Я учусь, отец

 

  Завет треугольника выполняется в школе.
Прощай Гарейкино!
Люба настояла на своём. Выезжайте!   И мы выехали. Добрались до г.Аша. Поезда до Уфы почему-то ходили редко. Билеты за неделю продают, а то и за 10 дней. У нас билетов нет. Сколько мы там жили не помню.  Сын хозяина, молодой рабочий, рисовал на сундуке  заголовок стенгазеты «Трактор» Помню подсказал, что пропустил букву, просто прочитал вслух «Тратор» Он исправил но ничего не сказал.  Впервые спал при электрической лампочке. Читать можно всю ночь. Помню я даже успел поучиться в школе, развалины её в 2013г. ещё были. Завод тракторный работал. Ходили подвесные вагонетки.
  Перед прибытием поезда у кассы огромная толпа, зал переполнен.  Мама с огромным тюком и мы малыши приютились в углу в ожидании покупки билетов. Мама доверчиво отдала деньги молодым мужчине с девушкой, которые вызвались достать билеты и... исчезли вместе с деньгами. Поезд ушёл, вокзал опустел. дежурный милиционер узнал, что в Туймазы отправляется вахтовый вагон. Мы на ходу с помощью рабочих оказались в вагоне со слесарным и токарным станками, передвижной мастерской.  Добрались в Муллино с большими трудностями и приключениями. Помню из Кандров до Туймазы добирались в рабочем прицепном вагоне. Была диверсия  в Буздяке и Туймазах, сгорели элеваторы,  проехали мимо обугленных строений с чёрными холмами сгоревшего зерна. В Муллино нас приютила Гайша апа. Была весна 47 года, я успел поучится в последней четверти 1 «К» класса школы № 1 где учились в 4 смены. Помню нас несколько классов привели на митинг по случаю начала строительства фундамента Дома Техники, для молодого города Октябрьский.
 На пустыре, где теперь работает «чёртово колесо» в парке им. Гагарина, появились палатки с вербованной молодёжью будущих строителей города, там же приземлялся «кукурузник». Вечерами гармошка заглушалась песнями юных «бурановских» ансамблей, будущих штукатуров, маляров, операторов промыслов, заменивших места в бараках, где жили строители зелёного посёлка, мадьяры и немцы. Буханка хлеба на базаре стоила 90 рублей. Пенсию получали 27 рублей, как семья погибшего офицера. Люба говорила, что подписалась на государственный займ. Металлические монеты не котировались, но в моей копилке было 17 рублей монетами. При выпуске новых денег в 47 году , была отменена карточная система. На руку давали по одной буханке хлеба за 20 копеек. Копейки не менялись и я владелец 17 рублей неожиданно стал богачом. Мог купить 85 буханок хлеба. Хлеб, чай, сахар и так до самого призыва в армию. Жили после Гайша - апа в городе Октябрьске по ул. Азизбекова дом 5. В финском домике с двумя входами. Посреди комнаты стояла плита для приготовления пищи дровами, её огородили стенкой, поместилась кровать металлическая, где спали "валетом" Мама, Роза, Ринат и Рима, мне досталась чугунная плита на печке.
 Люба ухитрялась спать на узенькой скамейке у окна против печки. Там же шепталась вечерами после работы  с Гришей, солдатом из лазарета в самоволке и, даже зачала  племянницу Галю. В другой комнате, разделенной на две части жил геолог с женой  и азербайджанец - нефтяник из Баку. После школы я ходил занимать очередь за хлебом в вагончике в будущем парке Гагарина. Хлеб привозили к концу рабочего дня.
 После открытия магазина народ набивался так, что ни дышать ни двигаться маленьким человечкам было тяжело, но мы приспособились вставать вдоль стены. Очередь сама до прилавка двигалась без опасения, что тебя выволокут без хлеба. Мы росли в то время, когда всегда была очередь к продавцу, а теперь. очередь к покупателю, кроме системы здравоохранения. Второй класс закончил с похвальной грамотой, где сохранилась подпись директора школы Фаины Абрамовны Розенбаум и моей первой учительницы Евгении Петровны Рыжковой.