Дождь в Макондо

     Помню, в одном старом фильме, не помню в каком, маститый писатель грустно думал: «Не о том я пишу, не о том… Всю жизнь лакирую действительность, сочиняю фабрично-заводскую лабуду, заворачиваю г… в фантик, люблю себя в литературе, а не литературу в себе… А ведь мог бы и на Нобеля замахнуться, как Сашка Солженицын, в своё время! Теперь – поздно… Перегорел святой огонь… Э-эх-х!..»
     Да, это вопрос вопросов для всех пишущих и пописывающих: как писать, а главное, о чём? Я бы ещё добавил: «зачем?», но это вопрос тёмный, туманный, на который искали ответ ещё Чехов с Зощенко, но так и не нашли.
     О чём же писать, а главное, как?
     Кажется, да мало ли. Если Бог не дал таланта сочинять иронические детективы, то и пиши о чём хочешь, всё равно денег не платят. Старый советский анекдот: «На съезде Союза писателей чукотского делегата спрашивают: « Что вы читали в последнее время?» Тот отвечает: «Э-э, чукча не читатель, чукча  писатель, однако!»
     Если вы не чукча, можете поучиться у классиков. Как говорит правило бонтона: «Если вы на банкете у английской королевы забыли, как пользоваться ножом или сморкаться в салфетку, не тушуйтесь, а тихонько присмотритесь, как это делают окружающие и спокойно себе кушайте дальше».
     Знаменитейший и почтеннейший Франц Кафка, гипермодернист и предтеча «сюра», писал только о себе. Казалось бы и пишите все как Кафка, бегите по протоптанной лыжне. Но не тут-то было, как говорится: «Если бы у бабушки были яйца…»
     На первый взгляд это кажется довольно простым – писать как Франц. Нужно только пропускать Вселенную через призму своей души – и дело в шляпе. Но в том-то всё и дело, что Кафка пропустит, и выходит «Процесс», или в крайнем случае «Превращение». А вы пропУстите сквозь волшебный кристалл своего сердца – и польётся у вас, забулькает оттуда мутный поток подсознания, цветом и запахом похожий на больную мочу, не только не интересный читателю, но вызывающий отвращение. Как начнёт Марсель Пруст из журнала "Тихий Дон" искать утраченное время, так и хочется спросить: «А вы не родственник главному редактору? Случайно?» И тяжело, почти невозможно, дочитать Марселя до конца.
     Нет, это нужно бросить. В наш гламурный век писать нужно проще, как Лев Толстой для крестьянских детишек. И покороче.
     Не хочу показаться занудой, а так выглядят все, кто знает много цитат /я не имел в виду Дмитрия Быкова, я так, вообще/, но скажу. В редакции «Гудка» у Ильи Арнольдовича Ильфа на стене висели плакатики, изготовленные им собственноручно:
 
                «Гениев и титанов просят
                писать короче!»
 
     и:
 
              «Пишите короче, вы не Гоголь!»
 
     Вы что думаете, Ильф, по-вашему, был дурак? Нет, он не был. Говорят вам, нету сейчас времени у барышни сидеть на скамейке в родовом имении и читать ваши романы и повести. Ей надо чатиться!
     Это очень хорошо выразил Юрий Олеша: «Размышление или воспоминание в двадцать или тридцать строк – максимально в сто, скажем, строк – это и есть современный роман.»
     Да, скажете вы, Юрий Олеша, очень прекрасно. А самому слабО пропустить Вселенную через свою призму души? Вот тогда и посмотрим, что будет, тогда и поглядим.
     И ничего не слабО, пожалуйста:

     «Первого июня, в Духов День, когда, как известно, ни в коем случае нельзя купаться, чтобы вас не утопили русалки, Сергей Леонидович проснулся затемно. Он услышал шелест дождевых струй. В пол пятого засерело и сквозь шум дождя донеслась нежная песнь птички: «Пись-пись-пись!.. Пись-пись-пись!..»
     Дождь шёл уже так давно, что Сергею Леонидовичу поневоле вспомнился дождь в Макондо. Дождь в Макондо шёл четыре года, одиннадцать месяцев и два дня. Но дождь в Макондо был вызван магией сеньора Брауна из банановой компании, здесь же не иначе как Рабиновичем и Кацем.
     Сергей Леонидович представил птичку, мокрую, иззябшую и содрогнулся. Зима так плавно перешла в лето, что он до сих пор ходил по ночам в тёплых калошах на синтепоне, вязаной шапочке, в бушлате с боярским, морозно пахнущим, воротником и надписью на спине: «ОХОРОНА».
     Но, может быть, птичке не было холодно? Как знать... Как знать...»

     Вот как надо пропускать птичек сквозь хрустальную клизму своего сердца! Tо есть, призму. Не хуже чем у Кафки! И про Макондо недурно вкручено – поди, догадайся, откуда оно, это Макондо! Макондо-шмакондо, ху-ху! А коротко так, что  Ильфу с Олешей не снилось!
     А вы сомневались.



         2018 г.