Город на семи ветрах

ГОРОД НА СЕМИ  ВЕТРАХ

Почти четверть века назад, весной 1999 года, издательский отдел Вятского регионального центра русской культуры, который я тогда возглавлял, выпустил в свет совершенно уникальную для наших мест книгу исторических очерков котельничского краеведа ХIХ века Ильи Егоровича Глушкова «Котельнич. ХIХ век. Топографо-статистическое и этнографическое описание г. Котельнича».

Чтобы этот редчайший и ценнейший исторический труд, содержащий необычайно интересные и во многом неизвестные события жизни нашего города той далекой поры не потерялся в море вятской краеведческой литературы и был достойно представлен, привожу его в этом сборнике в полном виде лишь с некоторыми несущественными сокращениями.


ИЛЬЯ  ГЛУШКОВ  И  ЕГО  КНИГА
О существовании «Топографо-статистического и этнографического описания Котельнича», этого уникальнейшего и интереснейшего исторического очерка о Котельииче первой половины ХIХ века учителя Котельничского уездного училища И. Е. Глушкова, местным краеведам было известно давно.

В 80-х годах прошлого века работавший тогда директором музея колхоза «Искра» Николай Павлович Борцов выписал эту работу по межбиблиотечному абонементу из областной научной библиотеки имени А. И. Герцена, и его ученица Г. В. Злобина, работавшая в те годы в методкабинете районного отдела народного образования, перепечатала ее на машинке. Один из экземпляров получившейся «рукописной» книжки хранился с той поры в домашнем архиве Н. П. Борцова, который и передал его нам для издания.

Как писала во вступительной статье, открывающей книгу, Любовь Соболева, руководившая тогда Котельничским филиалом областной краеведческой школы при городской станции юных туристов, об авторе этого фундаментального очерка Илье Егоровиче Глушкове известно немного. По дошедшим до нас данным, родился он в 1831 году в Котельниче, в купеческой семье. В 1853 году окончил Вятскую гимназию и с 1954 года начал преподавать историю и географию в Котельничском уездном училище, позднее стал его смотрителем.

В ту пору в России активно действовало Русское императорское географическое общество, а также созданное несколько позднее Императорское вольное экономическое общество. Эти два учреждения, действуя как самостоятельно, так и при активном посредничестве отделений этих обществ по всей необъятной Руси, а также с помощью губернских статистических комитетов, вели огромную работу но сбору материалов по самым разнообразным сторонам жизни общества тех десятилетий, развивающейся хозяйственной деятельности, науки и культуры.

Собираемый тогда материал, по большей части носивший современный для того времени описательно-статистический характер и уже в силу этой   относительной «известности» не представлявший, быть может, такой ценности тогда, сейчас, по прошествии полутора веков, является для нас уникальнейшим источником знаний о нашей истории, жизни наших предков.

На протяжении семи лет подряд, с 1860 по 1866 год, он по заданию губернского статистического комитета готовил материалы «О движении торговли на Алексеевской ярмарке в г. Котельниче». Сначала он делал это исключительно по личному желанию, а когда в 1863 году его утвердили действительным членом Вятского статистического комитета, собирание сведений о ярмарках в Котельниче ему было уже вменено в обязанность.

В 1875 году к юбилею Котельничского уездного училища он составил обстоятельную «Историческую записку о Малом народном училище с 1790 по 1825 год и уездном училище с 1825 по 1875 гг.».

«Топографо-статистическое и этнографическое описание г. Котельнича» является самым фундаментальным историческим трудом И. Е. Глушкова. Оно было опубликовано в этнографическом сборнике Императорского русского географического общества за 1862 год. В этот же год Илья Егорович за свой труд был удостоен медали географического общества.

И. Е. Глушков был женат на дочери титулярной советницы Хионни Харитонтьевны Парфентьевой Юлии Александровне. Бракосочетание состоялось 5 февраля 1856 года в Никольской церкви г. Котельнича. По дошедшим до нас сведениям, у них было три сына: Николай, Павел и Петр.

Умер И. Е. Глушков 31 октября (по старому стилю) 1876 года от чахотки в возрасте 45 лет и в звании коллежского асессора. Жена его умерла годом раньше, 29 июля 1875 года в возрасте 40 лет.

Сейчас, по прошествии стольких лет после выхода книги, мы благодарны тогдашнему, а теперь бывшему главе администрации города, котельничанину Александру Васильевичу Жданову, который нашел возможность оказать финансовую поддержку в осуществлении этого издания. Надеемся, что это содействие, проявленное в сложное для финансирования подобных проектов время, будет вновь по достоинству оценено всеми, кто любит наш древний город и интересуется его историей.


ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ  ПОЛОЖЕНИЕ
Город Котельнич Вятской губернии лежит под 58 градусом 10 минутами северной широты и 66 градусами 25 минутами восточной долготы от первого меридиана, проходящего через остров Ферро. Он находится на правом берегу реки Вятки и лежит от губернского города по почтовому тракту на расстоянии 97 верст.

В старину он назывался Кокшаровом и был населен народом финского происхождения - черемисами. В 1181 году он был взят приступом новгородскими выходцами и вместе с Хлыновым сделался по времени первым городом в Вятской стране.

При въезде в Котельнич с восточной стороны, или с Орловского тракта, спускается вдоль всех улиц до самого оврага, пересекающего город, довольно высокая гора, так что город с этой стороны показывается как бы в огромной яме или котле и не бывает виден до тех пор, пока не подъедешь к самой границе его. С границы же он весь виден в своей впадине, как на ладони.

Особенно хороший вид в западной половине города. Налево от первой улицы - гостиный двор с собором, Николаевскою церковью и окрестными каменными домами. Но почти ни при одном доме вы не заметите не только сада, но даже ни одного деревца. Недостаток садов бъясняется его теснотою, которая происходит частию оттого, что никому не хочется строиться вне уютной котловины.

Через поперечный овраг в улице, которая называется Московскою, построен большой деревянный проезжий мост. Он давно уже пришел в ветхость и ныне с каждым днем можно ожидать, что он обрушится. В последние годы мост почти постоянно заперт для проезжающих и доступен только для одних проходящих. Его отпирают только для проезда какой-нибудь важной особы.

Возвышенность к югу от западной стороны города за оврагом - здесь в старину и находился город Кокшаров. Ныне здесь купеческие амбары и не более десятка скромных домиков.


ОСОБЕННОСТИ  КЛИМАТА
Климат в Котельниче, можно сказать, довольно непостоянен и суров. Он препятствует иногда правильному созреванию хлебных растений. Так, в 1860 году овес и ячмень сняты не вполне зрелые. Утренние холода весной и в конце лета бывают вредны для огородных овощей, особенно для огурцов и картофеля. Летние утренники с инеями начинаются иногда вскоре после Ильина дня.

Весной нередко случается так, что, когда на грядах бывают уже ранние огурцы и домохозяин рассчитывает на большое их изобилие и выгодную продажу, вдруг в мае, а иногда и в июне наступают довольно сильные утренники, и огородная зелень желтеет и засыхает. Впрочем, когда бывают жаркие лета, то овощей вырастает в достаточном количестве.

В нынешнее время климат здесь как будто изменился, ибо вместо прежних правильных зим, как рассказывают старики, теперь заступили довольно значительные оттепели, приносящие с собою немалый вред, летом же, напротив, - продолжительные дожди. Однако, нельзя сказать, чтобы климат был вреден, хотя и случаются эпидемические болезни, как-то: холера, горячка, лихорадка (лихоманка, подруга, комуха) и крованый понос, но все эти болезни бывают преимущественно между бедным классом, и то большею частию от его же неведения и нерадения, а еще более от неумеренного в летнее время употребления грибов и  ягод. На рогатый скот нападает иногда сибирская язва.

За пять лет, начиная с 1830 по 1835 год, а также за 1857 год средняя температура в городе зимой была -10,8, весной +2,7, летом +13,5, осенью -0,5, а годовая +1,9 градуса. Во время зимы обыкновенно бывают морозы 25 - 30 градусов, а летом жара 24 - 28 и 30 градусов. По замечанию стариков, Вятка становится в промежуток от 15 октября до 15 ноября, а вскрывается не позже 17 или 18 апреля.


ПЛАНИРОВКА И АРХИТЕКТУРА
Улиц в городе 10, из них 5 дольных, переходящих через Балакиревичский овраг, и 5 поперечных, идущих от реки Вятки под прямыми углами. Дольные улицы: Набережная, Московская (или Вятская), Воробьевская, Богомоловская, Солдатская. Поперечные: Котельничская, Шильниковская, Предтеченская, Князевская и Игошинская. Улицы по невежеству или небрежности жителей даже между богатыми домами не очищаются, не укрепляются галькою и оттого весной и осенью непроходимы. Впрочем, благодаря  деятельности начальника города  Якова Александровича Рейнеке, город в отношении чистоты и порядка приходит к лучшему состоянию.

В постройке домов здешние жители не отличаются большим вкусом и соблюдением симметрии. Они при постройке домов имеют в виду не собственное, а удобство для постояльцев во время Алексеевской ярмарки. Оттого в большей части домов комнаты устроены так, что почти каждая из них имеет особый ход из сеней. Во время ярмарки многие дома, смотря по их величине, количеству при них амбаров и близости к рынку, приносят от постоя и складки товаров дохода до 250 рублей. Отдельные дома есть очень порядочные, но общий вид города весьма непривлекателен. К лучшим можно отнести дома купцов Зыриных и Кардаковых. Обширный дервянный дом купца М. И. Кардакова мог бы занять видное место в каком угодно большом городе.


ЛАВКИ
Всех домов, принадлежащих городским обывателям, считается 340, в том числе каменных 12, полукаменных 26 и деревянных 302; кроме этого числа принадлежат казне - 6, обществу - 9 и церкви - 1.

В западной половине города, через дом от моста (Через Балакиревицу - А.В.), стоит собор. На юг от собора находятся два старых гостиных двора из 165 лавок. На запад в 1852 году построен в виде квадрата каменный гостиный двор с подъездами на каждой стороне. В этом дворе считается 120 лавок, по 15 со всех 4-х сторон, как внешних, так и внутренних. Во внутренности сего квадрата еще четыре деревянных корпуса с 60-ю лавками. Сверх того, частным лицам принадлежит до 15 лавок, находящихся около площади при домах. Таким образом, всех лавок, принадлежащх городу и частным лицам, 120 каменных и 170 деревянных. Однако, несмотря на это количество, во время Алексеевской ярмарки, устраиваются по окрестным улицам балаганы числом от 100 до 150.


ТРОИЦКАЯ ЦЕРКОВЬ
Первоначальное построение церкви во имя Пресвятыя Живоначальныя Троицы с приделом великомученицы Парасковеи, нареченныя Пятницы, относится к царствованию Михаила Федоровича, т. е. к тому времени, когда все церкви находились в старом городе Кремле, обнесенном деревянною стеною. В старину в Кокшарове над этою стеною быди с трех сторон башни с воротами под каждой.

В то время считалось там три церкви: Алексеевская, Троицкая и Архангельская. Они были деревянные и очень ветхие, в особенности Троицкая, в которой и служить было нельзя. А потому староста этой церкви, Павлик Рябов, отправился в 1624 году в Москву к святейшему патриарху Филарету Московскому и всея Руси с просьбою от своих прихожан, чтобы им дозволено было построить новую соборную церковь во имя Пресв. Живонач. Троицы с приделом великомученицы Параскевы, нареченной Пятницы за речкою Котлян- кою.

Патриарх благословил его и дал грамоту на постройку той церкви, а также разрешил ронить и рубить лес для постройки как новых церквей, так, вероятно, и самого города. Построенная на новом месте церковь в скором времени подверглась опустошительному пожару, случившемуся в ночь на 2 число октября 1687 года и истребившему не только церкви, но и самый город. На другой же год после пожара Троицкая церковь вновь была построена. Последний пожар в 1805 году опять много повредил эту церковь.


НИКОЛАЕВСКАЯ  ЦЕРКОВЬ
Николаевская церковь до конца XVI века находилась, как и прочия, в старом городе, в Кремле, под именем Архангельской. Во время пожара в 1687 году она, вместе с прочими церквами сгорела. На другой год она была перенесена за речку Котлянку, на место около ограды девичьего монастыря. Построенная здесь церковь была деревянная и существовала не более 50 лет. В 1741 году было приступлено к сооружению новой церкви, уже каменной.

В настоящее время Николаевская церковь много облагодействована своими прихожанами -  богатыми купцами, из которых особенной благодарности заслуживают: Михаил Иванович Карданов, братья Кардаковы, Семен Сергеевич Зырин. Отец братьев Кардаковых, Прокопий Максимович, много помог устройству иконостаса в холодном храме и взял на свой счет всю позолоту этого иконостаса, которая при его жизни была только начата, а окончена уже сыновьями его.

Позолота иконостаса и сени над престолом, поддерживаемые четырьмя столбами, как иконостас, так и сень вызолочены без всякой прикрасы, - стоит братьям Кардаковым 4000 руб. сер. Иконы для иконостаса, в числе 40, заказаны Михаилом Ивановичем Кардаковым за 4000 руб. сер. Купцы Зырины, особенно Семен Сергеевич, приобрели для всей церкви немало утвари довольно ценной. Он пожертвовал еще богатое паникадило, стоящее до 600 руб. сер.

Теплая церковь в обоих приделах богата иконами, которыя украшены серебряными ризами, жертвованными в разное время этими же купцами, т. е. Кардаковыми и Зыриными. Всех икон в серебряных ризах считается до 12; серебра в ризах более 2-х пудов и в других церковных утварях более пуда. В библиотеке книг считается за 200 томов. Из книг древнее прочих Евангелие 1677 года. Колоколов 9, из них главный 74 пуда 30 ф.

К этой церкви причислена часовня, под названием Ширяевской, отстоящая в 4-х верстах от города. Она почитается местом явления образа Спасителя и Владимирской Божией Матери. К этой часовне бывают два крестных хода в году. Один бывает во второе воскресенье после Троицына дня, а другой 26 августа, в день Владимирской Божией Матери. Второй, более торжественный, привлекает очень много народу. В это время многие из крестьян имеют обыкновение приносить под свято молодого петуха, середку или переднее плечо баранины, тоже молодой. Петухов приносится 300 - 400 штук, баранины от 20 до 30 пуд. Все это приношение от крестьян делится между церковным причтом.


ПРЕДТЕЧЕНСКАЯ ЦЕРКОВЬ
Предтеченская церковь построена в 1807 г.  К ней отнесена часовня, находящаяся в 6 верстах от города, при деревне Сенниковской. Прежде эта часовня принадлежала к Предтеченскому монастырю.

К этой часовне два раза в году носят от Предтеченской церкви св. иконы. Кроме Сенниковской часовни при этой церкви, еще недавно считалась другая - Репейницкая, но, по чрезвычайной ветхости и близости ея к берегу реки Вятки, она была запущена.


КЛАДБИЩЕНСКАЯ ЦЕРКОВЬ
Кладбищенская церковь до 1857 года была деревянная, холодная и очень ветхая, почему с разрешения епархиального начальства в том же году она перестроена Михаилом Ивановичем Кардаковым на полукаменную теплую. При этом он взял на свой счет и постройку нового иконостаса, его позолоту, живопись и вообще все, что необходимо для св. храма. Им же в 1859 году приложен к этой церкви колокол в 127 пуд. Кроме того, на деньги, собранные еще прежде, слито до 10 колоколов разного весу от 1 пуда до 65 пудов. В 1857 году приложен еще колокол весом 15 пудов Сем. Сер. Зыриным. За исключением этих 11 колоколов, вся церковь и ее утварь устроены иждивением купца Михаила Ивановича Кардакова.


СЕМИК
На седьмой неделе после Св. Пасхи, в четверток, на кладбище совершается поминовение усопших. Этот поминальный день обыкновенно называется «Семиком», вероятно, оттого, что он бывает на седьмой неделе после Пасхи.

В день Семика с раннего утра съезжается на кладбище для поминовения усопших родных очень много народу как из деревень, так и из города. Сперва в обычное время совершается заупокойная обедня, потом панихиды для одних в церкви, для других, по их желанию, на могилах усопших.

Когда панихиды будут отправлены, священники с иконами отправляются из церкви на ту могилу, в которой будто бы похоронены воины, павшие в сече с новгородскими выходцами. Здесь служится так называемая всемирная панихида за всех воинов, которые пали в этой битве.

Замечательно, что во время совершения всемирной панихиды многие из крестьян имеют обычай бросать в яму, над которой служится панихида, деньги и яйца, из которых деньги после прибираются и уносят в церковь в виде приклада. По окончании панихиды те же крестьяне как бы в знак той битвы бросают один в другого печеные яйца, отчего и происходит в эго время между ними сильный крик и шум. Также некоторые из крестьянских баб растущую в этой яме траву вырывают, несут домой и хранят, как лекарство от болезней  домашнего скота.

Приходя на кладбище помянуть загробных родных, многие из крестьян и даже горожан имеют обычай после панихид обедать на могилах, для чего и приносят сюда разных кушаньев: яиц, блинов, пирогов, жареного, а также пиво и вино. Они пьют и едят без соблюдения суеверных обрядов и не забывают угощать и своих загробных родных и друзей. Для этого кладут им на могилу ватрушку, часть пирога, ставят пива и вина, или льют их в нарочно проткнутую ямку, с плачем приговаривая, что и он, голубчик или голубушка дорогая,  любили попить и поесть. Поминки иногда заканчиваются драками.

В Семик на кладбище продают разные детские игрушки: сосновые пищали, берестяные дудки и рожки, деревянные волынки, глиняные дудки, шары, куклы и проч, детские забавы. Накупивши подобных игрушек, сотни мальчишек начинают ими потешаться. Таким образом, Семик принимает вид веселого праздника. И после Семика город оглашается громким свистом дудочек в продолжении нескольких дней сряду.


БИТВА НОВГОРОДЦЕВ
Местное предание сообщает мало подробностей о бывшем близ Котельнича побоище. В истории о вятчанах упоминается, что оно происходило в начале XV века, а именно в 1418 году, когда Вятскую страну наводняли многие праздные люди, бежавшие в особенности из Великого Новгорода. Изменившие своему отечеству, такие люди не могли, конечно, жить мирно и стали производить и здесь разные возмущения и беспорядки.

К таким знатным беглецам должно причислить Анфала Никитина и Разсохина. Оба они в Вятскую страну пришли, собственно, чтобы властвовать над туземцами, но так как это властвование каждый из них не хотел уступать без бою, то и решено было битвою, которая, произошла под Котельничем и кончилась смертью Анфала Никитина и победою Разсохина.

Из падших воинов в этом побоище было больше устюжан, союзников Анфала Никитина. По преданию мы знаем имена только трех предводителей устюжан: Василья, Федора и Патрикея. Этих воинов и по сие время записывают в памятки и служат по ним заупокойные обедни. Старожилы рассказывают еще, что черепа этих трех воинов хранились долгое время в бывшем Предтеченском монастыре и показывались как головы святых воинов. Это даже заставляло страждущих в то время головною болью прибегать сюда с молитвою. Для этого верующие в их святость обвертывали эти головы полотенцами, а потом накладывали эти полотенца уже на свои болящие головы, отчего и получали будто бы исцеление. Но по дошедшим слухам до одного их Вятских архиереев, эти черепа, служившие распространению суеверия, были, по приказанию его, похоронены.

На запад от города, по левую сторону от Яранского тракта, находится общественный сад. Устроен он не транее 1852 года. В этом принимал большое участие бывший уездный судья Дмитрий Иванович Лихачев и управляющий питейной конторой Петр Андреевич Калугин. От ворот сада на юг идет широкая и единственная аллея, которая опускается в долину оврага. На правой стороне аллеи устроено место для кегельной игры, а на левой - качели, из которых одна круглая. По ту и другую сторону аллеи, где она спускается в овраг, устроены крытые беседки. В сад ходят только для прогулки, и притом так, что редко могут встретиться здесь три или четыре семейства за раз. Общих же собраний и увеселений не бывает никогда.

Между городом и садом два винных подвала, каменный и деревянный, обложенный дерном.


НАСЕЛЕНИЕ
По отчету городнического правления за 1858 год, жителей в городе считалось 1397 мужчин и 1363 женщины, всего - 2760 человек. В их числе (обоих полов): потомственных дворян - 34, белого духовенства - 75, купцов - 266, мещан -  1521, дворовых людей - 5, регулярных войск - 162, отставных нижних чинов -  237, солдатских детей - 84.

По вероисповеданию из общего числа горожан: православного - 2732, римско-католического - 3, евреев - 12, татар - 13.

В 1858 году родилось 63 мальчика и 57 девочек, умерло 97 человек обоих полов. Из числа родившихся было 2 незаконнорожденных и 1 мертворожденный.

Браков в этом году было 34. Из сравнения девятой ревизии, оконченной в 1858 году, оказывается, что в 8 лет от девятой ревизии число жителей в городе увеличилось на 1/7 часть.


НРАВСТВЕННОСТЬ
Нравственность здешних жителей находится в довольно хорошем состоянии. Совершающихся между ними преступлений случается очень мало. Так, по делам, производившимся в городовом магистрате и уездном суде за последние два года, видно, что из лиц городского состояния содержалось под арестом: в 1857 г. - 2 муж.; в 1858 г. - 1 муж. и 1 жен. Прикосновенных к делу: в 1857 г. - 70 муж. и 2 жен.; в 1858 г. - 45 муж.

Из преступлений чаще всего случаются воровство и мошенничество. Кроме городских, в здешнем остроге в эти два года содержалось крестьян Котельничского уезда по смертоубийству: 3 муж. и 5 жен., из коих оправдано: 1 муж., а осуждено 3 жен. За грабеж - 2 муж. За воровство и мошенничество: муж. - 28, жен. - 5, из коих оправдано: муж. - 2, жен. - 1; осуждено: муж. - 15, жен. - 3. За скотоложство - 5 муж., из них осуждено 2. За святотатство: муж. - 4, из коих осуждено 1. За буйственные поступки - 1. Лиц сельского состояния содержалось в тюремном замке более за воровство и мошенничество.


КУПЕЧЕСТВО. ТОРГОВЛЯ
Купцов к 1860 году состояло: по первой гильдии - 2, по второй - 2 и третьей - 44. Да, кроме того, иногородных купцов, записавшихся гостями по 3-й гильдии, - 12; по доверенностям от купцов - 24 торгующих лица. Все они ведут торговлю со многими городами примерно на 1.500.000 руб. сер. На половину этой суммы, если еще не более того,  производят торговлю двое купцов Кардаковых и двое Зыриных.

По торговле город Котельнич в последнее время значительно возвысился и сделался вообще гораздо оживленнее. Судя по большим капиталам, имеющимся у некоторых купцов, его можно считать 5-м городом в губернии.

Вообще его торговлю можно разделить на внешнюю и внутреннюю. Первая, хлебом, ведется преимущественно с Архангельским портом и частью с Рыбинском. С последним особенно, когда бывает малое требование хлеба в Архангельский порт. Нашим купцам, торгующим хлебом, благоприятствует то обстоятельство, что они имеют в этом случае мало соперников, а потому во время закупа хлеба они иногда могут сдерживать цены и назначать такие, которые более или менее соответствуют их торговым соображениям.

Ныне, впрочем, соперничество начинает значительно усиливаться, потому что и здесь появились торговые конторы от некоторых купцов г. Архангельска, чего еще не было года с два тому назад. Некоторые из богатых купцов закупающих рожь, овес и лен еще с осени, дают известным зажиточным крестьянам (кулакам) большие задатки. Эти крестьяне, объезжая многие сельские торжки и ярмарки, а иногда и деревни, делают разные закупки у поселян в то время, когда они всего более нуждаются в деньгах на подать.

Таким образом, купцы, через своих задаточных закупщиков, получают потребные для них товары гораздо выгоднее, чем через непосредственную покупку тех же товаров в зимнее время в городе.

В последние два или три года к Архангельскому порту отправляемо было здешними купцами разного товара не менее как по 30 барок в каждый год; полагая в каждой средним числом по 25.000 пудов. В Рыбинск в последние годы тоже отправляется овса по крайней мере барки по две.

Менее богатые купцы ведут торговлю не хлебом, а другими произведениями, и не с Архангельском, а с Нижним Новгородом, Казанью, Самарою, Саратовом и Астраханью. В эти города обыкновенно идут отсюда овес, шерсть, поярок, кожи, юфть, железо, мясо, свинина, масло и другие съестные припасы.

Товары из Котельнича отправляются не во все места в одно и то же время. Так, к Архангельску все товары идут сперва зимним путем на Подосиновскую пристань (Вологодской губернии Никольского уезда), отстоящую от Котельнича на 278 верст, а оттуда весною на барках, заготовляемых там заранее, отправляются по рекам Югу и Северной Двине. К Рыбинску и Астрахани товары грузятся всегда тотчас по вскрытии реки Вятки. В Рыбинск преимущественно идет овес, в Астрахань - железо и лесные изделия. На Нижегородскую ярмарку: холст, мешки, поярок, клей, шерсть, юфть и свечи. Отправка сих товаров начинается как водою, так и сухим путем, всегда не ранее июня.

По зиме же перед Рождеством или после Рождества идут отсюда разные съестные припасы, как-то: говядина, дичь, свинина, сало и масло. Эти припасы отправляются более в С.-Петербург, Москву, Урень, Макарьев на Унже, а также и в города своей губернии. Все отправляемые произведения здешнего края во время летней и зимней коммуникаций закупаются либо в самом городе, либо в его уезде на сельских торжках и ярмарках.

В период торговли 1857 - 1858 годов отправлено было из Котельнича в Архангельск и прочие города: муки ржаной - 180.000 пуд., крупчатки - 3.000 мешков 1-го сорта и 2.300 мешков 2-го; овса - 30.000 четв.; ржи - 30.000 четв.; необделанного льна - 28.000 пуд.; обделанного - 23.000 пуд.; льняного семени - 30.000 четв.; кудели - 25.000 пуд.; чесаной пакли - 8.000 пуд.; гороха, круп, толокна, гречихи - на 15.000 руб.

На Нижегородскую ярмарку: холста рубашки - 150.000 арш.; подкладки - 700.000 арш.; поярки - 1.500 пуд.; юфти - 1.500 пуд.; сальных свечей - 7.000 пуд.  Кроме того разного товара отправлено: в Рыбинск - на 45.720 руб; Казань, Саратов, Санкт-Петербург, Москву, Макарье на Унже, Вятку, Слободской, Орлов на многие  сотни тысяч рублей.

Внутренняя торговля скудна. Предметы внутренней торговли привозятся из Казани, Нижнего Новгорода, Астрахани, Саратова, Архангельска, Великого Устюга и Вятки. Эта торговля, конечно, могла бы больше оживиться, если бы ей не вредила Алексеевская ярмарка.

Постоянная торговля в городе производится в лавках гостиного двора со стороны Московской улицы. В воскресенье и праздничные дни сидят преимущественно с красным и железным товарами и в лавках по другим сторонам его. Каждодневно открыты также некоторые лавки при частных домах.

Котельничское купечество имеет постоянные закупы во многих городах, а именно: из Казани - крупчатки, свежей рыбы, гороху, круп, орехов, табаку листового, пеньковых снастей, фруктов - всего на 105.000 руб.

С Нижегородской ярмарки привозится ими: сахар, чай, сигары, кубовая краска, голландская  и простая писчая бумага, сукно, фарфоровая посуда, табак, виноградные вина, шелковые, бумажные и шерстяные материи, скобяной и галантерейный товар.

Из Астрахани доставляется здешними торговцами к зиме: сухая рыба, изюм разных сортов, грецкие орехи, сарачинское пшено, горчица и масла из нее. Ныне оттуда сухую рыбу наши торговцы начали вывозить в таком количестве, что вятские и слободские купцы часто приезжают для покупки этой рыбы в Котельнич.

Из Архангельска каждогодно привозятся: виноградные вина, треска, свежая и соленая сельдь, семга, ворвань и сахар.

Наконец, на Алексеевской ярмарке, для местной торговли закупается здешними купцами: крупчатка, сахара, чай, кофе, писчая бумага, фрукты, деревянное масло - всего более чем на 35.000 руб. Внутренняя торговля Котельнича увеличивается с каждым годом.


АЛЕКСЕЕВСКАЯ ЯРМАРКА
В Котельниче учреждена ярмарка, известная под именем Алексеевской. Ярмарка эта самая значительная во всей губернии. Она продолжается более трех недель (с 1-го по 23 марта). Впрочем, до 1851 года она продолжалась только до 18 числа. Так как продажа многих товаров начинала увеличиваться только к последним дням ярмарки, многие из приезжих купцов и городских жителей просили правительство о продлении ея еще на пять дней. Коренное же установление ея считается со времени царствования Алексея Михайловича, который на этот раз и пожертвовал будто бы икону Св. Алексия человека Божия.

В старину Алексеевская ярмарка была очень не обширна в сравнении с настоящим ея положением: старожилы рассказывают, что она была в то время сильнее только в продаже лошадей.

В тридцатых годах гражданский губернатор Кирилл Яковлевич Тюфяев по просьбе вятского купечества ходатайствовал у правительства о разрешении означенную ярмарку вместе с иконой Св. Алексея человека Божия перенесть в город Вятку, чтобы в Котельниче каждогодно совершать только крестный ход с этою иконою. Но на представление его Министр Внутренних Дел отказал тем, что об усовершенствовании ярмарок и торжков заботиться должно более на тех местах, на которых первоначально они были утверждены царями. Вследствие этого Алексеевская ярмарка осталась навсегда в Котельниче.

В последние двадцать лет Алексеевская ярмарка стала очень увеличиваться, в особенности с установления в 1844 году постоянного местного ярмарочного комитета. Впрочем, развитию сей ярмарки вредит несколько последнее зимнее время, когда дороги начинают портиться, отчего некоторые из дальних купцов, избегая затруднений в дороге, увозят отсюда свои товары преждевременно.

На ярмарку съезжаются купцы не только из городов Вятской губернии, но также из других губерний. Московской и Владимирской - фабриканты с красным товаров и чайною посудою. Из Костромской - для закупа пушного товара и продажи чаю и сахару. Из Ярославской - с полотнами. Из Нижегородской - с шапочным товаром. Тульской - с железными и стальными изделиями. Но более купцов наезжает все-таки из своей губернии: Нолинска - с пряниками и фруктами; Слободского - с медною посудою и мехами; Яранска и Слободского - с красным товаром, привозимым на ярмарку прямо из Москвы. Наконец, из Вятки и Слободы Кукарки - с чаем, сахаром, кубовою краскою и галантерейными вещами.

С первых дней открытия ярмарки здесь бывает одного приезжего народа до 12.000 человек, а с жителями городскими - не менее 15.000. От такого многолюдства редкий из домов в городе не бывает наполнен большим числом разного рода и звания постояльцев.

Пуская торговых людей на квартиру, жители городские получают немалые выгоды. В таких домах постоялец платит за комнату в две или три недели 10 и 15 руб. Некоторые из хозяев, имеющие в своих домах по 10 - 20 комнат, могут получать от 100 до 250 рублей. Из этого видно, что Котельничская ярмарка, хотя и не может стать наряду с прочими обширными ярмарками России, все же может быть очень полезною для своего края, а тем более для своего народа.

На первых днях ярмарки и даже прежде производится значительная торговля лошадьми. Торговля ими продолжается не более недели, после чего хороших и дорогих не бывает, потому что лучшие лошади раскупаются с квартир еще до открытия ярмарки. Обыкновенный привод лошадей бывает от 2.000 до 3.500 голов. Главная закупка их производится в Кострому, Казань, Нижний Новгород и Москву для заводов или коноводных машин.

В 1858 году обороты ярмарки против прежних годов были гораздо значительнее, в особенности против 1854, 1855, 1856 и 1857 годов, так неблагоприятных для торговли по причине войны. Причиною особенного успеха торговли в 1858 году было отсутствие притеснений и поборов с торговцев, которые говорили, что «никогда еще не было для нас такой спокойной и благополучной ярмарки: мы торговали как бы отдыхая - не было ни кляуз, ни притеснений. Искренно благодарим справедливого и внимательного начальника губернии к торговому сословию. Его превосходительство Николай Михайлович Муравьев личным присутствием осчастливил нашу торговлю».

Во все эти годы важнейшими по ценности и количеству привоза были товары изделий русских фабрик и заводов. Например, в 1858 году привезено было: шерстяных, шелковых и бумажных материй на 350.000 рубле, красной бумаги - на 18.000, сахару - на 30.000, чаю разных сортов - на 13.000, пушного товара - на 53.673, шорного - на 14.000, шапочного - на 9.000, крупчатки - на 16.000, кубовой краски - на 120.625, овчинных тулупов - на 17.500, разной рыбы - на 24.000, холста разных сортов - на 18.000, льняного семени - на 1.290 рублей.

Из всех привозных мануфактурных и заводских товаров на ярмарке раскупается почти всегда не менее трети. В городской доход средним числом поступает с ярмарки от 3.000 до 4.500 рублей.


ТОРЖОК «ВСЕХ СВЯТЫХ»
Кроме Алексеевской ярмарки, в Котельниче бывает еще два небольших съезда. Один всегда в 1-е воскресенье после праздника Петра и Павла и называется торжком «Всех Святых». Он установлен по случаю прихода св. икон в город, прежде из многих, а ныне только из четырех самых близких к городу сел. Продолжается не более трех дней. Предание говорит, что он установлен по случаю бывшего сильного скотского падежа в городе и его окрестностях, а потому жители, вероятно, не находя другого средства к избавлению от такого наказания, как прибегнуть к помощи Божией и Его святых угодников, обещались каждогодно молиться и принимать св. иконы в городе. Многие служат им молебны о здравии своего семейства, другие принимают их к себе на дом. Обыкновенно иконы сюда приходят в субботу, а уходят во вторник. В воскресенье после обедни с этими иконами бывает ход вокруг города при сопровождении немалого числа народа.

Главная торговля на этом трехдневном Торжке производится косами, серпами, точильными брусьями, бураками, холстом и вообще всеми предметами, необходимыми для поселянина, готовящегося к полевым работам. Кос бывает в продаже от 2.000 до 3.000, серпов - от 1.500 до 2.200, бураков — до 500, холста разных сортов - от 20.000 до 40.000 аршин. Оборот Торжка простирается не более как на 6.500 руб.

Многие из крестьян приезжают сюда, чтобы нанять страдовку - девушку или женщину на время хатвы хлебов.

В первых числах сентября (7-го) по случаю прихода в Котельнич святых икон из Вятки бывает вторичный торжок, продолжающийся не более четырех дней. В это время приезжает сюда гораздо более народа, нежели на первый торжок. Даже некоторые купцы соседних уездов: Слободского, Яранского, Орловского, Уржумского. Приезжает и немало татар для закупа молодых жеребят, которых уводят партиями в 50 - 150 голов, а всего их закупают до 1.500 голов. Оборот этого торжка от 6.000 до 10.000 рублей.


УЧЕБНЫЕ  ЗАВЕДЕНИЯ
Учебных заведений в городе пять: уездное училище, приходского училище, приготовительное женское, училища для поселянских мальчиков и поселянских девиц (отдельно).

Первоначально, в 1790 году, в царствавние Екатерины II, открыто было малое народное училище. Первым смотрителем в нем был протопоп иерей Троицкого собора Иоанн Загарский., а учителем - Зыков. В 1825 году оно преобразовано в уездное. Теперь (1857 - 1858 гг.) оно состоит из 3-х классов. В нем чиновников и учителей 6, а учащихся  - 61 человек.

В уездном училище, как и других, получают образование обыкновенно дети чиновников, граждан и крестьян. Число последних, вероятно, увеличивалось бы, если бы родители их не считали для своих детей достаточным обучение в местном поселянском училище. Образованию детей много препятствуют еще и невежество самих родителей, особенно мещан, которые вполне довольствуются самым начальным обучением.

Взятого таким образом мальчика из училища родители большею частью отдают в питейный дом какому-нибудь родственнику-сидельцу в подносчики, и здесь мальчик начинает научаться всем тайнам кабацких плутней. Следовательно, в течение года выходила третья часть учеников, а оканчивала лишь восьмая.

Приходское училище учреждено в 1825 году, преподавателей в нем двое, а учащихся в 1857 - 1858 годах было 65 человек. Около половины из них выходило из училища не окончивших учение, а заканчивала лишь пятая часть.

Училище поселянских мальчиков открыто в 1843 году и с каждым годом число учеников в нем увеличивается. В 1860 году в нем считалось учащихся до 90 человек.

В 1859 году еще утверждено училище для девиц, которых в настоящее время считается не менее 22. В нем только одна наставница.

В конце 1858 года Котельннчское градское общество в одном из своих собраний изъявило желание учредить в городе школу для образования девиц среднего сословия. Общество нашло возможным, с разрешения высшего начальства, употреблять на содержание школы часть городских доходов, так как доходы Котельнича в довольно хорошем состоянии.

Здешний купец 1-й гильдии М.И. Кардаков объявил, что до формального учреждения училища он готов открыть его на свой счет и безвозвратно жертвует дом, а расходы по училищу на первый год принимает на себя. А если будет удостоен звания попечителя училища, то обязывается вносить ежегодно, доколе сохранится это звание, по 100 руб. И супруга его, Надежда Дмитриевна, изъявила готовность принять на себя звание попечительницы и вносить в пользу училища такую же сумму.

Впрочем, несмотря на старание граждан, учреждение и открытие училища замедлилось. Причина - плата в 10 рублей с девицы для бедных родителей показалась обременительною. Тогда М.И. Кардаков обратился с ходатайством открыть сначала приходское женское училище, на что и получил дозволение, что и было сделано.

При открытии сего училища поступивших учениц на первый раз было до 37, а в марте их находилось уже до 45. При этом училище по штату полагается: наставница, учитель и законоучитель.


ЧИТАЮЩИЙ ГОРОД
Котельнич поистине можно назвать читающим городом. Так, в 1859 году выписываемо было пусть и в небольших количествах, но несколько десятков самым популярных тогда в России газет и журналов. Уездное училище: «Московские ведомости», «Отечественные записки», «Библиотека для чтения», «Русский вестник», «Ученые записки». Чиновники: «Петербургские ведомости», «Сын Отечества», «Искра», «Русское слово», «Современник», «Православный собеседник». Купцы, помимо названных ранее: «Северная пчела», «Журнал Министерства юстиции», «Иллюстрация», «Экономические записки». Присутственные места: «Сенатские ведомости», «Журнал МВД», «Московская медицинская газета», «Друг здравия»

Нужно заметить, что здесь не означены журналы, выписываемые церквами, потому что городские и сельские церкви получают журналы по большей части через свое начальство в особых пакетах.


ПРОМЫШЛЕННОСТЬ
По мере умножения и увеличения денежных капиталов в Котельниче стала появляться фабричная и заводская промышленность. До 50-х годов здесь не существовало ни одного завода, но с этого времени их появилось несколько.

По большему обороту денег и количеству выделываемых кож особенного внимания заслуживает кожевенный завод купца 1-й гильдии М.И. Кардакова на речке Котлянке, саженях в 100 от впадения ее в Вятку. Завод этот построен только в 1854 году, а уже имеет значительный сбыт своего изделия. Ныне здесь  в большом количестве выделывается крашеная юфть: белая, черная и мостовье. Рабочих до 100 человек и один мастер. Каждогодно вырабатывается кож приблизительно от 15 до 27 тысяч штук. Главная отправка юфти с сего завода производится в С.-Петербург, Москву и на Нижегородскую ярмарку. Общий оборот сего завода простирается в год от 60 до 80 тысяч рублей.

К кожевенному производству Карданов присоединил еще салотопенное, свечное и клейкое. На каждом из них по 1-му мастеру и от 10 до 15 человек рабочих; капитал на эти производства затрачивается не более как в 10.000 рублей. В 1858 году продано в разные места: сала - 1000, свеч - 600 и клею до 70 пудов.

На той же речке Котлянке, ниже завода Кардакова, находится кожевенный же завод мещанки Настасьи Халтуриной. Завод состоит из одного небольшого корпуса, в нем 1 мастер и до 10 чел. рабочих. Здесь выделывается юфти не более 2.000 штук.

Пониже сего завода в 1859 году построен еще третий кожевенный завод купца Николая Ив. Гусева. Здесь выделывается юфть и разная конская упряжь, мужская и женская обувь для горожан и поселян.

Недалеко от этих кожевенных заводов находится сургучный завод мещанина Александра Вершинина. На нем выделывается до 2.000 пуд. простого сургуча на 1.000 руб., который отправляют в Нижний Новгород, Симбирск, Пензу и Саратов.

С 1859 года открыта еще фабрика табачная, сигарная и папиросная купца 3-й гильдии Климента Князева. В настоящее время на ней считается 1 мастер и до 20 рабочих. Небольших заведений для литья свеч, устроенных при домах некоторых купцов и мещан, считается до 5-ти. На всех их в течение года выливается свеч до 1.500 пудов

Несколько к северо-востоку, в полуверсте от города, находятся 6 кирпичных сараев, принадлежащих купцам Кардаковым, Зыриным и некоторым другим. В них при 100 и 120 рабочих каждогодно выделывается кирпича по 400.000 - 800.000 штук.

Здешние жители мало занимаются ремеслами и промыслами. Из ремесел почти единственное - кузнечное. Работа кузнецов состоит главным образом в оковке телег, саней и кибиток, в шиповании колес, в подковке лошадей, а также в изготовлении на продажу ножей, топоров, кос, серпов, подков, гвоздей и проч. Всех кузниц в городе считается 15, а при них до 25 мастеров и работников.


РЫБНАЯ ЛОВЛЯ
Более обыкновенный промысел между мещанами - рыбная ловля. Здешние рыбаки ловят преимущественно стерлядь, как более ценную рыбу. Ловят либо в вольных водах, принадлежащих собственно городу, либо казенных с платою оброка.

На заоброченных водах, отстоящих от города верст за 50 и более, рыбаки живут иногда по нескольку месяцев сряду. Для пойманной стерляди они имеют особого рода суда, так называемые прорезные и шитики. Во время перехода с одной ватаги на другую они служат подвижными садками. Стерлядь, которая снет в летнюю жару, солят в кадки. Наловивши на ватаге стерлядей до тысячи и более штук, они в тех же прорезных судах привозят разносортированную в Котельнич, Орлов, а чаще в Вятку, где и продают сотнями. В Котельниче обыкновенно продают стерлядь только тогда, когда на нее цены не низки.

По Вятке стерлядь ловится в основном около сел Сорвижского и Васильковского, отстоящих от города вниз по реке на 60 и 80 верст.

В летнее время цены на стерлядь в Котельниче бывают не одинаковы; они большею частью зависят от большего или меньшего ее улова. Зимой же ее нельзя достать почти ни по каким ценам; в это время она имеется только у богатых купцов, которые с осени запасают ее в устроенных на ключах садках сот по пяти и более штук. Стерлядь в аршин длины ценится очень дорого и притом не на вес, а на взгляд. Кроме стерлядей, в Вятке ловится: окунь, язь, щука, сорога, шаклея, сабля, налим, лещ, сом (до 5-ти пудов), судак, ерш, жерех, подуст, пескарь, берш (маленький судак).

Орудия, употребляемые рыбаками при ловле стерлядей, - самоловы, которые называют снасти. Обычно рыбак имеет от 4 до 5-ти «концов», составляющих одну снасть. Для бели же употребляются: честуха, саки, невода, сети, фитили, морды, запоры, остроги, подольники; последние идут также и для лова стерлядей.

Число людей, занимающихся рыбным промыслом, невелико. Оттого, что он требует порядочной затраты денег. А еще потому, что обильные рыбою и удобные места ловли далеко отстоят от города. Городские рыбаки в течение лета и осени налавливают стерляди  по 100 - 200 пудов на 620 - 1.200 руб.; разной бели по 250 - 350 пуд. на 625 - 875 руб.


ПРОМЫСЛЫ
В городе, как и во всем уезде, нет порядочных мебельных мастеров. Стулья, столы, шкафы и диваны - все достается из Вятки. В последние два или три года мебель среднего достоинства стала вывозиться из Вятского уезда на Алексеевскую ярмарку. Даже простые крашеные стулья, столы, шкафы, комоды, сундуки покупаются на ярмарке. У нас в городе три столяра, которые делают, главным образом, оконничные рамы и в редких случаях, по заказу, какой-нибудь шкаф, гардероб, конторку.

Ни в городе, ни в уезде нет порядочных плотников. И плотничная работа, требующая сколько-нибудь чистой отделки, производится орловскими мастеровыми. Нет каменщиков, которые бы хорошо клали печи. И для этой работы часто достаются люди из Орлова. Нет порядочных штукатурщиков и красильщиков, часовщиков, серебряников. Даже для лужения медной посуды раз или два в год приезжает орловский мещанин. Лучшим чеботным считается тоже приезжий орловский мещанин. Число портных ограничивается тремя или четырьмя. Три булочника, у которых, будь они в другом городе, не стали бы покупать булок.

Многие из мещанских женщин и девиц занимаются у себя на дома» тканием холстов и их белением, тканием из простых крашеных ниток половиков, тканием опоясок и поясов, пряжею ниток, а также печением на продажу калачей, ржаных и пшеничных хлебов. Изделия они сбывают преимущественно во время Алексеевской ярмарки и тогда на вырученные деньги накупают материалов для своих работ, а также одежды, заведение которой в бедном мещанстве по большей части зависит от средств, а следовательно и трудов самих женщин. Летом бедные женщины достают средства к содержанию своих семейств обработкою своих огородцев.

Некоторые из наших купцов заготовляют по нескольку десятков тысяч крупчаточных мешков на продажу. Кроеные мешки сотнями раздаются для шитья бедным женщинам. На шитье они употребляют свои нитки, за сотней мешков убивают 7 или 8 дней усидчивой работы, и за каждую сотню получают 60 - 65 коп. сер.! Заставляет браться за такую неблагодарную работу крайняя нужда!

Летом многие из мещан, как мужчин, так и женщин, большими партиями отправляются за палениной, малиной, смородиной, черемухой, брусникой, артелями ходят за грибами. За ягодами и груздями уезжают вниз по Вятке за 20 - 40 верст на боры «Разбойный» и «Суводской». Сюда уходят на неделю и более и возвращение приноравливают к воскресенью или какому-нибудь празднику, чтобы набранное продать.


ОБЫЧАИ И СУЕВЕРИЯ
Обычаев и суеверий у здешнего простолюдина довольно много, но все они более или менее общи другим местностям России, а потому упомянем только об  отличительных.

Скажем прежде всего о мольбе, известной под именем «троецыплятницы». Она совершается вследствие обещания, данного по известному случаю. Например, в доме мещанина или крестьянина кто-либо нездоров. Родственники больного или сам он обещаются исправить мольбу. По выздоровлении больного обещанная мольба и справляется. Если больной пообещал мольбу да помер, родственники умершего принимают его обещание на себя и рано ли, поздно ли непременно исправляют мольбу - уже за упокой его души.

При совершении троецыплятницы соблюдаются следующие обряды: отыскивают несколько кур-троецыплятниц т. е. таких, которые вывели цыплят три раза; во время обеда не употребляют ни вилок, ни ножей; кур-троецыплятниц едят одни только старушки-вдовы, и притом молча; во время обеда не бывает ни одного мужчины и даже детей мужского пола. Опишем поподробнее это празднование.

Хозяйка дома, в котором задумали праздновать троецыплятницу, сначала делает сбор в кругу своих родных и знакомых солода, муки, хмеля и крупы. Потом хозяйка готовит пиво и варит его как можно больше, чтобы не было в нем недостатка. У достаточных людей его бывает от 70 до 100 ведер и до 20 ведер кануну, т. е. сусла без хмеля.

В день, когда думают поднять иконы в доме, хозяйка, зазвав к себе несколько женщин, начинает с ними готовить кушанья. Приготовлением кур-троецыплятниц занимаются только вдовушки. Кроме них никто не должен касаться этих кур. Только колоть их дают мальчику не более 8 или 9-ти лет.

Перья этих кур и внутренности не бросают, а складывают в котомку или корчагу. Печенки, сердечки и пупки (мясистые желудки) кладут в селянку, делаемую из яиц, сбереженных от троецыплятниц. Ощипанных троецыплятниц складывают в горшок и варят; эти куры назначаются в кушанье одним вдовам. Варят или жарят особо и не троецыплятниц - для угощения мужчин и женщин не вдов. Кроме кур, варят кашу или кисель, последний только тогда, когда мольба за умершего исправляется. Прочие приготовления для угощения гостей обыкновенны.

Пока женщины хлопочут о приготовлении яств, хозяин дома отправляется просить священника со св. иконами (при этом должно быть непременно до 12 икон). Для несения св. икон вместе е хозяином приходят в церковь его родные, знакомые и вообще те, которые собираются на его домашний праздник. Принесенные иконы ставят за столом в переднем углу комнаты (в суткАх) на лавках, покрытых холстом или полотенцем. На столе, накрытом скатертью, ставятся куры, канун и кутья, если мольба приносится за кого-нибудь из умерших.

После молебна, на котором произносится ектинья о здравии семейства, совершается панихида за умерших родных. Затем отчитывается над кануном и курами молитва, а канун и куры окропляются святой водой. Церковный обряд заканчивается, принесенное под свято убирают со стола, а иконы уносят в церковь. Затем приступают к обеду, в котором участвуют из находящихся гостей только мужчины.

После обеда мужчины удаляются из комнаты и в той же комнате или в другой, если она есть, подают обед для женщин. В этот раз накрывают два отдельные стола - для вдовушек и остальных женщин. Двери комнаты запирают, чтобы кто-нибудь из мужчин нечаянно или с намерением не вошел во время обеда. Даже завешиваю окна, в которые любопытствующий может увидеть происходящее в комнате и нарушит святость трапезы. Принявши эти предосторожности, женщины кладут по нескольку земных поклонов и садятся за стол. Садятся по старшинству лет и степени уважения, каким кто пользуется в их кружке.

Сначала подают пироги с говядиной. А поскольку во время обеда не должно быть употребляемо ни вилок, ни ножей, женщины разделяют пироги руками на куски по количеству людей за столом. Вслед за пирогами на оба стола подают отвар из троецыплятниц. Но самих троецыплятниц подают только на главный стол, где обедают вдовушки, а на другой - других кур. Затем подают на оба стола селянку с внутренностями троецыплятниц, кашу или кисель, чем и оканчивается этот священный обед.

За обедом не подают ни пива, ни вина, а только канун, часть которого была освящена священником. Вставши из-за стола, все благоговейно молятся в землю. И во время обеда, после каждой перемены яств, кладутся обедающими земные поклоны. Во все продолжение стола сохраняется глубокое молчаниие, только про себя творят молитву.

Кости и другие остатки от троецыплятниц собирают и складывают в ту же котомку или горшок, куда прежде были положены от этих кур перья и не употребляемые в пищу внутренности. Если есть поблизости река или пруд, то котомка или горшок с камнем бросают в воду. Если же нет поблизости ни реки, ни пруда, остатки скрывают где-нибудь в поле или в лесу без свидетелей.

Такая заботливость о схоронении остатков объясняется тем, что эти куры, равно и остатки от них, в понятии женщин-простолюдинок признаются чем-то священным, чего не должно бросать где попало. Вообще надобно заметить, что у здешних мещанок и крестьянок курица, выведшая три раза цыплят, обрекается на заклание. Почему же курам не дают выводить цыплят более трех раз? Потому что и людям не позволяется жениться более трех раз. Почему троецыплятниц должны есть только вдовушки-старушки? Потому что они более достойны этого, как не могущие и не помышляющие вступить в брак.

Подобные мольбы как в городе, так и в деревнях, справляются обыкновенно осенью. В соседних уездах, Орловском и Яранском, эти мольбы неизвестны.

Кроме исправления такой мольбы, некоторые из старых женщин в городе имеют обыкновение сбирать солод и муку на один только канун. Наваривают кануну, часть несут в церковь для освящения, а потом идут по домам угощать тех, кто давал припасы на него. Собирают в этом случае на канун вследствие обещания, данного по какому-нибудь случаю, или после какого-нибудь особенного сновидения, из которого заключив, по своему суеверию, что нужно потрудиться. Сбор на канун считается каким-то трудничеством, подвигом, который нужно принять на себя, чтобы послужить Богу.


ЦЕРКОВНЫЕ ПРАЗДНИКИ И ВЕРОВАНИЯ
Ильин день крестьяне считают особенно великим праздником. Приезжая к обедне, привозят с собою по бураку кануну (т. е. молодого сусла без хмеля), в который спускают по нескольку свежих колосьев. Во время обедни каждый крестьянин над своим бураком теплит свечу, а по окончании обедни над принесенным кануном священник «отговаривает свято». После этого всякий крестьянин несет свой бурак на паперть и половину кануна отливает в поставленные для этого кадки, а оставшимся в бураке кануном тут же угощает знакомых и оделяет нищих, которых в то время бывает очень много.

Кроме кануну крестьяне в этот день привозят с собою еще под свято небольшие части баранины, как-то: грудинки, середки и плечики, а пчеловоды - от своих первых подлазов небольшую часть сот. Над тем и другим приношением, которое все оставляют в пользу церковнослужителей, «отговаривается свято» также после обедни.

По рассказам самих духовных, в Ильин день на церковнослужителей каждой из городских церквей достается: баранины от 10 до 20 пуд., кануну - от 30 до 50 ведер. В селах, где в приходах одни крестьяне, приношения в Ильин день бывают значительнее гораздо.

Как много почитают крестьяне Ильин день, видно еще из следующего. Неделю перед Ильиным днем многие постятся. Особенно строгий пост соблюдают в Ильинскую пятницу, которую считают важнее самого Ильина дня; в этот день крестьяне не работают. В самый праздник после обедни очень многие принимаются за работу.

В 1-ю пасхальную заутреню, во время встречи Христа, рыбаки отщипывают от своей свечи небольшой кусочек воску и кладут его в пазуху, а свечу прикрепляют у входа к дверям или косякам, с приговором про себя: «Как сюда валит народ, так бы шла летом и рыба в сети». После заутрени каждый из таких суеверов, принеся домой отщипнутый кусочек воску хранит его до времени рыбной ловли, в это время прилепляет понемногу к каждой сети и тоже с подобным приговором: «Как пасхой в церковь шел народ, так теперь, рыба, иди в сеть».

Таким же образом поступают в эту заутреню многие из кузнецов, пчеловодов и звероловов и произносят про себя подобные приговоры, относящиеся до их занятий.

Почти все, не только крестьяне, но и горожане, замечают тот день, в которой был праздник Благовещения. В этот день в продолжение года боятся начинать дела сколько-нибудь важные. В праздник Благовещения, говорят, никакая птица  не вьет себе гнезда.

Некоторые верят, что в Великий четверток утром рано надобно считать деньги, чтобы их водилось больше. Для охранения своих домов от огня, воров и других несчастий в этот день до света обходят вокруг дома с иконою или объезжают вокруг него верхом на палке с разными приговорами. Верят еще в четверговую соль и придают ей свойство излечивать многие болезни, берегут ее для разных случаев. Верят в Ивановскую росу, которую некоторые из женщин собирают на этот день (24 июня) посредством разостланных на траве платков, выжимают из них в стеклянки и хранят как целительное лекарство от глаз.

В домашней жизни здешнего простолюдина еще много подобных суеверий и предрассудков.


МЕЩАНСТВО
Общественная жизнь нашего мещанина или купца средней руки довольно проста и сохранила кое-что из старины минувшей.

Так, поныне единственным развлечением девицы служит посещение церквии, да и то, по милости строгих родителей, довольно редкое. Их матушки держатся старой пословицы «что видено, то помедяно, а что не видено, то золото». Матери водят дочерей в церковь только с собою и то в главные праздники в году: Николин день, Рождество, Пасха, Троицын день, Все Святые (в заговенье перед Петровым постом) и «приезд» (в первых числах сентября по случаю прихода св. икон из Вятки).

Поскольку Все Святые - престольный праздник кладбищенской церкви в Котельниче, многие из горожан накануне приходят туда как ко всенощной, а в самый праздник - к обедне. И если бывает хорошая погода, заботливые матушки берут с собою дочек, которых наряжают как можно лучше с намерением показать потенциальным женихам, которых бывает там, чтобы тоже высматривать невест, очень много. Вообще этот праздник для здешних мещанских женихов и невест доставляет немалые удовольствия и выгоды. И нередко случается, что кто-либо из женихов, побывав на кладбище, тут же выбирает себе первую приглянувшуюся девицу. От этого-то между жителями города составилась поговорка «приведи-ка Бог для старушек праздничка Всех Святых тепленького и хорошенького, а для девушек - женишков миленьких и пригоженьких».

Вечером дня Всех Святых между девушками составляются хороводы и игры. Главным местом для них бывает деревня Шильниковская. Молодые парни в  этом не участвуют, а просто смотрят на игры девиц. О Рождестве с дозволения городничего составляются открытые игрища, на которые собирается большое число мещанских девиц для песен и пляски.

Кроме открытых игрищ, девушки о Рождестве запросто собираются к своим родным поиграть в жмачки (жмурки), в жгутики и другие рождественские игры. На этих собраниях девицам дозволяется играть и вместе с молодыми людьми, но под надзором строгих матушек.

Между бедными горожанами водятся о Рождестве так называемые «ссыпщины» или вечеринки, составляемые на общий счет между несколькими знакомыми семействами. Для этого доставляют в дом разных съестных припасов: муки, солода, хмеля, петухов... К назначенному дню хозяйка дома приготовляет угощение. Ссыпщины проводятся также весело и шумно, как и все святочные собрания.

В Рождество между мальчишками по сию пору соблюдается обычай ходить после заутрени славить Христа, а на Новый год вечером кликать коляду (колядовать). В вечер на Новый год между девицами в простонародье бывают разные гаданья и ворожбы насчет будущих суженых.

У мещан есть обыкновение заводить «супрядки». Они заводятся обычно по осеням. Хозяйка известного дома приглашает девиц из многих домов. Девушки собираются в назначенный день как можно ранее и каждая с своей прялкой. Хозяйка предлагает им волокно или пачеси, смотря по тому, какая ей нужна пряжа. Работа весело продолжается целый день до тех пор, пока хозяйка не обойдет всех и не поблагодарит каждую. По окончании трудов составляются между девицами игры и пляски, за которыми следует угощение.


СВАТОВСТВО И БРАК
Браки в нашем городе совершаются в ранний возраст жениха и невесты, потому что родители опасаются, чтобы их дети не могли без женатой жизни нравственно испортиться. Поэтому редко можно ветретить мужчину неженатого  лет в 30.

Родители-старики, как скоро сын их достиг совершеннолетия, начинают хлопотать об отыскании ему невесты. Выбор падает скорее на девицу, которая может быть не только доброю женою для своего мужа, но и работницею. Заботясь о раннем пристройстве дочерей, родители заблаговременно приготовляют для них приданое.

Сватовство производится чрез свах, но в сущности хлопочущих об интересах своих, а не жениха и невесты. Задумав женить сына, родители, посоветовавшись в домашнем кругу, посылают уже выбранную заранее бойкую сватунью в тот дом, где сыну их более нравится невеста. Свахе поручают узнать от родителей невесты, намерены ли они выдать дочь за их сына и если намерены, то что дается за их дочерью в приданое как из денег, так и из платья.

Если родители почему-то не соглашаются выдать свою дочь за предложенного жениха, сваха начинает выхвалять достоинства жениха, положение и характер семейства, к которому он принадлежит, и проч.

Если посольство свахи увенчалось успехом, родители жениха, жених и сваха отправляются в назначенный день к невесте. Невеста с родными встречает гостей, но вскоре удаляется. В другой раз невеста выходит с чаем, которым обносит гостей, в том числе и жениха. В третий раз выходит угостить десертом, после чего уходит и более не показывается.

Вслед за невестой удаляются ее родители, чтобы узнать, нравится ли ей жених, и решить окончательно, что за нее дать в приданое. И родители жениха спрашивают его, согласен ли он взять виденную невесту, советуются относительно приданого. Не найдя препятствий к соглашению, родители жениха и невесты сговариваются, в знак согласия ударяют по рукам и молятся Богу.

Рукобитье празднуется особо в другой вечер, который так и называется «рукобитье, сговор», чтобы все знали в городе, что такая-то невеста просватана за такого-то жениха. При приходе священника мать выводит из домашних комнат невесту, которая рядом с женихом становится перед иконами. Священник впереди жениха и невесты с крестом в руках, читает известную молитву. Потом жених и невеста прикладываются ко кресту, потом здороваются (целуются) между собою, с родителями и присутствующими. После этого обряда жених и невеста имеют право сидеть и ходить вместе.

На другой день жених приходит к невесте с гостинцами. Он приносит их невесте раза три и более. К ней собираются девицы, родственницы или знакомые. Они шьют что-нибудь на невесту и поют песни, чтобы развлечь ее от грусти. Дня за два или за три до свадьбы бывает девишник, на который собираются почти одни девицы.

В день брака поезжане со стороны жениха собираются к нему в дом. Тогда жених, а перед ним отец и мать его кладут пред иконами несколько земных поклонов. Потом отец и мать обращаются к сыну, вместе держа икону. Сын кладет три земных поклона и приклоняет голову, родители трижды крестообразно осеняют иконою приклоненную голову сына. В доме невесты совершается такой же обряд благословения, об окончании которого шафер со стороны невесты извещает жениха. Тогда женихов поезд, в котором участвует и священник, отправляется в церковь, где дожидается прибытия невесты. По прибытии невестина поезда жених выходит из церкви на паперть, где встречает невесту, и потом оба входят в церковь.

Из церкви возвращаются непременно другою дорогою. По приезде в дом молодых у них бывает «подавай», или бросание ребятишкам и всем, кто имеет  желание полакомиться на счет и на здоровье новобрачных князя и княгини. В это время калачи, булки, пиво и вино расходятся для таких нецеремонных посетителей в большом количестве.

На другой день свадьбы молодые отправляются делать визиты ко всем  родным и знакомым. На третий день свадьбы в мещанстве топят баню для молодых. Пока дружки готовят ее, в доме молодых идет сильное веселье и пляска. Гости провожают молодых в баню. Исступленные крики, игра на скрипках, бой в сковороды и заслоны знаменуют это шествие. Некоторые из пьяных женщин даже влезают на крышу бани, в которой находятся молодые, и хлещут из всей силы себя веником с разными приговорами и причудами.

По выходе молодых из бани дурачества гостей продолжаются. Многие из гостей делаются будто сумасшедшими, ибо, не oгpaничиваясь шумом, пляской и музыкой, они бросают на пол все, что ни попадет им под руку: горшки, корчаги, ведра и т. п., и все это разбивают как бы в честь молодых. Из этого можно до известной степени судить и о нравственности здешнего простолюдина.


МЕСТНЫЙ ГОВОР
Язык, которым говорят в городе и его уезде, есть чисто русский. Произношение слов просто и твердо: почти каждая буква в слове выговаривается с таким звуком, какой ей присвоен. Напр., слово «хорошо», так и произносится «хорошо», а не «харашо». Вообще в выговоре котельничан не замечается особой мягкости. Речь простолюдина довольно груба. Во многих словах он одни буквы заменяет другими. Так, в глаголах изъявительного наклонения букву «с» часто заменяют буквой «ш», напр. «что ты ругаешша, бранишша» вместо «бранишься, ругаешься». Также в глаголах неопределенного наклонения в окончании употребляют «-ти» вместо «-ть», напр., «меняти, велети, говорити» вместо «менять, велеть, говорить»; в начале глаголов, оканчивающихся на «ть», употреблять «и», «есть» - говорят «исти»; «ч» вместо «ц», напр., «черква, чепь, птича» вместо «церковь, цепь, птица»; букву «ь» совсем выпускают, напр., «большой, меньшой» - говорят «болшой, меншой»; вместо «г» - «господь», говорят «восподь»; «м» вместо «н», напр., «Миколай, Микита» вместо «Николай, Никита».

Приведем несколько слов и выражений, употребляемых только в простонародье. Напр., вместо «умереть» говорят «помшиться»; шехордиться - гордиться; стювать - запрещать; едренеть - толстеть; бажоный - желанный, дорогой; зобать - брать в рот губами; шильничать - хитрить; шепериться - занимать много места; зенки, шары, толы - глаза; баской - вместо очень хороший, красивый; сулея, сулейка - бутылка, маленькая стеклянка; грудка - творог из свернувшегося молока; лопоть, лопотина - одежда, платье.

Вот еще несколько выражений, в которых простолюдин любит выражать свою досаду и гнев: «некошной тебя побери», «лешак тебя унеси», «провались ты, окаянный, сквозь землю» «сквозьземельник ты эдакой», «чтобы те провалиться сквозь землю и ни дна ни покрышки не хватить», «елдыга», «штебы те околеть», «саван вешный», «гроб вешный», «калига» и проч.

Наружность здешних жителей не отличается ничем особенным. Росту они большею частью среднего, телосложения и мужчины, и женщины крепкого; волосы как у мужчин, так и у женщин по большей части темно-русые. Черты лица у тех и у других довольно правильные, и при всем том редко можно встретить в нашем городе женщину, которая бы отличалась особенною привлекательностью.


ГОРОЖАНИН НА УЛИЦЕ И ДОМА
В одежде котельничан заметна некоторая чистота и щеголеватость. Пожилые люди по старому обычаю носят еще длинные суконные сюртуки и чепаны; жилеты глухие с прямым воротником и брюки, опущенные в голенища сапогов, почему голенища делаются высокие, и притом с лоском, как старые ботфорты.

Но нынешнее молодое поколение одевается далеко не так. Особенно это можно отнести к классу более или менее богатому - к купцам, как людям, бывающим в других лучших городах, где они могут видеть и перенимать все лучшее, принятое между высшим сословием тех городов.

Теперь богатые купцы для себя и своих жен стали выписывать из столиц различные дорогие предметы роскоши, о которых лет 10 тому назад старики, конечно, не могли и подумать иначе, как о вещах разорительных и ненужных. Молодые купчихи одеваются в самые модные костюмы. Необходимою принадлежностью их туалета считаются уже бриллиантовые кольца, брошки, серьги и фермуары. В зимнее время нередко можно видеть на них бархатные платья и бархатные салопы на лучших лисьих мехах. Древнего наряда в настоящее время вы не заметите здесь почти ни на ком, исключая разве еще старушек, да и на них видны не кокошники и ширинки, а простые повязки - шелковые косынки.

Девицы мещанские в летнее время ходят простоволосыми или же надевают чепчики, простенькие уборы, сделанные из лент или бархаток, платья же носят обыкновенно ситцевые, шерстяные или кисейные. Зимою мещанки одеваются в шубы на бараньем или мерлущатом меху с большим воротником, носят также и мантильи на беличьем или лисьем меху. Некоторые из мещанок носят еще коротенькие парчовые шубки, опушенные куньим либо лисьим мехом. На головах, многие из пожилых мещанок носят подчепешники и чехлики.