мне все стало ясно! Все эти походы к подругам… Теперь мне все стало ясно! (к Андрею) Один вопрос к вам. Какой туалетной водой вы ползуетесь?

Андрей. Я пользуюсь водой  «Аква-ди-Джио». Но я не пойму, причем тут моя туалетная вода?

Сергей. «Аква-ди-Джио»! Ну, конечно! «Аква-ди-Джио»! Другого я и не ожидал!

Андрей. Я вообще-то человек свободный, и живу в свободной стране. Каким парфюмом хочу пользоваться таким и пользуюсь!


Николай Петрович. Андрей, прошу тебя, помолчи. Я сейчас сам все объясню.

Сергей. Что вы мне объясните? Постойте, постойте. Уж не читала ли и вам -  моя жена моих стихов?

Николай Петрович. Читала. Но это не  то, что вы думаете.

Сергей (кричит). Марина! Марина! Иди немедленно сюда! В гостиную! (начинает метаться по комнате) Я знал! Я знал! Я чувствовал! «Аква-ди-Джио»! «Аква-ди-Джио»! Говорил мне Сашка Редькин – не верь женщинам! Не верь женщинам! А я дурак думал, что это не про меня!

Андрей. – Редькин это тот, который композитор?

Сергей. Чтооо? Она и про Редькина рассказала?

Андрей. Да! И про его гениальную музыку!

Николай Петрович. Оставь, Андрей! Сам видишь, человек просто не понимает ситуации.

Сергей (к Николаю Петровичу). Не понимаю ситуации? Вы говорите, что я не понимаю ситуации? Нет! Я все понимаю! Прекрасно понимаю! Марина! Марина! Ну, где же ты? Иди сюда, скорее! Я все знаю! Я все знаю! Ха! «Аква-ди-Джио»!

Вбегает Клавдия Александровна.

Клавдия Александровна. Что случилось? (смотрит на сына) Сережа? Что случилось, Сережа?

Сергей подбегает к матери. Обнимает ее, припадает к груди. Рыдает.

Сергей. «Аква-ди-Джио», мама! «Аква-ди-джио»! Все открылось, мама! Все открылось!

Клавдия Александровна (ничего не понимая). Какое «Аква-ди-Джио»? Что случилось?

Николай Петрович. Да, ничего случилось. Просто произошла нелепая ситуация. Недопонимание.

 Сергей (поворачиваясь в сторону грузчиков). А вы молчите! Оба! Марина! Марина!

Вбегает Анатолий Иванович.

Анатолий Иванович. Клава? Сережа? Что случилось? (смотрит на молчащих грузчиков) Я так и знал! Я так и знал! Никому нельзя доверять! Вот и оставь их одних! Что они украли, Клава? Я сейчас же звоню в полицию!

 Анатолий Иванович достает телефон из кармана.

Сергей. Постой, папа! Полиция тут не поможет! Они украли мою жену! Марину!  А вернее вот этот (указывает на Андрея). А этот старый… (пауза) Этот старый хрен тоже хорош! (указывает на Николая Петровича). Он заодно с ним! (указывает на Андрея).

Анатолий Иванович (ничего не понимая). Марину? Украли? Ничего не понимаю! Когда украли?

Николай Петрович (к Сергею). Кхе-кхе! Зря вы это. Ведь придется извиняться.

Сергей. Мне? Мне извиняться перед вами? Никогда! Ни за что! Марина! Марина! Ну, где же ты? Подлая изменщица!

Андрей (удивленно-возмущенно). Дааа, уж!

Клавдия Александровна (пожимая  плечами). Я пойду, позову ее. Раз такое дело.

Клавдия Александровна уходит.

Анатолий Иванович. Сергей, можно поподробнее. Я ведь не в курсе. Что тут произошло? Могу я узнать, наконец!

Сергей. Сейчас ты все узнаешь о твоей невестке, в которой ты души не чаял! Это просто… Просто… (Сергей не находит слов). У меня даже язык не поворачивается!

Николай Петрович. Вы зря раздуваете из мухи слона. Все совсем не так как вам представляется! Марина, жена ваша, зашла сюда и попросила…

Сергей поднимает руку, останавливая Николая Петровича.

Сергей. Стоп! Довольно! Я не хочу даже говорить с вами!

Входят Клавдия Александровна и Марина.

Сергей (к Марине). Вот она и пришла! Как ты могла? Как ты могла? Подлая изменщица!

Марина (удивленно). Что с тобой, Сережа? Ты о чем?

Сергей. Разве ты не слышала, как я тебя звал? Испугалась?! Ну, давай, рассказывай!

Марина. Да что? Что рассказывать? Я в наушниках белье гладила и ничего не слышала? Это вы мне расскажите, что тут у вас произошло?

Сергей. У вас?  Ох, бесстыжая! У нас, -  все в порядке! А вот что у тебя произошло с ним? (указывает на Андрея)  Вот это меня интересует! Ох, как интересует!

Клавдия Александровна и Анатолий Иванович, так ничего толком не понимая, переводят взгляд с Сергея на Марину.

Марина. Ничего не понимаю. Что у меня с ним произошло? Что ты имеешь ввиду, Сережа?

Сергей (указывает на Андрея). Расскажи, расскажи всем, как и когда ты читала ему мои стихи! (указывает на Николая Петровича) И ему тоже!

Клавдия Александровна (закрывая рот рукой). Ах!

Анатолий Иванович. Ничего не понимаю! Марина, какие стихи? Что за загадки?

Андрей (к Марине). Да расскажите вы ему, наконец, всю правду. Нас он слушать не хочет.

Сергей (к Марине). Да! Я хочу слышать правду и только правду! Ну же!

Марина. О, боже! Сережа, что ты себе надумал?

Сергей (скрещивая руки). Я жду!

Марина. Ну, хорошо. Раз тебе это так интересно.

Сергей. Конечно же, интересно! Еще бы мне это не было интересным!

Клавдия Александровна. Да и мне, признаться, тоже интересно.

Анатолий Иванович (с опаской поглядывая на Клавдию Александровну). Кхе, кхе! Марина, я надеюсь, что все это какая-то ошибка.

Марина. Конечно, ошибка! Я бы даже сказала, что это глупость и, и, и… Даже не знаю, что это еще такое!

Сергей (теряя терпение). Я жду!

Марина. Я вижу, что ты ждешь… Я вижу, что ты ждешь услышать страшную историю о моей измене, но как же ты ошибаешься. Даже смешно!

Сергей усмехается.

Николай Петрович. Я вам еще раз повторяю, что услышав все, вы будете извиняться перед нами.

Сергей (не глядя в сторону Николая Петровича). Это мы еще посмотрим, кто будет извиняться! (к жене) Я жду, Марина!

Марина. Смех, да и только! Рассказываю. Когда мы все разошлись по комнатам, я решила испробовать новый утюг. Белья-то – целая куча. Вот я и подумала, нашему старому с ней не справиться. Достаю, значит, его из коробки, включаю в сеть и жду. Жду, значит, жду, а он все холодный. Как лед! (смотрит на Сергея) Или как труп любви, как в одном твоем стихотворении. Вот я и решила спросить у этих людей, (указывает на Андрея и Николая Петровича) ведь они, как я подумала, в этом люди разбирающиеся, что не так с нашим новым утюгом. Они мне помогли, показали, как с ним управляться, а я в порыве, так сказать, благодарности, прочла им одно твое стихотворение. Про ивушку. Оно мне больше всех нравится! Рассказала еще про Редькина, но только в общих чертах. Вот и все! А ты уже меня в изменницы подлые записал. Стыдно, Сережа!

Сергей подходит к креслу, медленно садиться.

Сергей. Постой, постой. Так значит, не было ничего?

Марина. Что ты имеешь в виду под своим «ничего»?

Сергей. Ну, измены. Значит, не было никакой измены?

Николай Петрович (Андрею). Да, тяжелый случай!

Андрей. Не то слово!

Анатолий Иванович. Марина, я всегда тебя любил и всегда верил в то, что моему сыну очень повезло с женой!

Клавдия Александровна. И я всегда об этом говорила!

Сергей вскакивает, подбегает к жене, становится на колени.

Сергей. Марина, Мариночка, прости меня! Прости! Ты ведь меня знаешь. Это все мое воображение! Проклятое воображение! Будь оно неладно!

Марина. Встань, Сережа! Ты меня совсем не удивил! Уж кто-кто, а я все знаю и о тебе, и о твоем сумасшедшем воображении. Но вот люди… Их я думаю, ты очень удивил… Удивил и даже оскорбил!

Сергей встает, подходит к Николаю Петровичу и Андрею.

Сергей. Да, да, верно! Верно! Ты все правильно говоришь, Марина. Прошу вас, простите меня!

Николай Петрович. А ведь я вас предупреждал.

Сергей. Да-да, предупреждали. Хотите, я  перед вами на колени встану?

Сергей начинает опускаться на колени.

Николай Петрович (удерживая Сергея). Ну что вы, что вы! Это совсем не обязательно. А вот то, что вам нужно, так это…

Андрей. Не спешить с выводами и контролировать свои нервы! Вот, что вам нужно!

Сергей (к Андрею). Вы правы! Вы правы! Тысячу раз правы! Как же я виноват перед всеми вами! (обращаясь к матери и отцу) Мама! Папа! Вы тоже простите меня! О, мой проклятый необузданный ум! Чем? Чем я могу искупить вину перед вами? Любое условие! Я виноват! Я виноват! (подбегает к жене) Марина! Милая! Что мне сделать?

Марина. Я не знаю. Мне даже лестно стало от того, что ты меня так ревнуешь.

Сергей (удивленно). Правда!?

Марина. Правда!

Николай Петрович. А нам бы закончить сборку.

Андрей. Да. Нам бы закончить, так как у нас еще один заказ на сегодня.

Клавдия Александровна. Так, все выходим. Не мешаем людям работать!

Анатолий Иванович. Ты права, Клава! Мы ведь Маркины! Мы никому никогда не мешаем! Сережа, Марина – на выход!

Сергей. Я с тобой, Марина!

Марина. Зачем?

Сергей. Помогу тебе с бельем.

Марина. Гладить будешь?

Сергей. Если прикажешь. Я так виноват перед тобой!

Марина. Ну что ж, идем заглаживать вину!

Марина и Сергей уходят.

Клавдия Александровна. Ой! У меня же борщ на плите! С вашими испанскими страстями останемся без обеда!

Клавдия Александровна уходит.

Анатолий Иванович. Вы уж еще раз простите моего сына. Он у меня хороший, не знаю, что на него нашло.

Андрей. Хороший. Только уж слишком чувственный!

Анатолий Иванович. Это вы верно сказали! Слишком чувственный. Вам-то, ничего не нужно?

Николай Петрович. Ничего. Спасибо!

Анатолий Иванович. Тогда я пойду. Вдруг, жене помощь потребуется. Если потребуюсь, зовите.

Анатолий Иванович выходит.

Сцена 4.

Николай Петрович (принимаясь за работу). Да уж! Да уж! Давай-ка ускоримся, Андрюша! Эта «Санта-Барбара» отняла у нас слишком много времени!

Андрей. Да-да. С ума сойти! Правда - «Санта Барбара».

Николай Петрович. Подай-ка мне отвертку.

Андрей протягивает отвертку.

Николай Петрович. Нет-нет! Крестовую.

Андрей подает крестовую отвертку.

Николай Петрович. Ну и что ты обо всей этой ситуации думаешь? А, Андрюша?

Андрей. Я думаю, Николай Петрович, что это проявление той самой безграничной человеческой глупости,  о которой говорил Эйнштейн.

Николай Петрович. Верно ты подметил! Но я бы сказал больше. Ведь тут не только глупость, по-моему. Тут еще налицо явное расстройство психики! Ты только вспомни это (пародируя Сергея) ««Аква-ди-Джио, Аква-ди- джио»»!

Андрей. Согласен. Если не в ближайшее время, то через несколько лет от этого субъекта можно ожидать всего чего угодно. Даже подумать страшно о том, что может ожидать его жену.

Николай Петрович. Она тебе, как я вижу, понравилась?

Андрей. Не без этого. Я почему-то даже вспомнил поговорку, что дуракам везет.

Николай Петрович (затягивая гайку). С тем, что он… этот Сергей, дурак, я  с тобой, Андрей, категорически не согласен.

Андрей. Да я не смысле того, что он лишен разума, а в смысле того, что похоже на то, что временами – он становится безумным. Это делает его опасным для общества.

 Николай Петрович. Да, такие люди могут представлять угрозу для окружающих. Но довольно о нем. Лучше вернемся к нашей беседе.

Андрей. К Платону?

Николай Петрович. Нет, о Платоне поговорим после того, как ты его прочитаешь. Ты ведь что-то упомянул о солипсизме.

Андрей. Точно!

Николай Петрович. Вот о нем родимом и поговорим! Как тебе теория о том, что существует только один воспринимающий, а все остальные и все остальное, лишь игра его воображения?

Андрей. Если честно, то становится страшно. Я много думал об этом, и понял, что легко сойти с ума, если не прекратить размышлять об этой идее.

Николай Петрович. Ты безоговорочно прав, Андрей. Если об этом думать слишком долго и упорно, то сойти с ума можно. Но опять же, согласись, что как говорят философы-солипсисты, существование внешнего мира доказать – невозможно.  По их мнению, нет никакого внешнего мира, есть только внутренний мир одного сознания, а все остальное и люди, и предметы являются бездушными статистами  нарисованными воображением, этого единственно существующего сознания.  Декорации, одним словом.

Андрей. Интересно, кто из нас выдумал этого Сергея и всю ситуацию с утюгом, стихами и мнимой изменой?

Николай Петрович. Интересный вопрос? Ты предлагаешь определить кто, из нас реален, согласно теории солипсизма?

Андрей. Ну, да. Можно поупражняться.

Николай Петрович (смотрит на часы). Для этого нужно время. А  у нас его почти не осталось. Через сорок минут мы  должны быть на втором заказе.

Андрей. Успеем. Мы почти закончили. Если, конечно, снова не случится чего-то из ряда вон выходящего!

Николай Петрович. Что бы тут не случилось, а нарушать свое правило - быть точным, я не собираюсь! Давай отложим солипсизм, уж очень это серьезная тема.

Андрей. Тогда о чем поговорим?

Николай Петрович. Давай-ка, лучше быстрее закончим с этим шкафом!

Андрей. О солипсизме тогда в следующей квартире?

Николай Петрович. Да, в следующей. Подай уровень.

Андрей подает уровень. Николай Петрович кладет его на полку шкафа, проверяет ровность установки.

Николай Петрович. Так, здесь, вроде, порядок.




Сцена 5

Входят Анатолий Иванович и Клавдия Александровна.

Анатолий Иванович (прокашливается). Я извиняюсь, за то, что мы снова отрываем вас от работы, но не придти мы с Клавдией просто не могли.

Клавдия Александровна. Да, мы просто не могли не придти, и не извиниться за нашего сына.

Анатолий Иванович. За Сережу.

Клавдия Александровна. Да, за нашего Сережу! Он вовсе не такой, каким вы его себе после случившегося представляете.

Анатолий Иванович. Он очень интеллигентный и воспитанный молодой человек. Уж поверьте.

Николай Петрович. Возможно, возможно. Но, видите ли, мы вовсе на него не держим зла. Мы просто хотим побыстрее закончить сборку вашей мебели. У нас ведь, как я говорил, на сегодняшний день еще один заказ.

Андрей. Да, нам надо бы поторопиться.

Анатолий Иванович. Мы вас, конечно, понимаем, просто мы хотели бы, чтобы у вас не осталось о нашей семье и нашем сыне неприятного мнения.

Клавдия Александровна. Да, мы очень хотим, чтобы вы простили нашего сына, нашего Сережу. Он хороший, просто воображение у него слишком развито. Вот он и намыслил себе бог знает что.

Андрей. Это точно - бог знает что!

Клавдия Александровна. А хотите, я почитаю вам его стихи? Я многие из них помню наизусть!

Николай Петрович. Нет! Спасибо, но нам уже почитали. Стихи неплохие. Я бы даже сказал – хорошие. Но и вы нас поймите, нам работать нужно.

Клавдия Александровна. Понимаю! Понимаю!

Анатолий Иванович. Действительно, уйдем, Клаша. Пусть люди работают. Они зла  на Сережу не держат. (К Николаю Петровичу и Андрею) Так ведь? Вы, насколько я понял, не держите на Сергея зла?

Николай Петрович и Андрей (в один голос). Не держим!

Клавдия Александровна. Вот и отлично! Это мы и хотели услышать. Пойдем, Толя.

Анатолий Иванович. Да, пойдем. ( Николаю Петровичу и Андрею) Я только уточню одну вещь. Вы сказали, что стихи Сергея вам понравились. Но вы ведь услышали только одно, а у него их много! Очень много!

Клавдия Александровна. Да. Очень много!

Николай Петрович. Нам просто надо уже закончить с вашей мебелью!

Андрей. Если у вас есть тетрадь какая-нибудь, то дайте нам. Я потом занесу ее вам. Когда прочтем. А сейчас…

Анатолий Иванович. Да-да, я понимаю, сейчас вы заняты. Вам надо работать.

Николай Петрович (теряя терпение). Это очень хорошо, что мы поняли друг друга!

Анатолий Иванович. Да! Это очень хорошо! Очень хорошо! Мы сейчас уйдем. Последний вопрос, он по мебели.

Андрей. Спрашивайте.

Анатолий Иванович. Я хотел бы узнать, надежно ли крепятся полки в книжном шкафу. У нас много книг. Мы семья – читающая.

Андрей. Полки крепятся надежно! Слона выдержат!

Николай Петрович. Поверьте, они выдержат вашу библиотеку!

Анатолий Иванович. Спасибо! А то я, знаете ли, волновался.

Клавдия Александровна. Я же тебе говорила. Татьяна такую же мебель взяла. Не жалуется. (к Андрею и Николаю Петровичу) Вы случайно на «Николая Вирты», дом номер тридцать два, квартира сорок семь, такую же мебель не собирали? Там хозяйка женщина такая, знаете, полная, но полноты приятной.

Андрей. Нет, мы не собирали! А если вы и дальше будете нас отвлекать, то мы  на второй заказ сегодня точно не успеем!
 
Анатолий Иванович (беря жену под руку). Пойдем, Клаша! Пойдем! Не будем людям мешать!

Клавдия Александровна. Да-да! Ах! У меня же борщ на плите! Господи! Как же я забыла о нем!

Клавдия Александровна уходит.

Анатолий Иванович (вслед уходящей жене). Да-да, борщ! Борщ! Это важно! (к Андрею и Николаю Петровичу) Извините нас, еще раз! Извините! Больше мы вам не помешаем! Работайте спокойно.

Анатолий Иванович уходит.

Андрей (усмехаясь). Теперь осталось явиться поэту с извинениями, и будет полная картина!

Николай Петрович. Типун тебе на язык, Андрей! Подай-ка мне эту полку.

Андрей (подавая полку). Последняя.

Николай Петрович. Я знаю. Надо еще будет все проверить. Ты все шурупы затянул? А то ведь с таким кордебалетом легко что-нибудь пропустить.

Андрей. Да вроде все.

Николай Петрович (прилаживая последнюю полку). Сейчас пробежимся по всем. Подтянем. (Кивает на полку) Придержи ее.



Сцена 6


Андрей придерживает полку, Николай Петрович затягивает  шуруп. Входят Сергей и Марина.

Марина. Вы извините, мы на секундочку.

Сергей. Да, мы вас надолго не отвлечем.

Марина. Мы извиниться.

Андрей (к Марине). Вообще-то именно вы, перед нами ни в чем не виноваты.

Сергей. Ну да, ну да, конечно. Я один виноват во всем! И мне одному каяться!

Николай Петрович. Да вам, собственно, незачем каяться. Мы на вас зла не держим. Так ведь, Андрей?

Андрей (прокашливаясь) Верно, зла мы на вас не держим!

Сергей. Но, я чувствую, обида есть! Я это по вашей интонации улавливаю.

Марина. Вы уж нас простите. Глупо все как-то вышло. Сережа он не такой, каким вам представился.

Андрей. Мы охотно вам верим.

Сергей. Нет! Вы не верите! Я вижу, что вы не верите! Вернее, чувствую! (бьет себя в грудь) Сердцем! Сердцем чувствую!

Николай Петрович (потеряв терпение). Да что же это такое, в конце концов! Молодой человек, дайте нам уже закончить с вашей мебелью и спокойно уйти!

Андрей. Действительно, нам осталось дел на пять минут. И живите дальше, как вам вздумается. А нам давно уже пора уходить. Если бы не вся эта катавасия, то мы бы уже собрали мебель в другом месте. Надеюсь, вы нас понимаете.

Марина. Мы вас прекрасно понимаем…

Сергей (обрывая Марину). Подожди, Марина! (К Андрею) А вот я вас не понимаю! Хоть убейте, не понимаю! Человек пришел извиниться за свою ошибку, а его гонят прочь! Причем, заметьте из собственной же квартиры!

Андрей. Да с чего вы взяли, что кто-то гонит вас прочь из вашей квартиры? Вам просто говорят, что нам некогда. Что мы делом заняты, а вы нас отвлекаете.

Сергей. Вот, снова вы делаете нас виноватыми! А вернее меня! (к Марине) А ты, Мариночка, говорила, что они все поймут. Где тут!

Николай Петрович. Молодой человек…

Сергей (прерывая Николая Петровича, напоминая свое имя). Сергей!

Николай Петрович (соглашаясь). Да, хорошо, Сергей! Послушайте меня, пожалуйста, Сергей, не перебивая.

Сергей. Хм! Я всегда внимательно слушаю собеседника и никогда не перебиваю его. Вы, могли бы и не предупреждать меня об этом. А то, знаете, у меня складывается впечатление, что вы видите во мне не интеллигентного человека, а так себе… Грузчика с базара.

Андрей. Зря вы так о грузчиках! Среди них встречается немало достаточно образованных и интеллигентных людей.

Николай Петрович. Это верно. Зря вы так о грузчиках.

Сергей. О, не подумайте, что это камень в ваш огород. Я так, в общем. Так что же вы хотели мне сказать?

Николай Петрович (проверяя, как закреплена полка). Я хотел сказать, что работу мы свою выполнили, слава богу!

Сергей. Нет, вы ведь что-то хотели сказать мне лично!

Марина. Ну, хватит, Сережа! Не начинай!

Сергей (к Марине). Ты о чем?  Разве я что-то начинал? (Сергей гордо вскидывает голову) Это меня хотели чему-то поучить.

Николай Петрович. Учить вас, молодой человек, поздно! И вот вам мой совет – берегите свои нервы. И попейте чего нибудь успокоительного. Хотя бы валерьянки. Собирай, Андрюша, инструменты. Нам давно пора, люди теперь заждались!

Андрей принимается собирать инструменты.

Марина. Давайте я вам помогу.

Марина хочет помочь Андрею собрать инструменты. Сергей останавливает ее.

Сергей. Лучше сходи за папой. Ему, я полагаю, надо расписаться.

Марина. Хорошо.

Марина уходит.

Сергей (к Николаю Петровичу). Вы не хотите передо мной извиниться?

Николай Петрович. За что?

Андрей (к Сергею). Ну, знаешь, это уже слишком!

Николай Петрович (останавливая Андрея уже готового кинуться в драку). Подожди, подожди, Андрей!

Андрей (к Сергею). Эх, были бы мы сейчас в другом месте!

Сергей. И что бы произошло?

Андрей. Ничего! Валерьянки бы тебе выписал!

Сергей (к Николаю Петровичу) Вот, видите! А вы говорите, что грузчики не такие, как я о них думаю!

Николай Петрович (подавая Андрею инструменты). Такой как вы, Сергей, даже ангела способен вывести из себя. Не знаю, как вас выдерживает ваша жена.

Андрей (закрывая ящик с инструментами). Да, похоже, тяжело ей  приходится.

Сергей. Мы с Мариной живем душа в душу! Не верите?

Андрей. Я лично верю. Но с трудом!

Николай Петрович. А мне кажется, что долго это не продлится. Если, конечно, вы не изменитесь.

Сергей. Это мы еще посмотрим. (Пауза) Так что же, мы так и расстанемся врагами, перед друг другом не извинившись.

Андрей. Я лично, себя ни в чем перед тобой виноватым не считаю!

Сергей.  Пожалуйста, обращайтесь ко мне на «вы». Я на брудершафт с вами не пил!

Андрей. Ну, хорошо. Я себя виноватым перед вами не считаю.

Сергей. И если можно, без этого «ну»!

Андрей. Пожалуй, можно и без «ну».

Входят Анатолий Иванович, Клавдия Александровна и Марина.

Анатолий Иванович (к Николаю Петровичу). Марина сказала, что вы уже закончили?

Николай Петрович. Да, закончили.

Анатолий Иванович. Быстро же вы управились!

Николай Петрович. Если бы нас никто не отвлекал, мы закончили бы уже давно.

Сергей. Вот как!

Андрей. И если можно без этого «вот как»!

Николай Петрович. Оставь, Андрей! (К Анатолию Ивановичу) Вам надо будет расписаться в накладной.

Анатолий Иванович. Да-да. Я распишусь. Но ведь сначала надо все проверить. (К жене) Так ведь, Клаша?

Клавдия Александровна. Конечно-конечно, все надо проверить!

Николай Петрович (вздыхает и удрученно глядит на часы). Проверяйте.

Николай Петрович и Андрей отходят в сторону.

Анатолий Иванович. Сереженька, давай-ка вместе все посмотрим.

Сергей (с сарказмом). С удовольствием! Каждую гаечку! Каждый шурупчик!

Сергей и Анатолий Иванович подходят к шкафу и начинают проверять все ли в порядке.

Клавдия Александровна (к Андрею и Николаю Петровичу). Вы поймите нас правильно. Мы вам доверяем, но как говорится – доверяй, но проверяй.

Андрей. Да это понятно.

Марина (подойдя к столу, гладя его рукой). Какой у нас стол теперь будет большой! Вся семья усядется и для гостей место есть.

Клавдия Александровна. Вот и борщ мой пригодиться. Сегодня и обновим обстановку.

Анатолий Иванович (закончив осмотр шкафа). Вроде все в порядке.

Сергей (отряхивая руки). Даже удивительно!

Анатолий Иванович. Давайте скорее ваши накладные. Где там надо подпись поставить. А то вам ведь спешить нужно.

Андрей (посмотрев на часы). Уже не нужно. День рабочий кончается. Завтра с утра придется делать то, что мы могли бы успеть сделать сегодня!

Сергей. Вот только не надо нас в этом обвинять!

Андрей. А я и не обвиняю. Грех вас обвинять.

Сергей. Это почему же?

Андрей. Да так, ни почему.

Анатолий Иванович подходит к Николаю Петровичу.

Анатолий Иванович. Ручка у вас есть?

Николай Петрович. Конечно. Вот держите.

Анатолий Иванович. Где мне расписаться?

Николай Петрович. В двух местах. (Показывает где ставить подпись) Здесь и здесь.

Анатолий Иванович. Ага! Сейчас, сейчас.

Анатолий Иванович изучает накладную, расписывается.

Анатолий Иванович. Ну, вот и все! (Отдает накладную, протягивает руку для рукопожатия  Николаю Петровичу) Приятно было иметь с вами дело!

Николай Петрович (с неохотой пожимая протянутую руку). А нам-то как приятно! Никогда такой веселой доставки не было.

Анатолий Иванович. Вы про недоразумение?

Николай Петрович. И про него тоже. (К Андрею) Идем, Андрей. Не будем людям мешать - кушать борщ в новой гостиной.

Андрей поднимает ящик с инструментами.

Марина. До свидания! Спасибо вам большое и за мебель, и за утюг! Я все белье перегладила!

Клавдия Александровна. Примите и мою благодарность!

Николай Петрович. До свидания!

Андрей. Прощайте!

Сергей. Прощайте, прощайте!

Анатолий Иванович. До свидания! И по возможности извините, если что не так.

Клавдия Александровна. А то, может, на борщ останетесь? Я большую кастрюлю наварила. Всем хватит!

Марина. Да-да, оставайтесь.

Сергей. Марина!

Анатолий Иванович. Ну что ты, Клашенька, какой борщ! Люди, может, вообще борщ не кушают. Да и пора им, слышала же.

Николай Петрович. За предложение спасибо! Но насчет борща как-нибудь в другой раз! В другой, не дай бог,  раз! До свидания! Идем, Андрей.

Грузчики уходят.


Сцена 7.


Клавдия Александровна. Ну, что же мы стоим? (К мужу и сыну) Вы садитесь, а ты, Марина, за мной на кухню! Сейчас будем кушать борщ со сметаной!

Марина и Клавдия Александровна уходят.

Анатолий Иванович (пододвигая стул). Это мое место! Во главе стола.

Сергей. А мы с Мариной по правую руку от тебя сядем.

Анатолий Иванович. Нет. Садитесь по левую. По правую мать сядет.

Возвращаются Клавдия Александровна и Марина. Несут кастрюлю с борщом, тарелки, ложки.

Марина (поставив на стол тарелки). Я за хлебом, и за сметаной.

Анатолий Иванович подает тарелки жене. Клавдия Александровна наливает борщ. Анатолий Иванович ставит полную тарелку перед Сергеем.

Сергей (заглянув в тарелку) О! Мне как всегда - с лавровым листом!

Клавдия Александровна. Это к хорошим вестям!

Возвращается Марина. Ставит на стол тарелку с хлебом и баночку со сметаной.

Марина. Вот, Сережа, положи себе сметанки!

Сергей. Ага, давай положим! Сметану обязательно!

Марина подает Сергею банку. Сергей накладывает в тарелку сметану.

Анатолий Иванович (к Клавдии Александровне наливающей борщ мужу). А мне хватит! Мне хватит!

Клавдия Александровна. Уууу! Малоежка!

Анатолий Иванович. Ну ты же знаешь.

Клавдия Александровна. Знаю, знаю.

Маркины рассаживаются, приступают к еде.

Анатолий Иванович. Подождите! Подождите! У меня тост!

Марина. Под борщ?

Клавдия Александровна. Под борщ! Под борщ! Сама знаешь, вино в нашем доме - гость редкий.

Анатолий Иванович. Под борщ, так под борщ.

Анатолий Иванович подходит к новому книжному шкафу, нежно поглаживает его.

Анатолий Иванович. Я поздравить  всех хочу с новой гостиной! Отныне мы будем все вместе собираться здесь за обедом или за книгами.

Сергей. Сегодня надо будет их расставить.

Анатолий Иванович. Помолчи, сын!

Сергей. Молчу.

Анатолий Иванович. Я эту гостиную с такой любовью ко всем вам подбирал! Представлял, как вечерами мы будем сидеть здесь, а Сережа будет нам читать свои новые стихи.  Как ты, Клашенька, и ты Мариночка, будете баловать нас своей стряпней. Как мы будем принимать здесь гостей. Вот, хоть бы Сашу Редькина, если он пожалует к нам.

Клавдия Александровна (машет рукой) Какое там! Сашенька теперь человек важный! К нам дорогу быстро позабудет.

Анатолий Иванович. Не позабудет. Он малый хороший. Я вот еще о чем… Как хорошо, что мы сидим все вместе. И борщ со сметаной у нас, и стол новый, и стулья, и кресла, а главное шкаф - под библиотеку! И доставка была быстрая… И сборка… Я-то думал, что они два дня будут возиться. А они за два часа все сделали. А все от чего?

Пауза. Все молчат, смотрят на Анатолия Ивановича.

Анатолий Иванович. А все от того, что мы Маркины – над душой ни у кого не стоим! И никому своим делом заниматься не мешаем!

Музыка.
 

Занавес.

Альтернативная концовка:

После своих слов, Анатолий Иванович опирается на книжный шкаф. Шкаф с грохотом разваливается.

Музыка.


Занавес.