В гостях у Мейергольдов

В царской России Пензенская губерния являлась аграрным районом зерновой специализации, где сельское хозяйство было основной сферой занятости населения. В годы обильного урожая, излишки собранного зерна после отправки основной партии в регионы и заполнения элеваторов, перерабатывали на местных заводах в спирт.

В 1859 году, когда по Пензенской губернии, как и по всей России, прокатилась волна «питейных бунтов», коммерческий представитель торговой компании «Скотт и Вилькенс»[1], Николай Семёнович Лесков публикует свои «Очерки винокуренной промышленности (Пензенская губерния)». В этой своей первой пробе пера будущий известный русский писатель даёт характеристику винокуренной промышленности Пензенского края, которая значительно стала развиваться, благодаря местным условиям «обильного хлебородия, изобилия строевого и дровяного леса и мелководия сплавных рек Суры и Мокши». Он пишет: «В настоящее время в Пензенской губернии 69 винокуренных заводов, из коих 20 устроены в уездах, по преимуществу хлебородных …Сила всех этих заводов, определяемая пензенскою казенною палатою, доходит до 30 354 000 ведер полугара, из числа которых 3 859 000 назначаются для поставок Пензенской губернии, а 26 459 000 для поставок иногородних…»

После отмены крепостного права, и с помощью последовавших экономических реформ в крае начался промышленный капиталистический подъём, связанный с переработкой продуктов сельского хозяйства. Водяные и ветряные мельницы, маслобойни, суконные, кожевенные, табачные и винокуренные предприятия, работавшие раннее на основе ручного труда, получают техническое оснащение, многократно увеличивающее их производительность. Во многом этому способствует строительство сети железных дорог в государстве и приглашение на работу специалистов из Европы, где характер фабрично-заводского производство приобрело уже в конце XVIII века. Здесь, в Среднем Поволжье, в одной из наиболее этнически и конфессионально пёстрой части России, хотя и с абсолютным преобладанием русского населения, «немцы» из разных стран получают всевозможные льготы и чувствуют себя вполне комфортно.

Например, на свои винокуренные заводы в качестве специалистов привлекают поляков дворяне Араповы[2]. А в Пензе в 1863 году промышленник - немец, германский подданный Фридрих Эмиль (Эмилий Федорович ) Мейергольд строит завод по перегонки спирта и создаёт фирму "Торговый дом Э.Ф. Мейергольд и сыновья".

Большой кирпичный двухэтажный фасад виноводочного завода в форме квадрата выходил на Московскую, Пушкинскую и Лекарскую улицы. Как вспоминали очевидцы, завод создавал значительные неудобства для горожан. В силу специфики производства, от квартала заводских построек всё время тянуло сыростью и запахом сбродившей зерновой массы.

На заводе выпускали ликёры, два сорта рома, бальзам, вишнёвку, рябинку, калиновку. Но особенно фирму Мейергольда прославила очищенная углём водка - «Углёвка».

Будущий известный писатель и «король репортажа» Владимир Гиляровский, который в 1878- 1881х годах играл на пензенских театральных сценах у анторпринёра Долматова, так описывал купца-мецената Эмиля Мейергольда: «… высокий, могучий человек с большой русой бородой: фигура такая, что прямо нормандского викинга пиши». Накануне своего бенефиса Сологуб (Гиляровский) развозил театральные программы - приглашения. При встрече в ресторане Кошелова Эмилий Фёдорович «…сразу налил всем по большой рюмке водки из бутылки, на которой было написано: «Углевка», завода Э.Ф. Мейерхольд, Пенза».

Ах, и водка была хороша! Такой, как «Углевка», никогда я нигде не пил – ни у Смирнова Петра, ни у вдовы Поповой, хотя ее «вдовья слеза», как Москва называла эту водку, была лучше смирновской...

За завтрак Мейерхольд мне не дозволил заплатить.

– За этим столом платить не полагается, вы – мой гость.

Вот дайте мне несколько афиш, я их всем знакомым раздам… Все придут.

Я дал ему пачку программ и распрощался…»(Владимир Гиляровский « Мои скитания»)

По описанию «дядюшки Гиляя», владелец пензенского виноводочного завода был активным человеком, щедрой души, тонкий ценитель театрального искусства. Документы в пензенских архивах также сохранили свидетельства того, что Э. Ф. Мейергольд принимал деятельное участие в общественной жизни города, покровительствовал пензенским театрам и литераторам, материально поддерживал библиотеку им. М. Ю. Лермонтова.

Такое внимание пензенских предпринимателей к искусству и театру того времени не вызывало удивления, и не было редкостью. Пенза давно слыла столицей российских провинциальных театров. После ярмарочных балаганов, славу ей составили казённые, любительские помещичьи театры с крепостными актёрами. Потом вверх взяла анторпринёрская коммерческая выгода с приезжими артистами. И, наконец, популярность пришла к любительским молодёжными кружками.

Однако, хотя в семье Мейергольдов театр и музыку очень любили, в доме их царила неприятная, нервная атмосфера, вероятно, отчасти навеянная удушливыми винными парами. С домашними Эмилий Мейергольд был жёстким и властным, имел вторую семью, от детей требовал беспрекословного подчинения своей воле. С супругой, прибалтийской немкой Альвиной Неезе (Альвиной Даниловной), они имели восьмерых детей. Восьмым по счёту ребёнком 28 января 1874 года (ровно 150 лет назад), родился мальчик, которому дали имя Карл Казимир Теодор, в будущем - известный актёр, режиссёр Всеволод Эмильевич Мейерхольд.

*

Сейчас красивый деревянный дом на каменном фундаменте, в котором в конце 19 века проживала семья пензенских заводчиков Мейергольдов является домом - музеем театрального режиссёра Всеволода Эмильевича Мейерхольда и полностью посвящена пензенскому периоду его жизни.

«Музей Театра», который стал первым мемориалом всемирно известного театрального деятеля, был открыт к 110 - летию со дня рождения режиссёра в 1984 году. Это стало возможным спустя только 40 лет после расстрела Всеволода Мейерхольда и фактического разрешения на публичное информирование о его деятельности (официально запрет был снят после реабилитации в 1956 году).

Особую роль в становлении музея сыграла внучка Мейерхольда – Мария Алексеевна Валентей, безвозмездно передавшая в его фонды мемориальные вещи мастера и членов его семьи. Она же организовывала творческие встречи пензенской публики с известными театральными деятелями.

В 2003 году решением Правительства Пензенской области музей был реорганизован в Центр театрального искусства «Дом Мейерхольда». Теперь в маленькой комнате при пензенском доме - музее Всеволода Мейерхольда даёт спектакли камерный «Театр доктора Дапертутто».

Этой осенью нашим гидом по пензенскому дому-музею Всеволода Мейерхольда была его хранитель, Елена Языченко. Она не только напомнила об особенностях творческой деятельности и жизненных вехах режиссёра, но и как гостеприимная хозяйка, помогла погрузиться в атмосферу жизни этой купеческой усадьбы конца XIX века.

Мы медленно прошлись по комнатам, где с 1881 по 1896 год жил, взрослел и становился личностью будущий театральный новатор.

В семье Мейергльдов разговаривали на немецком, однако, в раннем детстве у Карла была русская няня, поэтому знание им нескольких языков вполне объяснимо.

Мать Мейерхольда была страстной поклонницей музыки и часто проводила дома театрализованные музыкальные вечера. В доме собирались известные пианисты, скрипачи и виолончелисты. Понятно, что все дети в семье тоже обучались музыке и будущий режиссёр стал, практически, профессиональным скрипачом и пианистом.

В гимназические годы Карла Мейергольда, рядом с домом на Базарной площади шумели весёлые балаганные представления, стоял шатёр первого русского стационарного цирка братьев Никитиных. Поэтому не удивительно, что творчески одарённый Карл не всегда доходил до учебного заведения. Его притягивало искусство, театральное зрелище, он, увлекаясь, вместе с братьями и сёстрами активно участвовал в домашних любительских спектаклях.

Такая тяга к искусству и нелюбовь к стягивающим творческие порывы гимназическим рамкам, приводили к тому, что учился Мейерхольд плохо, он трижды оставался на второй год, и закончил курс гимназии только в возрасте 21 года.

Можно себе представить весь тот гнев и негодование, которые обрушивались на голову молодого человека и двух его братьев со стороны отца, который мечтал передать своё крупное предпринимательское детище сыновьям! Карла даже посещали мысли о самоубийстве, но рядом была верная подруга, актриса Ольга Мунт, которая помогла молодому дарованию обрести веру в себя.

В результате своенравный, упрямый, весь в отца, Карл Казимир Теодор, не пожелает взять у Эмилия Мейергольда ничего, кроме первого своего театрального псевдонима «Ухтомский». В пригородном селе Ухтомка у отца был ещё один винокуренный завод. Псевдоним же артисту-любителю был необходим, так как гимназистам запрещалось даже присутствовать на вечерних спектаклях в качестве зрителей, а не то, что играть самим.

Впервые под этим псевдонимом Карл Мейергольд сыграет роль Репетилова в пьесе Грибоедова «Горе от ума», где он ещё станет и помощником режиссёра. Пьеса шла в постановке Пензенского драматического кружка под руководством Д.С.Волкова 14 февраля 1892 года – в день, когда в доме Мейергольдов умирал глава семейства Эмилий Федорович. Однако, ни Карл, ни его брат Фёдор, который тоже был задействован в спектакле, решили спектакль не откладывать.

После смерти отца - основателя «Торгового дома Э.Ф. Майергольд и сыновья» Карл Мейергольд проявив свой бунтарский характер, полностью откажется от наследства, германского подданства, имени и фамилии. В апреле 1896 года он принимает православие, крестится в Спасском кафедральном соборе Пензы под именем Всеволода Эмильевича Мейерхольда и венчается с Ольгой Мунт. В Государственном областном пензенском архиве сохранились эти уникальные метрические записи.

Метрическая запись о принятии Мейерхольдом православия и смене имени и фамилии в Пензенском Спасском кафедральном соборе. 1905г.
Поступив, было, по окончанию гимназии на юридический факультет Московского университета, Всеволод Мейерхольд спустя год окончательно поворачивается лицом к своей театральной судьбе и до 1898 года учится в музыкально-драматическое училище Московского филармонического общества у Владимира Немировича-Данченко. Их курс станет основой будущего Московского художественного театра (МХАТа).

Летние каникулы студент Мейерхольд проводит в Пензе, выступая на сцене «Общества драматического кружка им. В.Г. Белинского» - объединения несколько любительских театров. Местные газеты его называют любимцем пензенской публики.

Затем следует череда ролей в частной труппе МХТ у К. Станиславского и. В. Немировичем-Данченко, в театре Комиссаржевской. Знаменитая на весь мир система реалистической актёрской техники Станиславского предполагала, что актер должен не представлять образ, а "стать образом" — его переживания, чувства и мысли сделать своими собственными. Всё в спектаклях МХТ должно было быть реалистичным, доходившим до натурализма: и деревенская грязь на сцене с мутными лужами, и живая лошадь, жующая свежее сено. Чтобы поставить «На дне» по М. Горькому, Константин Станиславский посещает ночлежку, приглашает крестьянку из глубокой деревни для консультирования…

Всеволод Мейерхольд мыслит совершенно иначе. Он, как человек нового, революционного времени, стремиться к абстракции и условности в театральном искусстве, театру без помпезных декораций и костюмов, театру, построенному на пластике и гротеске. Мейерхольд начинает свои режиссёрские эксперименты, с 1902 года, становясь во главе авангардного «Товарищества новой драмы» - флагмана сценического футуризма. Он считает, что актер должен быть «носителем масок», что все искусство в целом может быть преувеличенным и эксцентричным.

Летом 1904 года Мейерхольд последний раз приезжает со своим театром на гастроли в родную Пензу. Но в городе к этому времени уже ничего не напоминает ему о прежней жизни. Старший брат уехал в Польшу ( г. Лодзь), средний сначала предпринимал попытки разобраться в отцовской бухгалтерии, но его сгубило пристрастие к заводской продукции. Фирма разорилась, и здание бывшего завода Э. Ф. Мейергольда было продано в счёт погашения долгов крестьянке (!) П. Г. Фирсовой. От Фирсовой усадьба перешла купцу Н. М. Тихо- нову, который и стал сдавать здание под коммерческие службы, аптеку и, большую часть, под 2-ю женскую гимназию.

После въезд в Пензу Всеволоду Мейёрхольду будет закрыт. Местная жандармерия внесёт революционно настроенного марксиста Мейерхольда в список «неблагонадежных особ».

Особенно удачной дореволюционной режиссёрской работой Всеволода Мейерхольда считается пьеса по драме М.Ю. Лермонтова «Маскарад», премьера которой состоится в Александринском театре 25 февраля 1917 года и будет названа последним спектаклем Российской империи.

Художник императорских театров, автор декораций и костюмов к этому знаменитому спектаклю А. Головин потом напишет: «Мейерхольд – гениальный выдумщик. Я необыкновенно счастлив, что встретил на своем пути Всеволода Мейерхольда, наши взгляды в искусстве совпали, затем и выдумки шли рука об руку, и годы совместной работы пролетели как сон волшебный».

Постановке дореволюционного «Маскарада» сейчас посвящена одна из комнат дома-музея Мейерхольда в Пензе.

*

За советский период своего творчества Всеволод Мейерхольд, словно продолжая игру в спектакле «Маскарад», постоянно меняет маски. То он в «маске комиссара» - заведующего театральным отделом Наркомата просвещения призывает к закрытию академических театров - «гнёзд контрреволюции», к замене их на самодеятельные рабоче-крестьянские коллективы; то, в «маске клоуна» превращает театр в цирковые аттракционы с антисоветским поясничанием; то надев «маску Мельпомены» и заняв место К.С. Станиславского, возглавляет классический оперный театр.

Всеволод Мейерхольд возьмёт себе псевдоним по одному из персонажей сказок любимого немецкого писателя Гофмана «Доктор Дапертутто», что означает «везде» и «всюду», во многом ассоциируя себя с ним. Он делает из актёров пластичных, выразительных марионеток, создав специальную систему упражнений «биомеханика», что особенно производит сильное неоднозначное впечатление на зрителей.

В одной из комнат пензенского дома-музея висит двойной портрет Мейерхольда 1916г. «Мир Гофмана» художника Бориса Григорьева, который как бы призывает зрителя остановиться и задуматься над образом двойственности и кукольности великого Мастера сцены.

Дальнейшая жизнь Всеволода Мейерхольда, казалось бы, уже никак не будет связана с родной Пензой, но тень отца ляжет на всю его дальнейшую судьбу. Упрямство, целеустремлённость, властность и взрывной темперамент, доставшиеся от отца, быстро превратят Мейерхольда из угловатого провинциального юноши в народного артиста РСФСР, всемирно известного режиссёра-новатора с собственным театром. О нём будут много говорить, ругать и восхвалять. Как яркую, но двойственную личность Мейерхольда будут и люто ненавидеть, и преданно любить.

Всеволод Мейерхольд приветствует революцию, вступает в большевистскую партию, производит себя вождём «Театрального Октября».

Вся советская печать активно помогает ему громить академические театры — МХАТ и другие: «кто этим восторгается, ловит себя на том, что заедает тебя всесильное мещанство, из пут которого надлежит тебе вырваться, если хочешь стать гражданином нового, коммунистического мира»,- пишет Мейерхольд.

Он ставит спектакли в жанре авангарда и театрального гротеска по произведениям Маяковского и Блока, общается с поэтом-символистом Вячеславом Ивановым, обожает музыку Скрябина, Прокофьева, покровительствует молодому Шостаковичу, посвящает спектакли Льву Троцкому, дружит с Тухачевским, ненавидит Эренбурга, Таирова и Булгакова, строит планы совместной работы с Пикассо. Его московский дом становится местом встреч многих великих деятелей советской культуры.

Также как и для отца, клятва в супружеской верности не станет для Всеволода Мейерхольда препятствием к поиску новой «музы» и измене. Прожив с Ольгой Мунт 20 лет и родив с ней троих детей, он полюбит Зинаиду Райх - первую жену Сергея Есенина и станет отчимом для их с поэтом двоих детей. Из редакционной секретарши Мейерхольд превратит молодую супругу в главную звезду своего театра и будет поручать все главные роли.

Фактически на протяжении всей жизни Мейерхольд создаёт театр марионеток с живыми куклами, двигающимися по нитями, привязанным к его пальцам. Именно поэтому, восстав, от Мейерхольда уходят многие самобытные, талантливые актеры в другие театры и на экраны кинотеатров, где становятся любимцами всего советского народа[3].

По мнению ряда литературоведов[4], очень популярная у нас в стране с 30-х годов сказка Алексея Толстого «Золотой ключик или Приключения Буратино» - является сатирой на перипетии соперничества двух театров: К. Станиславского и В .Мейерхольда.

Псевдоним Мейерхольда – Доктор Дапертутто автор переносит на титул Карабаса Барабаса - "Доктор кукольных наук".

А самохарактеристика Карабаса Барабаса: "Я доктор кукольных наук, директор знаменитого театра, кавалер высших орденов, ближайший друг Тарабарского короля" - так поразительно соответствует представлениям о Мейерхольде, как друга сильных мира сего.

Также, как и Карабас Барабас, который ходит по своему театру с плёткой – семихвосткой, режиссёр ходил по театру своего имени с заряженным маузером.

"Не теряя ни секунды, бежать в Страну Дураков! — закричал Карабас Барабас, торопливо засовывая конец бороды в карман"- словно цитирует Алексей Толстой Мейерхольда, который постоянно носил длинный шарф, конец которого засовывал в карман.

Беспощадный эксплуататор кукольного народца, Карабас Барабас борется с куклами – марионетками, которые, сорвавшись с ниточек, стали сами творить собственную судьбу. Став людьми, они нашли собственный театр, а «Доктор кукольных наук» потерял всё, и был жестоко наказан.

Закрытием театра, арестом и расстрелом закончилась жизнь и «Доктора Дапертутто» - Всеволода Мейерхольда. Снова настали новые времена, которые не простили режиссёру – новатору ни первого революционного спектакля, посвящённому Льву Троцкому, ни дружбу с земляком Тухачевским, ни его диктаторских полномочий и «кульбитов» с актёрами и зрителями, ни призывов к тотальному бунту против национальной культуры. Страна взяла курс на утверждение «соцреализма». Победил академический театр «папы Карло» с чеховской чайкой на тяжёлом МХАТовском занавесе.

*

Сейчас в Пензе билеты на спектакли театра «Доктор Депертутто» скупаются мгновенно. Здесь ставит спектакли по мотивам произведений Гофмана, Шекспира, Гоцци, Гоголя, Пушкина, Булгакова и других. Актёры театра исключительно мужчины, которые играют совсем рядом со зрителем, используя импровизацию. Как и у Всеволода, актёры на сцене создают фантастический мир, где главным способом передачи мысли авторов является юмор, гротеск и пластика.

Слева от «Дома Мейерхольда» находится памятник самому режиссёру (автор Ю. Ткаченко, г. Пенза, 1999г.). Памятник такой же необычный, каким был сам Мейерходьд: театральный новатор, словно вернувшись в Пензу и озираясь по сторонам, стремиться попасть в свой дом, где надеется найти уют и встретить любимую женщину. Но дверь не настоящая, у неё нет ручек…


*

[1] Торговая фирма «Скотт и Вилькенс» находилась в селе Николо-Райское, сейчас Городищенского района Пензенской области. Управлял компанией родственник Н.С. Лескова Александр Яковлевич Шкотт – англичанин «из иностранцев Великого британского королевства», приведённый «к присяге на вечное подданство России».

[2] Араповы – дворяне, известные общественные деятели, помещики Пензенской губернии, владельцы трёх винокуренных заводов в Наровчатском уезде. Кроме того, И. А Арапов – владелец и организатор народного театра в Наровчате. П.Н. Арапов из села Ягановки Пензенской губернии – театровед и драматург, принимал активное участие в строительстве императорских театров – Большого оперного и Малого драматического, автор « Летописи русского театра с 1673 по 1825г.»; автор более 20 комедий и водевилей, которые шли во многих театрах, в том числе и в Пензе.

[3] Актёрами театра Мейерхольда были Н. Охлопков, Э. Гарин, И. Ильинский, М. Бабанова, Н. Боголюбов, С. Мартинсон, В. Зайчиков, М. Царёв, М. Жаров, С. Эйзенштейн, И. Пырьев и другие.

[4] Петровский М.С. Книги нашего детства. М. 1986 . Что отпирает ЗОЛОТОЙ КЛЮЧИК