Испанский променад, сангрия и материнское мужество

В сентябре какого-то давнего года, Катя собрала двадцать пять килограммов вещей в чемодан, подхватила в охапку трехлетнего Чупа-Чупса и отправилась на испанское побережье.
Там, с активным трехлеткой, мать брала машину на прокат и открывала сыну мир архитектуры Гауди и волшебных приключений в Порт Авентура.
Но, поездка запомнилась навсегда не этим.

Утром одного дня нужно было сдать прокатный автомобиль. Катя с Чупсом доехали до пункта автоаренды, уладили все документальные вопросы и решили погулять вдоль побережья в центре курортного города.

Как и в других небольших курортных городах, все здесь отдано под палатки и небольшие магазинчики с барахлом, игрушками и туристические едальни. При чём палатки эти устроены таким образом, что из одной ты сразу перемещаешься в другую.

Вести Чупса за руку - это что-то из области фантастики, поспеть за ним лавируя между прилавками, тоже невозможно.
В общем, вбежал он в первый магазин, понял, что там его интересы не представлены, побежал в другой, в третий. Катя ускорилась, как могла, но потеряла из вида. Начала курсировать между палатками и звать:
- Артём! Артём!

Никто не отзывался. Только продавцы стали на неё посматривать с интересом.
Минут через пять она уже носилась вдоль всей береговой линии и влетая в магазины орала своё заклинание:
- Артём! Артём!

Продавцы, в основном это были выходцы с Востока, начали смотреть тревожно.
Через десять минут Катя поняла, что Артёма нет нигде. Никто из окружающих не понимал, что происходит. Яшина пыталась объяснить на ломаном английском, но её никто не понимал ни её, ни её ломаный английский. Всем было понятно основное: происходит что-то тревожное.

Катя носилась туда-сюда, вдоль-поперёк и кричала только одно непонятное для окружающих слово «Артём!».

Поняв, что она находится на грани психоэмоциональной катастрофы и уже не в силах решать проблему в одиночку, Катя прибегла к крайней мере: звонок другу, в Москву. Нужен был переводчик.

- Я потерялаааа Артёма! – рыдания в трубке, наверное, были слышны в Москве и без трубки – Здесь никто не понимает мой английский!

- Катя, дай трубку кому-нибудь я поговорю – сказал собеседник.

После этого Яшина стала носиться из магазина в магазин с телефоном, поднятым высоко вверх, как огонь Прометея. Накидывалась на, уже порядком напуганных, продавцов и прикладывала им трубку к уху. Но, оказалось, что они не только её ломанный английский не понимают, они вообще его не понимают.

Кафе на побережье были заполнены отдыхающими пенсионерами. Сначала они молча наблюдали, пытаясь вникнуть в суть происходящего, потом разволновались и начали активно обсуждать ситуацию. Действие не оставило никого равнодушным. Оно было намного эмоциональнее ежевечерней анимации в отелях и даже интереснее игры в «бинго».

С криком: «Ну, хоть кто-то здесь говорить по-английски?!», Катя ворвалась в очередную кофейню.

- Я говорю по-русски, что случилось? – ответила официантка афроамериканского происхождения.

«Какая странная языковая коллизия» - подумала Яшина про себя и вслух рассказала официантке свою историю. Сотрудница сказала, что сейчас позвонит в полицию, попросила никуда не уходить и ждать в этом кафе. Далее она объяснила всем присутствующим на испанском и английском языках, в чём суть драмы, разыгравшейся на их глазах. Дала описание Чупса и попросила всех, кто выходит из кафе разойтись в разные стороны в поисках мальчика. Вышла на улицу, нашла в соседних кафе русских и тоже попросила всех пойти в разные стороны. Эта официантка очень чётко организовала процесс розыска беглеца и взяла на себя руководство им.

Катя сидела за столиком, с упавшей на руки головой, слёзы не текли, но тело содрогалось в безслёзном рыдании. В голове почему-то крутилось: «У меня остались только фотографии».

Сколько времени длился этот Катин личный кошмар она не знает, время остановилось. Может быть прошло десять минут, может быть сорок. Всё побережье уже было в курсе, к ней подходили люди и что-то успокаивающее говорили на разных языках.
Вдруг, появилась пара русских, за руку они вели Чупа-Чупса. Он шел и улыбался, в руках нес большой пакет конфет. Ребята сказали, что его вела за руку русская женщина, они по описаниям поняли, что это беглец и привели его сюда.

Увидев мамку, Артем прочитал по её внешнему виду, что то-то произошло. Катя кинулась к нему со словами:
- Ты где был? Всё в порядке? Сейчас приедет полиция!

Слово «полиция» Артему не понравилось, и он начал быстро щебетать:
- Я побежал в магазин, потом в другой, потом понял, что я потерялся и бегал везде. Ко мне подошла тётя и спросила, где моя мама, взяла за руку и пошла тебя искать. Потом дядя с тетей меня отвели к тебе. Не надо меня в полицию!

- Откуда у тебя этот пакет с конфетами? - спросила Катя.
- Я его взял в одном из магазинов - гордо заявил Артем.
- Ты его не взял, ты его украаааал! – прокричала обезумевшая мать и схватилась за голову. В силе этого крика наружу вырвалась её боль последних скольких-то минут.

- Не отдавай меня в полицию, я не виноват! - завыл Артем.

Посетители кафе начали аплодировать. Шоу завершалось хеппи эндом. Зрители начали расходиться.

Вернувшись в гостиницу, Катя пошла в бар за сангрией.
- Вам один бокал, пить будете здесь? – поинтересовался бармен.
- Мне одну бутылку, пить буду в номере - сурово ответила она.

Ту бутылку сангрии Катя выпила так, как никогда ни до ни после не пила спиртное: залпом из горла.

Вечером они с Чупсом снова вышли на променад, на котором остались лет пять Катиной жизни.
К ним подходили иностранные добросердечные пенсионеры и глядя на Чупса говорили:
- Это, он убежал утром? Как хорошо, что вы его нашли!

Катя думала:
- Да, хорошо! Мои нервы! Мамы гиперактивных мальчиков должны обладать особым мужеством, конечно.

И иметь бутылочку чего-то крепкого…